Глава 8
Доехав до Васильевского острова, я оставила машину на речном вокзале и купила билет на речное такси. Как только «Комета» причалила к берегу, я взошла на борт, купила себе баночку колы и устроилась поудобнее. До Кронштадта плыть минут сорок, не больше.
Я очень часто плавала туда на личной яхте моего брата. Когда он бывал свободен, то брал нас с Мартой на борт и катал, где нам захочется. Мы надевали купальники, пили шампанское и махали проплывающим мимо судам. На яхте красовалась огромная надпись, сделанная ярко-розовой краской: «Марта». Надпись появилась в тот день, когда мой брат женился на Марте. Добравшись до Кронштадта, я без труда нашла нужный дом. Он находился недалеко от храма. Я зашла в обшарпанный подъезд и поднялась на второй этаж. Остановившись у нужной квартиры, прислушалась. За дверью было тихо. Я нажала на звонок и принялась ждать. Мне никто не открывал. Мысленно я уже тысячу раз отругала себя за то, что приперлась сюда. На черта мне нужны такие приключения! Решив позвонить еще раз, я нажала на кнопку и подумала о том, что больше не буду испытывать судьбу и уйду подальше от этого мрачного дома. Никто не ответил. Я уже хотела спуститься по лестнице, но случайно толкнула дверь, и она открылась. Инстинкт самосохранения подсказывал мне не входить, но любопытство и желание помочь зэку пересилило. Я затаила дыхание и вошла в квартиру.
— Есть здесь кто-нибудь?
Ответа не последовало.
— Толик, вы здесь?
Заглянув в две комнаты, я приоткрыла дверь в третью и чуть не закричала от ужаса. На кровати лежал мужчина и тихо стонал. Он был связан веревкой, рот заклеен скотчем, на теле кровоподтеки, раны и следы от ожога утюгом. Видимо, его били чем-то тяжелым, потому что раны были очень глубокими и из них сочилась кровь. Удивительно, но мужчина был еще жив. Я бросилась к нему и стала развязывать веревку. Пальцы не слушались. Я испугалась, что он в любую минуту может умереть. Я сбегала на кухню, схватила какой-то нож и стала резать веревку.
— Вы живой? — спросила я, оторвав скотч от его рта.
— Живой, — простонал мужчина.
— Держитесь, сейчас я вызову «Скорую».
Я бросилась к телефону, но в трубке была гробовая тишина.
Телефонный провод оказался перерезанным.
— Сейчас, я к соседям. Я быстро… Вы только держитесь.
— Постой. Мне нельзя «Скорую».
— Как это нельзя?! В вашей ситуации разве можно выбирать?!
— Нельзя «Скорую»… Не смей.
— Скажите, вы Толик?
— Откуда ты знаешь?
— Я от Вадима. Он ждет вас в нужном месте.
— Ты должна мне помочь. Я могу умереть.
— Именно это я и пытаюсь сделать. Нужно срочно вызвать «Скорую».
— Нет. Я в розыске, мне нельзя. У меня есть свой врач, хирург. Я могу довериться только ему. Ты должна меня отвезти в его клинику. Это совсем недалеко.
— Но ведь я не дотащу вас до машины. Вы истекаете кровью.
Попросить соседа, чтобы он помог мне дотащить вас до машины?
— Никого нельзя просить. Ты должна отвезти меня сама. У дома стоит небольшой джип, это мой.
Я попыталась приподнять его, но моих сил явно не хватало.
— Я не могу даже приподнять вас, не говоря уже о том, чтобы спуститься с вами со второго этажа. Если вам хочется умирать, то пожалуйста. Я вам больше ничем помочь не могу. Все, что я могу для вас сделать, это вызвать «Скорую» или съездить на вашем джипе к вашему врачу и привезти его сюда.
— Ключи от джипа на комоде, — простонал мужчина. — Прямо и третий поворот направо. Там вывеска: «Медицинский центр
„Молох». Главврач. Нужен главврач.
Я схватила ключи. Побежала к входной двери.
— Я быстро, если, конечно, гаишники не тормознут.
— Тут вообще днем с огнем гаишника не сыщешь, — простонал незнакомец.
— Тогда я быстро.
Выскочив из подъезда, я села за руль и помчалась искать третий поворот направо. На светофоре рядом с джипом остановился небольшой микроавтобус с тонированными стеклами. Стекла были такие темные, что различить, кто сидит в автобусе, было невозможно. Неожиданно я увидела, как переднее тонированное стекло быстро открылось и из автобуса показалось дуло автомата.
Я моментально надавила на газ и рванула на запрещающий сигнал светофора. Сколько поворотов я проехала, известно одному богу, но, кажется, исколесила этот маленький городок вдоль и поперек. Опомнившись, я внимательно огляделась по сторонам и вздохнула. Микроавтобуса не было. Проезжая мимо билетной кассы речного вокзала, я остановилась и с грустью посмотрела на только что подошедшую «Комету».
Господи, какая же я все-таки дура! Зачем мне сдался этот Толик?! Может, оставить джип здесь и уплыть на подошедшей «Комете»? Откуда только взялось такое человеколюбие и чувство долга?
Сижу в чужом джипе, который недавно чуть было не обстреляли.
Ищу черт знает какой медицинский центр для того, чтобы привезти главврача к умирающему бандиту… Да такое даже в страшном сне не приснится. Совсем недавно двое суток провела с зэком в какой-то заброшенной деревне, собирала грибы и интенсивно занималась сексом. Нет уж, с меня хватит! Та ночь, когда мы с Мартой решили обворовать Мишеля, показалась мне просто ангельской по сравнению с последними событиями.
Я вышла из джипа и направилась к «Комете». Что же все-таки делать с ключами? Можно оставить их на память, а можно выкинуть в воду. По всей вероятности, Толику больше на этом джипе не ездить. Там, куда он отправится, нет машин. Там нет ни ресторанов, ни валюты. Там вообще ничего нет…
— Девушка, заходите быстрее. Через минуту мы отплываем, — услышала я чей-то голос и вздрогнула. — Так вы едете или нет?
Я подняла голову и увидела симпатичного молодого паренька, который сверлил меня взглядом, всем своим видом показывая, что он был бы в восторге, если бы я составила ему компанию.
— Простите. Я пока не еду.
Я вернулась к джипу, облокотилась на капот и стала смотреть вслед отплывающей «Комете». Нет, так не делается. А если бы на месте Толика оказался мой брат? Я должна найти этот центр, врача и привезти его к умирающему Толику.
Спросив у прохожего, где находится медицинский центр «Молох», я добралась до него и как фурия влетела в кабинет главврача. Он играл в пасьянс на компьютере. Увидев меня, главврач недовольно спросил:
— В чем дело?
— Срочно едем со мной, Толик умирает! Его пытали, он истекает кровью. Вся надежда на вас… — затараторила я.
— Где он? — Губы мужчины затряслись.
— Я покажу. Только возьмите кого-нибудь покрепче. Вы его один не дотащите.
Через несколько минут я уже неслась к дому Толика. Рядом со мной сидел главврач, а сзади двое медбратьев, скорее напоминавших откормленных рубщиков мяса. Остановившись у подъезда, мы вышли из машины и побежали на второй этаж. Дверь в квартиру была открыта. Я закричала с порога:
— Толик, вы живы? Прибыла помощь!
К моему великому удивлению, Толика на кровати не оказалось. Я встала как вкопанная и сказала почти шепотом:
— Может, он в другую комнату уполз…
Врач посмотрел на меня растерянно и вместе с медбратьями принялся бегать по квартире. Толика нигде не было. Я стояла, боясь пошевелиться. Везде были следы крови, обрывавшиеся только у входной двери.
— Вы верите мне, что он тут был? — спросила я врача.
— В квартире много крови.
— Да, но след обрывается у входной двери. В подъезде чисто.
Значит, его похитили. Завернули в какое-нибудь покрывало и вынесли из дома. Вы не знаете, кому он мог понадобиться?
— Нет. — Врач достал платок и вытер пот со лба. Затем он внимательно посмотрел на меня и постарался выдавить из себя улыбку. Улыбка получилась неестественной. — Милая девушка. Мы приехали сюда, чтобы оказать первую помощь раненому человеку, но его здесь нет. Честно говоря, я не удивлюсь, если его уже нет на этом свете. Куда он пропал и кому понадобился живым или мертвым, нас интересовать не должно. Я никогда не хотел участвовать в криминальных разборках и вам не советую. Поэтому предлагаю разойтись с миром и забыть, что вы видели в этой квартире. Мы люди маленькие, и дела у нас маленькие. — Врач еще раз постарался улыбнуться.
Мы вышли из квартиры, спустились вниз и остановились у джипа.
— Вас подвезти? — спросила я.
— Нет, спасибо, — отказался врач.
— А что делать с джипом?
— Не знаю. Пусть стоит где стоял.
— А с ключами?
— Мне их никто не давал. Покатайтесь, если хотите, машина хорошая. Только я бы на вашем месте не рисковал. На этой машине до первого поворота можно не доехать… Пристрелят.
— Спасибо за совет.
— Всегда рад посоветовать и помочь принять мудрое решение. Врач в который раз достал платок, вытер лоб и вместе с медбратьями пошел в сторону центра. Я осмотрелась, бросила ключи на капот и зашагала к речному вокзалу…
Добравшись до своего дома, на кухне я увидела брата, который курил и с грустным видом смотрел в окно.
— Привет, — обрадовалась я. — Какими судьбами?!
— У меня тут товарищ недалеко поселился. Я его жду, а пока решил тебя навестить. Он меня подвез. Тебя, как всегда, дома не оказалось.
— А я смотрю, твоей машины нет. Сначала не поняла. Не на вертолете же ты ко мне прилетел. Почему не за рулем?
— Выпил немного. Обмыл одно удачное мероприятие.
— Поздравляю.
— А ты куда пропала? Двое суток до тебя дозвониться не могу.
— Ушла в загул, — засмеялась я.
— Ты смотри мне со своими загулами! Ты мой характер знаешь.
— Ты за Мартой лучше смотри, а я сама за собой смотреть буду.
— Прежде чем с кем-либо шуры-муры крутить, ты сначала меня с этим поганцем познакомь, и я тебе сразу скажу, стоит с ним время терять или нет.
— Именно так я всегда и делаю.
Славка с подозрением посмотрел на мою перевязанную руку и суровым голосом спросил:
— Что у тебя с рукой?
— Упала, вот что.
— Это как же надо было упасть, чтобы разбить себе руку почти у предплечья?!
Я опустила глаза и постаралась перевести разговор в безопасное русло.
— Слава, может, кофе хочешь или поесть?
— Ты мне зубы не заговаривай. А ну, развяжи бинт.
— Зачем? — растерялась я.
— Хочу посмотреть, как ты упала.
— Да пошел ты. Ты что, мне не веришь?
— Я твою хитрую натуру знаю. Это ты своих друзей разговорами лечи, а меня не надо. Последний раз спрашиваю, что с рукой?
— Упала.
Брат встал и схватил меня за руку. Я взвыла от боли и закричала:
— Пусти, дурак, больно!
Не обращая внимания на мои крики, Славка развязал бинт и посмотрел на меня округлившимися глазами.
— Это же пулевое ранение!
— Я не знала.
— Прекрати немедленно! Иначе я возьму ремень и выпорю тебя как следует! Я смотрю, ты слишком самостоятельная стала в последнее время! В больнице была?
— Нет.
— Так поехали.
— Зачем? Это сквозное ранение. Пуля прошла насквозь. Рану мне обработали.
— Нельзя обрабатывать огнестрельное ранение кустарным способом. Запомни.
— Зачем мне запоминать?! Надеюсь, каждый день в меня не будут стрелять.
— Даже те, кому нельзя показываться на людях, кто в розыске, и то обращаются в больницу, получив ранение, потому что при таких делах требуется квалифицированная врачебная помощь. У тебя может начаться заражение крови.
От последней фразы у меня потемнело в глазах.
— А как же на войне? Санитаров на всех не хватало, а стреляли чуть ли не в каждого. Люди сами раны перевязывали и ничем не обрабатывали.
— Слава богу, мы не на войне, поэтому давай ключи от машины, я отвезу тебя в больницу.
— Там обязательно спросят, кто стрелял. Сообщат в милицию. Меня начнут мучить разными вопросами…
— Я отвезу тебя туда, где не задают вопросов и никуда не сообщают.
— У тебя есть свой врач-хирург, которому ты доверяешь?
— Есть.
— Я тоже знала хирурга, которому доверял один человек, только этот хирург оказался обычным дерьмом…
— Хватит рассуждать. Поехали.
Через полчаса мы сидели в частной клинике в кабинете у хирурга.
Врач внимательно осмотрел мою руку и улыбнулся.
— Надо же, пуля прошла насквозь. Вам повезло.
— А что было бы, если бы она там осталась?
— Если бы она там осталась, обязательно началось бы нагноение.
Побледнев, я спросила:
— У меня заражение?
— Нет. Сейчас я обработаю рану, но вам придется потерпеть.
— Вколи ей обезболивающее, чтобы девчонка не мучилась, — попросил Славка.
Я с благодарностью посмотрела на брата. Когда рана была обработана, я поблагодарила врача и пошла в машину. Славка задержался. Вернувшись минут через десять, он сел рядом и серьезно спросил:
— Кто в тебя стрелял?
— Зачем тебе?
— По-моему, это неуместный вопрос.
— Что ты сделаешь с этим человеком?
— Убью, конечно.
— Ты это серьезно?
— Скажи, это как-то связано со мной? В тебя стреляли из-за меня?
— При чем тут ты? — удивилась я.
— А кому ты тогда нужна?
— Ты считаешь, я никому не нужна? — обиделась я.
— Я не это имел в виду. Ладно, давай говори. Ты просто обязана рассказать мне все.
— Ты слышал про зэка, который сбежал из тюрьмы?
— Слышал, — нахмурился брат.
— Он спрятался в мусорном баке, а потом перебежал в мою машину. Он прострелил мне руку, чтобы я его побыстрее везла.
— Ты хочешь сказать, он ехал с тобой в машине?
— Да.
— Господи, какой я дурак! Надо было бы мне самому отвезти документы.
— Тогда бы он сидел в твоей машине и прострелил руку тебе.
— Что было дальше?
— Мы доехали до дачного поселка, и он держал меня там ровно двое суток.
— Ты запомнила, где находится этот дачный поселок?
— Нет, — соврала я.
— Как же ты не запомнила, если была за рулем?
— Я потом сидела сзади, он вел. У меня же была прострелена рука.
— Бедная ты моя девочка. — Славка прижал меня к себе и стал гладить по голове. Он всегда жалел меня, как маленькую. — Почему ты мне ничего не рассказала? Он тебя изнасиловал?
— В первую ночь он взял меня силой, но во вторую я уже не сопротивлялась, — вздохнула я.
Славка широко раскрыл глаза и перестал меня гладить.
— Ты хочешь сказать, что трахалась с этим зэком по собственному желанию?
— Да.
— Ах ты, гадина!
— Сам такой.
— Теперь я понимаю, почему ты предпочла промолчать. И в кого ты такая уродилась?!
— В тебя, — улыбнулась я. — Марта рассказывала, как в первый раз ты завел ее в ресторанную кухню и там изнасиловал.
— Чтобы я ее насиловал?! Она, по-моему, не сопротивлялась. — Славка закурил сигарету и повез меня домой. — Как же он тебя отпустил?
— Не знаю. Отпустил, и все.
— А сам куда двинулся?
— Не знаю. Он мне не сообщил.
— Врешь! Я надеюсь, ты его дома не прячешь?
— Больно надо. Ты же видел, что у меня никого нет.
— Я в шкафах не проверял.
— Так пойди и проверь, — засмеялась я.
— И проверю.
— Да мы с ним больше никогда не встретимся.
— Надеюсь. Съезжу к Генке в тюрьму, узнаю, что это за козел и где он может отсиживаться. Найду, живым закопаю. Пусть других трахает, но не мою сестру!
— Откуда он мог знать, что у меня есть такой замечательный брат. Кстати, нашего дядю Гену в тюрьме не любят. У него там плохая слава и неважнецкий авторитет. Дерьмо он порядочное.
— Откуда ты знаешь?
— Вадим сказал.
— Какой еще Вадим?
— Зэк, который сбежал из «Крестов». А он что, и вправду крутой?
— Не знаю, какой он там крутой, но козел порядочный! Я его из-под земли достану, скота такого!
— Никакой он не крутой. У него даже денег на продукты нет. Я сама за ужин дважды платила.
— Что?! Ты меня хочешь совсем доконать! Зачем ты его кормила?
— У него денег не было, да мне и самой есть хотелось.
— Я всегда знал, что у меня ненормальная сестра!
— Есть в кого. Еще скажи, что ты меня будешь меньше любить после этого.
— Как я могу тебя не любить! Ну и черт с ним, с этим зэком!
Потрахалась, и ладно! Тебе-то хоть хорошо было?
— Очень.
Славка покачал головой:
— Все, дорогуша, с сегодняшнего дня ты на домашнем аресте.
— Что?!
— Что слышала! Если я, не дай бог, узнаю, что ты поддерживаешь отношения с этим парнем, который сбежал из тюрьмы, то убью вас обоих, понятно?!
— Насчет него не знаю, а вот меня ты не убьешь. Так что не болтай. Я с ним никаких отношений не поддерживаю и поддерживать не собираюсь! Ты разве поддерживаешь отношения со всеми женщинами, с которыми спишь?
— Я что, похож на идиота?!
— Так вот и я тоже на идиотку не похожа. Это ты от Марты гуляешь направо и налево. Она мне сама рассказывала.
— Это ей сон, наверное, нехороший приснился, — усмехнулся брат.
— Проституток в сауну с пацанами заказываешь.
— Проститутки не в счет.
— Они что, по-твоему, не женщины?
— Проститутки это не женщины, это куски мяса. Какая сауна без проституток?! Без них и париться неинтересно.
— Парься, парься! Вот принесешь Марте какую-нибудь заразу, она тебя быстренько из дома выгонит!
— Я что, мальчик, чтобы в дом заразу приносить! А люблю я одну Марту, тебе это хорошо известно. Я без нее жить не могу.
Странная штука жизнь. Когда я ее в ресторанной кухне драл, даже подумать не мог, что влюблюсь, как пятиклассник. Тянет к ней как магнитом. Ноги сами домой несут.
— А если бы она себе кого-нибудь заказала?
— Я бы ее сразу убил. Я жуткий собственник. Существует понятие — моя женщина, так вот, она моя, а своим я ни с кем никогда не делюсь.
Мы доехали до дома и поднялись в квартиру. Славка позвонил Марте и сказал, чтобы она срочно приехала ко мне.
— А ты у меня не хотел бы спросить, нужна она мне или нет в данный момент? Я, может, куда-нибудь съездить хочу.
— За этим я ее и зову, чтобы ты никуда не вздумала уехать. Я же сказал, у тебя временный домашний арест. У меня сегодня есть неотложные дела. Освобожусь я только к обеду завтрашнего дня. Ночевать не буду, поэтому Марта переночует у тебя — и ей не так скучно, и ты под присмотром будешь.
— Ты хочешь поручить Марте роль надзирательницы?
— Да, и не вздумай возражать. И еще — обращайся с ней поласковее. Ты же знаешь, что она хрупкая натура.
— Еще скажи, что она у тебя тургеневская барышня. Да твоя Марта сама кого хочешь обидит.
— Значит, она тебе тем более пригодится. В общем, мне за вас обеих спокойнее будет.
— Получается, я смотрю за Мартой, а Марта смотрит за мной, — вздохнула я.
— Завтра днем я за ней приеду.
— Ты боишься, что я встречусь с этим зэком?! Да на черта он мне сдался!
— Я был бы только рад, если бы он и в самом деле тебе не понадобился, но, зная твою натуру, я в этом глубоко сомневаюсь. Славка дождался приезда жены и уехал, и мы с Мартой остались одни.
