Глава 6
Немногим позже мы с Маринкой сидели на кухне и потягивали кофеек. Маринка украдкой посматривала на настенные часы, бросала тревожные взгляды на темное окно.
– Ты смотри, как долго Бориса нет…
– Припрется.
– Ты только представь, как ему сейчас плохо. Страдает…
– Наверно секретаршу сейчас ублажает. Оторвется по новой и домой заявится, как миленький.
– Нинка, ты у меня неисправимая. Все женщины как женщины, бояться своих мужчин потерять, а ты ничего не боишься. Страха у тебя нет. Сестренка, я тебе со всей ответственностью заявляю, что так нельзя. Понимаешь, нельзя. Не ровен час, из дома уйдет… – Маринка помолчала, а потом с любопытством спросила: – Нин, ну кто там у тебя появился? Стоящий мужик или нет?
– Нормальный мужик…
– Ну так, на одну ночь, или ты с ним еще собралась встречаться?
– Ой, Марин, да откуда я знаю! В жизни оно знаешь как получается… Иногда кажется, что на одну ночь, а получается – на всю жизнь. И наоборот: думаешь, на всю жизнь, а выходит, что на одну ночь. Разве можно предугадать… Понимаешь, я его совсем не ждала. Ни его, ни этой встречи, а он свалился как снег на голову. Так всегда получается. Когда чего-то ждешь – глухо как в танке, а когда уже ни на что не надеешься, тебе такое на голову сваливается, что совершенно не знаешь, что со всем этим делать.
– Он тебя постелью взял? Что, не мужчина, а ураган?
– Ураган! – Я громко засмеялась. – Еще какой ураган! Он во мне такие инстинкты разбудил, о которых я раньше и не подозревала. У меня от одного его взгляда дрожь по всему телу. Как только я его увидела, сразу почувствовала в нем потребность.
– Короче, называй вещи своими именами. Как только ты его увидела, сразу захотела с ним переспать, а он оказался не против. Было именно так?
– Что-то вроде того, – уклончиво ответила я. – После того что произошло, у меня пропало всякое желание лгать.
– Кому?
– Мужу… Себе… Мне надоело лгать ради внешней пристойности. Мне просто это надоело!
– Это бывает, – тут же попыталась успокоить меня сестра. – Это бывает со всеми замужними женщинами после случайной половой близости. А потом все забывается, все проходит. У меня тоже такое было. Когда я в первый раз изменила своему мужу, я долгое время пребывала в каком-то непонятном томлении духа и беспокойстве, ощущала себя женщиной с нечастной судьбой и неудавшейся семейной жизнью. Я тут же нашла в своем муже целую кучу недостатков и даже смогла убедить себя в том, что он меня недостаточно любит. Но прошло время, и я поняла, что моя измена была как бы отдушиной, и не более того. Ты хоть представляешь себе, что такое случайная связь?
– В смысле? – не поняла я вопроса сестры.
– Для семейного человека любая, даже самая восхитительная связь на стороне, всего лишь случай, который останется приятным воспоминанием. Не надо ждать ничего от этой связи. Не стоит бросать прежнюю любовь и мчатся навстречу новому и неизведанному. Это неоправданный риск, все может кончится плачевно. Ты посмотри на свой брак. Ведь Борис тебя любит. Он разрешает тебе работать, хоть может прекрасно обеспечить семью. Он страдает. Он просит у тебя прощения, а это значит, что он относится к тебе как к полноправному партнеру. Конечно, ты можешь от него уйти в любую минуту и заново построить свою жизнь, но стоит ли игра свеч?! Подумай об этом. Хорошенько подумай. Не стоит учиться на собственных ошибках. Просто старайся не повторять тех, что делают другие.
– Марина, ты меня не поняла, – устало сказала я и почувствовала, как сильно задрожали мои руки. Я чуть было не вылила на себя горячий кофе. – Я не просто занималась с ним сексом. Я была с ним счастлива. Понимаешь, счастлива! Несмотря на то что мы занимались случайным сексом, наша встреча была наполнена чистотой. Я ощутила такой сумасшедший приступ душевного возбуждения!
– Вернись в мир реальности. Тебе необходимо сбросить с себя наваждение и позабыть о взаимном притяжении. Надо сделать это сейчас, пока вы еще не в одной связке, а являетесь хозяевами сами себе. Потом будет поздно.
– А вдруг эта встреча предопределена? – В моем голосе появилась загадочность. – Ты в это не веришь? Не веришь, что на свете могут быть неизбежные встречи? А может, эта встреча была предначертана на небесах? Я ведь мгновенно ощутила на себе его взгляд. Он смотрел на меня так, как не смог бы посмотреть ни один мужчина.
– Оно и понятно. Ты у меня красивая. Мужики на тебя всегда смотрели и будут смотреть.
Я заметила, что сестра, пытаясь всячески поддерживать разговор, думала о чем-то своем. Помолчав какое-то время, я решилась спросить:
– Мне кажется, что тебя беспокоит что-то совсем не связанное ни со мной, ни с Борисом. Или я ошибаюсь?
– Нет. Ты не ошибаешься.
– Тогда почему ты вникаешь в мои проблемы и совершенно не говоришь о своих?
– Потому что ты мой самый дорогой и родной человечек. Все, что касается тебя, для меня очень важно.
– И все же скажи, что у тебя случилось? За меня не переживай. Я с Борисом помирюсь. По крайней мере до следующей его гулянки мы будем жить без особых происшествий. Это я тебе обещаю. Марин, ну не молчи, что у тебя произошло? Я же вижу…
Маринка заерзала на стуле и опустила глаза.
– Со мной ничего не произошло. За исключением того, что меня скоро могут убить…
– Что?!
– Меня скоро могут убить…
Поняв, что Марина не шутит, я чуть было не потеряла сознание от страха, но быстро взяла себя в руки, встала и налила нам по полному бокалу Кампари.
– Марин, выпей немного и расскажи все по порядку.
– Ой, я даже не знаю, что рассказывать.
– Расскажи все, как есть. Ты не переживай. Я у тебя понятливая.
Сестра выпила Кампари, словно воду, вытерла губы и нервно заговорила:
– Когда мне твой Борис позвонил и сказал, что ты ушла из дома и что он очень за тебя переживает, я вылетела первым же самолетом. И не только из-за тебя. Была и другая причина. В тебе-то я никогда не сомневалась. Я же знаю, что ты у меня умная женщина. Из-за мужика вешаться, травиться и стреляться не будешь. Только все равно боязно мне было за тебя…
– Ну хватит уже про меня, – перебила я Маринку. – Со мной все понятно. Что у тебя стряслось? Кто должен тебя убить? Почему?
– Нина, я в таком дерьме, что ты даже не представляешь, – в отчаянии прошептала сестра, в ее глазах появились слезы.
– Ну говори быстрее, не трави душу!
– Ты же знаешь, после развода с Владиком я осталась без средств к существованию. Ведь у нас бизнес с ним общий был, а когда он к другой бабе ушел, меня бортонул по-черному. Дура была, согласилась все документы на него оформить, хотя свои деньги с ним наравне вложила. Владик меня тогда вокруг пальца обвел: мол, зачем и на тебя оформлять, вдруг криминал, вдруг налоговая. На кого все оформлено, с того и спрашивают. Он мужик, он, мол, и будет за все отвечать. Я тогда еще подумала, какая разница, на кого оформлять, мы же муж и жена, нам же жить до гробовой доски вместе. У нас любовь. Я, дура, верила, что Владик меня никогда не предаст, что на предательство он не способен. Теперь-то думаю, пусть уж лучше мужик трахается на стороне втихонца, чем придет домой и заявит, что полюбил другую женщину и из семьи уходит. Если бы ты только знала, что я тогда пережила… Если бы ты только знала… Ой, что-то я от темы совсем отвлеклась. Короче, Владик ушел к другой тетке вместе с нашим семейным бизнесом, оставив меня на бобах. Я, конечно, могла в суд подать, да только мне кажется, что это не принесло бы должного результата. Все расчеты проходили по-черному. Я знаю все потаенные ходы Владика. Могла, конечно, разные инстанции натравить, да только он бы мне этого не простил, на тот свет отправил. Когда такие деньги, лучше человека убрать. Сама знаешь, нет тела и нет дела. Я связываться не захотела. Он на все пойдет и не посмотрит, что я его бывшая жена.
– Маринка, подожди, я все это наизусть знаю. Ты, когда с Владом развелась, сразу к нам приехала. Борис тебе тогда денег дал, чтобы ты собственное дело открыла. Ты же сразу челночить начала и до сегодняшнего дня нормально челночила. Ни на что не жаловалась. Хлеб с водой не ела, а на хлеб еще всегда могла красной икры намазать. Я не пойму, что у тебя случилось. Кто тебя должен убить?
– Конечно, я всегда буду благодарна твоему Борису за то, что он мне денег дал и помог из нищеты вылезти. За этот год я нормально раскрутилась и то, что я делаю, мне очень даже нравится. Для меня Турция и Греция – уже дом родной. Закупки все сделаешь, и можно нормально погулять, развеяться, в ресторанах посидеть, немного забыться. У меня все знакомые, которые несколько лет на рынке отбарабанили, уже магазины держат. Вот и мне захотелось собственный магазин. Что я, хуже других, что ли?!
– А что за магазин?
– Меховых изделий. И чтобы он был не на рынке, а прямо на Невском. Пусть небольшой, но красивый, со вкусом оформленный…
– На Невском?! Да ты с ума сошла!
– Не сошла. Я просто женщина, которая с оптимизмом смотрит в будущее.
– Для такого оптимизма надо иметь небывалые деньги.
– Чтобы иметь небывалые деньги, надо иметь небывалого мужика.
– Да где сейчас такого взять! Мужики, сама знаешь, какие пошли. Лишний раз в ресторан не сводят, а если и сводят, то вместе с тобой в меню заглядывать будут, чтобы ты ничего лишнего не заказала. Каждый так и норовит «знакомство по любви» завязать, прикрывают свою жадность любовью.
– Так ты дослушай меня. Я такого мужика встретила, только финал оказался плачевным. В общем, эта идея-фикс в голове прочно засела, магазин на Невском по ночам снился. Красивые витрины, красивые манекены, красивые вешалки, а шубы там такие из последней коллекции, что дух захватывает. И я такая бизнес-леди… Управляющая, так сказать, своим магазином. В общем, замахнулась я очень даже круто. Сама от себя такого не ожидала. Думаю, уж если строить магазин, так настоящий, чтобы и себе, и посетителям глаз радовал. Ты только представь, сколько народу по Невскому ходит. Какая выручка там могла быть! С навара можно было бы и квартирку на Невском прикупить. Запросто. Если, конечно, хорошо постараться. У Влада бы тогда челюсть отвисла. Представляешь, каково бы ему было, если бы он узнал, что я на Невском магазин держу?! Думал, что я без него загнусь и руки опущу. А я бы без него, наоборот, расцвела, похорошела и стала состоятельной дамой.
Почувствовав, что Маринку опять понесло, я не стала скрывать свое раздражение и вновь ее перебила:
– Ты не о том… Постарайся, пожалуйста, сказать конкретно, почему тебя должны убить и кто хочет это сделать.
– Да я тебе и так говорю конкретное. Ты просто не хочешь меня дослушать. В общем, я на Невском нашла небольшое помещение и решила, что оно мне Богом послано. Дело было за малым – деньги на все про все найти.
– И где ж ты их нашла? – Я просто сгорала от нетерпения.
– Встретила давнего знакомого. Он из криминальных структур.
– И ты взяла деньги у человека из криминальных структур? Ты совсем обалдела? Ты в своем уме?
– Нинка, знаешь, когда я магазином бредить начала, меня здравый рассудок покинул. Этот мой знакомый мне принцем из сказки показался. Я его и раньше знала, только по делам с ним не пересекалась, да и никакого интима у меня никогда с ним не было. Ну, тут случайная встреча. Он таким вежливым и таким галантным показался. Отвел меня в дорогой ресторан, взял бутылку дорогущего вина, сказал, что я давно ему нравлюсь и что такой интересной женщины у него никогда не было. А затем он меня к себе на квартиру пригласил и продемонстрировал свою мужскую силу. Мы с ним тогда почти сутки не расставались. Я за эти сутки ему про себя все рассказала и, конечно же о магазине. Виталий его зовут. Он внимательно меня выслушал и предложил сто двадцать тысяч долларов на четыре месяца под совершенно смешные проценты. А еще сказал, что как только мой магазин откроется, он сразу «крышу» мне предоставит за сущие копейки. Я не верила своим ушам! И это моя мудрая, рациональная сестра, которая вообще никогда не поддается эмоциям!
– И ты согласилась?
– Конечно, только дура могла отказаться от таких денег. Не помня себя от счастья, я даже раздумывать не стала. Ни единой минуты. Сейчас вспоминаю и не верю, что это на самом деле было. Кажется, что все это просто приснилось. Я еще подумала, что, возможно, у меня с Виталием роман будет. Что мы с ним встречаться начнем, он в меня влюбится и про эти деньги не то что забудет, просто они нашими общими будут. Будет у нас и общее дело, наподобие того, как с Владом. – Маринка замолчала, смахнула слезы и продолжила: – Да только как я эти деньги взяла, больше у меня с Владом ничего не было. Ни страстных поцелуев, ни ласковых слов, ни жарких ночей. Он мне «крышу» сделал и лишь изредка позванивал, да и то в основном по поводу работы. Мол, как дела, как бизнес процветает, не обижает ли кто… Я сначала переживала очень, а затем смирилась… Четыре месяца истекло, а деньги я так и не отбила. Прогорела я, Нинка, прогорела…
– И сколько ты должна была вернуть?
– Сто пятьдесят тысяч долларов.
Я побледнела и вытерла выступивший на лбу пот.
– Понимаешь, – продолжала свой рассказ сестра, – я ведь не просто меховой магазин хотела, а эксклюзивный, чтобы там были такие товары, мимо которых бы обеспеченные люди не могли пройти. Как-никак, а на Невском все-таки. Пару раз я сама за товаром съездила, а потом людей наняла, которые этим занимались. Я ведь директор. Разве директор должен за товаром летать? Ему это по рангу не положено. Короче, весь магазин мы шубами завалили, а они не продаются.
– Как, вообще не продаются?
– Вообще.
– Разве такое может быть?!
– Я сама не пойму, в чем дело. Невский проспект. Приезжих полно, иностранцев еще больше, а толку никакого. Мерить мерят, а покупать – почти ничего не покупают. Думала дела поправить, а сама себе навредила только. Четыре месяца истекли. Виталий предлагает мне встретится и ждет, что я ему деньги отдам, а мне отдавать нечем, разве только шубами… Я Виталию объясняю, что все деньги вложены в товар. Мол, этот товар завис и не продается. Если хочешь, забирай товаром, там с наваром получится намного больше, чем сто пятьдесят тысяч.
– И что этот Виталий?
– Даже слушать меня не захотел. Говорит, мол, гони бабки по-хорошему, а то будет по-плохому. Я расплакалась, вспомнила нашу с ним ночь, хотела его разжалобить, да только он был непреклонен и про чувства даже разговаривать не захотел. Еще и посмеялся надо мной, сказал, что если я намекаю на то, что смогу своим телом отработать, то мое тело даже ста мятых рублей не стоит. – Маринка не выдержала и разревелась. Я принялась ее утешать. Она заревела еще громче. – Меня ни сегодня, так завтра убьют…
– Подожди, да кто тебя убьет?! Разве из-за этого можно убивать?! Это же всего-навсего деньги…
Маринка достала платок и посмотрела на меня заплаканными глазами:
– Нина, сейчас такое страшное время, что могут убить за сто долларов, а тут сто пятьдесят тысяч. За такие деньги в асфальт закатают, и следов никто не найдет.
– Так пусть он свои деньги вместе с товаром и арендованным магазином забирает. Пусть сам попробует все продать, если он думает, что все так легко. То, что произошло с тобой, может случиться с каждым, кто занимается бизнесом.
– Я ведь теперь не могу даже вещами расплатиться. – Маринка содрогнулась и побелела, как стена. – Я даже этого теперь не могу сделать. Меня обворовали. Все до одной шубы вынесли.
– Как это, обворовали?
– Так это. Элементарно. Ночью выключили сигнализацию, зашли с черного хода и все шубы до одной вынесли.
– А сторож?
– Сторожа связали и кляп в рот сунули. Хорошо хоть живым оставили.
Я смотрела на Маринку широко открытыми глазами и не могла произнести ни единого звука.
– Мне кажется, что меня Виталий ограбил, – сделала заключение Маринка.
– Я тоже так подумала.
– Ну ни он сам… Но то, что ограбление не обошлось без его участия, я в этом не сомневаюсь. Его люди, которые мне «крышу» обеспечивали, знали, как можно отключить сигнализацию, все ходы и выходы знали.
– Ты ему об этом сказала?
– Сказала, да только толку никакого. Нет у меня никаких доказательств.
– А в милицию заявила?
– Конечно.
– И что?
– Ничего. Сама знаешь, что милиция у нас продажная. Чтобы искать начали, нужно денег дать, а у меня денег нет. Сомневаюсь, что кого-то найдут. Я на это и не надеюсь. Так что, Нинка, может, мы с тобой в последний раз видимся.
Мне стало тяжело дышать, и я буквально вжалась в прохладную стену.
– Марин, ты чего несешь?! Ты же сама меня учила, что безвыходных ситуаций просто не бывает.
– Видно, неправильно я тебя учила, если сама попала в подобную ситуацию. Как только закончились четыре месяца, меня сразу поставили на счетчик.
– Как это?
– Это значит, что теперь каждый день счетчик тикает. В день – тысяча долларов.
– Чего? – не поверила я своим ушам.
– С того самого страшного дня, когда меня поставили на счетчик, прошло ровно тридцать дней. А это значит, что у меня натикало еще тридцать тысяч долларов. Те сто пятьдесят да эти тридцать – итого ровно сто восемьдесят.
– Сколько?! – Я чуть было не лишилась рассудка.
– Сто восемьдесят. Завтра будет сто восемьдесят одна, а послезавтра сто восемьдесят две… До двухсот тянуть никто не даст.
– Почему?
– Виталий вполне доходчиво объяснил, что счет не дойдет до двухсот. Меня уже не будет в живых.
– Он что, прямо так и сказал?
– Прямо так и сказал.
– Но ведь это угроза…
– И что?
– В конце концов ты можешь обратиться за помощью в милицию. Они просто обязаны тебе помочь.
– Нина, ты хоть думаешь, что говоришь? Разве можно обратиться в милицию с жалобой на питерскую мафию?!
– А почему бы и нет?
– Ты совершенно не думаешь, что говоришь…
– В том-то и дело, что думаю. Нужно прийти в милицию и написать заявление. Мол, я такая-то, такая-то. Мне угрожают питерские криминальные структуры и что по их расчетам жить мне осталось совсем немного, а жить очень хочется. Христом Богом прошу, помогите, потому что мне кажется, что меня просто подставили, и ограбление произошло не без их помощи…
– Нина, да меня же за такое заявление сразу жизни лишат, как только я из отделения выйду. Мне же сразу, без разговоров, пулю в лоб пустят.
– Никто тебя ничего не лишит. Надо попросить, чтобы в интересах следствия тебя от мафии укрыли или охранника к тебе приставили.
– За какие шиши?
– Тогда поживи пока у меня. Москва – не Питер. Здесь тебя никто не найдет.
– Нина, да как ты не поймешь, что это мафия?! – потеряла терпение Маринка. – Это же настоящая мафия! Да что им Москва?! Они меня не только в другом государстве, они меня на Луне достанут! Это же бандиты!!! Понимаешь, бандиты!
Испуганно глядя на Маринку, я потерла виски:
– Тише ты, не кричи. Я не глухая. Ты предлагаешь сидеть сложа руки и ждать смерти? Ты это предлагаешь?
– Нет, – замотала головой Маринка. – Совсем нет. Я просто думаю, у кого бы перехватить эту сумму.
– Что?! Ты хочешь перехватить такую сумму?! Но ведь ты не сможешь отдать!
– Я сейчас об этом не думаю. Я должна заплатить за свою жизнь. Я должна заплатить за то, чтобы меня не убили и не имели больше ко мне претензий.
– Хорошо, ты рассчитаешься с Виталием. Когда тебе будет нужно отдавать другим людям, уже они поставят тебя на счетчик… Все повторится. Ты хочешь сказать, что это будет нормальная жизнь?
– Это будет не нормальная жизнь. Это будет далеко не нормальная жизнь, но у меня нет другого выхода. Хотя, знаешь, у меня вообще нет никакого выхода. Никто и ничего не одолжит. Сумма просто астрономическая.
– И что же теперь делать?
– Я и сама не знаю. Сидеть у тебя долго я тоже не могу. Эти страшные люди доберутся и сюда. Тогда неприятности будут не только у меня, но и у тебя тоже. А я не могу рисковать тобой. Ты моя единственная сестра, самый родной и дорогой человечек.
– Тогда, может, тебя поселить на даче или в каком-нибудь подмосковном пансионате? Хочешь, я поговорю с Борисом? Ты пока приведешь себя в порядок, подлечишь нервную систему…
– Это тоже не выход из положения, – замотала головой Марина.
– Почему?
– Потому что меня найдут и там.
– Каким образом?
– Виталию не составит труда узнать, что в Москве у меня живет родная сестра. Ты будешь первая, к кому они приедут.
– И что? Я скажу, что не видела тебя тысячу лет.
– Они поедут в Пулково, проверят билеты, узнают, каким рейсом и куда я вылетела…
– И что? Если ты вылетела в Москву, это еще не означает, что ты вылетела к своей сестре. Москва большая…
– Нина, они придут к тебе… Я знаю, что они придут, и тогда может случиться непоправимое.
– Бог мой, что же делать?
– Искать деньги.
– Но у кого? Сумма действительно астрономическая. Может, у моего Бориса спросить? Только вряд ли у него будет столько свободных денег.
– А я у него уже спрашивала.
– И что?
– Ничего. Сказал, что он бы и рад помочь, но не может.
– Значит, и вправду не может. Для того чтобы он такую сумму смог выдернуть, потребуется слишком много времени, а у тебя время не терпит. Выходит, Борис отпадает.
– Однозначно. Я с ним сразу переговорила, как только приехала.
Бледная Маринка подперла голову руками и задумалась.
Разлив остатки Кампари, я подняла свой бокал и произнесла тост:
– Маринка, давай выпьем за то, чтобы ты обратилась в милицию и все разрешилось мирным путем.
– Я за такое пить не буду, – наотрез отказалась сестра.
– Как это?
– Так это. Не буду, и все. Мне еще пожить немного хочется, а если я в милицию пойду, у меня вообще никаких шансов на жизнь не останется. Не хочу себя раньше времени жизни лишать.
– Ерунда это все…
– А я тебе говорю, что не ерунда! Если ты свою сестру потерять хочешь, я хоть сейчас в милицию пойду.
– Маринка, а почему ты до последнего дотянула?! Почему ты мне раньше ничего не сказала?!
– До последнего надеялась, что все как-то образуется, все обойдется, да видно ошиблась. На счастливый случай надеялась, да видно счастливый случай повернулся ко мне задницей. Не хотела я тебя в свои передряги посвящать, да не вышло.
Я до боли сжала кулаки.
– Это ж надо такому случиться… Это ж надо… – Меня била дрожь. – Да что значат мои проблемы по сравнению с твоими? Они вообще ни чего не стоят.
Маринка посмотрела на меня таким проникновенным взглядом, что мне стало не по себе.
– Нина, а я ведь, если честно, знаешь, зачем прилетела? Чтобы с тобой попрощаться… Знаю, отпущено мне совсем мало. Даже страшно становится.
– Ты что несешь?!
– Я все чувствую. Человек всегда чувствует приближение своей смерти. Поверь мне, это не пустые слова. Сестренка, милая… Прости меня, если что было не так… Если я в детстве на тебя кричала или тебя наказывала… Я не со зла, поверь. Но ты знай, что я очень тебя любила. Я очень сильно тебя любила… Всегда… И даже там, на том свете, я буду тебя любить…
Я опешила от слов сестры и ощутила, как по моей спине ручьем побежал холодный пот.
– Марина, не говори так. Мне дурно становится. Я сейчас сознание потеряю. Скажи, что я могу для тебя сделать?! Что?! Я сделала бы все, что в моих силах, но ничего не могу… У меня нет таких денег и никогда не было. – По моим щекам текли слезы.
– Нина, ты не бессильна, – умирающим голосом произнесла сестра, встала передо мной на колени и принялась целовать мои ноги.
