Глава 15
Увидев протянутую ему пачку долларов, Мустафа так побледнел, что мне показалось, будто сейчас он потеряет сознание. Его лицо исказила какая-то судорога, и он протянул дрожащие руки для того, чтобы взять деньги, но руки затряслись еще больше, и пачка долларов полетела вниз.
— Мустафа, ты что?
Мустафа хотел было поднять пачку, но его что-то остановило, и он испуганно отдернул руку назад.
— Мустафа, да что происходит? Посмотрев на меня обезумевшими глазами, мой любимый смахнул рукой выступивший на лбу пот и спросил меня, заикаясь:
— Наташа, я могу взять эти деньги? Они мои? Ты их мне привезла? Ты мне их насовсем отдаешь?
— Ну, конечно же, тебе, а кому еще? Я привезла их на операцию твоей маме. Мы же с тобой обо всем договорились!
Поняв, что у Мустафы вряд ли хватит решимости поднять упавшие на пол деньги, я подняла их сама и положила пачку долларов ему на колени.
— Тут ровно пятнадцать тысяч.
— Сколько?
Мустафа прикрыл пачку обеими ладонями и покосился на по-прежнему не обращающего на нас внимание водителя.
— Пятнадцать тысяч. Мустафа, да что с тобой творится?
— Я не думал, что ты привезешь эти деньги.
— Как же ты не думал? Завтра же поедешь к матери и отвезешь деньги на операцию. Мама в Стамбуле лежит в больнице?
— В Стамбуле, — кивнул головой Мустафа.
— Туда самолеты летают. Завтра же вылетай, отвези деньги первым рейсом и возвращайся, а то я буду скучать. Когда ты вернешься, я уже буду жить в нашем с тобой отеле.
Достав свой кошелек, я вытащила оттуда еще семьсот долларов и протянула их Мустафе.
— Это тебе на билеты и на прочие расходы. Я заинтересована в том, чтобы ты как можно скорее улетел и как можно быстрее вернулся.
— Я завтрашним ранним рейсом вылечу, — немного пришел в себя Мустафа. — Мне нужно дня два-три.
— Ну что ты сидишь? Деньги-то хоть спрячь.
— А можно? — вновь спросил меня Мустафа и посмотрел на меня ошалелыми глазами.
— Нужно!
Засунув деньги в карман своих брюк, Мустафа похлопал по нему ладонью и спросил сам себя:
— Не выпадут?
— Постарайся, чтобы не выпали, — заметила я. Недолго раздумывая, Мустафа застегнул карман на пуговицу и принялся целовать мои руки.
— Наташа, любимая, замечательная, восхитительная, прекрасная, необыкновенная! Неужели ты меня так сильно любишь?
— Люблю, дурень, а разве ты так до сих пор и не понял?
— А где ты взяла такие большие деньги?
— Зачем тебе это знать? Это мои проблемы. Мне просто очень хотелось, чтобы твоя мама была жива.
— Наташа, ты моя королева! Ты моя мечта, моя песня, моя душа!
Я улыбнулась, почувствовала, как на моих глазах выступили слезы счастья, и прошептала:
— Мустафа, когда маме станет легче, ты женишься на мне?
— Конечно, женюсь, — не раздумывая, ответил неимоверно возбужденный от всего произошедшего Мустафа. — Я жду этого часа. Хотя я и сейчас могу назвать тебя своей женой, потому что ты подарила жизнь моей матери.
— Господи, ты и не представляешь, как я хотела услышать от тебя эти слова. Как же сильно я этого хотела!
Когда мы приехали, я рассчиталась за такси и подошла вместе с Мустафой ко входу в отель.
— Наташа, ты иди, меня не пустят, — сказал Мустафа и протянул вещи носильщику. — Встречаемся через два дня в нашем с тобой отеле. Я должен успеть вернуться.
— Ты, самое главное, будь рядом с мамой, когда ей будут делать операцию. А когда вернешься, мы обязательно поговорим о нашем с тобой будущем, ведь я приехала к тебе навсегда. Мне нельзя возвращаться.
— Как навсегда? — не понял меня Мустафа.
— Когда вернешься из Стамбула, я тебе все расскажу.
Мустафа недоверчиво потрогал свой карман, в котором лежали доллары, и провел рукой по моим волосам:
— Наташа, мне кажется, что все, что сейчас происходит, — это просто обыкновенный сон. Мне очень жаль, что мы не можем остаться с тобой наедине. Уже ночь — ты сейчас получишь номер и сразу ложись спать. А я первым рейсом вылечу в Стамбул. Если бы ты только знала, как я тебя хочу!
— А может, денег кому сунуть для того, чтобы тебя пустили в этот отель? — Я взяла Мустафу за руку и посмотрела на него таким жалобным взглядом, словно сейчас он уедет и я никогда больше его не увижу.
— Охрана не пустит, — покачал головой Мустафа. — Будут только одни проблемы. Малыш, получай номер и ложись спать. Я очень благодарен тебе за все, что ты для меня сделала. Я благодарен этой жизни за то, что она подарила мне такую сказку, как ты.
— Мустафа, а ты как сейчас до своего отеля доберешься?
— Не волнуйся. Пешком дойду. Тут идти-то минут двадцать всего.
— Но ведь темнота такая, а ты с деньгами.
— Наташа, это — моя страна, — рассмеялся Мустафа. — Моя родина. Меня тут никто не тронет. Не переживай ты так сильно: еще туристы по магазинам гуляют.
Меня еще никто в жизни не целовал с такой страстью, с которой целовал меня Мустафа.
— О, боже! Я уже сдерживать себя не могу, — шепотом произнесла я и обвила шею любимого.
Когда силуэт Мустафы скрылся в темноте, я прошла мимо хихикающего охранника, отпустившего вслед мне реплику, которую знают почти все турки, хоть как-то соприкасающиеся с русскими людьми.
— Наташа, как дела?
Если бы я была в Турции в первый раз, то меня, конечно бы, заинтересовал тот факт, откуда охранник знает мое имя, но так как я приезжала сюда уже много раз, то этот вопрос у меня вряд ли может возникнуть, потому что я прекрасно знала, что турки называют всех русских женщин именно Наташами.
— Нормально, — грустно ответила я и пошла на рецепцию для того, чтобы получить ключ от номера.
Охранник не спускал с меня глаз и, пока я заполняла карточку гостя, пригласил меня завтра на дискотеку.
— Красавица, пойдешь со мной танцевать?
— Ты же видел, что мне есть с кем танцевать, — грозно произнесла я и посмотрела на турка злобным взглядом. — Или что, ты не понимаешь, что между людьми бывают серьезные отношения? Тебе что, разницы нет, кого клеить? Только бы это существо было женского пола. Так, что ли? Или тебя ничего не интересует, кроме животных инстинктов?
— Он далеко, а я близко. Я буду тебя любить везде.
— А ну-ка, отвали отсюда, а то я сейчас полицию вызову.
Услышав слово «полиция», охранник тут же встал на свое прежнее место, но все же не сводил с меня глаз. Как только я подошла к рецепции и отдала заполненную карточку, стоявшая рядом со мной женщина укоризненно покачала головой и не смогла не рассказать мне о наболевшем.
— Я видела, как ты его отшила, — наклонилась она ко мне. — Совсем обнаглели! Никакой совести! Я вчера на массаж пошла, а мне массажист говорит: «Давай я буду тебя любить». Я ему культурно сказала, что сюда с мужем приехала, а он мне в ответ такое выдал, что я чуть было дар речи не потеряла. «Твой муж будет пить водку. Весь русский мужик целыми днями пьет. Он любит не женщину, а водку. Он будет пить, а я в это время буду тебя любить. Хочешь, я буду любить тебя по-быстрому, а хочешь — по-долгому? Как ты скажешь, так я и буду тебя любить». Ты можешь себе представить? — Возмущению женщины не было предела. — Им разницы нет, приехала ты с мужем или нет! Хотела я мужу пожаловаться, но не стала, а то он бы точно порвал этого гада и еще в полицию бы загремел. Знаешь, я до этого в Египте была, так там вообще беспредел. Меня даже один египтянин на улице за задницу ущипнул. Злые они там какие-то все. Думаю, ладно, простительно — народ отсталый. Турция — более цивилизованная страна, думала, здесь хоть приставать не будут, а тут все мужики какие-то сумасшедшие. В глазах одна похоть.
Женщина помолчала и заговорила как можно тише:
— Тут на рецепции паренек один симпатичный работает. Он мне всегда улыбался. И улыбался так по-доброму, без всяких пошлостей. Я на него смотрела и думала: «Хоть один приличный парень в отеле работает». Он даже помог нам с мужем в другой номер переселиться и денег никаких не потребовал. А однажды я к нему подошла пожаловаться, что у нас номер не убирают. Он пообещал разобраться, а сам так смотрит на меня своими милыми глазами, что просто я не смогла удержаться и сказала в его адрес слова благодарности. Сказала, что он молодец, что я его уважаю, потому что он к русским женщинам не пристает и денег не вымогает, что приятно, когда в отелях работают такие воспитанные и благородные мужчины. Так паренек ко мне наклонился и спросил, где мой муж. Я решила, что он без всякой задней мысли спросил, и сказала, что мой супруг сейчас загорает. Этот парень обрадовался, посмотрел на часы и сказал, что у него есть ключи от гладильной комнаты. Мы можем уединиться: нам хватит и десяти минут. Ты представляешь? — Женщина раскраснелась и посмотрела на меня разочарованными глазами.
Я не выдержала и рассмеялась.
— Тебе смешно, а ты только представь, каково мне было? Вот думаю, единственный приличный турок. С почтением и уважением к нему отнеслась, а он меня сразу в гладильную. Все они только и смотрят, куда нашу русскую женщину затащить. Ни стыда, ни совести! Женщина с мужем прилетела на отдых, а этот гад ее в гладильную приглашает на десять минут!
Я понимающе кивнула головой и пошла заселяться в номер. Затем я сходила на поздний ужин и набрала телефон Мустафы:
— Ты уже в отеле?
— Не переживай, любимая. Я уже на месте, — взволнованно, даже как-то немного заикаясь, ответил он.
— А почему у тебя голос дрожит?
— Я просто не верю, что держу в руках такие деньги. Наташа, где ты их взяла?
— Я потом тебе все расскажу, когда ты вернешься из Стамбула. Я вступила в сделку с одним человеком. Это было очень опасно, но игра стоила свеч. Ради тебя я готова на все. Ты уже узнал, когда у тебя самолет?
— Рано утром.
— Будь осторожен! Я очень за тебя переживаю. Если бы ты знал, как мне сейчас не хватает тебя!
— Наташа, я смотрю на эти пятнадцать тысяч и не верю, что ты мне их привезла, — Мустафа вновь заговорил о деньгах.
— Ну вот! Я с тобой о возвышенном, а ты все о деньгах.
— Наташа, прости, по моим щекам текут слезы. Ты сделала для меня то, чего не сделала бы ни одна девушка в мире. Я слишком люблю тебя.
— И я люблю тебя..
Этой ночью я крепко спала, потому что я знала, что где-то недалеко спит мой любимый мужчина, а за открытой балконной дверью шумит море. Мне снился дивный сон, будто бы мы с Мустафой гуляем по одному из кварталов Стамбула, держимся за руки, смотрим друг на друга влюбленными глазами и строим планы на будущее. А затем мы поднимаемся на башню Галата, и Мустафа мне показывает безумной красоты город, который разделен на две части Босфором, соединяющим Черное и Мраморное моря. Потом мы гуляем по Галатскому мосту и рассматриваем современные кварталы, а также посещаем египетский базар. Мустафа предлагает мне посмотреть азиатский берег для того, чтобы показать, где находятся дома высшей буржуазии, которые поражают своей роскошью и изысканностью. Я смотрю на эти дома и представляю, какая жизнь течет за этими стенами… У их обитателей совсем другая турецкая любовь. В той любви мужчина никогда не попросит у тебя денег, и ты не будешь оплачивать его телефонные звонки и сообщения. Та любовь начинается с машины с открытым верхом, с охапки роз, которая еле умещается в руках, с пачки денег, которая тратится на твои прихоти, с дорогих ресторанов с самыми изысканными и необыкновенными рыбными блюдами. В этой любви тебе дарят необычайно дорогое кольцо, усыпанное бриллиантами, в кабриолете везут знакомиться с богатыми родителями. Кто-то познал именно эту любовь и сейчас лежит рядом с собственным бассейном и лениво поглядывает на то, как садовник подрезает кусты и поливает клумбы. Но таких счастливцев очень мало.
— Ты бы хотела так жить? — Мустафа держит меня за талию и с восхищением наблюдает за тем, как открываются ворота виллы, стоящей несколько миллионов долларов, и из них выезжает ярко-красный автомобиль, за рулем которого сидит девушка с европейской внешностью и курит длинную тонкую сигарету.
— Хотела бы, — честно призналась я и в тот момент, когда девушка проезжала мимо нас, почему-то отвела глаза в сторону.
Незнакомка остановила свой кабриолет рядом с нами, улыбнулась сидящей на переднем сиденье собачке и на хорошем русском спросила:
— Вы кого-нибудь ищете?
— Нет, — в один голос ответили мы. — Мы просто рассматриваем дома миллионеров.
Девушка рассмеялась и приподняла свои темные очки:
— Да что вы тут увидите? Каждый миллионер живет за забором, который выше самого дома.
— Все равно интересно, — попыталась возразить я девушке и вновь отвела глаза в сторону.
— Ты из Москвы? — тут же поинтересовалась она и кокетливо скинула пепел от дымящейся сигареты.
— Из Москвы.
— Я тоже. Я на Ленинском проспекте жила, пока замуж не вышла. А ты что тут делаешь?
— Я тоже замуж собралась.
— За этого, что ли? — Девушка насмешливо оглядела Мустафу с ног до головы и спросила:
— Аниматор, наверно, в каком-нибудь отеле?
— Шеф анимации, — поправила ее я.
— Да какая разница! — вновь усмехнулась девушка. — Если ты за него выйдешь замуж, то всю жизнь будешь приезжать к этим домам и ими любоваться, отводя глаза в сторону. Ты будешь лишь завидовать тем счастливцам, которые живут в этих виллах. Как тебя зовут?
— Наташа.
— А меня — Вика. Наташа, ты поставила не на ту лошадку. Твоя лошадка проигрышная. Когда она будет ползти к финишу, то будет старой, немошной и больной, и вместе с ней будешь стареть, болеть и ты тоже, только при этом у тебя уже ни на что не будет сил, а та лошадь, на которую ты поставила, будет всегда смотреть на других лошадей, более молодых, красивых и породистых, чем ты. Делай выводы.
Почувствовав, как раскраснелись мои щеки, я посмотрела на девушку осуждающим взглядом и тихо произнесла:
— Между прочим, на всех миллионеров не хватит. Не всем же быть богачами.
— Кто ищет, тот всегда найдет, — игриво подмигнула мне девушка. — А ты не подстраивайся под всех и не думай, как все. Ты знай, что ты особенная.
— Ты, наверно, не знаешь, что такое любовь, — хоть как-то попыталась я уколоть девушку.
— Знаю. Я умею любить миллионера. Зря ты думаешь, что с миллионерами живут только за деньги. Их еще и любят. Просто нужно дарить свою любовь тому, кто действительно ее заслужил, а не тому, кто умело ею пользуется.
Девушка оглянулась на свою виллу, бросила сигарету на землю и заговорила серьезным голосом:
— Для того чтобы жить в этом королевстве, мне пришлось изрядно потрудиться. Там, в Москве, мне постоянно все говорили, что у меня завышенная самооценка и непомерные требования к жизни. А я всегда знала, что я особенная, что весь мир крутится только вокруг меня и что все живут для меня. Моя мать с детства мне вдалбливала, что принцы бывают только в сказках, что их нет и что я должна обратить внимание на прыщавого парня из соседнего подъезда, потому что его папа какой-то важный чиновник. Тогда я сдалась и обратила внимание на этого прыщавого парня, но, помимо парня, на меня обратил внимание его папа.
Девушка засмеялась и продолжила:
— Если принца нет рядом, то это не значит, что его нет вообще. Значит, он где-то далеко и за ним нужно лететь или ехать.
— Некоторые ждут принца всю жизнь и доживают свой век в старых девах. — Я решила противостоять чересчур избалованной девице.
— Их беда в том, что они ждут. А принца нельзя ждать. Необходимо действовать. Самое главное — не распыляться по пустякам. Будешь распыляться на мелочовку — упустишь свой главный приз. Надо установить себе высокую планку и никогда ее не снижать, потому что как только ты ее снизишь, то уже никогда не сможешь ее обратно поднять.
— Ты такая разговорчивая оттого, что, наверно, тебе здесь скучно. В Москву тянет? На родину? Ностальгия замучила???
— Эта проблема решаема, — вновь махнула рукой девица. — У меня здесь есть русские подруги, а уж если совсем припрет, можно просто к морю приехать, посидеть на берегу с отдыхающими из России и поговорить с ними про их тяжелую жизнь.
— А кто твой муж? — поинтересовалась я из любопытства.
— Миллионер, — спокойно ответила девушка. Затем перевела взгляд на Мустафу и вновь усмехнулась:
— Ко мне таких знаешь сколько липло! Банщики, аниматоры, массажисты и прочая шелупонь. Я на таких не велась. Если уж я и отдавала кому-то свое предпочтение, то как минимум хозяину отеля.
— А как же ты нашла своего миллионера?
— Это всего лишь тяжелый труд и четко выработанная стратегия. Я никогда не надеялась на волю случая. Счастливый случай дается не всем, а прождать его можно всю жизнь. Любая стратегия начинается со сбора информации про интересующий тебя объект. Удачно выйти замуж — это же целое искусство, и оно под силу далеко не каждой женщине.
— А разве к любви можно подходить с расчетом? Тогда это уже не любовь. Это какая-то торговля, рыночные отношения.
— В этой жизни нужно ко всему подходить с расчетом, — уверенно ответила девушка. — Иначе проиграешь. Главное, при любых обстоятельствах высоко держать голову и никогда не падать. Если споткнешься, то тебя запинают. Нужно уметь просчитывать каждый свой шаг. А что касается чувств, то их нужно просчитывать в первую очередь.
— Странные у тебя рассуждения. Тяжело, наверно, так жить.
— Как?
— Я имею в виду, с такими рассуждениями.
— А жить вообще тяжело. Для того чтобы потом стало легко, нужно приложить определенные усилия и попотеть. Запомни, мужа-турка нужно искать не среди курортных работников. Все эти бармены, гиды, аниматоры… Все это — временная эйфория, которая только на первый взгляд кажется любовью. Просто турецкое солнце не только дарит красивый загар, но и очень сильно расплавляет мозги. Это умопомрачение очень быстро проходит, и наступает суровая реальность турецкого быта. А впрочем, если будет желание, приходи, как-нибудь посидим, поболтаем. Спросишь Вику. Ты же видела, из какой я виллы выехала. Ладно, мне пора. У меня встреча. А вы и дальше любуйтесь заборами, из-за которых ничего не видно.
Девушка ласково потрепала за ухо свою собачку и, надавив на газ, скрылась из нашего поля зрения. Я долго смотрела ей вслед и произнесла с нескрываемой обидой в голосе:
— Самоуверенная девица и слишком циничная. Хотя, если бы в ее характере не было таких качеств, она бы вряд ли жила на такой вилле.
— Красивая, — восхищенно произнес Мустафа и мечтательно закатил глаза. — Красивая и богатая. Не женщина, а богиня.
От его реакции мне стало не по себе, и я заговорила довольно резко:
— Послушай, ты, дурень. Ты кем восхищаешься?! Да такая бы в жизнь не обратила на тебя внимание!
— Да, о такой можно только мечтать, — последней фразой Мустафа вывел меня из себя окончательно.
— Да ты обо мне должен мечтать! Она же мелочевкой тебя назвала! Понимаешь, мелочевкой! Где твое самолюбие?! Оно должно быть уязвлено или, может быть, у тебя его вообще нет! Тебе передо мной должно быть неловко.
Я говорила, а Мустафа почти меня не слушал. В его красивых глазах я видела все то же восхищение. По всей вероятности, он не понимал, что такое самолюбие, и не знал, о чем я говорю. Мустафа просто увидел красивую женщину и ощутил власть и силу денег. А я прикрыла свой рот ладонью и с ужасом поняла, что это у него в крови. Не выдержав, я отвесила ему хорошую пощечину и побежала прочь от этих роскошных вилл, принадлежащих буржуазии…
Я ощущала сумасшедший гнев, необъяснимое унижение и обиду. Я вдруг подумала: какой же дурой я была! Отдала ему всю себя без остатка, рисковала собственной жизнью ради того, чтобы только быть с ним. Я просто потеряла голову от сладких любовных мук, да и не только голову… Я потеряла саму себя.
