Глава 12
Услышав шум отъезжающей машины, я посмотрела на стоящего напротив меня охранника и попыталась взять себя в руки.
– Тебя, кажется, Денис зовут?
– Денис, – утвердительно кивнул он.
– Твой рабочий день уже окончился?
– В принципе да, – неуверенно ответил охранник.
– Так ты иди домой. Пошутили и хватит.
– А никто и не шутил, – заявил Денис. – Разве такими вещами шутят? Мой дядька сказал, что я могу тебя трахнуть.
– А по статье за изнасилование не хочешь загреметь? – занервничала я еще больше. – И кто такой твой дядька, что он может мной распоряжаться, как какой-нибудь вещью?
– Ты мне статьей не угрожай, – нахмурил брови охранник.
Нетрудно было догадаться о том, что племянник не слишком отличался от своего родного дядьки. Психические отклонения что у одного, что у другого были налицо. Недаром говорят, что яблоко от яблони недалеко падает.
– Анюта, давай лучше по-хорошему. По-плохому всегда успеем, – принялся уговаривать меня Денис.
– Ах, ты можешь еще и по-плохому?
– Конечно, могу.
– Как же, например?
– Например, я могу тебе второе ухо разукрасить.
Увидев, что охранник совершенно бесцеремонно расстегивает свою ширинку, я ощутила, как сильно застучало мое сердце, и от моего спокойствия не осталось ни следа.
– Послушай, парень, ты в своем уме? – понимая, что мне вряд ли удастся призвать Дениса к благоразумию, я все же пыталась остудить его пыл. – Как у тебя с головой?
– Нормально, – как ни в чем не бывало ответил он. – Мне хозяин разрешил. Я спросил у него разрешения, – твердил охранник.
– Что тебе хозяин разрешил??
– Тебя трахнуть, пока его нет.
– А при чем тут хозяин? Ты у меня разрешения спросил?
– А кто ты такая, чтобы я у тебя разрешение спрашивал? Ты работаешь на моего дядьку, а в свободное от работы время ему даешь. Думаешь, я не знаю, что ли?
– Да какая тебе разница? Это не имеет к тебе никакого отношения!
– Если ты даешь дядьке, то что тебе стоит дать мне?! Жалко, что ли?
– Жалко, – только и смогла сказать я.
– Если жалко, то я силой возьму.
Мое тело было напряжено, а от вида полностью раздетого охранника меня страшно затошнило. Увидев, что среди одежды Дениса на полу лежит кобура, в которой, вне всякого сомнения, находится пистолет, я заметно воспрянула духом и подумала о том, что у меня есть шанс утихомирить не на шутку разошедшегося племянника.
– Анька, давай по-хорошему. Не томи. Потрахаемся нормально, и будешь дальше рисовать. Ну что, от тебя убудет?
С отвращением посмотрев на раздетого молодого человека, я собрала все свои нервы в кулак, постаралась придать лицу как можно более приветливое выражение и махнула рукой в сторону дивана.
– Ложись. А я сейчас начну перед тобой красиво раздеваться.
– Стриптиз, что ли, покажешь?
– Стриптиз.
Обрадованный охранник лег на диван и протянул ко мне руки.
– Анька, я знал, что ты нормальная телка. Я это чувствовал. Ну, иди ко мне. Я полгода телки не видел. Чего-то у меня как-то с ними не получается. Не дает никто. Все что-то ломаются, хотят, чтобы я цветы дарил, по ресторанам водил, ухаживал, а на фиг мне оно надо. Не привык я как-то деньги на баб спускать, а просто так никто не хочет давать. Бабы какие-то жадные пошли, словно у них там что-то из золота сделано. Я уже даже хотел девочку из фирмы досуга заказать или проститутку снять на трассе, а тут ты подвернулась.
– Значит, ты халяву любишь?
– Люблю. Жаба давит за такое платить, ведь еще неизвестно, кто кому больше удовольствия доставляет.
– Считай, что тебе повезло. У меня сегодня настроение хорошее.
– Дашь?
– И не один раз.
– Ой, Анька, я уже весь в нетерпении. Надоело под порнуху дрочить. Хочется живой бабы.
– А ну-ка, закрой глаза.
– Зачем?
– Закрой, говорю.
– Анька, а ты, я смотрю, артистка, – довольным голосом пробормотал Денис и закрыл глаза. – Ты хочешь сделать мне сюрприз?
– Хочу.
– Любишь ты всякие женские штучки! Надеюсь, твой сюрприз раздраконит меня еще больше.
Недолго раздумывая, я открыла кобуру, достала пистолет и громким щелчком сняла его с предохранителя. Приготовившийся к бурному сексу Денис тут же открыл глаза и, как ошпаренный, вскочил с дивана.
– Ты что, дура?! Ну-ка, быстро отдай пистолет!
– Если ты сделаешь хоть одно движение, я стреляю.
– Да я тебя сейчас в клочья порву!
– Только перед этим я всажу тебе пулю в лоб.
Осознав серьезность моих намерений, охранник нервно оскалился, и его забила мелкая дрожь. В этот момент меня охватила сильная ярость: мои родители холили меня с раннего детства, не чаяли во мне души. Они рожали меня для любви, для радости, а какие-то сволочи решили распоряжаться мной, как своей собственностью, наплевав на мою душу, на мои желания и на мои принципы.
Дрожащий рукой я направила дуло пистолета на голого охранника и процедила сквозь зубы:
– Знаешь, я никогда не думала, что жизнь такая гадкая. Я задумалась об этом только в этом доме. Мне еще никогда в жизни не было так плохо, как было плохо здесь.
– Отдай пистолет. Это не игрушка, – донесся до меня голос охранника.
– А никто и не играет. Знаешь, до приезда в этот дом я и представить себе не могла то, что на этом свете существуют люди, настолько жестокие.
Закончить фразу я не успела. Денис бросился на меня и попытался отобрать у меня пистолет. Но я знала, что если он это сделает, то затем вновь будут побои, унижения, боль и слезы. А может быть, меня даже посадят в погреб, из которого мне уже никогда не удастся выбраться. Я сгнию в нем вместе с уже дышащей на ладан Асей. Все, что я могла сделать в этой ситуации, – так это нажать на курок. И не один раз.
– Боже праведный! – в сердцах произнесла я и с ужасом посмотрела на лежащего передо мной мужчину. До меня только сейчас начало доходить, что я убила человека.
Вздрогнув, я выронила пистолет на пол, но с трудом сдержала себя от того, чтобы не закричать и не заплакать. Наклонившись, я попыталась нащупать пульс на руке охранника. Убедившись в том, что пульса нет, я посмотрела на зияющую в груди убитого рану, из которой сочилась кровь, и закрыла глаза, чтобы ничего этого не видеть. Я смотрела на лежащего на полу мужчину и думала о том, как мне после этого жить.
Господи, как же это глупо, свои самые лучшие годы провести за решеткой. Сейчас вернется Борис, вызовет милицию, и сюда приедет наряд. Даже если я расскажу про Асю, это все равно меня не спасет, и меня упекут в тюрьму. В любом случае, что бы Борис ни сделал со своей бывшей женой, но она жива. Ася жива, а охранник мертв. Мне достанется больше, чем Борису. А может быть, Борису вообще ничего не будет, ведь у него есть деньги, а деньги в наше время могут урегулировать абсолютно любой вопрос.
На какое-то мгновение меня охватила паника. Но я быстро взяла себя в руки и принялась шарить по карманам охранника, надеясь найти в них сотовый телефон.
Набрав Ольгин номер, я с трудом дождалась, пока она возьмет трубку, и торопливо заговорила:
– Оля, а я в беде. Выручай. Мне срочно нужна твоя помощь.
– Анька, ты куда делась? Я тебе уже звонила – твой телефон выключен, – обрадовалась моему звонку подруга. – Ты с чужого телефона звонишь?
– Оля, только не задавай мне лишних вопросов. Ты сейчас где?
– Я на одной частной вечеринке, – старалась перекричать музыку Ольга. – У одного аллигатора (так Ольга всегда называла олигархов) день рождения. Так вот, меня пригласили потусить. Знаешь, несмотря на то что тусовка становится моим образом жизни, я подобного никогда не видела. Чудаку некуда деньги девать, так он здесь такое устроил!!! Клянусь, что ты не видела ничего подобного!!! Тут и цыганский хор поет, и дрессированные медведи бегают, и даже балерины танцуют. У чудака полет фантазии – будь здоров. Все гости офигевают. Анька, хочешь – подтягивайся. Я тебя проведу. Веришь – здесь просто горы икры, бочки соленых огурцов и огромное количество блинов! Ты столько в жизни не видела! Ну просто небоскребы из блинов! Это просто отпад! Народ вовсю отрывается, кокаинчик нюхает. Я столько наркодилеров сразу в одном месте никогда не видела. Угощение на любой вкус. Но ты же знаешь, я этим не балуюсь. Я лучше шампанского выпью, а оно здесь льется рекой. Слышишь, тут поп-звезды выступают. А все гости каждые пять минут кричат: «Жизнь удалась!»
– Оля, мне срочно нужна твоя помощь, – наконец перебила я свою подругу и покосилась на труп. – Ты не ответила мне, где ты находишься?
– Я же сказала – на вечеринке. Ты что, не слышишь, как тут музыка гремит?
– Я имею в виду – территориально.
– Рублево-Успенское шоссе.
– Замечательно. Я рядом. Ты что, не поняла, я в беде?!
– Ты это серьезно?
– Серьезнее не бывает.
Я попыталась буквально в нескольких словах обрисовать Ольге, что со мной произошло, и попросила ее приехать к дому Бориса.
– Как я к этому дому-то подъеду? Поселок, в котором живет Борис, охраняется солдатами с автоматами. Меня даже на территорию поселка не пустят, не то что к дому, – тут же объяснила мне Ольга. – Нужен пропуск, а его мне никто не выпишет.
– Господи, как я об этом не подумала! Тогда паркуй свою машину у КПП и жди меня. Можешь даже остановиться чуть подальше, чтобы охранники тебя не видели и твои номера не запомнили.
– Хорошо. А ты уверена, что ты сможешь выбраться?
– Уверена, потому что я очень сильно хочу жить. Знаешь, я так хочу жить, ты даже представить себе не можешь! Я это только здесь поняла, в этом доме. Ольга, ты только никуда не уезжай. Жди меня. Я приду не одна, а с девушкой. Ее зовут Ася. Только не обращай внимания на ее внешний вид. Ее нужно срочно отвезти в больницу.
– Хорошо. Я прямо сейчас выезжаю. Анют, а может, лучше милицию вызвать? – как-то неуверенно спросила она. – Что-то мне твой голос не нравится. Как бы беды не вышло!
– Нет, только не милицию! – закричала я в трубку. – Не вздумай вызывать милицию! Нет!! Будет еще хуже!
– Хорошо! Я хотела как лучше...
Закончив разговор, я вновь бросилась к одежде охранника и, достав из кармана на его куртке связку ключей, выскочила из дома. Возле массивных ворот находилась железная входная дверь, но отпереть мне ее удалось, лишь перебрав все ключи из связки, найденной в одежде охранника. Я хотела было сделать шаг на свободу, но тут же подумала об Асе.
Чтобы не вызывать лишних подозрений, я быстро закрыла калитку, сунула ключ в карман и пошла за Асей. Заглянув в погреб, я увидела сидящую на полу девушку. Она облокотилась о стену, что-то мычала себе под нос и, по всей вероятности, разговаривала сама с собой. Оно и понятно: когда долгое время сидишь взаперти, разговаривать становится больше не с кем.
– Ася, не бойся! Это я, Аня. Я пришла за тобой, как обещала.
Девушка тут же подняла голову и бросила в мою сторону испуганный взгляд. Затем она быстро прикрыла ладонями лицо, видимо, опасаясь, что я начну ее бить.
– Ася, у нас нет времени. Ты что, уже успела меня забыть? Я носила тебе еду. Если ты хочешь вырваться на свободу, то нужно срочно бежать. В доме пока никого нет. Борис уехал с очередной пассией, но он в любую минуту может вернуться. У нас совершенно нет времени.
Девушка сидела, не шелохнувшись, и смотрела на меня все тем же затравленным взглядом.
– Ася, ты слышишь меня или нет?! – Увидев, что девушка сидит без движения, я моментально пожалела о том, что за ней вернулась. – Ты хочешь в Запорожье? Ты хочешь увидеть маму?
Девушка тут же кивнула и приподнялась с пола.
– Тогда быстро отсюда выбирайся! Нам нельзя терять ни минуты. Если ты будешь медлить, то я ухожу одна. Вдвоем мы точно пропадем. Ведь я уже открывала ворота, я делала шаг на свободу и все равно вернулась за тобой.
Ася выбиралась из погреба минут десять, не меньше. Она была слишком слаба, и для того, чтобы карабкаться наверх, у нее совершенно не было сил. Я держала ее за руки, морщась от брезгливости, которую никак не могла в себе побороть. Уж больно Ася была запущена, а когда я глядела на перебитые фаланги ее пальцев, мне мерещилось, что наружу торчат кости.
Господи, какой же Борис гад! Сколько издевательств и побоев пришлось вынести этой несчастной девушке. Странно, как она до сих пор осталась жива.
– Да что ж он с тобой сделал-то? – в ужасе повторяла я. – Прямо не мужик, а зверюга.
Когда, наконец, Асе удалось вылезти из погреба, я оттерла со лба пот, постаралась отдышаться и хотела было обнять девушку, чтобы хоть немного ее подбодрить, но не смогла. Существо, стоявшее рядом со мной, было тяжело назвать девушкой.
– Ну, ты как?
– Нор-маль-но, – промычала девушка, но я смогла ее понять.
– Все будет хорошо. Вот увидишь. За территорией поселка нас ждет на машине моя подруга. Мы сразу отвезем тебя в больницу. Тебя приведут в божеский вид, подлечат, поставят капельницу, сделают уколы. А затем ты поедешь в Запорожье к своей маме. Она, верно, так по тебе соскучилась.
Девушка смотрела на меня таким затравленным взглядом, что было нетрудно догадаться: она по-прежнему боится Бориса.
– Да не бойся ты так. Борису в больнице тебя не достать. Как только все увидят, что с тобой сделал твой бывший муж, его сразу посадят. Ты же сама понимаешь, что это уголовное дело. Не бойся, пошли.
Увидев, что Ася остановила свой взгляд на моем пистолете и заметно вздрогнула, я постаралась перевести дыхание и объяснить ей, чтобы она ничего не боялась: пистолет нам нужен только для собственного успокоения.
– Не переживай. Никто не собирается ни в кого стрелять. Как только мы отсюда сбежим, то сразу от пистолета избавимся. Он нам не нужен.
Но как только мы подошли к калитке и я достала ключ для того, чтобы ее отпереть, массивные ворота принялись открываться сами, и нас ослепил яркий свет фар машины, заезжающей во двор. За рулем ее сидел Борис.
