Интерлюдия

На стол Президента легла потрепанная бумажная папка, украшенная гербом Министерства государственной безопасности СССР и всеми мыслимыми и немыслимыми грифами секретности.

Озаглавлена она была, как «Об организации работ по кобальту».

Следом легла еще одна папка, но куда более тонкая и новая.

Президент с интересом открыл ее, пролистал, бегло просмотрел несколько документов, задумчиво нахмурился.

— Никогда не слышал о таком проекте… Это что — работы по созданию кобальтовой бомбы?

— Нет, просто название было выбрано по аналогии с атомным проектом. — Ответил Директор ФСБ. — Работу начали как раз после создания ядерной бомбы. А что не слышали… Об этом почти никто не слышал. До сих пор. На этот проект фактически полуслучайно натолкнулись еще лет десять назад, когда шерстили все подряд, но тогда просто ничего не поняли.

— Давай вкратце, Александр Васильевич. Я понял, что это может иметь отношение к текущей теме… Но насколько близкое?

— Самое ближайшее. Первый межмировой проход был открыт в СССР еще шестьдесят лет назад.

— Так, — Президент выпрямился. — Продолжайте.

— Первоначально работали просто над особо защищенным тылом на случай новой войны. С учетом прогресса даже уральские и сибирские заводы могли быть потеряны, а войну надо было как-то продолжать. Поэтому начались эксперименты с подземными сооружениями, подводными, стали работать в плане космоса… А затем почти случайно открыли проход куда-то. Условия землеподобные, но не Земля.

— Есть гарантия, что это был тот же мир, с которым контактируем и сейчас?

— В рапортах есть упоминание о трех лунах — красной, белой и черной, по поводу которой была приложена обширная негодующая записка, что такого быть не может, потому что такого не может быть никогда, — усмехнулся Директор. — Так что — да, можно предположить, что этот один и тот же мир.

— Тогда почему об этом проекте забыли? — задал Президент напрашивающийся вопрос.

— Так его же Берия курировал, а когда Сталин умер и его скинули, то и проект прикрыли. Начисто. Опытную установку уничтожили, всех причастных в лагеря отправили, но вот кое-какая документация все-таки осталась. Мы уже отправили все в одно закрытое НИИ, работу они начали.

— Когда будут результаты?

— Ну, вы же понимаете, что пока что нельзя сказать ничего определенного… Но уже через месяц обещали представить опытный образец, через полгода работоспособную установку, а в следующей пятилетке — потоковое производство.

— А сам-то как думаешь?

— Врут и не краснеют, конечно. Дай бог, чтоб через полгода у них хоть опытный образец кое-как заработал… — ответил директор ФСБ. — Даже неспециалисту вроде меня понятно, что документация нам досталась лишь фрагментарно. По свидетельствам очевидцев, в секретной зоне в день ареста Берии целые сутки напролет бумаги жгли, так что…

— Все равно, конечно, чересчур оптимистично… — поморщился Президент. — Но зато хоть какая-то определенность. Раз сказали, что сделают, значит в лепешку расшибутся, а предоставят. Однако, если все так просто, то почему до этого никто раньше не дошел? Если уж на технологиях пятидесятых смогли такое построить, то на современных и подавно… Так в чем же дело?

— Неизвестно, — лаконично ответил Директор ФСБ. — Возможно, что известно и не будет. Хотя есть подозрение, что это связано с какими-то особенностями местности… В тот раз ведь исследовательский центр разворачивали в том же Владимирском крае, замаскировав это под строительство мостового перехода на материк.

— Хорошо… Полгода, говорите?

— Да. Самое главное — не надо будет зависеть только от одних местных врат.

— Это-то понятно — если даже все дело в местности, то ничего не помешает построить рядом сразу несколько проходов. Хотя их в любом случае придется строить — через одни врата такого размера нереально будет наладить нормальную транспортную связь… Что говорят вирусологи?

— Отобрали из числа пленных фокус-группы, начали плановое обследование побывавших на той стороне наших солдат… Пока что ничего опасного или странного. Бактериологическая картина принципиально не отличается от земной. Однако запасы вакцин на всякий случай формируем и готовим к развертыванию мобильную лабораторию «Вектора».

— Что ж… — после недолго раздумья резюмировал Президент. — Раз так, то начинаем разработку проекта. Но сразу предупреждаю, Александр Васильевич — на слишком уж большие силы и средства не рассчитывайте. У нас тут чемпионат мира по футболу на носу, куча строек и перевооружение.

— Слишком уж большие силы и средства на данном этапе и не нужны, — слегка улыбнулся Директор ФСБ. — В первую очередь будем крепить плацдарм и вести разведку за вратами. Соберем физиков, астрономов, химиков, биологов и всех прочих для изучения мира. Постараемся в первую очередь задействовать местные кадры и население.

— Надо только это более понятно обозначить. Хотя бы для собственного пользования. А то все эти «там» и «на той стороне» — слишком уж расплывчато. А «врата» — это слишком уж конкретно…

— Почтовый адрес этому миру… планете присвоили по аналогии с базой в Арктике — теперь он числится как Врангель-18. Опорной базе присвоено условное наименование Китеж.

— Китежгородский завод маготехники? — хмыкнул Президент. — На классику потянуло?

— Нет, — слегка недоуменно ответил Директор ФСБ. — Просто реальный град Китеж находился на берегу озера Светлояр около села Владимирского…

— Светлояр?. А, кстати, неплохо… Достаточно нейтрально и дает совершенно неверную привязку на местности. Да, пожалуй, остановитесь пока на этом названии.