Глава 15
Мне всегда нравилось смотреть на свадебные процессии. Особенно в выходные дни на Поклонной горе. Если вы не были там никогда, советую: съездите обязательно! Женихи в дорогих костюмах, невесты в великолепных белоснежных платьях… Страстные поцелуи и объятия, клятвы в вечной любви… Шумные компании, пьющие шампанское, цветы и громкая музыка, от которой хочется плакать… Признаться честно, я завидовала чужому счастью, хотя зависть, как известно, не самое лучшее из чувств.
У меня не было свадьбы. Была всего лишь регистрация. Несколько ни к чему не обязывающих дежурных слов – и на моей руке появилось обручальное кольцо.
После регистрации мы отправились в японский ресторан «Старый Токио», чтобы отметить торжество.
Переступив порог ресторана, Алексей удивленно воскликнул:
– Бог ты мой! Зачем столько света?
– Чтобы рюмку мимо рта не пронести, – рассмеялась я. – Тут здорово! Когда сюда попадаешь в первый раз, начинает казаться, что ты нырнул в прозрачную воду. И от этого хочется открыть глаза как можно шире. Энергетические потоки – японцы знают толк в таких вещах.
– А что это за запах?
– Это запах зеленого чая.
– Ритка, по-моему, ты посещаешь только японские рестораны.
– Ну, не только. Но японским отдаю предпочтение.
– А сама ты умеешь готовить?
– Из блюд японской кухни?
– А хотя бы и из них.
– Конечно умею! Если бы ты только знал, сколько суши я съела за последнее время!
– И сколько же?
– Вагон и маленькую тележку, – снова рассмеялась я. – А вообще, японские блюда нужно готовить только в момент вдохновения. Это важно.
Я могу вытворять такие вещи… Когда попробуешь – придешь в полное изумление. И еще одно условие – полный покой. Во взвинченном состоянии к плите лучше не подходить.
– А что для тебя означает покой?
– Покой – это когда в жизни все в порядке. Понимаешь – все: и на работе, и дома. Вот оно – настоящее счастье.
Алексей полистал меню и сам сделал заказ. Названия японских блюд он выговаривал вполне уверенно. Я посмотрела на него восторженным взглядом и развела руками:
– Ну, ты делаешь большие успехи. Просто замечательно!
Лицо Алексея озарилось улыбкой. Наклонившись ко мне, он коснулся губами моей щеки и произнес почти шепотом:
– Я надеюсь, магуро сасими из тунца вкусное блюдо?
– Восхитительное! Оно просто тает во рту.
– А выбрав тофу из жареной курицы, я не ошибся?
– Нисколько! Правда, оно островато, но зато какой вкус…
– А из спиртного я решил взять японское вино.
– И это тоже правильно. Теперь ты разбираешься в японской кухне не хуже меня.
Вдоволь насытившись, мы отправились домой.
А дома, как и положено молодоженам, завалились в кровать. Я страстно желала близости. Тем более ТАКОЙ близости – близости с собственным мужем – у меня никогда не было. «Алексей будет любить меня и в старости, и в болезни, внушала я себе незатейливую мысль. – А я ему обязательно отвечу взаимностью. Просто мне надо привыкнуть. Пройдет совсем немного времени – и все встанет на свои места. Долгие, долгие годы мы будем жить под одной крышей. И не наскучим друг другу И будем хранить верность – всегда».
До утра мы занимались любовью. На сей раз Алексей был нежен и предупредителен, а я… А я впервые в жизни не думала о том, что постель это тоже работа, что мужчину нужно ублажать.
– Здравствуй, жена, – сказал мне Алексей, когда я проснулась.
Слово «жена» приятно ласкало слух. Же-на…
Это я – жена.
– Здравствуй, муж, – в тон ему ответила я.
– Ну, будем вставать?
– Будем! – Я потрепала Алексея за ухо и побежала на кухню готовить завтрак. Японский – из обычных российских продуктов. Просто состояние души у меня такое – спокойное. Для японского завтрака – в самый раз.
Первые дни медового месяца пролетели незаметно. Мы с Алексеем наслаждались обществом друг друга. Окружающие осуждали нас за то, что мы зарегистрировали брак вскоре после Машиной смерти. Но жизнь есть жизнь, и никуда от нее не деться. Просто так сложились обстоятельства. И я была рада, что сложились они именно так. Все это время мы практически не работали. Чем занимались? – спросите вы. Валялись в постели, занимались сексом, смотрели телевизор – обычный для молодоженов набор.
На Бали мы так и не полетели. Я не захотела сама. Слишком уж далеко от Москвы находится этот остров.
Новоиспеченный супруг относился ко мне хорошо, но по ночам я почему-то все чаще вспоминала Игоря. Вспоминала, а наутро клялась в верности Алексею, хотя он и не требовал от меня никаких клятв.
Через две недели многие привычки Алексея стали меня раздражать. «Ну что ты ходишь как старик! – выговаривала я ему за бесконечное шарканье тапочками. – Послушай, ты так гремишь посудой, что соседи скоро с ума сойдут! Перестань разбрасывать вещи по всей квартире!»
А еще он сплевывал зубную пасту прямо в раковину и никогда ее не смывал. И туалетная бумага стала расходоваться очень быстро. Словно рота солдат, извините, какала! Но и это еще не все. Отхожее место Алексей умудрился превратить в избу-читальню. Часами он изучал там свежие газеты и глянцевые журналы. Как только геморрой не выскочил! А сколько дезодорантов я на него перевела!..
К концу медового месяца я готова была развестись. Но, как умная женщина, старалась не подавать виду.
Перед сном Алексей облачался в просторную пижаму, брал в руки пульт и бездумно переключал каналы. Первый, третий, одиннадцатый, девятый, опять первый… Детектив, новости, хоккейный матч, балет по «Культуре» – ему было все равно, что смотреть. А я зверела от этого и уже с трудом сдерживала эмоции.
Чтобы отвлечься от семейных проблем, я с головой ушла в работу. Домой я приезжала выжатая как лимон. Моему муженьку это, естественно, не нравилось. А мне не нравилось его бесконечное брюзжание по поводу невкусного ужина и пыли, оседающей на шкафах.
Раньше – нашептывал на ушко ласковые слова, поглаживал по спинке, целовал промежность…
А теперь… Сделал свое «черное дело» – и на боковую.
Однажды он вошел в меня, как грубый деревенский мужик, насилующий доярку на стогу сена. Произошло это среди ночи. Испытав острую боль, я вскрикнула.
– Ты совсем сухая! – выругался Алексей и кончил мне на живот.
Я лежала униженная и, кажется, собиралась заплакать.
Алексей приподнялся, включил ночник и посмотрел мне в глаза.
– Рита, что происходит? В наших отношениях нет прежнего куража.
– Куража ему захотелось, – злобно произнесла я. – Да о каком кураже может идти речь, если целыми днями я вкалываю, как негр на плантациях, а ты лежишь на диване и ждешь моего возвращения. По-моему, ты на работе уже месяц не появлялся!
– Ты не права, Рита. Я бываю на работе. Просто у меня не все там клеится. Масть не прет. Ну, ты знаешь, как все это происходит. Сегодня, как по маслу, катит, а завтра мертвым грузом встает. Это бизнес, дорогуша, никуда от этого не денешься.
– Хреновый у тебя бизнес. Главное в бизнесе – это стабильность, а не большие деньги. Большие деньги не мудрено сорвать, удержать их – вот в чем проблема.
– Не скажи, Ритка. Если уж срывать куш, то по-крупному. Я вот просмотрел твои бухгалтерские книги и решил, что ты много денег тратишь попусту.
– Как это?
– Ты слишком много платишь всякому сброду.
– Да? И кому именно?
– Персоналу – вот кому.
– Так ты хочешь сказать, что я должна платить меньше?!
– Ну да. Советую тебе сократить заработную плату в два раза. Если будут недовольные, пусть катятся ко всем чертям.
– Но ведь моим сотрудникам нужно одеваться, кормить семьи… Цены-то сумасшедшие!
– Ты о себе лучше подумай. Была бы нужда думать о чужих семьях!
Я почувствовала, как внутри меня закипает ненависть.
– А какое право ты вообще имел залезать в мои бухгалтерские книги?!
– Самое элементарное, – невозмутимо ответил Алексей.
– Что, что?
– Я, Маргарита, твой супруг. А супруг должен знать все.
– Вот что, супруг, – визгливо закричала я. – Не смей лезть в мои дела. Я слишком дорожу своей работой, чтобы ее потерять!
Вместо ответа Алексей демонстративно повернулся на другой бок и звучно зевнул.
– Что с тобой случилось, Алеша? – спросила я после небольшой паузы. На сей раз мой голос звучал почти спокойно, но это спокойствие давалось мне очень тяжело.
– Не понимаю, о чем ты? Со мной ничего не случилось. Руки, ноги на месте, слава богу, жив.
– Ты стал жестоким. Раньше ты таким не был, по-моему.
Алексей сел и потянулся за сигаретами. Вот вам и еще одна вредная привычка – курить в постели.
А ведь я с первого дня запретила ему делать это.
– Милая, это ты стала жестокой, а не я. Впрочем, я был наслышан о твоем тяжелом нраве еще от Маши. Ты даже не представляешь, как к тебе относятся твои девчонки.
– И как ко мне относятся мои девчонки?
– Твои девчонки улыбаются тебе в лицо, а за глаза называют хитрой и расчетливой стервой.
– Если ты думаешь, что открыл Америку, ты ошибаешься. Для меня это не новость. И вообще, ты меня не устраиваешь!
– Даже так? И чем же я тебя не устраиваю? Ты целыми днями пропадаешь на своей гребаной работе. Это ты меня не устраиваешь!
– Между прочим, эта гребаная работа кормит нашу семью!
– И еще. Ты очень самолюбивая, Маргарита. Мне кажется, что ты любишь и слышишь только себя!
– А вот в этом ты не прав, уж поверь на слово, – произнесла я как можно спокойнее и закрыла глаза. – Спокойной ночи, дорогой. И пожалуйста, на будущее: занимайся своей работой, а в мою не лезь, и уж тем более не имей привычки заглядывать в мои бухгалтерские книги. В противном случае тебе придется уйти.
– Спокойной ночи, дорогая.
Алексей встал, подошел к балконной двери, открыл ее и щелчком выбросил сигарету на улицу.
Затем лег, натянув одеяло на самые уши.
От обиды я тихонько всхлипнула. Вот тебе и семейная жизнь. Знала бы – тысячу раз подумала: выходить замуж или нет. А Игорь? Неужели и он выкидывал бы такие фортели? Да нет, не похоже…
Игорь… Будто бы и не было его никогда… А я все равно о нем думаю…
– Рита, ты плачешь? – повернулся ко мне Алексей.
– Твоя-то какая печаль? – буркнула я в ответ, вытирая слезы.
– Прошу тебя, милая, успокойся. Ну хочешь, я извинюсь перед тобой? В семейной жизни нужно уступать, иначе ничего не получится. А хочешь, я больше ни разу не загляну в твои бухгалтерские книги. Ну скажи, хочешь?
– Хочу.
– Так и будет, милая. Я никогда не буду делать то, что тебе не нравится. А теперь, надеюсь, ты не откажешь мне в маленьком удовольствии. Тебе оно тоже придется по вкусу.
Алексей коснулся рукой моего соска, и я с головой окунулась в озеро наслаждения.
…Воскресенье. Это значит, что можно понежиться в постели до самого обеда, не думая ни о чем.
Ночная ссора с Алексеем почти забылась: подумаешь, бухгалтерские книги – какая ерунда! Зато в любовных ласках мой супруг, как всегда, оказался на высоте. Даже сейчас тело приятно ноет. Особенно там, внизу… Надо бы сделать ему подарок.
А самый лучший подарок – это ребенок. Бог даст – обязательно забеременею. Представляю, как обрадуется Алексей! Он будет на седьмом небе от счастья. Я рожу ему мальчика. Он будет как две капли воды похож на моего супруга. Те же глаза, те же уши, тот же прямой нос. Действие принятой накануне противозачаточной таблетки должно было закончиться к утру. Так, может, сейчас и начать?
Мечтательно улыбаясь, я пошарила рукой по кровати. К моему удивлению, Алексея рядом не оказалось. Господи, и чего ему только не спится…
Выходной день ведь. Нет необходимости бежать на работу. Возможно, он принимает ванну. В этом наши вкусы полностью совпадают: я и сама понежусь в горячей водичке с душистой пеной. А потом – чашечка ароматного кофе. Именно так начинается мое утро. Наше с Алексеем утро…
Дикий кошачий вопль, взорвавший блаженную тишину квартиры, прервал мои сладкие грезы на самом интересном месте. Маня? Но она никогда не кричала так громко. Может быть, ей прищемило хвост или на ее хрупкую спинку упало что-то тяжелое? Не в силах больше терпеть, я выскочила из спальни и стремглав побежала по коридору.
Маня орала так сильно, что моя нервная система была на грани срыва. У входа в гостиную я поскользнулась и с грохотом упала на колени. Та еще картинка, если посмотреть со стороны.
– Алексей, ты дома?! – отчаянно закричала я, – Что творится с нашей кошкой?!
Мой муж не ответил. Где же он, черт возьми?!
Опираясь о стену, я попыталась подняться. Сделать это оказалось довольно сложно, так как правое колено распухло и отказывалось сгибаться.
Манины истошные вопли по-прежнему не смолкали. Сжав волю в кулак, я все же поднялась и открыла дверь. То, что мне довелось увидеть, я не забуду, наверное, до конца своих дней.
Алексей сидел совершенно голый и вырывал Мане когти ржавыми плоскогубцами. Маня, полумертвая от страха и боли, даже не пыталась вырываться, единственное, на что ее хватало, – дико орать.
Забыв о распухшем колене, я кинулась к Алексею и попыталась отобрать у него кошку.
– Придурок, что ты творишь?! Она же сдохнет!
– Это гадкое животное царапает мебель, – спокойно ответил Алексей и сбросил кошку на пол.
Маня, шатаясь, проковыляла под диван, оставляя за собой следы крови.
Алексей положил плоскогубцы на журнальный столик, заботливо подстелив под них газетку, и посмотрел на меня ясным взором.
– С добрым утром, дорогая. Я не пойму, почему ты так испугалась.
– Как это ты не поймешь?!
Я закричала так громко, что у меня зазвенело в ушах.
– Да не ори ты так, Рита! Сейчас утро. К тому же воскресенье. Поспи еще немного. Ты же любишь спать до обеда.
Опустив взгляд на ковер, я увидела кошачьи коготки с маленькими кусочками мяса и почувствовала приступ рвоты.
– Садист ты проклятый! Кто тебе дал право мучить мою кошку!!!
– Милая, но ведь она царапает НАШУ мебель, а она дорого стоит. Я хотел отучить ее от этого. Только и всего.
– Это моя мебель и моя кошка! – взревела я.
– Дорогая, ты теперь замужняя женщина. Это наша мебель и наша кошка. – Голосом он дважды выделил слово «наша», но я уже не слушала его. Голова моя закружилась, и я упала на пол.
