Доктор Чегодаев
Доктор Чегодаев поспешил на кухню, где, сделав яблочный чай, вернулся в комнату. На столе он заметил салфетку с набросанными на ней строками. Он знал, что на ней написано – отчего-то женщины предпочитали покидать его, оставляя прощальные письма.
Даша ушла, потому что поняла, что лишняя здесь. Ну что же, если честно, так оно и было! Ведь Даша теперь только мешала… И он сам хотел ей сказать, но ему было не до Даши.
Потому что у него теперь была Ева… Нет, никакая не Ева, а Женя! Его Женя!
Женя вела себя мужественно, хотя он видел, что она очень напряжена.
Поставив перед ней чашку (Женя просила сделать ей яблочный чай), Дмитрий Иннокентьевич успокаивающе произнес:
– До профессора Васильева-Дельгадо я не могу дозвониться. Значит, вариант с его пансионатом «Эдемский сад» отпадает. Впрочем, это далеко не самое хорошее место…
Женя улыбнулась и произнесла:
– Вы ведь искали меня там? Ты искал меня там?
Доктор Чегодаев взволнованно произнес:
– Ради тебя я готов хоть на край света, Женечка! Профессор, мой бывший научный руководитель, еще тот прохвост…
– Я знаю, ведь я с самого начала была в курсе, что он с моим мужем… с Германом… заодно… Господи, все теперь будут думать, что это я убила Германа и его пассию…
Доктор Чегодаев нежно посмотрел на нее и ответил:
– И пусть думают. Дураков на свете в любые времена было больше, чем умных. Иначе бы человечество элементарно не выжило бы…
– Но ведь меня наверняка разыскивают! – произнесла Женя. – И если меня арестуют…
– Не арестуют! – заявил уверенно Дмитрий Иннокентьевич. – Я же обещал тебе, что не допущу этого, и так оно и будет! Я дам показания, мы размотаем этот кошмарный клубок интриг! А пока что я спрячу тебя в одной из клиник.
Да, проще всего было спрятать Женю в одной из психиатрических клиник, выдав за новую пациентку. Под фальшивым, конечно же, именем. Условия там, естественно, далеки от идеальных, но пока полиция будет их разыскивать, он докажет невиновность Евы!
Нет, не Евы, а Жени!
– Тебя подставили, это ведь понятно! И я сделаю все, чтобы доказать это! – произнес он. Женщина печально качнула головой и ответила:
– Но разве этому кто-то поверит? Ведь для всех я молодая жена, которая убила мужа-миллиардера… Ради денег… Или из-за того, что он завел любовницу… Или потому что элементарно спятила! Нет, мне никто не поверит!
Она заплакала, а доктор Чегодаев, взяв ее руки в свои, поцеловал каждый пальчик и ответил:
– Женечка, милая моя, я верю!
Но он прекрасно понимал, что этого недостаточно. Абсолютно недостаточно.
– Итак, попытаемся рассуждать логически, – произнес он, – если не ты, то кто? Кому выгодно избавиться от тебя и от твоего мужа?
Женя пожала плечами и выпалила:
– Думаю, его главному конкуренту Михаилу Смелянскому…
– Я тоже так думаю! – заявил доктор Чегодаев. – Ему прямая выгода – убрал конкурента, его жену, и можно прибрать к рукам чужую фармацевтическую империю.
– Значит, это он? – спросила Женя. А Дмитрий Иннокентьевич продолжил:
– Быть может. Со счетов не стоит сбрасывать и бывшую жену Германа.
– Регина? Но она же получила больше чем достаточно… Зачем ей убивать Германа? Она ведь все равно ничего не получит…
– Она – нет, а вот ее общие с Германом дети… Ведь они получат какую-то часть по завещанию, ведь так?
Женя снова расплакалась и сказала:
– Я ведь знаю, какое было завещание у Германа… Он и не скрывал! Половина отходила мне, а по четверти – сыну и дочери!
– Гм, а вот если бы вдруг выяснилось, что Германа убила ты, то имела ли бы ты вообще право на пятьдесят процентов его наследства? Это надо уточнить у адвоката! Возможно, сделав тебя убийцей, Регина намеревалась прибрать к рукам через своих детей все!
Женя тяжело вздохнула и произнесла:
– Значит, Регина?
Доктор Чегодаев усмехнулся и сказал:
– Ну, имеется ведь еще сводный старший брат твоего мужа…
– Игорь? – спросила изумленно Женя. – Игорь человек, конечно, малоприятный, однако он ведь ничего по завещанию не получал…
Игорь Иннокентьевич сказал:
– Да, ни денег, ни акций, ни недвижимости. Но ведь он был правой рукой твоего покойного мужа? Он владел инсайдерской информацией, прикарманив которую он мог бы в два счета основать с нуля свою собственную фармацевтическую империю. Или просто-напросто продать секреты конкурентам! Например, тому же Смелянскому!
– Тогда, выходит, Игорь? – произнесла растерянно Женя, и в этот момент зазвонил телефон.
Наконец объявился один из друзей Дмитрия Иннокентьевича, главный врач психиатрической больницы в Подмосковье. Коротко переговорив с ним, доктор Чегодаев произнес:
– Мы можем ехать, Женя! Все будет хорошо, уверяю тебя, все будет хорошо!
…К больнице они приехали, когда уже стемнело. Главный врач встретил их у входа и, пугливо озираясь, повел к одному из отдаленных корпусов.
– Условия, Дима, понимаешь, не ахти… И ты же понимаешь, на какой риск я иду… У нас постоянные проверки, куча документации…
Дмитрий Иннокентьевич, крепко держа за руку Женю, следовал за своим однокашником. Подойдя к одноэтажной пристройке, главный врач открыл дверь и сказал:
– Прошу вас!
Чегодаев и Женя прошли внутрь. Дмитрий Иннокентьевич попытался нащупать выключатель, желая зажечь свет. Однако, щелкнув им, понял, что это ничего не изменило: в помещении было по-прежнему темно.
– Антон, не мог бы ты… – сказал он, обращаясь к главному врачу, который все еще копошился с дверью. Внезапно та захлопнулась, и Дмитрий Иннокентьевич услышал лязганье ключа.
– Антон, в чем дело? Тут нет света! – крикнул он, дернул дверь, но та не поддавалась. Женя сдавленно застонала, и доктора Чегодаева охватила ярость.
– Открой немедленно! – крикнул он. – Иначе…
Иначе что?
– Дима, пойми, у меня семья, дети… Я не могу подвергать их риску… Да и за такое меня не то что с должности снимут, я вместе с вами в тюрьму отправлюсь! Эту твою Евгению Юнгштедт ищут! Она мужа своего кокнула!
Значит, его однокашник оказался банальным трусом и редкостной сволочью. Отчего-то Дмитрий Иннокентьевич почувствовал даже облегчение, к которому примешивалась брезгливость. Этот Антон всегда был подлюгой и конформистом… Надо было обратиться к другим…
Обращался. Но только этот тип отозвался на его призыв о помощи. И то лишь затем, чтобы заманить их к себе и закрыть в этой вонючей дыре.
– Она никого не убивала! Ее подставили! Антон, мы тебе денег дадим! Выпусти нас!
Он барабанил в дверь, но ответа не последовало. Женя всхлипывала. Доктор Чегодаев, как мог, успокоил ее. А потом попытался выбраться наружу через окно.
Окна имелись, однако они были забраны двойной решеткой – мелкой металлической изнутри и крупной металлической снаружи. Бежать из пристройки сумасшедшего дома было невозможно.
Ждать пришлось недолго, наконец лязгнул замок, дверь открылась. Доктор Чегодаев, готовый придушить своего бывшего друга на месте, выскочил вперед – и наткнулся на людей в форме, которые плотными рядами стояли на пороге.
– Где она? – спросил один из них и, бесцеремонно оттолкнув Дмитрия Иннокентьевича, шагнул в пристройку.
Доктор ринулся было на человека в форме, но главный врач, бывший тут как тут, удержал его и зашипел на ухо:
– Дима, ты что, сбрендил? Двушечку захотел?
Отпихнув его, Чегодаев хотел было ринуться вслед за человеком в форме, но его уже оттеснили прочие субъекты. Кто-то заломил ему руки, другой шарил в карманах.
Дмитрий Иннокентьевич увидел, как Женю, бледную, но собранную, выводят прочь.
– Евгения Александровна Юнгштедт, вот ордер на ваш арест по обвинению в убийстве вашего супруга, Германа Юнгштедта, а также гражданки Виктории Пивоваровой, совершенное…
