Глава 36
Сара стянула шорты и переоделась в брюки, на тот случай, если придется ползти. Взяла налобный фонарик, которым пользовалась, чтобы изучать рукописи – он был громоздким для спелеологических изысканий, но все равно может ей пригодиться. Кроме того, она прихватила фотоаппарат, спички и, в последнюю секунду, бутылку с водой. Вероятно, день будет долгим.
Захлопнув дверь своей комнатушки, Сара резко свернула направо. Теперь она спускалась в недра дворца, вместо того чтобы возвращаться к лестнице и к солнечному свету. одновременно с этим Сара размышляла над вопросом, на который пока не знала ответ.
Что же отличает глупый поступок от храброго?
Может, успешный финал?
Сара попыталась вспомнить архитектурные планы, которые показывал ей Макс. Ближайший из незаблокированных входов в туннели находился в котельной. Она отыскала в углу колодец, прикрытый листом гофрированного металла, достаточной ширины, чтобы пролезть. По обеим стенкам тянулись ряды железных скоб. Она спустилась приблизительно метра на три, и перед ней действительно открылся подземный ход. Стараясь двигаться осторожно, Сара направилась прямо к нему.
Потолок сразу же существенно понизился. Фонарик на лбу, больше приспособленный для научных изысканий, нежели для лазания под землей, еле-еле освещал стены и пол. Здесь царили холод и промозглый запах, но Сара надеялась, что идти предстоит недалеко. Потайная библиотека явно должна находиться где-то поблизости.
Перед ней показалась развилка. Оба ответвления хода были забраны решетками. Сара вытащила из кармана прихваченные чертежи и проверила свое местонахождение. Похоже, узкий лаз слева проходил как раз под библиотекой. В решетке имелась дверца, незапертая, около метра в высоту. Сара отворила ее – петли жутко заскрипели, – нагнулась и поглядела в темноту, где воняло падалью. Опустившись на четвереньки, Сара влезла в проход и поползла вперед, повторяя себе, что у нее нет клаустрофобии, да и, по словам Макса, крыс в подземелье почти не осталось. В конце концов, ей надо потерпеть всего лишь несколько метров.
Однако проход внезапно свернул вправо, потом влево, затем еще раз влево. Лаз вырубили в скальной породе, и стены были шероховатыми на ощупь. Сара вытащила из кармана план, сверилась с ним и уставилась вверх: над ее головой находилась дверца люка – надо было только протиснуться сквозь него, и дело в шляпе! С люка свисал старый ржавый замок. Она почти у цели! Сара набрала в грудь воздуха и взялась за кувалду, которую волокла за собой. В темном пространстве было непросто как следует размахнуться – момент, который она не приняла в расчет, выбирая инструмент. С первого удара она вообще не попала по замку и долбанула в дверцу. На второй раз ей удалось его задеть, но он не сломался. С третьей попытки державшие замок скрепы целиком выпали из дерева, и Сара поняла, что практически преодолела преграду. Она толкнула дверцу, удивленная тем, насколько легко у нее это получилось. С сердцем, колотящимся где-то в гортани, высунулась в темную комнату и принялась изучать обстановку. Луч фонарика высветил мебель, кровать, стул, несколько книг, знакомые трусики и футболку… Со стоном разочарования Сара сообразила, что оказалась в точности там, откуда начала: в собственной комнатушке. Она никогда прежде не замечала дверцу в полу – теперь, посмотрев на ее оборотную сторону, Сара изумилась тому, насколько точно она была пригнана к полу. Дверца была практически невидимой!
Понятно, каким образом кому-то удалось протащить сюда распятие… Нико?
Сверху доносился слабый шум строительных работ, напомнивший ей, что хорошо бы повторить попытку, и побыстрее. Сара спрыгнула обратно в подземный ход, и ее легкие снова наполнились спертым воздухом. Ей удалось засунуть обратно шурупы, державшие скрепы замка, и теперь он выглядел более-менее неповрежденным.
Она поползла дальше по проходу, который становился ýже с каждым метром. Откуда-то доносился звук воды, текущей по трубам. Ход шел то вверх, то вниз, то опять вверх. От долгого передвижения на четвереньках Сара почувствовала себя собакой. Как же ей хотелось встать и вытянуться во весь рост! Встречая пересечения с другими туннелями, она внимательно смотрела на карту, но определить, где конкретно она находится, казалось невозможным. Пол совсем отсырел, что внушало некоторую тревогу. Если она попала в коллектор для ливневых вод, а наверху начнется дождь… лучше не думать о такой возможности.
Она ползла все дальше, и вдруг под ее руками не оказалось ничего, и она почувствовала, что соскальзывает вперед. Сара вскрикнула, в лицо ей ударил мощный поток холодного воздуха, шедший, казалось, откуда-то из центра земли… К счастью, ей удалось ухватиться за выступающий камень и вытолкнуть себя из ловушки. Усевшись на корточки, Сара тяжело переводила дыхание, чувствуя бешеное биение пульса и сухость во рту. Она едва не свалилась – куда? В колодец? В ливневый сток, идущий вертикально вниз? В знаменитый адский портал? Сара отыскала на ощупь маленький камешек и сбросила его в дыру. Прошло шесть секунд, прежде чем где-то далеко внизу послышался слабый всплеск. Господи! Еще немного, и с ней было бы кончено. Если бы она загремела в глубокий подземный колодец…
Аккуратно обогнув препятствие, Сара продолжила ползти вперед, и теперь под ее ладонями было уже по-настоящему мокро. Она подумала, что, возможно, надо повернуть назад – но в таком случае отступит ли вода или станет еще глубже? Сейчас лаз шел с небольшим уклоном вверх. Через три минуты Сара осознала, что сделала огромную ошибку. Вода прибывала все сильнее, и в ней начинало угадываться течение. Еще несколько сотен метров, и Сара погрузилась в воду почти по пояс. Сара запаниковала. Никто ведь не догадается, что она здесь, внизу… кроме Макса, но он летит в Венецию.
А вдруг он запланировал все это, зная, что она не устоит перед искушением пуститься в экстремальную разведку? Значит, Макс послал ее в водяную могилу… Если она утонет, тело найдут через пару месяцев – если вообще найдут. И Сара превратится в энергетический сгусток, блуждающий по дворцу…
Почему она отправилась сюда одна? Что за самонадеянность? Ей, как всем великим героям античности, предстояло пасть жертвой собственной гордости и амбиций.
Нужно лезть дальше вверх. Где-то там, в глубине прохода, находилось место, откуда вытекала вода, и если Сара минует этот источник, то окажется в безопасности и сухости… если проход туда действительно выходит. У Сары ныли колени, она дрожала с ног до головы и прикладывала все силы, чтобы не дать адреналину захлестнуть мозг – это бы только усилило панику. Необходимо сохранять ясность мысли. Сдаваться нельзя. Нужно продолжать двигаться вперед. Мимо, отчаянно визжа, проплыла крыса, зацепилась за выступ камня, вскарабкалась наверх и скрылась в какой-то дыре. Надо двигаться быстрее и искать выход из подземелья. Кувалда мешала ползти, но она могла пригодиться, если на пути окажется люк.
Внезапно шум и плеск потока усилились, и одновременно увеличилась глубина. Сара старалась держать голову над поверхностью, постоянно ударяясь макушкой о потолок туннеля. Она подумала о маме, о Максе, о Полс и еще, как это ни нелепо, о Бетховене. Она цеплялась за стены, боясь, что смертоносное течение собьет ее с ног и утащит под воду.
Наверное, стоит помолиться, но кому? Разумеется, не фальшивому Пражскому Младенцу. Отцу, который, возможно, смотрит на нее сверху?
Нет.
– Луиджи, – прошептала она. – Помоги мне. Не дай мне умереть в подземелье.
Продолжая шарить по стене в поисках зацепки, она внезапно увидела, как в луче фонарика что-то блеснуло. На камне, торчавшем из стены на уровне ее глаз, лежал какой-то круглый предмет.
Американский пенни.
Сара протянула руку, чтобы подобрать его, и тотчас обнаружила над своей головой люк. Он был чудовищно трухлявым, с насквозь проржавевшим замком.
С огромным усилием Сара вытащила из-под воды кувалду и попыталась ударить ею по замку. Никакого результата.
Сара толкнула дверцу, но створка не шелохнулась. Тогда Сара передвинулась, налегла на люк плечом и почувствовала, что дверца чуть-чуть поддавалась. Было невыносимо опускать лицо под воду – ведь она может не вынырнуть никогда, – но тем не менее Сара решилась. Она сделала глубокий вдох и наклонилась вперед, упершись в люк спиной. Напрягая мышцы ног, она отчаянно впечатала свое тело в старую дверцу. Выбор был: или утонуть, или сломать себе спину.
Ее фонарик мигнул и погас. Сара очутилась в кромешной темноте, под водой.
Сделав очередное невероятное усилие, Сара надавила вверх. Ее позвоночник трещал, ноги буквально вопили от боли… Дверца начала отворяться. Сара услышала из-под толщи воды резкий скрип… удар от падения чего-то тяжелого.
С судорожным вдохом она выпрямилась, ухватилась руками за края дыры и втащила себя наверх.
Наверху была непроглядная, абсолютно непроницаемая тьма.
Сара щелкнула пальцами и прислушалась к акустике. Помещение было не очень большим.
Она вспомнила о спичках, спрятанных в кармане. Они вроде бы водонепроницаемые. Вот сейчас и проверим. Сара чиркнула спичечной головкой о коробок…
Крошечный огонек высветил поблескивающие углы деревянной мебели. Сара зажгла вторую спичку и ощупью двинулась вперед. Она легко касалась пальцами вещей, боясь что-нибудь ненароком разбить, пытаясь определить, до чего дотрагивается. Глобус. Стул. Ковер. Наконец она добралась до стола, на котором находился тяжеленный… ого, это канделябр! В нем еще оставались свечи, оплывшие, но вполне пригодные. Сара быстро зажгла фитили.
Перед ней был настоящий письменный стол, а рядом – кресло, через спинку которого было перекинуто нечто вроде аккуратно сложенного плаща. Сара поднесла канделябр к лежавшей на столе газете – это была «Интернэшнл Геральд Трибьюн» от десятого марта тысяча девятьсот сорок восьмого года. Сара прочла заголовок первой статьи, а потом и саму заметку. В ней рассказывалось о смерти чехословацкого министра иностранных дел Яна Масарика. Мужчину нашли мертвым во дворе министерства – в пижаме, под окном ванной комнаты. Не эта ли новость подтолкнула Максова деда к решению отгородить библиотеку и навсегда покинуть свою родину?
Саре показалось, что сзади доносится шепот, но когда она повернулась, то увидела лишь сидевшую на низком столике восковую куколку, одетую в лохмотья парчовой ткани. Сара взяла ее в руки, напоминая себе, что кукла не может быть живой. То была копия Пражского Младенца… А если Полс права, и копия находилась в кармелитской церкви, а Сара держала… настоящего Младенца? Казалось несправедливым, что он попал именно к ней, учитывая, что до сих пор она только и делала, что подшучивала над малышом. Уж ее-то никак нельзя назвать чистой сердцем… Сара поспешно поставила фигурку на место.
Шум текущей воды постепенно ослабевал. Поглядев вниз через отверстие люка, Сара обнаружила, что вода и впрямь спала – Саре оставалось преодолеть два-три сантиметра, и течение бы точно замедлилось. Пора ей уходить, и поскорее – вдруг опять начнется потоп! Но в комнате было столько всего интересного…
Сара выдвинула центральный ящик стола. Внутри оказался поблескивающий острый нож для разрезания бумаги, засунутый наполовину в кожаный чехол. Обычный ножик или оружие? В ящике лежали еще две книжечки. Сара вытащила их, раскрыла тяжелый кожаный переплет первой и попыталась разобрать латинскую надпись. Она посвящалась Рудольфу, императору Священной Римской империи, – далее перечислялся целый букет других королевских титулов, – была написана его смиреннейшими слугами… Джоном Ди и Эдвардом Келли! Страницы пестрели диаграммами, подписанными бисерным почерком.
Сара взяла вторую книжицу. На титульном листе значилось только имя: Tygge Ottensen Brahe. Тихо Браге! Сара перелистала страницы. Непонятные рисунки перемежались длинными списками, снабженные неразборчивыми инструкциями и схемами. Рецепты? Формулы?
…Добрый старый Браге…
Не здесь ли находилась формула снадобья? Не по ней ли Седьмому князю удалось его изготовить?
Сара взяла канделябр и подошла к книжным полкам. Она обнаружила изрисованный странными символами череп с рубинами вместо глаз, маленькие камешки необычной формы, десятки толстых фолиантов, ряд скляночек и флаконов… Прищурившись, она попыталась разобрать крошечные латинские надписи на ярлыках. Pulvis Golem…
Прах Голема?
– Это что, шутка? – вслух поинтересовалась она.
Комната была Максовым законным наследием. Тайное хранилище драгоценностей, относящихся к религии, литературе, науке и алхимии. Дедушка Макс пожертвовал нацистам с коммунистами блистательные произведения искусства, но не свои магические секреты.
Передвигаясь по хранилищу, Сара заметила второй письменный стол, а на его столешнице – кожаный портфель, выглядевший в старинном окружении удивительно современно. Сара посмотрела на выгравированные на крышке инициалы: «Дж. П.». Она открыла портфель и осветила канделябром кипу бумаг. Лишь спустя мгновение Сара догадалась, что это письма, написанные на английском. Поверх каждого листка был оттиснут штамп: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО».
Потрясающе, подумала Сара. Прямо как в кино.
Она мельком просмотрела письма. Они оказались датированы шестидесятыми и семидесятыми годами прошлого века. Как они сюда попали, если библиотеку запечатали в тысяча девятьсот сорок восьмом? Сара вспомнила найденный пенни и выудила его из кармана. Монетка потемнела от времени, но Сара потерла ее об одежду и смогла разобрать год. Восемьдесят второй.
Под столом, на скамеечке для ног, покоился скрипичный футляр. Наклонившись, Сара принялась рассматривать его. На крышке выгравированы три скрипки: две повернуты лицевой стороной, третья – тыльной. Поставив канделябр на пол, Сара бережно вынула скрипку и поднесла ее к лицу. Внутри инструмента что-то передвинулось – звук был похож на шорох бумаги.
Дрожащими руками Сара осторожно положила инструмент на столешницу, затем бросилась за канделябром. Открыв ящик стола, взяла нож для бумаг и попробовала его остроту на подушечке пальца: на коже мгновенно выступила кровь.
Сара прошлась кончиком ножа вдоль периметра скрипки, ища слабые места в склейке, соединяющей переднюю деку и корпус. Найдя такое место, она ввела туда острие и еще раз обвела линию стыка. Задержав дыхание, приподняла переднюю деку, сняла ее и вытащила оттуда пачку писем, перевязанных выцветшей лентой.
«Unsterbliche Geliebte», – прочла она слова, написанные знакомым размашистым почерком, и ее сердце забилось в районе гортани.
Бессмертная Возлюбленная.
