Эпилог

Мы не виделись с Максом целых полгода. Не звонили друг другу, не встречались на улице. Я с головой ушла в работу и выстраивала свою блестящую карьеру. В свои не такие уж и большие годы я уже ступила на тропу одиночества и не отказывалась встречаться только с кем-нибудь из коллег. Я работала сверхурочно вдвое против положенного и до предела ограничила себя в любых, даже скромных развлечениях. Я очень редко смеялась, ни с кем не назначала свиданий и уже не строила никаких планов насчет своей личной жизни. Я воспринимала в штыки любые ухаживания и резко отвергала предложения поужинать. Иногда мне казалось, что у меня появились первые признаки старения. В такие минуты я подходила к зеркалу, внимательно смотрела на свое отражение и начинала искать у себя морщины, а когда их не находила, временно успокаивалась и злобно посматривала из окна на проходящие мимо пары.

Подождав ровно полгода, я поехала на дачу своего рекламного агента и, изъяв из нее спрятанные доллары, купила себе фантастический замок в одном из самых роскошных пригородов Москвы. Я ходила по многочисленным комнатам и постоянно думала о том, как бы радовался этому дому Макс, как бы мы здесь были счастливы. В доме была просторная детская комната с множеством игрушек и различных детских приспособлений. Вечерами я сидела в этой комнате, рассматривала детские книжки с картинками и в одиночестве качала дорогую куклу.

Иногда мне хотелось разузнать, где похоронена супруга Макса, и обязательно ее проведать. Просто сесть в машину и приехать на кладбище. Но я знала, что это будет шок. Когда я встану у края могилы и посмотрю на фотографию этой женщины, смогу ли я выдержать это испытание?! Я считала себя ее истинной убийцей, себя и Макса. Я знала, что мы вместе убили ее, просто женщину и просто хорошую жену. Мы убили ее неосознанно, сами того не ведая, но тем не менее мы ее убили. Я знала, что никогда не смогу себя простить. Ни себя, ни Макса. И все же я должна жить, так и не прощенной, но я должна жить.

Временами я старалась не думать об этом вообще– зачем, если все, что случается с человеком, предначертано ему судьбой.

Странно. У меня было все. Успех, слава, поклонение, но у меня не было одного. У меня не было любимого мужчины, и от этого я себя чувствовала крайне неуютно.

Однажды я вернулась в свой дом пораньше, не стала включать свет, а зажгла свечи. Я сидела несчастная и измученная и думала о том, что вот я и получила те деньги, за которые боролась, купила дом, о котором мечтала, но стала ли я от этого счастливее?! Нет. Не стала. Я хотела прошения. Любви и прощения, но у меня не было ни того, ни другого.

Не выдержав, я выскочила из темного дома и… поехала к Максу. Дверь открыла пожилая женщина и посмотрела на меня вопросительным взглядом.

– Вам кого?

– Макса.

– Его нет.

– А где он?

– На работе.

Из-за спины женщины высунулась маленькая, бледная девочка и посмотрела на меня своими большими и очень грустными глазами.

– Здравствуй,– осторожно сказала я и почувствовала, как на глаза накатились слезы.

– Здравствуй. А я только что видела тебя по телевизору… Помнишь, как ты обещала меня с собой взять? Помнишь, ты обещала показать мне дверцу?

– Конечно, помню, дорогая. Я все помню. Пожилая женщина вытерла рукавом потное лицо и расплылась в улыбке.

– Ой, да вы актриса. Я вас знаю. Вы в кино постоянно играете. А я няня.

– Очень приятно…

– Да вы проходите. Я и подумать не могла, что в к нам в дом такие люди могут пожаловать.

Я прошла в дом, села на диван и осторожно прижала девочку к себе.

– Ой, я опять без игрушек. Не знала, что застану тебя дома. Думала, ты не захочешь со мной разговаривать.

– У меня полно игрушек. Давай играть!

Девочка схватила меня за руку и потащила в детскую комнату.

– Смотри, чего тут только нет. Это мне папа столько всего накупил.

Мы сели на коврик и стали возиться с игрушками. Няня разулыбалась и ушла на кухню что-то стряпать. Вскоре из кухни стали доноситься ароматные запахи чего-то печеного.

– А ты чего бледненькая-то такая? – немного нервно спросила я.

Не знаю. Папа все время работает, а я с няней. Он сейчас много работает. Говорит, что скоро нам дом купит. А в том доме будет сад с детской площадкой и качелями. Когда папа купит дом, ты приедешь ко мне в гости?

– Конечно. А у меня уже есть дом. Ты приедешь ко мне?

– У тебя есть сад?

– И сад есть и детская комната.

– Если папа разрешит, то я обязательно приеду. Неожиданно девочка улыбнулась и посмотрела на меня заискивающими глазенками.

– А ты моего папу любишь?

– Я очень люблю твоего папу.

– И я тоже его люблю. Здорово. Мы вдвоем любим одного папу!

Я смахнула слезы и вдруг подумала о том, что дети в отличие от взрослых умеют прощать. Их способность любить и запас жизненных сил неисчерпаемы.

– Не плачь. Папа тоже любит тебя. Не плачь. Он всегда смотрит тебя по телевизору. Посадит меня на колени и включает телевизор.

Я обняла ребенка и постаралась сдержать слезы. А затем резко вскинула голову и увидела, что в дверях стоит растерянный Макс.

– Привет,– с трудом произнесла я и постаралась выдавить улыбку.

– Привет.

– Ты как?

– Я в порядке. А ты?

– Я не в порядке,– я с трудом сдерживала рыдания и смотрела на Макса глазами, полными слез.– Я не в порядке, потому что у меня без вас ничего не получается… Без тебя, без Машеньки…

В глубине души я не верила, что между нами еще возможно счастье, но я знала, что нам стоит попробовать его собрать из осколков. И Я ПОЖЕЛАЛА СЕБЕ ЕЩЕ ОДНОГО ШАНСА В ЭТОЙ ЖИЗНИ… Себе, Максу, вам…

Макс сел рядом со мной на ковер и заглянул мне в глаза.

– Как ты жила все это время?

– Дерьмово.

– Ты очень много работала. Я всегда слежу за твоими успехами.

Маленькая Машенька встала между нами и обняла нас обоих.

– Папа, Аня пригласила нас к себе в гости. У нее есть сад и детская комната. Давай съездим, посмотрим.

– Мы тоже скоро покупаем свой дом.

– Тогда у нас будет два дома.

Я потянулась к Максу, чтобы его поцеловать, и осторожно посмотрела на девочку. Машенька засмеялась и поцеловала нас обоих. Макс провел рукой по моим волосам, а затем осторожно вытер мои слезинки.

– Анна, ну что ты плачешь?

– Я всегда плачу при счастливых концах,– я обняла двух дорогих сердцу людей и наконец-то ощутила то самое пресловутое настоящее женское счастье…