Эпилог

Мы живем в том же доме, у нас две чудные дочери. Одной уже шесть и ее зовут Машенька. Другой — годик и ее зовут Диночкой. Сестренки не только ладят друг с другом, они друг друга любят. Машеньку мы удочерили сразу, как только узнали, что у нее умерла бабушка и никого из родни не осталось. Первым делом мы повезли ее на море. Баба Глаша на время завязала со своим самогонным бизнесом и осталась с маленькой Динкой. Она говорит, что нянчиться с внуками более благородное дело, чем приторговывать. Как Машеньке понравилось море! Вытащить ее из воды было просто невозможно. Они с Санькой строили замки из песка, играли, плескались в воде. Вечером мы ходили на дискотеки, ужинали в ресторанчиках и решили на следующий год обязательно взять с собой маленькую Динульку. Вдвоем им будет веселее.

У них чудесная детская комната, море игрушек. Во дворе горки, детский городок. Я написала письмо своей матери, попросила прощения и сообщила ей свой адрес. Я звала ее перебираться к нам насовсем — дом большой, места хватит всем.

По праздникам мы садимся за шумный стол и ставим бокалы для тех, кого нет с нами. Один прибор для Дины, другой для Павла, а третий, конечно же, для Галины… Санька обнимает меня за плечи, а я закрываю глаза и представляю, что они с нами… Как жалко, что их нет!

А сегодня вечером у меня было какое странное предчувствие, словно что-то должно произойти. Что-то, чего я ждала очень долго… Я выбежала на улицу и увидела за забором свою мамочку. Она стояла с чемоданом в руках и испуганно озиралась по сторонам.

— Мамочка! — громко закричала я и бросилась к ней, чуть было не свалив ее с ног. Следом за мной выбежала Машенька и притопала Динулька, за которой едва успевала баба Глаша. — Мамочка, проходи, у нас дом очень большой, всем места хватит, — произнесла я сквозь слезы и поцеловала ее. Мы обнялись и громко заплакали. Санька подошел к нам и сказал, что мы чокнутые. Мол, не плакать нужно, а радоваться…