Глава 11. 1979 год. Ликвидация Али Хассана Саламе

Али Хассан Саламе (оперативная кличка «Абу Хассан») по прозвищу Красный Принц фактически являлся главным мозговым центром террористической организации «Черный Сентябрь». Приходясь родным племянником Арафату, он стал самым приближенным к нему лицом. Лидер ООП, не имевший своих детей, прилюдно называл Саламе «сыном».

Многие источники указывают на то, что Али Хассан Саламе родился в Восточном Иерусалиме в 1942 году в достаточно состоятельной семье. Его отец, Хассан Саламе, был главарем одной из наиболее крупных арабских банд периода Британского мандата. Особенно банда прославилась своими кровавыми налетами на еврейские поселения в 1936–1939 годах. Однако после провала арабского путча в 1939 году Хассан Саламе был вынужден покинуть Палестину и вместе со своей семьей метаться между Ливаном, Сирией и Ираком. Поскольку он играл одну из ключевых ролей в вооруженном мятеже, а также учитывая прочие «заслуги» Хассана Саламе, британские власти объявили за его голову огромную по тем временам сумму. Вместе с тем он не рассчитывал оставшуюся жизнь провести в изгнании, поэтому, как только британцы оставили Палестину, Хассан Саламе тут же поспешил вернуться на родину. Собрав крупную вооруженную группировку, он опять принялся грабить и убивать, совершая кровавые налеты на еврейские поселения. Его банда, как отмечали очевидцы, отличалась особой дерзостью и жестокостью. Его влияние среди местных палестинских арабов росло изо дня в день. Однако рано или поздно его преступлениям должен был быть положен конец. После того как в 1948 году Давид Бен-Гурион торжественно провозгласил о создании еврейского государства, арабские армии начали массированную интервенцию, рассчитывая с легкостью задушить в зародыше молодой неокрепший Израиль. Не остался в стороне со своей бандой и Хассан Саламе. Ровно через две недели после начала первой арабо-израильской войны Хассан Саламе погиб, получив тяжелое осколочное ранение в грудь. На момент гибели ему было 37 лет. После себя он оставил молодую жену, двух дочерей и 6-летнего сына Али Хассана Саламе, которому в будущем предстояло затмить «славу» своего отца и стать одним из наиболее известных и кровавых палестинских террористов.

После разгрома арабских армий и смерти отца мать Али Хассана Саламе вместе с детьми была вынуждена перебраться в Бейрут. Поскольку отец после смерти оставил крупные накопления, которые в основном были приобретены путем грабежей, Али Хассан Саламе рос в полном достатке. По этой же причине он поначалу совершенно не интересовался политикой. До 16 лет он вообще был изолирован от своих полуголодных сверстников, бесцельно слоняющихся в лагерях палестинских беженцев и мечтающих вернуться на родину. Все резко изменилось после того, как в Ливане вспыхнула гражданская война. Семье вновь пришлось сняться с насиженного места и перебраться на этот раз в Каир.

После окончания средней школы по совету матери Али Хассан Саламе отправился в Западную Германию, для того, чтобы получить диплом архитектора. Однако, как и следовало ожидать, учеба меньше всего его занимала. Выскользнув из-под строгого контроля матери, молодой человек с головой окунулся во все соблазны, которые ему предоставил западный мир. Шикарные ночные клубы, фешенебельные отели, дорогие рестораны. Али Хассан Саламе любил модно одеваться, уделять много времени посещению тренажерных залов и занятиям карате. Молодые немки были просто без ума от молодого, смазливого, к тому же богатого арабского юноши. В таких условиях не могло идти речи ни о какой серьезной учебе. В конечном итоге слухи о его похождениях дошли до матери, и она в самой решительной форме потребовала возвращения сына в Каир, пригрозив, что в противном случае она откажет ему в финансовой поддержке. Таким образом, в 1963 году под давлением матери Али Хассан Саламе вернулся в Египет и в том же году женился на девушке из влиятельной арабской семьи Хусейни. Однако ни женитьба, ни рождение сына не заставили его изменить свои привычки. Он так же продолжал слоняться по ночным каирским клубам и уделять развитию своего тела больше внимания, нежели собственной семье.

Много позже, в 1976 году, будучи одним из наиболее влиятельных людей в ФАТХ, Али Хассан Саламе даст интервью одной палестинской журналистке, в котором он существенно отредактировал свои юношеские воспоминания. «Влияние отца на мою жизнь было весьма проблематичным. Я рос в семье, которая стремилась передать идею палестинской борьбы от поколения к поколению… Мой отец был не единственным в семье, кто принес свою жизнь в жертву Палестине. В 40-х годах много молодых людей из нашей семьи погибли в боях. Я получил идеологическое воспитание. Я жил интересами Палестины… Когда мой отец погиб как герой, Палестина переселилась в мое сердце. Моя мать всегда хотела, чтобы я стал «вторым Хассаном Саламе»… Это оказало на меня огромное влияние. Я хотел быть тем, кто я есть… Но мне постоянно напоминали, что я сын Хассана Саламе, и я вынужден был с этим жить…»

В конечном итоге ночные клубы приелись Али Хассану. К тому же непомерные амбиции не позволили ему оставаться в стороне и праздно наблюдать, как набирает силу новое палестинское политическое движение ФАТХ. В июне 1967 года, за несколько дней до начала Шестидневной войны, Али Хассан Саламе присоединился к ФАТХ. Пользуясь близкими родственными связями с Арафатом, Саламе сделал головокружительную карьеру в ФАТХ и ООП. Ясир Арафат, не имевший к тому времени детей, видел в молодом человеке не только сына палестинского национального героя, но и своего собственного сына. По этой причине он снисходительно закрывал глаза на все шалости своего протеже и сильно раздражался, когда кто-то из его окружения жаловался ему на не совсем достойное поведение Саламе. Так или иначе, но с подачи Арафата после окончания Шестидневной войны Али Хассан Саламе возглавил одну из разведывательных структур ФАТХ, действовавшей на территории Западного берега реки Иордан. В дополнение к этому он стал отвечать за финансовые потоки, поступавшие в ФАТХ из арабских стран, и их дальнейший перевод на секретные счета в европейские банки. Очень скоро Саламе превратился в одного из самых богатых функционеров ФАТХ и ООП.

После окончания войны Судного дня 1973 года Саламе был назначен Арафатом на пост руководителя «Отряда-17» и главы службы внутренней безопасности ФАТХ. Он непосредственно отвечал за охрану первых лиц ООП и возглавлял личную охрану Арафата. Нельзя сказать, что Али Хассан Саламе чем-то особенным проявил себя на прошлых должностях. Но Арафат никому не доверял, даже самым близким соратникам, и на этом посту он хотел видеть своего приемного сына.

После трагических событий сентября 1970 года Али Хассан Саламе стал одним из инициаторов создания боевого крыла ФАТХ, получившего название «Айлул эль-Асвуад» («Черный Сентябрь»). Именно Саламе планировал и разрабатывал многие террористические операции «Черного Сентября».

Первые террористические акции «Черного Сентября» были направлены в первую очередь против иорданских дипломатов и политической элиты. Впервые «Черный Сентябрь» громко заявил о себе 28 ноября 1971 года, когда боевики организации совершили удачное покушение на жизнь иорданского премьер-министра Васфи ат-Таля.

Спустя чуть более двух недель, 15 декабря 1971 года, мишенью «Черного Сентября» стал посол Иордании в Великобритании Зиад аль-Рифаи (Ziad al-Rifai). Его машина была обстреляна с близкого расстояния двумя неизвестными палестинцами. К счастью, Зиад аль-Рифаи остался в живых, получив лишь легкое ранение в руку.

8 мая 1972 года воздушные пираты из «Черного Сентября» захватили бельгийский авиалайнер компании «Sabena». Благодаря высокопрофессиональным действиям израильского спецназа боевиков удалось в считаные минуты обезвредить, избежав жертв среди заложников.

Однако наибольшую известность «Черный Сентябрь» получил благодаря кровавой резне, учиненной боевиками этой организации во время проведения XX летней Олимпиады в Мюнхене. День 5 сентября 1972 года по праву можно считать кульминацией террористической деятельности «Черного Сентября» и Али Хассана Саламе. Согласно выводам «Амана» и «Моссада», именно Али Хассан Саламе отвечал за подготовку захвата израильской олимпийской сборной. Зная о том, что в Олимпийских играх примет участие команда Израиля, Али Хассан Саламе приступил к тщательной разработке плана захвата израильских спортсменов.

Мюнхенская трагедия явилась плодом «коллективного творчества» нескольких террористических организаций. При подготовке операции Саламе использовал инфраструктуру европейского терроризма, в частности, помощь западногерманской левоанархистской террористической организации RZ («Революционные Ячейки»).

Обещание Голды Меир жестоко расправиться с членами «Черного Сентября» вскоре было выполнено. Израильские спецслужбы сделали, казалось, невозможное. Во всяком случае, до этого никому в мире не удавалось совершить ничего подобного. В течение одного года палестинская террористическая организация «Черный Сентябрь» перестала существовать. Однако все попытки оперативников «Моссада» выйти на главного, по их мнению, виновника мюнхенской трагедии – Али Хассана Саламе – неизменно терпели неудачу.

Сам Саламе прекрасно понимал, что израильтяне не простят ему мюнхенской бойни и других террористических актов, повлекших за собой многочисленные жертвы. После высадки «Сайерет Маткаль» в самом сердце Бейрута и ликвидации троих лидеров ФАТХ Али Хассан Саламе стал еще более осторожен. Он окружил себя десятками вооруженных телохранителей. Постоянно переезжал с места на место, никогда не ночуя более двухраз в одной постели, менял маршруты передвижения и машины. Опасаясь внедрения израильских агентов, о месте ночевки он сообщал в самый последний момент. В каждой комнате он неизменно держал заряженный автомат Калашникова «АК-47».

Как-то в частной беседе он сказал, что Камаль Адван, Камаль Насер и Абу Юсуф стали жертвами собственной беспечности. Их дома вообще не охранялись, в то время как возле его собственного дома, расположенного в 50 метрах от места нападения, круглые сутки несли службу 14 вооруженных охранников. Саламе был очень высокого мнения о израильских спецслужбах и был уверен в том, что «Моссад» точно знал, где находится его квартира, но не рискнет покуситься на его жизнь, опасаясь серьезного сопротивления. Али Хассану Саламе тогда даже невдомек было, что в Израиле просто не знали, где он находится. В противном случае в ту же ночь он был бы целью № 1.

В июле 1973 года в «Моссад» поступила информация, что в маленьком норвежском городе Лиллехаммере, расположенном в 180 километрах от столицы Норвегии, якобы обнаружен след Али Хассана Саламе. Желание свести счеты с одним из самых ненавистных врагов Израиля было так велико, что информация не подверглась должному анализу. В Лиллехаммер вылетела специальная группа «Моссада» с задачей перепроверить полученную информацию. Спустя несколько дней в Париж к руководителю операции Майку Харари пришло сообщение, в котором подтверждалось совпадение личности.

Майк Харари решил сам возглавить ликвидацию Али Хассана Саламе. В середине июля он в составе группы возмездия прилетел в норвежский городок и остановился под чужим именем в одной из местных гостиниц. Возможно (точной информации на этот счет по понятным причинам нет), что руководитель «Моссада» Цви Замир также прибыл в Лиллехаммер в составе «израильской делегации». Уничтожение Али Хассана Саламе было вопросом национальной гордости израильтян.

Группа наружного наблюдения села на хвост Саламе, выяснив его распорядок дня, изучив маршруты передвижения и круг общения. Единственное, что смущало Майка Харари, это видимая простота осуществления операции. Али Хассан Саламе был достойным противником. Умный, психологически устойчивый, прекрасный конспиратор, профессионал высокого уровня. Ему неоднократно удавалось уходить из надежно подготовленных и расставленных «Моссадом» ловушек. А здесь ликвидацию мог провести даже агент-новичок. Майка Харари не покидали сомнения. Но тянуть дольше было нельзя, Саламе и на этот раз мог ускользнуть от возмездия. И Харари отдал приказ на ликвидацию.

Вечером 21 июля 1973 года мужчина североафриканской наружности в сопровождении блондинки вышел из кинотеатра. Они дождались рейсового автобуса и отправились в сторону окраины города. На остановке «Форобакен» они сошли и не спеша двинулись по полутемной улице. На часах было 22:35. Двое агентов «Моссада» вышли им навстречу и буквально в упор расстреляли мужчину, всадив в него 14 пуль. Затем вскочили в подъехавшую машину и скрылись с места преступления. В эту же ночь киллеры вместе с Майком Харари покинули Норвегию. Остальные члены команды, входившие в группы прикрытия, наружного наблюдения и аналитики, укрылись на заранее подготовленных конспиративных квартирах.

На следующее утро из норвежских газет стало известно, что группа совершила катастрофическую ошибку, убив ни в чем не повинного человека. Жертвой «Моссада» оказался обычный официант, эмигрант из Марокко Ахмад Бучики, женатый на норвежке и уже четвертый год проживающий в Норвегии. Вся вина его состояла лишь в том, что он был похож на Али Хассана Саламе. Убийство Бучики произошло на глазах его жены, находившейся на последнем месяце беременности.

Ночью после покушения члены группы, покидая город, превысили скорость, и норвежский полицейский зафиксировал номерной знак машины. На всякий случай норвежцы решили проверить подозрительную машину. Когда она прибыла в аэропорт Осло, израильских агентов задержала норвежская полиция. Еще двое членов группы были арестованы на следующий день, когда шли сдавать взятые напрокат машины. Ими оказались агенты наружного наблюдения Марина Гладникофф и Дан Эрбел. На допросе они почти сразу признались, что работают на израильскую разведку. Норвежская полиция тут же провела серию арестов, в результате которых были задержаны еще четверо агентов «Моссада». Первая попытка уничтожения Али Хассана Саламе закончилась провалом и стала одним из самых крупных скандалов, связанных с нелегальной деятельностью «Моссада».

Разгорелся настоящий международный скандал. «Моссад» обвинили в неприкрытом международном терроризме. Израиль всячески отрицал свою причастность к инциденту, но улики, полученные во время оперативно-следственных мероприятий, однозначно доказывали обратное. След, взятый в провинциальном Лиллехаммере, помог раскрыть таинственные убийства палестинских лидеров, совершенные на территории стран Западной Европы. В Париже французская контрразведка вышла на несколько тщательно законспирированных квартир «Моссада». Майка Харари и его группу пришлось срочно отозвать в Тель-Авив.

После провала в Лиллехаммере группа Майка Харари и «Комитет-Х» были распущены. В скором времени и Майк Харари ушел в отставку. В Израиле была создана специальная комиссия для тщательного расследования происшествия и выработки рекомендаций. Но работа комиссии так и не была доведена до конца, осенью 1973 года разразилась очередная арабо-израильская война. Война Судного дня.

Тайное противостояние между палестинскими террористами и «Комитетом-Х» продолжалось чуть менее года. Террористическая организация «Черный Сентябрь» практически была уничтожена. Уцелевшие террористы были деморализованы, инфраструктура организации в значительной степени подорвана. «Черный Сентябрь» стал для других палестинских террористических организаций чем-то вроде черной кошки, общение с «Сентябрем» стало крайне опасным. Но главный организатор мюнхенского преступления Али Хассан Саламе пока ускользнул от возмездия. На несколько лет «Моссад» потерял Саламе из вида. Израильтяне даже точно не знали, как он теперь выглядит. Только в 1974 году Саламе мельком «засветился» в свите Арафата, когда лидер ООП был приглашен на официальное заседание ООН.

Как выяснилось позже, все это время Саламе скрывался в Бейруте, фактически под опекой американцев, являясь если не двойным агентом ЦРУ, то надежным каналом нелегальной связи с ООП. Поскольку США отказывались официально признать ООП, Али Хассан Саламе выполнял роль связующего звена между Белым домом и Арафатом. В ЦРУ, несмотря на то, что Саламе являлся одним из главных виновников мюнхенской резни, неоднократно предлагали ему войти в штат агентов американской внешней разведки и получать постоянную зарплату. После того как в США поняли, какую серьезную опасность представляет собой палестинский терроризм, ЦРУ стало предпринимать усиленные попытки внедриться в ряды самой крупной и влиятельной палестинской террористической организации ФАТХ. Американскому разведывательному сообществу жизненно важно было вовремя получать упреждение от своего информатора о готовящихся нападениях на американских граждан и официальные представительства США в Западной Европе, Африке и Ближнем Востоке. Али Хассан Саламе как никто иной подходил на эту роль. Впервые связь между Саламе и сотрудниками американской внешней разведки была установлена в посольстве США в Бейруте еще в 1969 году. Однако он сразу же наотрез отказался становиться платным агентом. Американский принцип вербовки в случае с Саламе не только не дал положительных результатов, но и оскорбил его достоинство до глубины души. Получать деньги от людей, не признающих право палестинского народа на создание собственного государства, Али Хассан Саламе считал унизительным. Однако от «взаимовыгодных контактов» не отказался. Так, 20 июня 1976 года в самый разгар гражданской войны в Ливане, Али Хассан Саламе предоставил своих людей для охраны и эвакуации американского посольства из западного Бейрута в Сирию.

Время шло. Али Хассан Саламе несколько успокоился. 8 июня 1977 года он женился второй раз на ливанской красавице Джорджине Ризак, завоевавшей в 1971 году титул «Мисс Вселенная». Связь в ЦРУ он наивно считал своей козырной картой, которая не позволит израильтянам покуситься на его жизнь, не понимая, что в Тель-Авиве, хоть и догадывались о его связи с американцами, тем не менее только и ждали подходящего случая, чтобы расплатиться с ним по старым счетам.

В первые же дни своего премьерства, 25 июня 1977 года, Менахем Бегин вызвал к себе тогдашнего главу «Моссада» и поставил перед ним предельно ясную задачу. Пришло время свести счеты с Али Хассаном Саламе. Любой ценой Саламе должен быть ликвидирован!

Со времени трагической ошибки в Лиллехаммере «Моссад» только и ждал приказа расправиться с Али Хассаном Саламе, руководствуясь не столько холодным здравым рассудком и объективной необходимостью, сколько желанием во что бы то ни стало исправить роковую оплошность. Каждый сотрудник внешней разведки полагал, что пока Саламе дышит воздухом, он является живым свидетелем позора группы Майка Харари. Только его ликвидация могла смыть темное пятно с истории израильских спецслужб.

Оперативная информация, стекавшаяся в Израиль, указывала на то, что Али Хассан Саламе находится в Бейруте. Было также известно, что он тратил много времени на занятия в тренажерном зале, однако этой информации было недостаточно, чтобы приступить к планированию спецоперации по его уничтожению. В первую очередь было необходимо разыскать его дом и установить круглосуточное наблюдение, чтобы найти его самое слабое место. Десятки сотрудников «Моссада» заполонили ливанскую столицу. Зная, что Саламе уделял большое внимание развитию своего тела, «Моссад» в первую очередь сосредоточил внимание на тренажерных залах Бейрута. Агентам израильской внешней разведки пришлось намотать десятки километров на беговых дорожках, рассчитывая рано или поздно столкнуться с Али Хассаном Саламе. К розыску было подключено подразделение электронной разведки «Амана» «8200». Прослушивался и записывался радиоэфир, а также все телефонные разговоры, ведущиеся в Бейруте и его окрестностях, в надежде засечь словосочетание «Али Хассан Саламе», «Абу Хассан», «племянник Арафата» и тому подобное. Это была одна из самых продолжительных и дорогостоящих разведывательных операций Израиля. Вновь и вновь опрашивались все разведывательные источники, проверялась их возможность приблизиться к Али Хассану Саламе.

В конечном итоге тысячи часов, потраченные на его розыск, дали результат. Человек, похожий на Саламе, был замечен сотрудником «Моссада» в одном из тренажерных залов Бейрута. С этого момента за ним было установлено круглосуточное наблюдение.

Однажды в интервью, данном американскому журналу Time, Али Хассан Саламе философски отнесся к своей смерти:

На этот раз выпал именно его номер. Саламе уже ничего не могло спасти. В середине 1978 года на встрече представителей «Моссада» и ЦРУ израильтянами был задан вопрос: «Ну что, вы смогли завербовать Саламе?» Высокопоставленный сотрудник ЦРУ, отвечавший за вербовку, отрицательно покачал головой. «Все наши попытки потерпели крах», – ответил он. В «Моссаде» этот ответ восприняли как зеленую улицу для ликвидации Саламе.

Итак, спустя пять лет после провала в Лиллехаммере и роспуска группы Майка Харари «Моссаду» удалось отыскать террориста в Бейруте. К этому – 1978 году Саламе несколько успокоился и утратил бдительность. Он уменьшил охрану и примерно соблюдал распорядок дня, что облегчило «Моссаду» наблюдение и разработку операции. Агенты «Моссада» изучили все маршруты его передвижения, систему охраны, адреса квартир – его собственных и любовниц, а также привычки Саламе.

Из рапортов наружного наблюдения, поступавших в штаб-квартиру «Моссада», стало известно, что Али Хассан Саламе имел обыкновение после тренировки принимать сухую сауну перед тем, как идти в душевую комнату. Тут же был разработан план ликвидации. Агенты «Моссада» решили заложить в сауне под скамейкой взрывное устройство. Однако этот план так и не получил реализации, несмотря на относительную легкость покушения и практически стопроцентный результат. Никто не мог гарантировать, что Саламе будет находиться в сауне один. Кроме того, взрыв мог нанести серьезные разрушения тренажерному залу, в результате которых могли погибнуть ни в чем не повинные люди. Ничего иного не оставалось, как продолжать наблюдение и искать брешь в охране Али Хассана Саламе. Спустя несколько месяцев такая брешь была найдена.

Али Хассан Саламе, в белом «шевроле», ежедневно в сопровождении пяти телохранителей, следовавших за ним в «лендровере», проезжал по центральной улице Бейрута, пересекавшей город с севера на юг, от своего дома до офисов ООП. Было решено устроить засаду на пути следования кортежа.

В ноябре 1978 года в Бейрут прибыла молодая женщина, имевшая при себе британский паспорт и говорившая на арабском языке с заметным английским акцентом. Она сняла скромную квартирку на последнем этаже дома, расположенного по маршруту следования Саламе. Женщина увлекалась рисованием и целый день проводила на балконе, наслаждаясь бейрутскими пейзажами. Так, не привлекая внимания, она наблюдала за улицей Вердун и машиной Саламе. Очень скоро сотрудница «Моссада» обратила внимание на то, что практически каждый день кортеж Али Хассана Саламе сворачивал на небольшую, узкую улочку. Более доскональная проверка показала, что Саламе имел обыкновение при первой же возможности посещать дом матери и сестер. После того как оперативникам «Моссада» стало известно, что 22 января одна из племянниц Саламе отмечает день рождения и он обязательно приедет в дом матери, было решено, что эта дата станет его последним днем.

10 января 1979 года сотрудница «Моссада», ведшая наблюдение за Саламе, сняла квартиру на восьмом этаже дома, выходящего окнами на улицу, по которой Али Хассан Саламе проезжал, навещая мать и сестер. Она расплатилась ливанскими лирами, заплатив за три месяца вперед. После этого никто из жильцов дома ее больше не видел. Вместо нее квартиру изредка посещали двое мужчин, как позже выяснилось, оказавшиеся киллерами «Моссада», прибывшими в Ливан по фальшивым канадским и британским паспортам.

22 января 1979 года в 15:25, наружка сообщила о том, что Али Хассан Саламе вышел из квартиры своей жены и сел в ожидавший его с включенным двигателем «шевроле» белого цвета. Двое охранников сели рядом с ним, двое других вскочили в «лендровер» и поехали за «шевроле».

Эскорт проследовал по центральной улице Бейрута и спустя десять минут, в 15:35, свернул вправо на узкую улочку, ведшую к дому матери Саламе. Когда машина Али Хассана Саламе поравнялась с припаркованным слева у дороги «фольксвагеном», один из киллеров, находившийся в ста метрах от места засады, нажал на пульт дистанционного управления и привел в действие взрывное устройство. Пять килограммов пластиковой взрывчатки, сработавшей в считаных метрах от белого «шевроле», не оставили ни единого шанса Али Хассану Саламе. Он был смертельно ранен в голову и скончался практически на месте. В общей сложности погибли 19 человек, многие из которых оказались случайными прохожими.

Убийством Али Хассана Саламе израильтяне отдали последний долг «Черному Сентябрю» – преступной организации, за которой только с 1971 года по 1973-й числилось 55 террористических актов.