Глава 27
Не знаю, сколько времени я пролежала на этом капоте, когда начало светать, я подняла голову и подумала о том, что мне больше некуда идти, некуда торопиться. Меня никто и нигде не ждет. У меня нет дочери, нет любимого мужчины. У меня ничего нет…
Порывшись в «бардачке», я достала кожаную барсетку. Какие-то банковские бумаги — счета, кредитки… Все это уже не имело значения, взяв барсетку, я пошла вдоль трассы. Шла долго. Совсем рассвело. Мимо меня проносились машины. Некоторые просто сигналили, а некоторые останавливались и предлагали подбросить. Наконец в одну из них я села, сказав при этом одну-единственную фразу:— Улица Академика Скрябина-Водитель вез меня, пока ему было со мной по пути. Затем новая попутка, а затем еще и ещё. Зачем я туда ехала? Не знаю. Наверно, затем, чтобы увидеть все еще раз. Этот протертый старинный диван — ложе нашей любви… Обшарпанные стены, допотопную ванну — Чтобы поцеловать бабу Глашу, сказать, что она чудная, добрая, очень хорошая, а потом уйти навсегда…
Подойдя к квартире, я попробовала толкнуть дверь и удивилась — она была открыта. Наверно, тут уже пребывала милиция и всем известно о гибели Саши. Милиция… Мне совсем нежелательно с ней встречаться. Хотя какое »то теперь имеет значение? Никакого.
Пройдя по длинному темному коридору, я заглянула в комнату и смахнула выступившие слезы. На все это было больно смотреть. Как же больно. Здесь мы спали, здесь занимались любовью, здесь сидели, обнявшись, на полу, а здесь целовались, стоя у окна… Бросив барсетку на диван, я подошла к Сашиному пиджаку, висящему на стуле, прижала к груди его рукав, прошептала:
— Эх, Сашка, Сашенька, что же ты наделал?! Ну что же ты наделал?!
Почувствовав что-то странное, я выпустила рукав, посмотрела на пиджак и в испуге отпрянула. Если не ошибаюсь, утром, когда Сашка уходил на так называемую работу, он был именно в этом пиджаке! А может, их у него два?! Хотя нет, второго я не видела… Сердце бешено заколотилось, я выскочила из комнаты, чтобы найти бабу Глашу. В коридоре я услышала голоса, доносящиеся из кухни. Замерев на мгновение, я побежала. Побежала! Г обежала? Побежала, потому что один из этих голосов принадлежал Сашке…
Я не ошиблась. За кухонным столом сидела трое, один пьянее другого. Вусмерть пьяна; баба Глаша, которая явно позабыла про CBOЙ возраст. Не менее пьяный Сашка и точно такой же тепленький мужчина, который по сценарию, составленному Игорем, должен был убить Сашку. Если мне не изменяет память, г его кармане должен лежать аванс, полученный за Сашкину смерть. Увидев меня, они дружно замерли с открытыми пьяными ртами и смотрели на меня, словно на приведение.
— Сашка! — Я бросилась к Сашке на грудь и принялась целовать его. — Сашка, Сашенька, родной ты мой!!!
— Ольга, откуда ты взялась? Мы думали, что ты уже не вернешься, — проворчал Сашка пьяным голосом.
— Поэтому напились?
— С горя.
— Оно и видно!
— Просто мы тут поминки отмечаем…
— Я так и поняла.
— А ты хоть знаешь, чьи поминки?
— Конечно, знаю. Твои, родной, твои.
— А откуда ты знаешь?
— Теперь я знаю про тебя все или почти все.
Я перевела взгляд на мужчину, сидевшего рядом с Сашкой.
— И вас я знаю.
— Откуда?
— Я вас видела.
— Где?
— На лавочке, у бара. Я слышала, как вы разговаривали с Игорем, и видела, как он давал вам конверт с деньгами.
— Было такое, — улыбнулся мужчина и вновь приложился к самогонке.
— Это Серега. Мой лучший друг. Я тебе потом про него расскажу, — улыбнулся Сашка.
Посмотрев на несколько пустых бутылок самогонки, я укоризненно качала головой:
— Ай, баба Глаша. Нехорошо! Опять ты народ спаиваешь.
— Да я не спаиваю, сами они спаиваются. Это они меня спаивают, а не я их.
Взяв Саньку за руку, я потащила его в комнату и, закрыв дверь, набросилась на него так, словно не видела его тысячу лет…
— Я тебя люблю, — шептала я, целуя его в губы. — Пьяная ты морда, если бы ты только знал, как я тебя люблю… Самогонщик ты хренов…
— А что мне оставалось делать, если ты дома не ночуешь, шляешься неизвестно где!
— Я не шлялась, я хотела тебе помочь.
— Как это?
— Я хотела поехать на улицу Международную. Господи, ты даже не представляешь, как я хотела поехать на эту улицу!
Сашка слегка от меня отодвинулся и посмотрел ничего не понимающими глазами:
— Ты что несешь?
— Ничего. Я же сказала, что все про тебя знаю. Ну, может быть, не все, но почти все.
Мы сели на пол, обнялись, и я рассказала Сашке обо всем, что мне довелось услышать на лавочке у бара. И про поездку к обрыву, и то, как я сначала застрелила Игоря, а потом скинула его вниз.
— Ты убила моего брата? — чуть было не поперхнулся Сашка.
— Да какой он тебе брат?! Дерьмо он порядочное, а не брат!
— Ты хочешь сказать, что Игоря уже нет в живых?! — взволнованно переспросил Сашка.
— Я его убила и сбросила с обрыва.
— Бог мой, милая девочка, а ведь могло быть наоборот…
— Конечно, могло… — Мне хотелось, чтобы меня пожалели, сказали ласковые слова.
Сашка это почувствовал. Он вообще очень хорошо меня чувствовал. Мы были родные, мы очень друг друга любили. Это уж я знаю точно.
— Я давно подозревал брата, но не хотел а это верить. Не верил, что так бывает, ведь мы вместе выросли. Мои дела пошли более успешно, чем его. Я научился делать деньги. Для этого мне приходилось работать по двадцать часов в сутки, а Игорь очень ленивый. Он рано женился и жил на средства жены, которая летала на международных рейсах и получала неплохую зарплату. Я много раз пытался вовлечь его в свой бизнес, но это не давало никаких результатов. Он не хотел работать. Когда я стал более чем успешным, все рухнуло в один момент. Какой-то хакер перевел все мои банковские счета неизвестно куда. Никаких концов. Я влез в долги. Продал все, что имел, и остался ни с чем. Вернее, с этой коммуналкой и бабой Глашей. Я пытался понять, почему это произошло, но не находил ответа. Я всегда шел по ложному следу. Везде. И по этому следу меня направлял мой брат. Он всегда был рядом. Переживал, сочувствовал. Я гонялся за какими-то людьми-невидимками, которые враз лишили меня всего, что я создал. А потом началась охота за мной. Тогда я и подумать не мог, что все это дела брата. Первое ранение. Поездка в Штаты опять же за невидимым призраком, второе ранение… А теперь это… Опять же придумал брат. Но тут я его переиграл. Мне помог Серега, мой очень хороший друг. Когда-то он прикрывал мой бизнес по криминальной части. Игорь искал профессионального киллера и вышел на Серегу, который им и представился, узнав, что речь идет обо мне. Разговор на лавочке подтвердил то, о чем я боялся даже думать. Игорь меня предал. Он мне не брат. Братья не предают. — Сашка немного помолчал и добавил: — Правда, теперь, когда Игоря нет в живых, мы никогда не узнаем, где же он хранил то, что отнял у меня. В каких банках и под каким именем. Придется нам все начинать с нуля.
— Ну и начнем.
— Но сейчас я не могу ничего тебе предложить, кроме этой коммуналки и бабы Глаши.
Я поцеловала Сашку и произнесла влюбленным голосом:
— А мне ничего и не надо. Если бы ты только знал, как я люблю эту коммуналку и бабу Глашу!
— Игорь унес с собой тайну моих денег. Сегодня мы с Серегой должны были прийти к нему за второй частью денег, я хотел из него душу вытрясти, но уже ничего не получится. — Сашка погладил мои волосы и растерянно произнес: — А я, дурак, напился. Так перепугался — тебя все нет и нет! Думал, ты уже никогда не придешь.
— Почему?
— Да ведь что я могу тебе дать… Сама видишь! — Он обвел комнату взглядом.
— Дурак ты!
— Точно, дурак!
— А бабу Глашу зачем напоили?
— Так это еще неизвестно кто кого. Вопрос спорный.
Сашка сел на диван и увидел лежащую на нем барсетку.
— Что это?
— Сумка твоего брата. Я ее в «бардачке», в машине, взяла. Так, на всякий случай.
Сашка вытряхнул ее содержимое на диван и стал изучать бумаги, визитки, различные карточки, при этом что-то шептал себе под нос.
— Саш, ну что там? Есть что-нибудь нужное?
Сашка не отвечал.
— Сань, — не унималась я, — Сань, ну не молчи.
Сашка не говорил ни слова, только нервно потирал лоб. Я зевнула и произнесла сонным голосом:
— Господи, как хорошо, что ты живой. Как же это хорошо!
Вдруг Сашка вскочил, схватил меня на руки и стал носиться со мной по комнате.
— Сань, пусти, ты что?! — взмолилась я. — Сейчас, ей-богу, уронишь! Отпусти, пожалуйста!
— Не уроню! Ольга, какой же ты молодец! Ты даже не представляешь, какой ты молодец!
— Ну говори, что случилось-то?!
Сашка бегал со мной как помешанный и кричал:
— Мы богаты! Мы опять богаты!!!
— Что?!
— Мы больше не будем жить в коммуналке!
— Почему?!
— Потому что мы купим хороший дом за городом!
— А баба Глаша как же?
— Бабу Глашу с собой заберем!
— А на что мы этот дом купим?
— И не только дом! Машину, шубу, драгоценности! Все, что пожелаешь!
Саша отпустил меня, взял бумаги и заговорил дрожащим голосом:
— Понимаешь, тут все.
— Что все?!
— Мои деньги!
— Но это бумаги…
— А деньги и есть бумаги! Я знаю, куда он их перевел, в какие банки. И под каким именем они хранятся. Я все это знаю.
— И ты можешь их снять?
— Конечно! Тут все необходимые документы для этого. Ну, братец, ну хитер! Ну дает.
Наконец до меня дошло то, что говорил Санька. Я захлопала в ладоши.
— Санька, мы богаты? Мы что, и вправду богаты?!
— Богаты!!
— Как кто?! Как арабский шейх?
— Ну, ни как арабский шейх, а как обычный новый русский.
— А как богат обычный новый русский?!
— Скоро узнаешь!
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появились двое: перепуганная пьяная баба Глаша и встревоженный Сережа.
— Вы чего?!
Ничего! — прокричала я, глядя на бабу Глашу счастливыми глазами. — Баба Глаша, если ты поклянешься, что не будешь гнать свою самогонку и оставишь свой наследственный аппарат здесь, то мы возьмем тебя к себе в дом!!!
Сашка посмотрел на Серегу такими же счастливыми глазами и тоже весело прокричал:
— Серега, ты пойдешь ко мне на работу, как раньше?! По той же схеме, только денег будешь получать в три раза больше!
Баба Глаша с Сережей переглянулись и удивленно пожали плечами.
