Глава 5. Призрачная цель

Мефистофель радовался. Братва притащила целый воз добра. Но показывать, что он доволен, главарь бандитов не торопился. «При этих только прояви толику слабости, вмиг узреют и вцепятся в глотку. Волки – они и в Африке волки». Являясь достаточно долго «паханом» крупной бандитской группировки у самого Рубежа Зоны, Мефистофель взял за принцип: никогда не расслаблять тех, кто под ним ходит. И все знают, что главарь суров. Суров, но справедлив. Ни разу не произошло случая, чтобы он кого-нибудь обделил при распределении добычи. Да и связи наладил неплохие. Особых проблем с переходами через Рубеж в Зону и обратно при нем не возникало никогда. С условием, конечно, если все действия согласовывались с Мефистофелем заранее и обязательно им одобрялись.

Раньше он сам частенько ходил в рейды, а в последнее время заматерел, обрюзг и предпочитал вести оседлый образ жизни. Да и был ли смысл в собственном риске, коли «под ногтем» достаточное количество молодежи, и в подручных ходили старики, им же лично обученные? Пусть уж они совершают лишние телодвижения, а его доля и без этого будет немалой. Он – основатель, мозг и бесспорный лидер. Ему лучшие куски…

А если кто-то изъявит желание и попытается оспорить его право, пусть потом пеняет на себя. Мефистофель ухмыльнулся: «Если будет чем пенять». Он, конечно, волчара старый, но еще не настолько, чтобы не суметь перегрызть глотки забуревшей молодежи. Вот еще несколько лет, а там будет видно. На его век, дай бог и Зона, «бабулек» хватит. И даже наследникам на пару поколений вперед. А там хоть потоп, хоть трава не расти! Лишь бы небо на землю не сверзилось… Он давно уже подумывал оставить Зонные дела и податься на желтый песочек, мягкую травку, тепленькую водичку лечебного морского лимана… Не обделенный предвидением, заглядывая наперед, бандит понемногу присматривал себе замену. Такую, чтобы самому не больно было уходить и мужикам подходила. Глядишь, еще и на «пенсии» пособие кое-какое будут отстегивать за прошлые заслуги. И подобную кандидатуру Мефистофель присмотрел давно. Его помощник и правая рука – Бурелом. Крепкий мужик с очень нелегкой рукой, и главное – преданный, как собака.

Ситуацию, при которой познакомились они с помощником, пахан помнил отчетливо и в самых мелких подробностях. На задворках бара «Респект» вблизи Рубежа частенько устраивали увеселительные мероприятия. Бои без правил имели узкую направленность. Прошедшие Зону люди, зачерствевшие душой, упивались кровавым зрелищем и людскими смертями. Ставки шли немалые. Отпетые бандиты, облюбовавшие для совершаемых сделок местность, покинутую напуганными близостью Зоны жильцами, жаждали крови. Надо сказать, что с жизнью расставаться не торопился никто, поэтому желающих поучаствовать в боях было – кот наплакал. Вот и ухитрялись «паханы» подбивать «братву» на отлов направляющихся в Зону в поисках призрачного счастья сталкеров.

Сам Мефистофель предпочитал подобным не заниматься, но «должность», как говорится, обязывала присутствовать на частых сходках. Соответственно, и наблюдать жестокие сцены ему приходилось регулярно. Как правило, сражались на ринге, будто специально подобранные задохлики, на которых без слез и смотреть-то страшно до невозможного. А тут, в один прекрасный момент, в поле зрения попали два парня, словно сошедшие с обложки журнала о культуристах. Рослые, статные, мышцами не обиженные благодаря матушке-природе да наверняка и собственным стараниям. Ближе к концовке боя один уже восседал на другом и методичными ударами кулаков, похожих на увесистые кузнечные кувалды, старался добить проигравшего. Страсти в толпе накалялись, все ждали трагической развязки. Но вдруг Мефистофель поддался сиюминутному порыву и совершил неожиданный поступок. Чутье заставило авторитета предотвратить смертельный исход. Резко вскочив с места большим прыжком и оказавшись в центре ринга, он убойным прямым ударом «выключил» победителя, который, несмотря на крупные габариты, кубарем слетел с поверженного противника и не приходил в сознание еще добрых полчаса.

Кто знает, чем тогда могло закончиться происшествие для Мефистофеля, но определенно свою роль сыграло то, что мероприятие было организовано в его честь. Пятидесятилетие «пахана» «братва» решила провести на самом высоком уровне. Возмущенным компаньонам и конкурентам пришлось отдать откупную за сохранение жизни парня и моральный ущерб. Касса группировки на тот момент ощутимо оскудела, но Мефистофель отнесся к этому спокойно, интуитивно чувствуя, что в дальнейшем его сегодняшний поступок окупится с лихвой. Впоследствии так и вышло: его новый помощник оказался на редкость удачливым и полезным. Бурелом быстро обломал зарывающихся членов банды, расставив в группировке все точки над «и», укрепив тем самым хромавшую в ней до тех пор дисциплину. Авторитету оставалось лишь со спокойствием сытого удава взирать на происходящее, одобрительно кивая и со смешком покашливая в широкие рукава домашнего халата. Бандерлоги могли «подойти поближе». Набычившийся в напыщенной суровости, но безмерно довольный в душе, Мефистофель важно прохаживался по своим владениям и не мог нахвалиться старательным новичком.

Так почти незаметно пролетело пять лет. За это время «пахан» вкупе со своим заместителем успел прижать к ногтю большую часть конкурирующих банд. Группировка выросла в несколько раз, дела резко пошли в гору, а сам Мефистофель в полтора обхвата раздался вширь. Сидя на веранде «поместья», авторитет наблюдал за приемом принесенного в казну хабара. Его нисколько не волновало, какими методами оказалась добыта большая часть и сколько человек отдали за нее жизни. Все основано на деньгах, в этом он убедился еще с детства: и власть, и сила, и хорошие отношения, и полезные знакомства в различных кругах. Щедрый гонорар за связи и блат с лихвой окупался бесперебойной поставкой из Зоны выгодного товара, пользующегося умопомрачительным спросом. А это опять же деньги. Круговорот денег в природе.

Мефистофель чувствовал себя бодро. Дела идут, контора пишет, таможня дает добро, манна небесная сыплется золотистым дождичком прямо в широко раскрытый карман… Исполнительность «паствы» радовала, но непререкаемые власть и авторитет требовали подтверждения, поэтому для острастки обязательно находился козел отпущения. А делать это наметанным глазом бывалый главарь умел с легкостью. По принципу «бей своих, чтобы чужие боялись» Мефистофель выбрал очередную жертву в виде старшего одной из групп, внесших в общак самую малую долю.

– Слышь, Вялый, а почему это ты последнее время со своей кодлой стал так мало хабара в казну приносить? Зазнался, никак? Или шкурные вопросы попутно, втихую от меня и братвы решаешь? – насупленный взор «пахана» и внушительная фигура возвышающегося над Вялым Бурелома заставили того вздрогнуть и вжать голову в плечи.

– Так это, мы ж… как все, стараемся вроде… – страх перед возможной расправой сковал челюсти бандита. – Поначалу, это… было много всего… но вот призрак этот…

– Какой еще к лешему призрак?! – Мефистофель удивленно вскинул вверх густые брови. – В Зоне призраков до черта и больше. Но, насколько я знаю, все это бабушкины сказки трусоватых сталкерюг. Поди, просидели опять где-нибудь в «Ширеве», да бабло казенное прожрали? А на обратной дороге подвалили пару доходяг, да забросили своих двоих, из числа самых ненужных, в какую-нибудь «мясорубку» и, типа – призрак виноват, так?!

– Н-н-нет, батя. Н-н-не так было… Мы четыре группы выследили и подловили. Хабар оказался на загляденье нехилым. Жмуров положили до фигища. А тут внезапно этот призрак… как из-под земли…

Лицо Вялого приобрело серый оттенок, отчего он сам стал похож на призрака Зоны. Не закончив фразу, бандит осекся и стушевался окончательно. Пришлось Бурелому придать парню «реактивной скорости» легким, по его понятиям, отеческим «лещом», прозвучавшим в наступившей тишине громом близкой молнии во время очередного Выброса. Вялый, не сделавший даже попытки уклониться, резко подался всем корпусом тела вперед и вжал голову в плечи еще сильнее. А Мефистофель, знающий его как старшего группы из числа не слабых волей людей, заинтересовался и остановил движением руки вторую попытку помощника доставить бандиту очередную порцию «непередаваемых ощущений».

– А ну-ка, дружок, обстоятельней и более внятно, что еще за призрак на нашей подконтрольной территории?

– Его зовут Лучник, – уже связно и торопливо начал повествование совладавший с нервозностью и испугом Вялый. – Недавно объявился в Зоне. Из лука своего лупит так, что автоматы не успевают стрелять. Неожиданно возникает и исчезает вновь, как будто его и не было никогда. По рассказам братвы, он объявил войну тем, кто живет разбоем. Ну… то есть нам… – Вялый вновь замялся на время, искоса проследив за реакцией «пахана», а затем продолжил: – Мы уже в обратный путь собирались, набившись под завязку, когда четвертую группу лохов завалили. А тут он, как из-под земли появился… Вот и успел Перца и Тлю завалить, а мы – ноги в руки и бегом. А иначе и сами могли там остаться. Страшно, батя, правда… Весь в черном, лук черный и стрелы такие же, причем не задерживают их никакие препятствия. Могут прямо сквозь дерево пролететь или стену. Но это еще не все… С ним в паре мутант один – зверюга еще та. Одни когти с клыками чуть не по полметра длиной. Он Тле голову одним ударом лапищи напрочь снес, я сам видел… Она отлетела от тела аж метров на десять. А Тля, как тот всадник без головы, еще несколько метров шел по прямой, будто с ним ничего не произошло! Остальным повезло, что на взгорке находились, метров сто до этих призраков было. Только бегом и спаслись. Почитай, километров шесть трусили рысцой, пока без сил на землю не рухнули. Часа два потом лежали и назад все время оглядывались. Не дай бог! Теперь даже не знаем, как в Зону ходить… Мужики переканили страсть как, только штаны успевай менять, – голос Вялого дрогнул, и он боязливо посмотрел исподлобья на Бурелома, а потом, собравшись с духом, закончил: – Так что, извини, но больше сегодня принести ничего не смогли. Основная часть хабара как раз у Тли и Перца в рюкзаках была. Щас как вспомним про случившееся, душа в пятки уходит…

– Лучник, говоришь? Что-то я про этого типа уже слышал. Братва на вчерашней сходке упоминала… Думал, что очередная сказка, гляди ж ты – вона че, не придумали, видать. Ладно, идите отдыхать, а мы тут обмозгуем малость, что к чему… – в голосе Мефистофеля появились нотки заинтересованности.

Когда группа Вялого исчезла из поля зрения, «пахан» повернулся к помощнику и, протяжно вздохнув, задумчиво произнес:

– Ну, что думаешь, Виктор, по этому поводу? Тебе не кажется странным, что произошедшее в очередной раз выглядит очень уж сказочно? Или действительно стоит серьезно задуматься над услышанным? По виду этих неудачников я бы не сказал, что они врут. Больно уж правдоподобно напуганы щенки… Вон как скулили…

– Не знаю, что и сказать, босс. Может, стоит проверить и выяснить, что к чему?

– В том-то и соль… Хм… Шумахер с Тынисом уверяли, что дело серьезное, рассказывали, что у них подобное уже случалось. Там тоже группы, столкнувшиеся с этим борцом за справедливость, не всем составом возвращались. Если вообще возвращались… Чую я, что в этот раз действительно все не так просто. Тогда стоит предпринять срочные меры, иначе вскоре наш бизнес может оказаться под угрозой. Давай решать, кого послать на разведку. Ведь слухи могут обернуться правдой, в Зоне-то мистики хватает до чертиков, и даже больше. Иной раз не знаешь, чему и верить. В большинстве, конечно, просто плоды чьей-то фантазии. От испуга почудится еще не то, у страха-то глаза ох как велики! Любят все от каждого шороха вздрагивать и в штаны накладывать, а после языками чесать. Хлебом не корми народ, дай пофантазировать. Бог его знает. Это как в детстве про черный-черный дом… Баламутят друг дружку, да запугивают, а сами норовят словно ненароком заглянуть в заброшенное строение. Нервишки, видишь ли, щекочут. Но реальность сильно отличается от страшилок, и нам с тобой это известно не понаслышке. Так что, как ни крутись, а что-то предпринимать придется однозначно…

– А может, босс, это просто козни конкурентов? Не могли они, часом, Вялого с его группой перекупить для того, чтобы нам прибыль до минимума урезать?

– Возможно, что и так. Хотя вряд ли… – некоторое время Мефистофель задумчиво молчал, затем, встрепенувшись, принял быстрое решение: – Из всех группировок наша – самая сильная, так что мысль о подкупе можно отмести. Значит… поступим так. Собери-ка ты группу, человечков из шести, да возглавь ее сам. Прошмыгните через Пустырь до Могильника, на Испытательную и Маяк мимолетом загляните. Прозондируйте почву так, чтобы все встало на свои места. Только сам-то ты старайся в пекло сильно не лезть, знаю я тебя. Ты мне слишком дорог, чтобы я тобой просто так разменивался. Давненько хочу об одном деле с тобой, Витя, поговорить… – Мефистофель на время выдержал паузу, после чего, пронзительно глядя на Бурелома, продолжил: – На пенсию мне уже пора. Вот, начал понемногу собираться. Надеюсь, сам понимаешь, что я имею в виду? Не на кого больше, кроме тебя, дела оставить. Так что уж не подкачай… Возвращайся, а потом будем и о… хм… передаче власти говорить.

Помощник понятливо и уважительно кивнул «пахану».

– Хоть один, но вернись обязательно! Слышишь? Выбери себе в команду самых лучших, а если потеряешь их – я жалеть не буду. Главное – сам вернись. На подготовку к ходке даю сегодняшний вечер и ночь. А я пока остальные рейды прикрою, чувства меня никогда не обманывали. Лишь бы они тут от безделья не перепились все да не вздумали друг дружку порешить и меня заодно. Думаю, на все про все вам должно хватить суток трое. Аккурат до очередного Выброса должны успеть. Ну, давай беги – готовься, а я еще малость по-стариковски это дело обмозгую, может, что новое в голову седую и придет…

Мефистофель, отпустив помощника, переместил в кресле-качалке грузное тело, принял удобную позу и принялся размышлять: «Что за Лучник такой? В чем он видит цель своей жизни? Если она у него еще есть, эта жизнь… И есть ли она, эта цель?.. Может, действительно какой-нибудь поганец решил запугать в округе всех и орет на всю Зону, что он страшный призрак, а суеверные дурачки в это верят? И зачем ему это? Очередной Робин Гуд – народный мститель? А стоит оно того вообще? В одиночку против такого количества охотников долго не повоюешь, быстро голову неразумную на кол насадят, а другой глубоко вобьют туда, о чем все стараются стыдливо помалкивать… И мутанта к своим делишкам сумел привлечь, как только смог? Возможно, и сам из разряда монстров или нежити какой? Такое тоже иногда случалось. Как Зона только не экспериментировала… И что вообще есть сама Зона? Для чего появилась в местах и без того неспокойных?..».

Интуиция подсказывала «пахану», что в этот раз над возникшей проблемой стоило призадуматься всерьез: «Грядет что-то глобальное и непредсказуемое. То мутанты новые появляются внезапно, то неожиданные Выбросы… Простым смертным этого не понять, остается только строить догадки и, как всегда, верить в лучшее. Ну да ладно, где наша не пропадала? Глядишь, все еще обойдется. И найдем мы себе Рай по душе, и Врата его нам сам Архангел распахнет. И заживем до бесконечности долго и счастливо…».

Но на душе Мефистофеля все равно было тревожно. Он тяжело вздохнул и принялся доедать излюбленный десерт.

Бурелом подошел к делу обстоятельно. Набрал в группу действительно самых лучших. Шкалик с Примой, Злоба с Цаплей и Маркел занимали в иерархии группировки далеко не самые последние места, и каждый был ценен по-своему. Шкалик хоть и слыл беспробудным пьяницей, но свое дело знал отлично. Умел читать следы хоть на гранитной плите. Прима мало того что являлся неплохим следопытом, еще и по части лекарственных препаратов и свойств растений слыл признанным гением. Да в артефактах разбирался более чем сносно. Мог с закрытыми глазами определять, что есть что, и вытворять с их перетасовкой в нужных композициях такие кренделя, что другие боязливо обходили его стороной. Чур меня! Мало ли что может придумать человек, по понятиям несведущих не совсем нормальный. Но Бурелом был уверен, что не ошибся в выборе, поэтому сомнений не испытывал. Врач или лекарь в ходке нужны до зарезу.

Злоба с Цаплей принадлежали к той категории, над которой потешались все остальные, но совершенно беззлобно. Так как оба при отсутствии выдающихся умственных способностей жили по принципу «сила есть – ума не надо». Оба были парнями бесхитростными, не обиженными здоровьем и силой. Кажущаяся неповоротливость в любой момент могла превратиться в натиск бешено несущегося железнодорожного локомотива. Про таких обычно и говорят: бугаи что надо. Предстоящему рейду выносливость амбалов как нельзя более кстати – ломовыми лошадками пренебрегать в дальнем походе не стоило. Да и стрелками они являлись неплохими, что во время стычки могло сыграть только на руку.

Маркел – всегда замкнутый и немногословный, порой приходилось идти на различные хитрости, чтобы вытянуть из него хотя бы один звук. Но, вероятно, этими качествами наделены почти все, одаренные природным талантом в меткой стрельбе. Снайпер – по жизни одиночка, человек, говорящий сам с собой, отчего для других подобные всегда кажутся «не от мира сего». Большинство откровенно побаивалось его, мало ли что взбредет в голову тому, кто поступает молча и не делится мыслями ни с кем? Но спасение многих жизней руками специалиста вызывало неподдельное уважение, поэтому Бурелом был уверен, что сделал правильный выбор. Словом, Маркел являлся снайпером от бога и был нужен в предстоящем нелегком рейде как никогда.

И последним, кого скрепя сердце Бурелом решил взять с собой, оказался Вялый. Кличка бывалого сталкера не совсем подходила его облику. А прозвали его так потому, что во время общих посиделок где-нибудь за столом или у костра тот действительно часто выглядел задумчивым и вялым. Но те, кому удалось побывать с ним в ходках, не раз замечали, как внезапно неизвестно куда пропадал созданный им образ. Трезвость мышления, быстрота реакции, решительные и хорошо продуманные действия. И старшим группы Вялый стал по праву уже давно. Поэтому после недолгих раздумий Бурелом остановился на его кандидатуре, даже несмотря на отнюдь не бодрый настрой сталкера. В конце концов, он единственный, кто хоть издалека видел Лучника своими глазами. А уж как правильно воздействовать на собранную группу, поддерживая ее боевой дух, признанный помощник «пахана» знал и был уверен, что справится с поставленной задачей.

Следующему этапу подготовки Бурелом уделил не менее пристальное внимание: подгонка оружия и экипировки. Он старший в группе, отвечающий за всех, и имел на это полное право. Досконально проверив все до последней мелочи, раздал наконец выбранное членам предстоящего рейда, видя на лицах некоторых волнительное нетерпение, и стал наблюдать за происходящим, изредка посмеиваясь и качая головой.

Шкалик с Примой снарядились без каких-либо эмоций. Вялый отличался от них только тем, что по его виду можно было понять, с какой неохотой он готовится в дорогу. Сказывалось нервное напряжение после прошлой ходки. Маркел старался не подавать виду, но глаза выдали его настрой: новые «Винторез» и СВУ с цифровой многократной оптикой попали в надежные руки. А Злоба с Цаплей выбранным вещам и оружию радовались, как малые дети внезапно доставшимся им сладостям. Весь процесс переодевания амбалов выглядел со стороны более чем забавно, как новый номер клоунского антре – не хватало только хлопков в ладоши от избытка чувств. В остальном данная сцена прошла на «ура». Втихую нахохотавшийся до колик Бурелом остался доволен: с таким войском придется считаться если не всем, то хотя бы нескольким призракам Зоны.

Построив и тщательно проверив группу еще раз, а также предупредив Шкалика о запрете пьянства, Бурелом пожелал всем спокойной ночи и отпустил до утра. Как ни странно, нервишки помощник держал в узде и был совершенно спокоен. Чутье подсказывало ему, что все должно получиться как нельзя лучше. Вспомнился вдруг тот злополучный бой на ринге, когда противник добивал его, и, казалось, исход схватки уже предрешен… Но странно, он тогда ни капли не сомневался, до конца веря в свою звезду. И она упала с небес на землю, правда, в тот момент в виде солидного тела его спасителя, а ныне уважаемого шефа – Мефистофеля. Вот и теперь бандит испытывал подобные ощущения. Ко всему прочему, сегодняшнее откровение «пахана» о дальнейшей перспективе Бурелома радовало неимоверно. Он, конечно, и сам догадывался, что босс не вечен и когда-нибудь уйдет на покой, но чтобы это открывало такие перспективы!..

Сын Мефистофеля заканчивал один из университетов где-то в Лондоне. Бурелом поначалу думал, что будущий «пенсионер» передаст отпрыску все дела по наследству, но теперь понял, что мудрый авторитет решил для сына в этой жизни выбрать совсем другую дорогу – отличную от отцовской. И, конечно, помощник был за это бесконечно благодарен своему покровителю, поэтому решил серьезно подойти к порученному делу.

Ночная тишина все равно не принесла долгожданного забвения. Промучившись бессонницей около часа, Бурелом поднялся, вышел на крыльцо дома, сел и закурил. Покрытый стриженным травяным ковром двор серебрился легкой изморозью. Обычно в такое время ночных заморозков на почве не наблюдалось, но в этом году в Зоне и у Рубежа все шло не так, как всегда. Бурелом задумчиво посмотрел на звездное небо. Разнообразие искрящейся на почти черном полотне россыпи будоражило сознание и отчего-то навевало невеселые мысли. Подумалось даже: «Странно. К чему бы это? Вполне возможно, что не к добру…».

Не мог тогда знать бандит, насколько недалек он от истины. Сейчас же лишь предчувствовал будущие злоключения. Внезапно созвездие Стрельца сверкнуло переливами от одного края к другому и обратно, словно подмигнуло ему и усмехнулось.

Отправив щелчком пальцев окурок подальше, помощник Мефистофеля трижды зло сплюнул через плечо и вернулся в дом, надеясь, что глоток свежего ночного воздуха принесет облегченье. Однако сколько он ни ворочался, после многочисленных попыток смог заснуть только под утро. Как всегда неожиданная (и до чего же противная!) трель голосистого будильника окончательно добила и без того расшатанные нервы Бурелома. Куда только делось вчерашнее уверенное спокойствие?.. С угрюмым и не выспавшимся видом встал он с кровати и выглянул в окно. Дальний горизонт уже начинал медленно светлеть на востоке, но до восхода солнца еще порядком, так что времени в запасе оставались воз и маленькая тележка. Не желающий больше оттягивать неизбежное Бурелом, быстро экипировавшись и снарядившись для дальнего похода, стоял перед входной дверью в полной готовности уже через полчаса. Мрачные мысли о предстоящей ходке не выходили из головы, окончательно оттеснив в дальние уголки сознания приятную вечернюю беседу с боссом.

Предчувствия не обманули его. Оглядев собравшуюся группу, Бурелом понял, в чем дело. От Шкалика, вопреки строжайшему запрету, за версту несло вчерашней сивухой настолько сильно, что стоять рядом с ним было невозможно. Резким ударом в солнечное сплетение Бурелом перевел следопыта в лежачее положение. Пролетевшее по воздуху тело с глухим звуком совершило вынужденную посадку и проехало по утренней изморози. Шкалику сильно повезло: он оказался одетым в защитный костюм и бронежилет, иначе хорошо поставленный удар запросто мог бы пробить ему грудную клетку.

– Поднимите эту падаль! – Прима молниеносно среагировал на окрик командира и метнулся к лежащему телу.

Бурелом поначалу даже пожалел, что так поступил, поскольку думал, что нанес виновнику происшествия ощутимую травму. О срочной замене Шкалика сейчас и речи быть не могло. Коней, как говорится, на переправе не меняют. Но потом с облегчением вздохнул, увидев, как тот спешно поднимается с помощью напарника, и понял, что все в порядке. Хорошая встряска пошла следопыту даже на пользу: взгляд Шкалика прояснился, в движениях появилась уверенность. Решив закрепить «пройденный материал», Бурелом продолжил:

– Если еще хоть раз кто-то попытается пойти поперек сказанному мной, я закончу его мучения на этом свете бесповоротно! Даже патроны тратить не буду – предупреждаю всех! Я с вами здесь не в бирюльки собрался играть! Мы – команда, и один чей-нибудь неверный шаг может быстро перевести всех в мир иной. Поэтому я требую беспрекословного подчинения! Если вам не нравится подобный расклад, попытайтесь меня оспорить.

Желающих спорить не нашлось. Все хотели жить и прекрасно понимали, что в данном случае Бурелом прав на все сто. Шутки с Зоной в большинстве случаев заканчивались трагедией. Впрочем, не только шутки. Тем более Шкалик являлся не только следопытом, но и проводником, а куда группу может завести проводник в подобном состоянии, не знал никто из присутствующих. Внезапно оказавшиеся на пути «огниво» или «воронка» быстро довершат неосторожную оплошность ведущего. От всей команды даже собрать какие-то части вряд ли удастся. Останется только память да… байки у костра. Зубоскалов в Зоне и у Рубежа хватает с лихвой.

Хмуро оглядывая всех еще некоторое время и делая небольшую паузу для окончательного усваивания сказанного, Бурелом наконец отдал команду выдвигаться. Впереди всех шел понурый, но внимательный Шкалик. Остальные, разбившись на пары, на небольшом отдалении друг от друга следовали за ним.

При пересечении блокпоста на Рубеже осложнений не возникло. Военные, предупрежденные Мефистофелем через собственное командование о составе группы, были в курсе происходящего. Только посмотрели из-под надвинутых на лбы защитных шлемов и слегка кивнули головами, искренне желая счастливого возвращения.

После перехода контрольной полосы стало казаться, что воздух пахнет совершенно по-другому, да местами в траве начали попадаться белеющие кости животных и людей. Вот она, Зона! Никогда не поймешь, ждет она тебя или, наоборот, сердится за вторжение на ее территорию. Ясно одно: при любом раскладе погибший доставит ей некую радость, оставив в ней после смерти свою жизненную энергию. Этим она живет, за счет этого пополняется. Бурелом в который раз за утро тяжело вздохнул. Совсем не так он хотел начать свой семидесятый рейд, совершенно по-другому представлял юбилейный поход…

Могильник встретил группу привычным оживлением. Местами небо очерчивалось уходящими вверх огненными трассами. Или люди бились между собой, или пытались отбиваться от наседающих на них мутантов. В любом случае, за этими росчерками стояли чьи-то жизни. А, значит, кто-то находил, а кто-то терял однозначно. Только сама Зона при этом не оставалась внакладе, свою жертву она получала непременно.

Оглядевшись, Шкалик принял левее, так как порой наслаивающиеся друг на друга аномалии почти полностью перекрывали путь. Только самые безумные и отмороженные могли себе позволить двигаться через этот ад, а вольные сталкеры на такое решились бы вряд ли. Народ осторожный, свою жизнь ценящий и старающийся выбирать дорогу по наиболее безопасным тропам. Вот именно такие тропы для группы и выбрал по совету Мефистофеля Бурелом. Подлавливать и обирать, намеренно привлекая к себе внимание призрака, если таковой действительно существует. Все члены команды находились настороже: в любой момент более-менее спокойная обстановка могла в корне измениться на прямо противоположную. О полной безмятежности даже при отсутствии опасностей в Зоне не велось речи никогда.

Внезапно движения ведущего группу Шкалика стали нервными, а затем он встал как вкопанный, пристально всматриваясь вперед, и задергал отведенной в сторону ногой. Увидев это Бурелом, подав остальным членам группы знак остановиться, крадучись приблизился к следопыту.

– Что там?

– Не пойму пока. Странно как-то. Тут раньше деревушка была, проще сказать – хутор. Деляга один жил, все скот разводил да навоз по полям растаскивал. Вишь, вона – до сих пор куча на куче и кучей погоняет… Скока лет уже прошло, а словно свежим тянет… Но меня не это колышет… Не то что-то там, раньше не так было. Оно и до этого вроде попахивало… А сейчас, чуешь, вони еще добавилось… Днем жара стоит, мертвые тела быстро портятся, а падаль зверье с округи привлекает…

От развалин хутора и впрямь несло перегноем, но кроме этого сильный смрадный запах перебивал отголоски прошлого. Бурелом поморщился, только сейчас принюхавшись через фильтрующую маску к зловонию, идущему от остатков строений.

– Чем это так несет? Будто целый зверинец сдох в один миг.

– Вот и я гадаю, чем так нести может… Даже маска не спасает… – следопыт, согнувшись, закашлялся до тошноты, потом переборол себя, медленно выпрямился, несколько раз протяжно сглотнув. – Странно. Я тут на прошлой неделе проходил – все было тихо.

– Приглядись пока, а я братву подготовлю, указания дам.

Шкалик задумчиво кивнул в ответ, не переставая пристально наблюдать за местностью, а Бурелом медленно отошел к остальным.

– Маркел, займи позицию на взгорке справа. Цапля, прикрой его. – Оба без промедления бросились выполнять команду. – Злоба, пойдешь на разведку. Смотри осторожно там, Шкалик зря нервничать не будет. Прима в тридцати метрах позади Злобы, прикрываешь его. Вялый со мной в паре – обходим слева, ближе к стоянке брошенной техники. Не забывай посматривать в ту сторону, там, в низине, мутанты обычно кучкуются.

– Командир, за строениями движения странные видны… – Шкалик уже смотрел в бинокль. – Не пойму я что-то, будто аномалия сработала… – со стороны хутора действительно слышались визг и лай псов. – Похоже, там пируха по жмурам вовсю катит. Если не успеем – будет поздно, собирать станет нечего. Может, пробежимся?

– Отставить базар! Там, похоже, не только жмурами и собаками пахнет. Как бы в месилово не угодить…

Бурелом выбрал для себя на складе бинокль большей кратности, чем у Шкалика, и сейчас отчетливо видел, что зверье затеяло возню в остатках строения. Вдруг в подтверждение его слов со стороны крайних к домам кустов раздались очереди пулемета Злобы, и тут же Прима, прикрывая напарника из автомата, включился в дело. Псы завизжали, потом принялись завывать. Большая стая, находящаяся поначалу вне пределов видимости, рванула из-за остатков строений на звуки выстрелов. Расположенная возле угла дома «мясорубка» взметнулась вверх с несколькими звериными телами. Даже невооруженным глазом было видно, что аномалия заняла большое пространство перед развалинами. Подхваченные могучей силой собаки еще какое-то время вращались на высоте десятка метров от земли, затем действие аномалии достигло кульминации, разбрызгав мельчайшие частицы плоти по всей территории бывшего подворья. Остальные мутанты, огибая по широкой дуге опасное место, с громким воем бросились на людей. «Печенег» Злобы не умолкал ни на мгновение, понемногу выкашивая ряды приближающихся зверей. Справа раздались выстрелы СВУ и несколько коротких очередей пулемета Цапли.

Снизу плохо просматривалось, что творится за разросшимися вокруг строений кустами, поэтому Бурелом поспешил на помощь Злобе и Приме. В затылок ему дышали Шкалик и Вялый. Не успев добежать до места назначения пару десятков метров, Бурелом вздрогнул от неожиданности. Находящийся слева от него Вялый, не забывший о предупреждении глядеть в низину, выпустил длинную очередь в сторону стоянки брошенной техники. Скосив на бегу взгляд, Бурелом обмер. Прямо на него несся огромных размеров псевдоволк. Рыжие бока его напоминали собой поля, распаханные ковровой авиационной бомбардировкой. Язвенные отметины со следами гноя и крови пробивались через торчащую клочками шерсть. Позади зверя находилось еще несколько таких же тварей. Бурелом выстрелил точно в широко раскрытую гнилую пасть. Вдруг на месте мутанта возник сполох, словно тот распылился на миллионы частиц. «Морок!» – мелькнуло в наполненной адреналином голове. Пси-способности волка-телепата, находящегося где-то среди остовов ржавеющих машин, нередко приводили в ужас даже бывалых сталкеров. Частично разумный зверь, способный телепатически создавать призраков, ради собственной безопасности до поры находился в стороне, заметить его было очень трудно. Требовалось срочно найти коварного мутанта, поэтому, переведя ствол автомата на очередную цель и возобновив стрельбу, Бурелом скомандовал в гарнитуру:

– Маркел! Кровь из носу – отыщи и уничтожь на стоянке волчару, а иначе нам всем придет хана!

– Понял, уже вижу. Он, тварь, за опорами ЛЭП, никак захватить в прицел не могу…

В это время к Вялому и Шкалику огромными скачками уже приближалось четыре призрака. Отвлекаться на разговоры Бурелом больше не мог, и все внимание заострил на ближних целях. Вялый, снесенный мороком, покатился по земле. Шкалик, прикрывающий его, успел поразить мерцающую фигуру почти в упор. С хлопком, исказившим на время воздушное пространство, мираж пропал, но на его месте уже находился следующий. Перепрыгнув через поднимающегося Вялого, призрак псевдоволка прыгнул на Шкалика, взявшегося перезаряжать автомат, но уже в полете с хлопком растворился без остатка, прошитый очередью Бурелома. А позади рассеивающегося морока вновь появились три оскаленные морды, заставив людей вздрогнуть, но неожиданно и они пропали. Маркелу наконец-таки удалось поймать в прицел псевдоволка, прятавшегося за широкой мачтой ЛЭП.

Сообразивший в чем дело Бурелом, вздохнув с облегчением, не стал ждать окончания сцены, а сразу метнулся к кустам, из которых раздавался протяжный собачий вой, и уже начал захлебываться «Печенег» Злобы. Судя по величине наседавшей стаи, Злоба и Прима сумели сильно ее проредить, словно бывалые огородники, борющиеся с надоедливым сорняком. Но нападение зверья не прошло и для самих обороняющихся без последствий. Раненый Злоба упирался одним коленом в землю, так как вторая нога его оказалась в двух местах прокушена острыми клыками тварей. Прима, прикрывающий его со спины, выронил из рук автомат и без перерыва стрелял по мутантам из пистолета, успевая перезаряжать магазины, вставленные в специальные нашивки на бедрах комбинезона. Левый рукав его костюма был наполовину распорот и пропитан кровью. Конечность бессильно болталась вдоль тела.

Злобе уже не хватило времени на перезарядку пулемета, поэтому он бросил его под ноги и достал из ножен здоровенный тесак, больше похожий на кавалерийскую шашку. Не замечая раненой ноги, радуясь, словно ребенок кукольному спектаклю, он ждал набегающих на него мутантов и заливисто хохотал. Когда два пса прыгнули в сторону бандита, нож мечом правосудия засверкал в бешеном танце. Бурелом не успел моргнуть глазом, как разрубленные на несколько частей собаки, не успевшие даже взвизгнуть, упали по обе стороны от здоровяка. Во взгляде Злобы в этот момент промелькнуло сумасшествие. Наверное, так могут смотреть друг на друга лишь больные в клинике умалишенных. И закаленный испытаниями сталкер вздрогнул при мысли об этом. Но думать об увиденном было некогда, еще около десятка собак устремилось в их сторону, поэтому Бурелом, не мешкая, открыл огонь. Не отстающие от старшего и вовремя подоспевшие на выручку Шкалик и Вялый довершили кровавое побоище. От большой стаи остервеневших мутантов, лишившихся возглавляющего их псевдоволка, вскоре осталось лишь несколько жалобно скулящих полутрупов.

Устало вздохнув, Бурелом опустил ствол автомата и принялся внимательно осматриваться. Только Злоба еще какое-то время, тяжело дыша и нервно смеясь, размахивал своим тесаком из стороны в сторону. В такой момент подойти к здоровяку так и не решился никто, понимая, что в запале тот мог садануть и кого-нибудь из людей. Выждав около минуты, Бурелом, скосивший взгляд на разгоряченного бугая, тихо спросил в гарнитуру:

– Маркел, как там обстановка?

– Собак больше не видно, но в остатках дома все равно заметно какое-то оживление.

– Может, свинорылы или крысаки?

– Да нет, что-то здесь крупное есть. На крысаков или свинорылов не похоже… Как же ужасно смердит!

Не успел снайпер произнести последние слова, как из остатков дома раздался громкий рев, развалины вздрогнули, а в дверном проеме появился злыдень. Бурелом, Шкалик и Вялый одновременно открыли по нему стрельбу. Дождь свинца лишь слегка притормозил крупную тушу монстра, двинувшегося к людям. Бурелом успел даже подумать, что мутанта не удастся остановить никогда, но в это время в себя пришел Злоба, успевший перезарядить пулемет. Длинная очередь практически лишила гиганта клювастой головы. Протопав по инерции несколько метров, тот рухнул перед самыми кустами, конвульсивно дергая мощными лапами, после чего затих. Все облегченно вздохнули, а амбал, весело улыбаясь, повернулся с довольным лицом к напарникам, словно ждал обязательной похвалы. И в этот момент стена строения, обращенная к людям, разлетелась на несколько частей, а из образовавшегося пролома наружу выбралось новое чудовище. Земля под ногами вздрогнула от тяжелой поступи. Бурелом присвистнул и, охнув, отступил на несколько шагов: настолько колоссальных размеров злыдня ему еще видеть не доводилось. Остальные замерли в немом ужасе. Большегрузный карьерный самосвал по сравнению с этой махиной выглядел бы лишь жалкой малолитражкой «Запорожцем», чей проржавевший остов догнивал сейчас посреди двора. Нога гиганта грузно опустилась на останки автомобиля, вдавив их в сырую землю, будто консервную банку из жести.

Остановившись, монстр заорал во все горло так, что заломило в ушах. Но уже опомнившийся Бурелом успел выстрелить по нему из подствольного гранатомета. ВОГ-25, описав в воздухе дугу, по счастливой случайности влетела прямо в широко открытый клювообразный рот. Злыдень смолк, судорожно сглотнул и, словно прислушиваясь к ощущениям в животе, на мгновение замер. Этого времени хватило для того, чтобы оказавшаяся в его желудке граната наконец сдетонировала, вырвав из массивной туши большой кусок плоти. Вывалившиеся наружу внутренности со смачным шлепком упали к громадным подошвам лап. Изумленный гигант попытался двинуться к людям, но ему не дал этого сделать поврежденный взрывом позвоночник. Мутант сумел лишь сделать шаг, наступив при этом на собственные кишки, вновь пронзительно взревел и рухнул всей массой на землю, вызвав очередную волну землетрясения. К еще живому монстру, забыв про боль в раненой ноге, подскочил Злоба и пустил длинную очередь прямо в разверзшуюся раковину уха. Гора лежащего мяса вздрогнула, злыдень обмяк, затихнув окончательно. Картина получилась впечатляющая. Члены группы никак не могли поверить, что произошедшее не закончилось для них обычным в таком случае фатальным исходом.

Наступившее затишье подействовало успокаивающе. Переводя дух, Злоба расслабился, опустил пулемет и, счастливо улыбаясь, повернулся к напарникам. По его лицу стекали крупные капли пота. Но в этот момент вновь набравшая силы «мясорубка» почуяла новую жертву и начала срабатывать. Огромное тело злыдня, медленно двигаясь по земле, втянулось в образовавшуюся воронку. Не успевший среагировать Злоба, все еще глупо улыбаясь, с удивлением заметил, что его увлекает вслед за монстром. Пытаясь избавиться от цепкой хватки аномалии, он рванулся было в сторону напарников, но силы бугая оказались неравны тем, которые неумолимо приближали его к смерти. Впервые за все это время Злоба жалобно заголосил. Вялый, попытавшийся оказать помощь амбалу, после окрика Бурелома резко остановился. Присутствующим членам команды ничего не оставалось, как бессильно взирать на неизбежную гибель здоровяка. Воронка «мясорубки» уже успела раскрутиться, показав себя во всей красе, тело злыдня с легкостью взвилось вверх, словно не весило ни грамма. Вокруг него завращался длинный кишечник. А вслед за ним аномалия начала подымать и вращать срывающегося на визг Злобу. Бурелом, быстрее всех сообразивший, что сейчас произойдет, дал команду отступить и первым ринулся назад. Группа, отбежавшая на пару десятков метров, закусив губы, взирала на последние мгновения жизни неосторожного напарника. Целый водопад красных капель низвергся на головы стоящих людей, обагрив весь двор. Оторопело переглянувшись, все какое-то время стояли в полном молчании. Сзади послышались торопливые шаги, Бурелом обернулся, – к ним спешили Маркел и Цапля.

– Земля пухом Злобе, только не «стеклотоками»… – единственное, что сумел выдавить запыхавшийся Цапля. Остальные же так и не проронили ни слова.

Через несколько минут первым пришел в себя Бурелом. Оглядев поникшие головы присутствующих, он вспомнил наконец, что является в группе старшим.

– Ладно, харэ ныть, мы здесь не в игрушки играем! Сами знали, на что идем. Зона – это смерть на каждом шагу. Жалко кореша, ничего не скажешь, но мы не могли ничего поделать. Осторожнее надо быть! Пусть это будет нам всем уроком. Каждый свой шаг следует хорошо продумывать. Не побежал бы Злоба к этому фаршу, чтобы его добить, остался бы жив. Тот и так уже загибался, с такими ранами не выживают даже самые матерые твари. Советую впредь думать не только о себе, но и о других. Чем нас больше, тем больше у нас шансов уцелеть. Собраться, через десять минут начинаем прочесывать местность! Хочется все же выяснить, что такое смердящее здесь обитает…

Несмотря на произошедшую трагедию, закаленные Зоной сталкеры быстро пришли в себя и, переведя дух, вновь были готовы к выполнению задания. Осторожно обойдя успокоившуюся аномалию, команда переместилась в центр хутора. Запах здесь ощущался гораздо сильнее.

– Похоже, несет от центрального дома. Среди этих развалин он выглядит самым целым… Вялый, сходите с Цаплей туда, только осторожно. Посмотрите, что к чему. – Бурелом не хотел рисковать всей группой, поэтому остальных рассредоточил по периметру двора.

Крадучись, попеременно прикрывая друг друга, оба скрылись в остатках строения. Какое-то время все было тихо, но внезапно изнутри раздалась короткая очередь, и в дверях появилась спина Цапли. Тот, резко развернувшись, опрометью выбежал на улицу и склонился у крайних кустов. Внутренности его желудка спазмами выворачивало наружу, а из дома доносился мат Вялого и визг вездесущих крыс. Вбежавший внутрь Бурелом охнул от увиденной картины. Большая куча истерзанных людских трупов вперемешку с останками зверья высилась прямо посреди помещения. Запах разложения стоял до того омерзительный, что просто невозможно было сдерживать себя. Бурелом, прижимающий к лицу защитную маску, морщась, перевел взгляд на прижавшегося спиной к стене и крупно дрожащего Вялого. Тот, заметив старшего, с волнением в голосе едва сумел выдавить из себя:

– Это группа Норова, мы с ними разминулись на обратном пути. Они как раз шли в сторону завода. Похоже, Лучник все же преследовал нас, а они напоролись на него…

Вопрос Бурелома возник сам собой, и он прервал говорящего:

– Почему ты думаешь, что это работа Лу… – но тут же осекся на полуслове, увидев, что Вялый держит в руке обломок стрелы.

Переборов очередной приступ тошноты, трясущийся бандит продолжил недосказанное:

– Среди этих тел есть трупы лузеров. Наверное, группа Норова наехала на них, заварилась потасовка, а потом появился этот призрак…

Оспаривать сказанное Бурелом не стал, против очевидного не попрешь. Вконец измучившись от смердящего запаха, он заключил:

– Пошли, здесь нам делать нечего. Собирать хабар, ковыряясь в этой мерзопакости, – себя не уважать, а вдыхать эту вонь больше нет сил…

– А вдруг он где-то рядом?! – взволнованный Вялый уже не мог совладать с собой и теперь крупно трясся всем телом – даже не удержал в руке обломок стрелы, и тот с глухим стуком ударился о дощатый пол.

– Не кипиши ты! У страха глаза велики, еще посмотрим, кто кого… – Бурелом решил подбодрить Вялого спокойным голосом. Но получилось не совсем удачно, тревожные нотки выдали его с потрохами.

Вдруг наверху раздался шум, и с потолка вперемешку с пылью и паутиной на головы людей посыпались труха и остатки штукатурки. Вялый, нервы которого находились на грани срыва, подпрыгнул, как шальной, закричал и выпустил вверх длинную очередь. Бурелом вздрогнул и, отскочив к двери, настороженно навел ствол автомата на отверстие, ведущее на чердак. Сверху раздался истошный крик:

– Н-н-не стр-реляйте! Пожалуйста, не стреляйте!

– Ты кто?! – сталкер продолжал держать лаз на прицеле, а Вялого трясло так, что ствол автомата в его руках прыгал из стороны в сторону. Казалось, еще чуть-чуть, и он упадет в обморок. Нервное напряжение достигло своего апогея, и Бурелом подумал вдруг, что штаны напарника сейчас явно нуждаются в просушке или замене. От этих мыслей в голове немного прояснилось, поэтому он уже спокойнее продолжил: – А ну, покажись! Только не делай резких движений! В противном случае скоро будешь вонять как эти жмуры.

– Я Щепка! Из всех только я остался в живых! Страшно, братцы! Не стреляйте, я слезаю! – с потолка вновь посыпался мусор в такт движениям пробирающегося к выходу человека. Затем в проеме лаза показались свесившиеся ноги, и вскоре перед сталкерами появилась дрожащая, как осиновый лист, фигура. Узнав соклановцев, Щепка зарыдал, как ребенок, и присел на заляпанный кровавыми остатками плоти пол. – Братва, как я вам рад! Я тут уже несколько дней сижу, чуть совсем не задохнулся. Думал, что все – хана мне. Да еще это зверье вокруг, а у меня даже ножа с собой нет…

Перепуганный Щепка поначалу походил на сошедшего с ума – на все наводящие вопросы первое время ничего вразумительного ответить не мог. Пока Бурелом опрашивал трясущегося бандита, пытаясь выудить из него хоть малую толику информации о случившемся, Вялый, успевший немного успокоиться, сидел рядом и задумчиво курил, глубоко уйдя в свои мысли. Шкалик с Маркелом, превозмогая брезгливость к зловонию, обошли всю территорию, снеся в кучу найденное оружие и боеприпасы. Прима тем временем, сделав Щепке инъекцию успокоительного, производил странные манипуляции с тремя артефактами, приложив их к ране на своей руке. Цапля, некоторое время назад в рвотном порыве освободивший свой желудок, достал банку тушенки и теперь, невзирая на смрадный запах, с упоением поедал ее содержимое. Спокойствию здоровяка оставалось только позавидовать. Вялый, докурив сигарету до фильтра, успел обжечь пальцы, вздрогнул и недоуменно посмотрел на невозмутимого здоровяка. Потом встрепенулся, взял себя в руки и присоединился к ведущему беседу Бурелому.

Наконец успокоившийся, Щепка начал вразумительно рассказывать о том, что произошло с группой Норова. Как и предполагал Вялый, решившие обобрать встречных сталкеров бандиты завязали перестрелку и успели уже положить всех четверых противников, когда первым выстрелом Лучника сам Норов оказался убит. А затем и остальные члены банды, так и не успевшие толком разобраться в происходящем и увидеть нового врага, отправились вслед за командиром. На все это у Лучника ушло около двух минут. Испугавшийся за свою жизнь, Щепка бросил оружие и как мышь забился в дальнем углу чудом сохранившегося чердака. Он слышал, как призрак занес в остатки дома тела его подельников, а потом спокойно сказал, стоя внизу: «Тебе, подонок, повезло остаться в живых только потому, что ты догадался бросить оружие. Передай всем своим подельникам: если они не откажутся от бандитского промысла, их ждет такая же участь». Целые сутки Щепка не мог прийти в себя. Он даже во сне видел, как тяжелая стрела с громким хрустом входит в его череп, из-за чего сны бандита превратились в один сплошной кошмар. А позже слезть на землю не дали появившиеся мутанты, большой сворой рыскающие вокруг, рвущие добычу на части и грызущиеся между собой не на жизнь, а на смерть.

– Все, братва, я так больше не могу! Я, конечно, не робкого десятка, но пожить еще хочется. Мне не жалко всех этих лошар, которые сами лезут в местный ад и рискуют жизнями, заранее зная, чем это может для них обернуться. Я их всегда валил без сделки с совестью, но воевать с призраками не желаю ни грамма! Сама затея войны с ними заранее обречена на провал и обернется для нас большой бедой, уж поверьте мне на слово… Вы как хотите, а я делаю отсюда ноги.

Вялый, которого в конце концов прорвало, решительно встал и начал поправлять на себе экипировку. А уже через несколько секунд плашмя упал на землю с аккуратной дыркой во лбу. Все остальные оторопело взирали на дымящийся ствол пистолета в руке Бурелома, чей гневный взгляд метал сейчас молнии и громы.

– Еще будут у кого-нибудь высказывания по поводу дезертирства?! – глаза командира сверкали бешенством, а самого его трясло от напряжения. Возражать никто не осмеливался, только облизавший ложку Цапля судорожно вздохнул и икнул. – Значит, для закрепления пройденного материала никого убивать больше не надо? И то хорошо…

В глубине души Бурелом понимал, что сильно перегнул палку, но его уже несло, и остановиться он не мог. Слишком много нервов было потрачено почти в самом начале рейда. Оправдаться за совершенное перед Мефистофелем он сможет однозначно, а на остальных ему глубоко наплевать с самой высокой колокольни. В сознании появилась злорадная мысль: «Вот подождите, уйдет пахан на покой, я вам все гайки затяну так, что никаким ключом их больше нельзя будет провернуть…».

– Ты! – он указал на Щепку. – Берешь всю одежду и амуницию этого жмура и идешь с нами, понял?! И не забудь: я сказал – всю одежду! А то твоя провоняла до последней нитки… У нас нет повода лишний раз привлекать зверье! Понял?! – Щепка торопливо закивал в ответ и ринулся раздевать Вялого, а Бурелом продолжил: – Выдвигаемся дальше через полчаса, успеть всем пожрать и… все остальное сделать, чего организму требуется. Потому что в пути никого ждать не будем. У нас времени в обрез, через двое с половиной суток Выброс. И харэ канючить и нудеть! Братва, тоже мне…