Глава 23
Хамерхаузен очнулся, лежа на земле.
В темноте.
Все тело ныло так, будто его посадили в мешок, подвесили к балке и использовали вместо боксерской груши. А голова так просто разламывалась от боли.
Виир попытался вспомнить, что произошло. Но мысли в голове путались и слипались… Путались и слипались…
Долбить-колотить…
В горло будто теннисный мячик затолкнули…
Должно быть, он обо что-то ударился головой.
И здорово, надо сказать, приложился.
Как же это, твердь твою, случилось?..
Сделав усилие, Хамерхаузен перевернулся на бок и приподнялся на локте.
Далеко в стороне коптили горящие на дороге квады.
А совсем рядом отчаянно крутил колесами перевернутый квад. С одной горящей фарой…
Вот!
Хамерхаузен все вспомнил.
Ну, может быть, и не все, но главное.
Он находился за рулем квада, кода на них напал айвур…
Нет – два айвура!..
Твари…
С ним в кваде находились еще двое… Канелин и Катаяма.
Где они?..
Хамерхаузен перевернулся на живот и встал на четвереньки. Оттолкнулся руками от земли, переместил центр тяжести назад и оказался стоящим на коленях.
Посмотрел по сторонам.
Темнота.
– Эй!.. – хрипло крикнул он.
Несколько секунд подождал.
Не услышал ответа.
– Эй!.. Ребята!..
Слышно было только, как надсадно рычит мотор перевернутого квада, бессмысленно вращая перемалывающие воздух колеса.
Кто-то громко кричал на дороге. Но что именно он кричал, из-за шума мотора было не разобрать… Кажется, он кого-то звал…
Их станут искать не прежде, чем рассветет, это уж точно. Хамерхаузен и сам ни за что бы не полез ночью в сторону Усопья, зная, что где-то там, в темноте, прячутся жуткие твари, расшвыривающие квады, как игрушечные машинки…
Значит, нужно затаиться и ждать утра…
Но как же Катаяма и Канелин?..
Они ведь должны быть где-то здесь, рядом…
– Ребята! Где вы?.. – снова крикнул Хамерхаузен.
Странный это был крик. Он кричал так, будто боялся, что его услышат.
На самом деле так оно и было. Его ведь могли услышать и айвуры.
Мотор перевернутого квада чихнул три-четыре раза и замолк. Машина умерла. Только фара все еще продолжала буравить темноту лучом света.
В наступившей тишине Хамерхаузен услышал звук другого мотора, доносящийся не со стороны дороги, а из кромешного мрака. Какой-то безумец ехал сквозь тьму с выключенными фарами!
Хамерхаузен изо всех сил вглядывался в темноту, откуда доносился шум работающего мотора, но не видел ни зги. Он не в силах был даже угадать очертания квада. А между тем шум приближался, становился все громче и отчетливее.
Внезапно в лицо Хамерхаузену ударил яркий свет включившихся фар. Машинально прикрыв глаза ладонью, он всем телом подался назад в ожидании казавшегося неминуемым удара.
Квад, качнувшись, замер на месте. Он остановился так близко, что при желании Хамерхаузен мог коснуться рукой бампера.
– Залезай в машину! Живо!
Это был голос Регины – никаких сомнений.
Хамерхаузен наклонился вперед, оперся рукой о бампер и, сделав усилие, попытался подняться на ноги.
Но едва он сделал это движение, как в голове начался форменный кавардак. Мир будто перевернулся с ног на голову. А потом еще раз. И, не удержав равновесие, Хамерхаузен снова упал на колени.
– Помоги ему, Юл!
С легкостью и проворством, поразительными для его комплекции, лысый толстяк в лосинах перемахнул через борт квада, подбежал к Хамерхаузену и, подхватив его под мышки, легко, как резиновую куклу, потащил к дверце, которую уже открыла Регина. Закинув рамона на переднее сиденье, Юл Конструктор запрыгнул назад, где сидел негр Кин.
– Как ты? – с озабоченным видом посмотрела на Хамерхаузена рыжая.
– Живой, – коротко кивнул тот.
– Ну, рада за тебя, – усмехнулась Регина.
Отпустив педаль тормоза, она почти до предела вывернула руль влево. Машина начала разворачиваться на месте.
– Постой!.. – встревожился Хамерхаузен. – Куда ты?
– Подальше отсюда, – недовольно фыркнула в ответ рыжая.
– Но где-то здесь мои товарищи!.. Их надо найти!
– Нет их здесь.
– Как это нет?.. – растерялся Хамерхаузен. – Катаяма, Канелин… Они были вместе со мной в кваде, – Виир повернулся назад и посмотрел на все еще горящую фару перевернутого квада. – Ты же сама их видела!
– Ты что, совсем тупой? – поморщившись, не то с тоской, не то с жалостью посмотрела на него Регина. – Их нет, потому что они мертвые!.. Ага? Врубился?.. И, знаешь, кто в этом виноват?
– В чем? – растерянно спросил Хамерхаузен.
Он все еще не мог до конца осознать того, что произошло, а может, не хотел с этим мириться.
– В том, что они мертвы, уно! – рявкнула Регина. – Они были бы живы, если бы ты послушал меня и не погнал квад к дороге!.. Ага?.. Ты знаешь, кто на нас напал?
– Айвуры.
– Это я сказала.
– Верно.
– И что тебе известно об айвурах?
– Ничего, – качнул головой Хамерхаузен.
– Так какого ж лешего ты решил, что сможешь с ними справиться?
– Ну… – Хамерхаузен потрогал пальцами щетину на подбородке. – Я…
– Нельзя драться с врагом, про которого ты ничего не знаешь! Вообще – ничего!
– Ч-черт…
Хамерхаузен наклонил голову и сдавил ладонями виски. В голове стоял густой молочно-белый туман, как на болоте ранним утром. Сквозь него ничего невозможно было разглядеть. Одни только неясные, расплывающиеся серые тени. А, может быть, тени теней. Белые тени на палевом. А в ушах раздавалось неумолчное дребезжание треснутых колокольчиков. Раздражающее и не дающее сосредоточиться.
– Что, головка бо-бо? – насмешливо посмотрела на него Регина.
Хамерхаузен не успел ничего ответить.
Вскочив на ноги, негр вскинул автомат и принялся палить в темноту.
– Суть твою, Кин! – ударила ладонями по рулю Регина. – Что ты творишь?
– Я видел его! – с истеричным подвывом взвизгнул в ответ негр.
– Кого?
– Айвура!
– Юл?
– Я никого не вижу, – покачал головой Конструктор.
– Потому что ты не видишь в темноте! – ткнул в него пальцем Кин. – А я вижу!
– Два идиота в одном кваде – это уже перебор, – удрученно покачала головой Регина. – Серьезный, суть вашу, перебор!
Негр снова вскинул автомат и выпустил в темноту длинную очередь.
– Кин! Рухнувшие небеса! Прекрати!
– Мы в беде! – таинственным полушепотом сообщил негр.
– Я в курсе!
Кин снова схватился за автомат.
– Юл, успокой его!
Здоровяк молча положил одну руку Кину на плечо, а другой выдернул у него из рук автомат.
Негр в отчаянии обхватил голову руками.
– Куда мы едем? – малость собравшись с мыслями, спросил Хамерхаузен.
– Подальше от дороги, – острым подбородком указала вперед рыжая.
– Зачем?
– Там безопаснее.
– Почему?
– Потому что я так сказала!
– Там Усопшие Земли…
– И что с того?
Хамерхаузен сосредоточенно сдвинул брови, пытаясь вспомнить, что говорил про Усопшие Земли Валтор Прей. Вообще-то, он много чего говорил. Но главным было то, что туда почему-то никто не может попасть живым… Да, именно так! Усопье не для живых… Вернее, живых туда не пускают… Хамерхаузен потер пальцами виски. Что-то было еще. Что-то очень конкретное и важное. Но туман, забивший голову комьями ваты, мешал собраться с мыслями и вернуться к воспоминаниям. Ответ был где-то совсем близко. Нужно было только понять, куда протянуть руку…
Страшный крик в клочья разорвал темноту.
Это был не крик боли или ужаса. Он сам был болью и ужасом.
Мгновенно взлетев до некой критической ноты, он так и повис, раскручиваясь бесконечной спиралью, вбирая в себя все и вся, высасывая жизнь и разум из всего, что было живо и обладало хотя бы зачатками разума.
Хамерхаузену никогда в жизни не доводилось слышать ничего подобного. Первой его мыслью было: бежать! Куда угодно, только немедля! Потому что это невозможно выносить! Потому что дальше будет становиться только хуже! Он схватился обеими руками за дверцу квада, но прежде, чем выпрыгнуть из машины, все же бросил взгляд на Регину. Быть может, он хотел удостовериться в том, что и она поняла, что с этой напастью им уже не справиться, и единственное, что они могут сделать, – это попытаться спастись бегством.
Бежать немедля!
Бежать!..
Регина сидела, вцепившись руками в рулевое колесо так, будто именно оно было единственной надеждой на спасение. И не только для нее одной, но для всех, кто находился в кваде. В ее кваде с голубой молнией на борту. Зубы ее были стиснуты, а взгляд устремлен вперед, где размазанные пятна света от фар плясали на неровностях грунта. В голове у Регины творился такой же кавардак, как и у Хамерхаузена. Но у хаоса не было ни малейшего шанса овладеть ее сознанием. Потому что сейчас все ее действия были подчинены не разуму, а инстинктам. И если сбитому с толку Хамерхаузену разум твердил, что следует бежать, то безошибочный инстинкт подсказывал Регине, что для рамона квад – самое безопасное место во Вселенной.
Хамерхаузен отдернул руку, которой испуганно цеплялся за дверцу. Рамон все еще чувствовал желание бежать, но теперь он мог контролировать себя. Потому что понимал, что причиной страха был крик, повисший во тьме и бесконечно долго тянущийся на одной безумной ноте. Должно быть, этот звук каким-то образом воздействовал на подсознание, вызывая беспричинную панику.
Прокричав что-то бессвязное, Кин набросился на Юла, пытаясь отобрать у него автомат. Когда же ему это не удалось, он издал совершенно нечеловеческий крик, метнулся к левому борту квада и нырнул в темноту.
– Кин! – закричал Юл Конструктор. – Кин выпрыгнул!
Выругавшись сквозь стиснутые зубы, Регина нажала на тормоз, собираясь дать задний ход.
Но прежде, чем она успела это сделать, из темноты возник айвур.
Он появился по левому борту, подобно чудовищному ночному призраку. Айвур не бежал, а неторопливо трусил, широко размахивая огромными передними конечностями. Трудно сказать, по какой причине он не спешил, но, как бы там ни было, намерения его были вполне определенными.
Регина отпустила тормоз и до предела вдавила в пол педаль газа. Квад рванул вперед, стремительно набирая скорость.
Видя, что добыча ускользает, айвур тоже прибавил скорости. Теперь он перемещался широкими размашистыми прыжками, одновременно выбрасывая вперед обе передние конечности, а затем резко отбрасывая их назад.
Пытаясь сбить айвура с толку, Регина начала резко забирать вправо. И чуть не налетела на другого айвура.
Он стоял, раскинув передние лапы в стороны и запрокинув голову. Если бы шел дождь, можно было бы подумать, что тварь разинутой пастью ловит падающие с неба потоки воды. При появлении квада голова айвура упала на грудь. И тотчас же оборвался зловещий вопль, превращающий мозг в мусс.
Резко выдохнув, Хамерхаузен откинулся на спинку сиденья. Облегчение и радость, которые он почувствовал, когда оборвался крик айвура, невозможно было сравнить ни с чем. Ну, разве что только с первым вдохом при рождении, которого Виир, к сожалению, не помнил.
– Рано расслабился, – искоса глянула на него Регина. – Возьми автомат.
Не снижая скорости, она развернула квад, едва не задев задним колесом ногу айвура, и погнала его назад, навстречу первому, гнавшемуся за ними зверю. Второй айвур тотчас же сорвался с места и кинулся за ними следом.
Не пытаясь понять, что затевает Регина, Хамерхаузен наклонился, просунул руку между сиденьями, подцепил пальцами ремень отобранного у Кина автомата и подтянул его к себе. Выдернув из автомата магазин, он убедился, что в нем еще остались патроны, и ударом ладони загнал на место.
– Есть еще патроны? – спросил он у Юла.
Здоровяк молча протянул ему два стянутых лентой магазина. Сам Конструктор держал на коленях приготовленный к бою гранатомет. А рядом с ним на сиденье лежала заряженная помповая винтовка. Юл не особенно доверял вещам, которые запросто мог сломать своими здоровенными ручищами.
Привстав, Юл оперся коленом о сиденье и вскинул гранатомет, целясь в бегущего навстречу кваду айвура.
– Не стреляй! – осадила его Регина.
Юл удивленно шевельнул бровью, но спорить не стал.
Хамерхаузен лишь подивился хладнокровию и самообладанию Конструктора. Он сам на его месте непременно бы саданул из гранатомета в чудище, которому ничего не стоило отшвырнуть квад в сторону, как нелепую игрушку.
В тот момент, когда айвур уже занес лапу, чтобы ударить по машине, Регина заложила кажущийся совершенно немыслимым вираж. Машина проскользнула под падающей на нее лапой айвура, резко развернулась, ударилась бортом о ногу зверя и, отлетев в сторону, еще раз поменяла направление. При этом каким-то чудом Регине удалось сохранить контроль над управлением. Машина, как и прежде, неслась вперед, ныряя в рытвины и подпрыгивая на кочках. В то время, как гнавшиеся за ней айвуры с разбегу налетели друг на друга.
Обернувшись, Хамерхаузен успел увидеть в тусклом отсвете фар, как два огромных тела столкнулись в прыжке и в обнимку повалились на землю. Наверное, если бы машину не трясло, они почувствовали бы, как при этом содрогнулась земля.
Тут уж Хамерхаузен вынужден был признать, что и сам не справился бы лучше.
– Молодец, – одобрительно наклонил он голову.
Регина быстро глянула на рамона и едва заметно усмехнулась.
– Это только начало, – сказала она.
И выключила фары.
Несущийся на полной скорости квад провалился во тьму.
Хамерхаузен инстинктивно дернул головой из стороны в сторону. Вокруг тьма кромешная. Они уехали так далеко от дороги, что даже отсвет ее огней не достигал их.
Хамерхаузен судорожно сглотнул.
– Что ты делаешь? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и ровно. Как будто мчаться во тьме незнамо куда, по незнакомой территории было для него самым привычным делом.
– Пытаюсь сбить противника с толку, – ответила Регина.
– И какой в этом смысл?
– Не знаю. Я делаю то, что мне самой кажется неожиданным.
– А ты не боишься?..
– Нет.
Она ответила, даже не дослушав вопрос! Как будто заранее знала, что он собирался сказать!
Ну, что ж…
– Ладно.
Хамерхаузен прижал к груди автомат и покрепче ухватился за поручень.
Снова вспыхнули фары.
Свет резанул по глазам.
Хамерхаузен недовольно поморщился.
– Не ожидал? – с усмешкой посмотрела на него Регина. – Ага?
Виир молча пожал плечами. Да ну ее с ее шуточками.
Хамерхаузен потряс головой.
Звон в ушах затих, сделался почти неслышным. Да и туман в голове рассеялся.
И тут он вспомнил!
– Стой! – Хамерхаузен дернулся, как будто собирался отобрать у рыжей руль.
– Ага, – Регина насмешливо скривила губы. – Уже остановилась!
– Ты знаешь, куда мы сейчас едем?
– Понятия не имею. А тебя это волнует?
– Мы можем угодить в Усопье!
– Далось тебе это Усопье…
– Усопье обнесено кордоном со самовзводящимися гравитационными минами!.. Понимаешь?
– Ну, в общем…
– Если мы налетим на мину – нам хана!
– Думаешь, мы останемся целы, если нас догонят айвуры?
– Но… – Хамерхаузен нервно затряс ладонью. Должен же быть какой-то выход из этой дурацкой ситуации! – Можно же как-то сориентироваться, чтобы понять, куда мы едем!
Регина взглядом указала на темное небо. На котором не было видно ни Луны, ни звезд.
– Обычно я ориентируюсь по звездам.
– У тебя что, нет компаса?
– Поищи в бардачке, вроде бы валялся.
Хамерхаузен дернул крышку бардачка.
Небольшая прямоугольная ячейка в приборной панели квада была забита под завязку. Чего там только не было! Конфеты, маленькие шоколадки, обрывки проводов, аккумуляторы, обертки от съеденных конфет и шоколадок, петарды, маленький игрушечный паровозик, несколько патронов разного калибра, с десяток стреляных гильз, универсальная отвертка, брошюра без обложки, надорванная упаковка одноразовых носовых платков, бейдж с надписью «VIP-персона», три файловых накопителя, кольцо с огромным фальшивым бриллиантом, два использованных одноразовых носовых платка, четыре авторучки, книга в мягкой обложке…
– Айвур по левому борту, – спокойно, как бы между прочим, сообщил Юл Конструктор.
Зверь бежал сквозь мрак параллельно едущему кваду. Лишь заросший густой длинной шерстью бок зверя время от времени мелькал в отсветах фар.
Почему он не атаковал машину? Трудно сказать. Должно быть, у него имелись на то причины.
– Грохнешь его? – не оборачиваясь, спросила Регина.
– Запросто, – коротко ответил Юл.
– Готовься.
– Уже готов.
Юл привстал, поставил колено правой ноги на сиденье и погладил ствол гранатомета.
– Давай!
Регина повернула квад влево и повела его по дуге наперерез бегущему зверю.
Айвур сначала замедлил бег. Затем совсем остановился и поднялся в полный рост. Добыча сама шла ему в лапы, и он лишь выжидал подходящий момент, чтобы нанести точный удар.
Если бы на его месте находилось хотя бы самую малость разумное существо, оно бы непременно задалось мыслью, почему машина ведет себя неправильно? Почему вместо того, чтобы спасаться бегством, она едет к нему навстречу? Но айвур был всего лишь зверем, который не умел мыслить, но подчинялся инстинктам. Он не был готов к сюрпризам.
Как только левый борт квада оказался прямо напротив айвура, Юл, уже заранее положивший гранатомет на плечо, тщательно прицелился и аккуратно надавил на спусковой крючок.
Заряд угодил точно в середину груди зверя. Айвур, будто в удивлении, широко раскинул руки в стороны и грохнулся на спину.
– Отлично!
Регина развернула машину под прямым углом. У нее не было уверенности, что выстрел из гранатомета сразил айвура наповал, а потому она считала разумным убраться прочь, поскорее и подальше. Как известно, раненый зверь становится вдвойне опасным.
– У тебя есть еще заряды? – спросил у Юла Хамерхаузен, будучи уверен в том, что в багажнике квада их целый ящик.
– Не-а, – с улыбкой покачал головой Конструктор.
– Что, этот был единственный? – не веря, переспросил Виир.
– Точно, – кинул здоровяк.
Самое время было снова впасть в тоску. Оставалось только дождаться, чтобы где-нибудь неподалеку завыл айвур.
– Нашел компас? – спросила Регина.
– Нет.
– Ну, извини.
Хамерхаузен попытался затолкать обратно в бардачок все, что он оттуда выгреб. Но у него это не получилось. Не хватало места для книги. Хамерхаузен непонимающе пожал плечами: зачем рамон возит в бардачке своего квада книгу «Теория и практика игры в кости»?..
Айвур появился по правому борту.
Был ли это тот же самый зверь, которого подстрелил Юл, или уже другой, значения не имело. Бежал он живо, явно не испытывая никаких физических проблем. В два прыжка догнав квад, он на бегу ударил кулаком в борт, на котором была нарисована голубая молния. Квад качнуло, как лодку в шторм. Юл схватил дробовик и принялся палить в айвура, только успевая передергивать затвор. Хамерхаузен сжимал автомат в руках, но не спешил пускать его в дело. Судя по тому, как шли дела у Конструктора, пули не причиняли айвуру вреда. Быть может, позже он почувствует некоторое недомогание, но сейчас зверь не обращал никакого внимания на пули, буравящие его шкуру.
Второй айвур вынырнул из темноты слева от квада.
Теперь твари на пару гнали квад. Будто гончие зайца.
Хамерхаузену доводилось видеть, как реднеки травят собаками мелкую живность. Но он даже представить себе не мог, что сам может оказаться на месте загоняемого зверя. Ощущение, надо сказать, не из приятных. Да какое там! Пакостное ощущение.
Улучив удобный момент, бегущий слева айвур резко выбросил в сторону длинную лапищу, схватил Конструктора за шею и выдернул его из машины, так что тот даже вскрикнуть не успел. Будто ржавый гвоздь из гнилой доски выдрал.
Другой айвур на бегу толкнул машину плечом.
Квад качнулся в сторону, встал на два колеса и какое-то время так и ехал.
Пытаясь выправить положение, Регина навалилась на дверцу, но ее веса не хватало для того, чтобы вернуть машине устойчивость. Лишь удачно подвернувшаяся кочка помогла поставить квад на все четыре колеса.
Айвуры бежали по сторонам от квада, ударами кулаков проверяя крепость его бортов. Поочередно они делали резкие выпады, пытаясь выхватить из машины людей. Но после того, что случилось с Юлом, Виир с Региной были настороже, и пока им удавалось уворачиваться от лап айвуров.
– Они давно могли нас прикончить, – Хамерхаузен ухватился рукой за поручень, когда айвур в очередной раз толкнул машину плечом. – Чего они тянут?
– Еще не понял? – оскалила в усмешке широкие передние зубы Регина. – Они играют с нами. Как кошка с мышкой. Просто так сожрать нас было бы слишком просто и неинтересно. Эти твари уверены, что мы никуда не денемся. Вот они и отрываются по полной.
Хамерхаузен поднял автомат и выстрелил в бегущего айвура. Тот в ответ огрызнулся.
– Думаешь, ему это нравится?
– Откуда я знаю, что ему нравится? – нервно дернула плечом Регина, будто сгоняя усевшегося на него слепня. – Но, пока они развлекаются, у нас есть шанс.
– Что?..
– Держись!
Регина снова вырубила свет и принялась выписывать фигуры высшего пилотажа.
Из-за того, что вокруг вообще ничего не было видно, кроме нескольких тускло светящихся датчиков на приборной панели, Хамерхаузен даже представить себе не мог, что она делает и на что, собственно, рассчитывает. А все равно он считал, что во всем этом нет ни малейшего смысла. Судя по всему, айвуры отлично видели в темноте. Но если Регина считала, что так надо, что ж… В конце концов, это ее квад. С которым она управлялась, следует признать, мастерски. И в том, что они до сих пор все еще живы, была исключительно ее заслуга. Хамерхаузен решил, что если вдруг, по какому-то счастливому стечению обстоятельств, они оба останутся живы, он непременно скажет Регине об этом.
Квад перестал выписывать петли, восьмерки и кренделя. Регина снова гнала его вперед. По прямой или нет, сказать было трудно. Машину то и дело подбрасывало и кидало из стороны в сторону. Во всей этой ситуации некоторый оптимизм внушало лишь то, что ехали они по пампе, а не через лес. Так что шанс врезаться в стоящее на пути дерево был минимальный.
Внезапно что-то тяжелое ударило по багажнику квада, да так, что передние колеса оторвались от земли.
Сомнений в том, что случилось, не было, да и быть не могло – один из айвуров догнал их и врезал по машине кулаком.
– Приготовься!
– Что еще?..
Регина так резко ударила по тормозам, что квад едва не ткнулся передним бампером в землю. А Хамерхаузен, хотя и держался за поручень, все же приложился головой к лобовому стеклу. Которое, видимо, потому и называется лобовым, что в него бьются лбами.
По инерции пробежав вперед, айвур оказался впереди квада. Тут он остановился, обернулся и на мгновение замер в свете вспыхнувших фар. Этого мгновения оказалось достаточно для того, чтобы Хамерхаузен встал во весь рост и поверх лобового стекла начал стрелять из автомата, целясь в голову чудовища.
При попадании пуль голова айвура дергалась из стороны в сторону, передние конечности судорожно взлетали вверх и снова падали. Движения его казались механистичными, как будто это было не живое существо, а заводная игрушка. Ощущение сюрреалистичности происходящего усиливало и то, что айвур не издавал ни звука. Только автомат в руках у рамона рычал и плевался свинцом.
Патроны закончились быстрее, чем ожидал Хамерхаузен. Он потянулся было за новым магазином. Но Регина снова надавила на газ.
Бросив машину вперед, она бампером ударила айвура в ногу.
Тот, завалившись вперед, как-то нелепо и беспомощно взмахнул руками, будто слепой, пытающийся поймать воробья.
Регина чуть сдала назад и еще раз протаранила ногу айвура.
Она делала это вовсе не потому, что с айвуром непременно следовало покончить, и уж точно не из-за того, что была уверена в том, что ей это удастся – она пользовалась возможностью поквитаться.
После третьего удара айвур опрокинулся на спину. Конечности его хаотично дергались, как будто тварь находилась при смерти, но все еще пыталась подняться. Зрелище это показалось Хамерхаузену омерзительным.
– Оставь его! – он схватил Регину за локоть. – Нужно убираться!
Рыжая посмотрела на него странным, растерянным взглядом, как будто видела в первый раз. И вдруг, ткнувшись лбом в обод рулевого колеса, зашлась в истерическом смехе.
Вот такого Хамерхаузен никак не ожидал! Он был почти уверен в том, что эту ба… в смысле, девицу ничем не пронять.
Второй айвур, как призрак, возникший из темноты, не оставлял времени на раздумья. Хамерхаузен поставил ногу поверх ступни рыжей, вдавил в пол педаль газа и вывернул в сторону рулевое колесо.
Квад сорвался с места.
Регина тотчас же вскинула голову, обожгла Хамерхаузена ненавидящим взглядом и крепко, обеими руками взялась за руль, давая понять, что у нее все под контролем.
Но какое там!
Айвур в два прыжка догнал машину, поймал ее за бампер и поднял задние колеса над землей.
Если бы только бампер оторвался, машина бы снова рванула вперед, оставив айвура с куском железа в лапах. Но квад с голубой молнией на борту был сработан на совесть. Все в нем было подогнано так, как надо, и приварено так, что не оторвешь. Потому что для рамона квад – не просто средство передвижения. Зачастую он становился последней надеждой на спасение. И чтобы оправдать эту надежду, квад требовал заботы и внимания.
Квад был полноприводной машиной, но два передних колеса не могли обеспечить достаточную степень сцепления с рыхлым грунтом, чтобы сдвинуть машину с места. Все их усилия сводились к тому, что передняя часть квада судорожно дергалась из стороны в сторону.
Хамерхаузен вставил в автомат новый магазин и, перевалившись через спинку, упал на заднее сиденье. Падение было мягким, но все равно отозвалось болью в спине. Стиснув зубы, Хамерхаузен крепче ухватился одной рукой за рукоятку автомата, а другой – за спинку сиденья и всем телом дернулся вверх. Развернувшись назад, он сунул автомат в просвет между забившими багажник ящиками и, не имея возможности прицелиться, просто нажал на спусковой крючок.
Автомат задергался в руке.
Попал он в айвура или нет, но, вместо того, чтобы просто бросить машину, зверь подкинул ее вверх.
Хамерхаузен крепче ухватился за спинку сиденья, едва не выронив при этом автомат. Теперь он думал лишь о том, как бы не вылететь из машины.
Бешено вращая колесами, машина взлетела на пару метров вверх и стала падать носом вниз. Ткнувшись передними колесами в невысокий пригорок, квад упал на задние колеса, упруго качнулся на рессорах и, как на трамплине, взлетел еще выше вверх.
Оказавшись слева от машины, айвур прыгнул за ней следом и, вытянув передние конечности, будто мяч, толкнул ее еще дальше вперед и вверх.
«Рухнувшие небеса, а ведь он действительно с нами играет!» – только и успел подумать Хамерхаузен.
В тот же миг что-то с силой ударило в днище, и, зависнув в воздухе, квад с бешеной скоростью завертелся на одном месте. В разные стороны полетели оторванные детали – крылья, дверцы, крышки, стекла, перекладины. Взлетая вверх, будто взрывались ящики с продовольствием.
Не понимая, что происходит, Хамерхаузен упал на дно и вцепился руками в какую-то подвернувшуюся опору.
– Регина! – заорал он во всю глотку.
– Ага! – ответила рыжая, тоже скорчившаяся на полу под приборной панелью.
Вырванная с корнем рулевая колодка больно ударила ее по плечу.
– Держись! – кричал Хамерхаузен. – Держись!..
Это было все, что он мог предложить в данной ситуации.
Но Регина и за то была ему признательна. Как бы там ни было, она не чувствовала себя одинокой и всеми брошенной. А выберутся они из этой мясорубки или нет, по сути, не так уж и важно. Судьба любого рамона проста. На два расклада: либо он однажды перестает ездить в пампу, либо когда-нибудь оттуда не возвращается. Регина точно знала, что она не из первой категории.
Будучи уверен, что игра становится все более забавной, айвур подпрыгнул как можно выше и по своей обычной привычке ударил вращающийся квад плечом. В тот же миг неведомая сила подхватила его, скрутила, будто тряпку, и разорвала на куски, разбросав в стороны окровавленные ошметки.
Однако ж, получив дополнительный импульс извне, квад оказался выброшен из зоны поражения. Пролетев еще три или четыре метра, он ткнулся носом в землю и на какое-то время замер в положении неустойчивого равновесия. Качнувшись раз-другой из стороны в сторону, он медленно, с душераздирающим скрежетом опрокинулся кверху колесами.
И все.
Мрак поглотил изуродованный остов машины.
В разлившейся, словно мед, густой тишине не было слышно ни звука.
И вдруг что-то негромко затрещало в глубине искореженной груды металла. На концах оголенных контактов вспыхнуло несколько голубоватых искр. От которых занялось вытекшее из баков и канистр биотопливо.
Пламя факелом взметнулось вверх.