Книга: Хижина в горах
Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10

Глава 9

Джеф, переключавший каналы телевизора, бросил пульт управления, чтобы ответить на звонок мобильного телефона.
– Алло?
– Джеф? Это доктор Батлер. Я звоню из клиники.
Проклятье!
– Угу.
– Я включила громкую связь, и рядом со мной доктор Джеймс. Мы хотели бы узнать об Эмори. Она не вышла на работу сегодня утром, и мы не смогли с ней связаться ни по мобильному, ни по домашнему телефону. Все в порядке?
Джеф сел и спустил ноги с кровати.
– Она уехала из города на выходные.
– Нам это известно. Но мы так поняли, что она должна вернуться к сегодняшнему утру. К ней на прием записаны пациенты. Сначала мы подумали, что она просто опаздывает, хотя это совсем на нее не похоже. Наш администратор уговорила некоторых пациентов прийти в другой раз, чтобы исправить ситуацию. На какое-то время это помогло, но сейчас в приемной собралась толпа. Если Эмори не появится в ближайшее время, администратору придется записывать пациентов на другие дни.
– Вам лучше именно так и сделать. Я говорю о записи пациентов на другие дни.
– На завтра?
– Думаю, вам вообще не стоит записывать к ней пациентов, пока… пока мы не будем знать наверняка, что она вернется.
Джеф слышал, как коллеги Эмори перешептывались, но разобрать слова ему не удалось. Наконец он услышал голос доктора Джеймса:
– Мы не знаем, как об этом спросить, Джеф. Остается только прямой вопрос. Что происходит? Личная жизнь Эмори нас не касается, но она не пришла на работу, оставила своих пациентов, это совершенно на нее не похоже. Мы позвонили в больницу, чтобы узнать, была ли она на обходе сегодня утром. Нам сказали, что вы звонили вчера, спрашивали о ней и выражали некоторую озабоченность. Вы уже поговорили с Эмори?
– Нет. – Понимая, что он дольше не может держать все в тайне, он поделился тревожной новостью: – Правда в том, что я не разговаривал с ней с вечера пятницы. Но, – поспешил он добавить, – в четверг вечером мы поссорились. Это был настоящий скандал, честно говоря. Когда Эмори не позвонила в выходные, я решил, что она не хочет со мной разговаривать. Глупо, но я решил подождать, пока она остынет.
– Вот как…
Два слова, но Нил Джеймс произнес их так, что они упали словно нож гильотины. Он всегда недолюбливал Джефа, у него был высокомерный вид, что было легко с его-то коротким носом.
Стараясь говорить так, чтобы это не было похоже на то, что он оправдывается, Джеф продолжал:
– Я не волновался, потому что Эмори не сказала точно, когда вернется. Она упоминала о том, что проведет в мотеле и ночь субботы. Поэтому я начал тревожиться только в воскресенье после обеда, когда она мне так и не позвонила.
– Вы не говорили с ней с вечера пятницы?
– Именно так.
Шокированная доктор Батлер поинтересовалась, сообщил ли Джеф о необъяснимом отсутствии Эмори в полицию.
– Да. Я приехал в Дрейкленд вчера и начал ее поиски с мотеля, в котором она ночевала в пятницу. Она рано пообедала в кафе по соседству. Потом Эмори позвонила мне из своего номера и сказала, что больше выходить не собирается. На этом след оборвался.
– Она совершала пробежку в субботу утром, верно? – уточнила доктор Батлер. – Кто-нибудь видел, как Эмори выходила из мотеля?
– Нет. Но вы же ее знаете. Ей нравится рано вставать, поэтому она, скорее всего, ушла еще до рассвета. Администратор взял с нее плату за номер накануне вечером, поэтому у нее не было необходимости общаться с ним, когда она уезжала.
– И вечером в субботу она в мотель не вернулась?
– Нет, но она этого и не планировала. Эмори забрала все свои вещи, когда уходила.
– Следовательно, у нас еще больше оснований для тревоги, – заметил доктор Джеймс.
– Вы правы, – согласился Джеф. – Как только я узнал об этом, я сообщил об исчезновении жены в офис шерифа.
– И? Что они сказали? Что они предпринимают?
– Пока ничего. Мне сказали, что паниковать еще рано, но мы же с вами знаем, что это не в характере Эмори. Я объяснил это офицеру, с которым разговаривал. Даже если она сердита на меня, она никогда бы не подвела своих пациентов.
– Что мы можем сделать?
По голосу доктора Батлер, Джеф понял, что она очень встревожена, но старается гнать прочь мысли о самом плохом. Он сказал:
– Пока держите оборону здесь. Эмори было бы неприятно причинить неудобства пациентам. Как только я что-то узнаю, я сразу же вам сообщу. Я должен вернуться в офис шерифа через час.
– Возможно, вам следует выехать немедленно. Час ожидания это потерянное время.
Джеф не спрашивал совета у доктора Джеймса, и ему было неприятно, что он дает ему указания, как себя вести, но он ответил спокойно:
– Я уже выходил из номера, когда вы позвонили.
Пообещав информировать коллег Эмори и попрощавшись с ними, он посмотрел на себя в большое зеркало. Его фланелевые брюки и шелковый свитер будут выделяться в местности, где все носят комбинезоны, но ни за что на свете он не хотел бы слиться с толпой.
Джефа пугало то, что ему предстояло сделать, но его радовала возможность уйти из номера мотеля, который оставлял желать лучшего.
Дрейкленд был административным центром крупного и большей частью сельского округа. В офисе шерифа было многолюдно, несмотря на плохую погоду. Вернее, как раз из-за нее. Пока Джеф ждал своей очереди в приемной, пытаясь держать полы своего длинного пальто подальше от грязного пола, мимо него двигался постоянный поток официальных и гражданских лиц, входивших и выходивших, занятых проблемами, вызванными снегопадом, как, например, перевернувшийся на автостраде многотонный грузовик, перегородивший движение в обоих направлениях.
Одна женщина громко жаловалась на то, что у нее рухнула крыша в конюшне, и лошади оказались в ловушке. Управляющий из хозяйственного магазина писал заявление о краже керосиновой лампы.
Просто цирк какой-то!
Наконец вышел помощник шерифа, с которым Джеф разговаривал накануне вечером, и знаком пригласил его подойти.
– Мне жаль, что я вижу вас здесь, мистер Сюррей.
– Я говорил вам, что она не просто сбежала.
– Идемте со мной.
Впереди помощника шерифа Сэма Найта двигался его большой живот. Он провел Джефа через помещение для инструктажа, где измученные на вид полицейские пытались справиться с потоком людей из приемной. Найт махнул рукой в сторону стула перед его заваленным бумагами столом и сам плюхнулся во вращающееся кресло. На табличке с его фамилией было указано его звание «сержант детектив». Джеф подумал, что Найт просто деревенщина, и это звание не для него.
Он сказал:
– Моя жена – ответственный человек. Она бы никогда…
Найт поднял руку, толстую и розовую словно ветчина.
– Не спешите, мистер Сюррей. Сначала мы должны выполнить все формальности.
Он надел очки для чтения, постучал по клавишам компьютера, пока на экране не появился бланк заявления.
– Полное имя миссис Сюррей?
Джеф объяснил, что Эмори не меняла фамилию.
– И она доктор Шарбонно.
– Как пишется Шар-ба-но?
Медленно тыкая пальцами в клавиши, Найт заполнил все поля с основной информацией об Эмори: номер карты социального страхования, возраст, рост, вес.
– Пять футов шесть дюймов. Сто двадцать фунтов. Значит, она… стройная? – детектив уставился на Джефа поверх очков со стеклами, на которых остались следы пальцев.
– Да. Моя жена в прекрасной физической форме. Она бегает на длинные дистанции. Марафоны.
– Ага, вы упоминали об этом вчера вечером.
Потом детектив спросил о цвете волос Эмори.
– Блондинистые. То есть светло-русые с высветленными прядями. Вот такой длины, – Джеф коснулся своей ключицы.
– Глаза?
– Ореховые.
– В чем она была одета?
– Я не знаю.
Руки Найта застыли над клавиатурой. Он повернул голову, чтобы посмотреть на Джефа, и тот несколько нетерпеливо объяснил:
– Когда я видел жену в последний раз, на ней были джинсы, коричневые сапожки и желтовато-коричневый свитер. Куртку она несла в руке. Но как я вам уже говорил вчера вечером, в субботу она собиралась бежать на длинную дистанцию. Полагаю, она вышла из мотеля в костюме для бега.
– Что она обычно надевала?
Джеф назвал все, не забыв о брендах.
– Вещи отличного качества, созданные специально для серьезных бегунов. Она рассчитывала на холодную погоду. На ней наверняка была куртка на «молнии», какое-нибудь термобелье. Перчатки. Обычно она надевает на голову повязку, чтобы ушам было тепло и волосы не падали на лицо. Возможно, солнечные очки.
– У вас есть ее фотография?
– Дома. Но в Интернете много ее снимков.
Найт написал фамилию в поисковике, и сразу же на экране появилось не меньше двух десятков фотографий.
– Это она?
Джеф кивнул, когда помощник шерифа указал на снимок Эмори, сделанный в тот момент, когда она вместе с докторами Батлер и Джеймсом перерезала ленточку на открытии их клиники.
– Красивая леди.
– Спасибо.
– Какой она врач? – спросил Найт.
– Педиатр.
– Эти двое ее партнеры?
– Да. Я говорил с ними полчаса назад. Им она тоже не звонила.
– Они хорошо ладят?
– Разумеется.
– Никакого профессионального соперничества?
Джеф в отчаянии с силой выдохнул.
– Вы рубите не то дерево. Ее коллеги очень встревожены.
– Ладно. Я просто спрашиваю. Я буду спрашивать много такого, что вам может показаться несущественным или просто неприличным. Но, к сожалению, неудобные вопросы иногда необходимы. Это самая неприятная часть моей работы.
Джеф сомневался в точности этого утверждения, но спорить не стал.
Найт тем временем посмотрел другие снимки.
– Ваша жена – активная женщина.
– Очень.
– Вы уверены, что она не уехала куда-то по делам благотворительности?
Джеф глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
– Она приехала сюда в пятницу днем, чтобы утром в субботу пробежать дистанцию в горах для тренировки.
– Вы знаете маршрут или название горы?
– Эмори показывала мне карту. Если я ее увижу, то смогу вспомнить.
– Вы знаете, в каком парке?
– А разве здесь не один парк?
Найт просто смотрел на него несколько секунд, потом сказал:
– Только в этой части Северной Каролины у нас четыре национальных лесных парка. Они соединяются с заповедниками в Теннесси. А если направиться на юг, в Джорджию…
– Я начинаю понимать, – Джеф решился прервать этот урок географии. – Я не знаю, какой именно парк или какая гора. Но ночевала она здесь в Дрейкленде, поэтому логично было бы начать поиски с ближайшего туристического района.
На лице Найта появилось пессимистическое выражение.
– Все равно нам придется осмотреть много квадратных миль.
– Мне жаль, что я не знаю большего о ее маршруте. Но одно я знаю наверняка: жена никогда бы не уехала «по делам благотворительности», не предупредив меня.
Абсолютно не тронутый его нетерпением Найт сказал:
– Вероятно, это так. А как насчет членов семьи?
– Кроме меня у нее никого нет.
– Никого, кого она решила бы навестить и у кого могла задержаться?
– Нет.
– Друзья?
– Я обзвонил всех, кого только смог вспомнить. Никто не видел ее и не разговаривал с ней. И это значит… что с ней что-то случилось.
Детектив наклонился вперед и вцепился пальцами в край стола.
– Вы боитесь худшего, мистер Сюррей. Не вините себя. Я бы, вероятно, тоже так себя вел на вашем месте. Скажу вам только одно: за двадцать с лишним лет, которые я проработал в этом офисе шерифа, я нашел всех, кого считали пропавшими. Девяносто девять и девять десятых процента людей находились. Всего лишь одна десятая процента пропавших становились сюжетом для вечерних новостей и поводом для наших ночных кошмаров. Так что сохраняйте позитив, договорились?
Джеф кивнул.
– Я постараюсь.
– Прежде всего мы начнем искать ее машину.
Он вызвал помощника шерифа, которую он называл Мэриджо, и сообщил ей марку, модель и номерной знак машины Эмори, полученные от Джефа. Он предупредил, что это срочно. Мэриджо пообещала сразу же заняться поисками, но предупредила, что главным препятствием станет погода.
– Всюду машины съезжают в кюветы с обледеневших трасс. Вчера закрыли почти все горные дороги, по которым редко ездят. Но я попрошу поискать машину полицию штата. Разумеется, мы говорим о трех штатах, если вы не хотите, чтобы мы искали еще и в Южной Каролине, тогда их будет четыре.
На Джефа это произвело впечатление. Она умела сложить три и один…
Когда женщина ушла, Найт вызвал другого помощника шерифа и представил его как Бадди Грейнджа. Тот обменялся с Джефом рукопожатием и подвинул стул, чтобы сесть с ними рядом.
– Я получил электронное сообщение от Сэма об исчезновении вашей жены. Я готов действовать.
– Замечательно, – отозвался Джеф, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучала издевка. – Когда же мы действительно начнем искать ее?
– Сначала несколько вопросов, – сказал Найт. – Могло ли у Эмори быть оружие?
– Оружие?
– Люди, отправляющиеся в горы, как правило, берут с собой какое-то средство для защиты. Перцовый баллончик. Отпугиватель для медведей. По-моему, это все ерунда, но люди чувствуют себя спокойнее…
– Сейчас зима. Разве медведи не ложатся спать?
– В теории это так, – Найт улыбнулся. – У вашей жены есть пистолет?
– Боже, нет. И ничего из того, что вы перечислили. Во всяком случае, я об этом не знаю.
– А у вас есть оружие?
– Да. И у меня есть разрешение на него, – Джеф достал бумажник из бокового кармана и показал им документ, выданный штатом Джорджия. – Я готов показать вам пистолет. Он лежит в машине, в отделении для перчаток.
– Хорошо, с этим позже, – Найт посмотрел на Грейнджа, потом снова на Джефа. – Вы сказали, что ваша жена уехала в пятницу, но вы приехали к нам только вчера вечером. То есть прошло около сорока восьми часов, верно?
– Это было ошибкой с моей стороны, ужасной ошибкой. Теперь я это понимаю.
– Почему вы ждали? – спросил Грейндж. Имя «Бадди» ему не подходило. Он был моложе, стройнее, внимательнее Найта. В нем не было ничего простецкого.
– Эмори упоминала о том, насколько непросто будет бежать по выбранному ею маршруту. Все дело в высоте. К тому же в прошлом году у нее был маршевый перелом правой ступни. Ее это беспокоило.
Все эти причины заставили Эмори предполагать, что пробежка будет изнурительной. Она сказала мне, что, возможно, не захочет ехать домой в субботу и останется еще на ночь, чтобы отдохнуть. Когда она мне не позвонила, я решил, что она так и поступила.
Грейндж задал следующий вопрос:
– Вы бы могли назвать вашу жену сознательной?
– Он назвал ее ответственной, – вставил Найт.
– Эмори именно такая, – не растерялся Джеф, – очень сознательная и ответственная.
Грейндж нахмурился.
– Тогда, как мне кажется, вам следовало бы встревожиться, когда она не позвонила вам, чтобы предупредить о том, что не вернется домой в субботу вечером.
– Я беспокоился.
– Но вы ждали еще двадцать четыре часа, прежде чем приехать сюда и начать ее искать.
– Я уже признал, что это было ошибкой с моей стороны. Но я говорил ему, – Джеф указал на Найта, – вчера вечером, что я боюсь, как бы с Эмори чего-нибудь не случилось. Он сказал, что тревожиться не о чем. Если вы и это… – он огляделся по сторонам, его взгляд остановился на леди с рухнувшей конюшней, которая теперь оплакивала погибшую лошадь. – Если это плохо организованное отделение ничего не предпринимало по поводу необъяснимого исчезновения моей жены еще двенадцать часов, то это ваша вина, а не моя.
С выводящей из себя сдержанностью Найт парировал:
– Вас никто не обвиняет, мистер Сюррей.
– Мне так не показалось. Слова вашего коллеги я воспринимаю как инсинуацию.
Грейндж невозмутимо спросил:
– В чем же инсинуация?
– Вы говорили о пренебрежении с моей стороны. О безразличии. Ни то, ни другое не является правдой.
Найт снова подался вперед и улыбнулся своей простецкой улыбкой.
– Детектива Грейнджа нельзя обвинить в инсинуации, мистер Сюррей.
Джеф холодно посмотрел на них обоих, но не произнес ни слова.
– Вот только… есть одна вещь, – Найт поерзал в своем кресле и поморщился так, словно страдал от геморроя. – Помните ту одну десятую процента пропавших людей, о которой я уже упоминал? Обычно тот человек, который заявляет об их исчезновении, как раз и знает, где они находятся.
Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10