[Возвращенец]
Это не то, что кажется, — показывает Небо. Мы наблюдаем
за странным маломощным снарядом, который медленно описывает в небе полукруг и летит в северный конец долины — так медленно, что Земля в тех краях успевает разбежаться.
Всем быть начеку, предостерегает Небо Землю. Смотрите везде и всюду.
Бездна начала показывать силу. В первый же день, когда мы возобновили атаки, они каким-то образом проведали, откуда мы ударим, и хорошо подготовились. Все мы следили за атакой глазами Земли на месте событий: отряд Бездны внезапно перестроился и занял новые позиции.
В следующий миг голоса Земли сгинули в вихре огня и щепок.
Этому может быть только одно объяснение, — показал Небо несколько часов спустя.
Безголосые, — показал я.
После этого мы с Небом вернулись в Конец Всех Троп.
Конец Всех Троп заглушает голоса тех, кто входит в круг.
Когда я узнал, что Источник в сущности — отец Ножа, что именно по нему Нож тосковал в те минуты, когда рядом никого не было, что этот человек все время был рядом, только руку протяни — и можно ударить Ножа в самое сердце…
Когда я все это узнал, мое потрясение и радость были так велики, так очевидны, что спрятать их от Земли не представлялось возможным. Но Небо приказал Проводникам слить свои голоса воедино и окружить этой стеной наши мысли и переживания об Источнике — теперь они шли по отдельному каналу сюда, в Конец Всех Троп, не включаясь в общий глас.
Насколько мы понимаем, безголосых притесняли, — пока-зал Небо вечером после первого ответного удара. Мы стояли с ним возле каменного ложа. — Но теперь и они вступили в войну.
Они опасны, — показал я, вспоминая свою хозяйку, которая тайно подкарауливала нас и избивала. — Бездна не доверяла им даже до раскола.
Небо протянул руку и раскрыл ладонь над грудью человека.
Поэтому мы должны знать.
Его голос окутал голос Источника.
И Источник, погруженный в глубокий сон, заговорил.
Покинув тем вечером Конец Всех Троп и пробираясь по лагерю на холм, с которого видно долину, мы хранили полное молчание.
Я такого не ожидал, — наконец показал Небо.
Разве? Если верить Источнику, безголосые — опасные и бесстрашные воины, помогавшие Бездне сокрушить Землю в прошлой войне.
Да, а еще они — миротворцы, — поглаживая подбородок, добавил Небо. — Бездна их предала и чуть не погубила. Не знаю, какие выводы извлечь из этого знания.
А вот какие: Бездна стала еще опасней и сильней, — показал я. — Пришло время положить ей конец раз и навсегда, выпустить реку и стереть захватчиков с лица нашей планеты.
И ту Бездну, которая в пути? И ту, что прибудет после? Где одна тысяча, там и другая…
Новые переселенцы увидят, что с Землей нужно считаться.
И уничтожат нас с воздуха, где мы не можем их достать. Небо перевел взгляд на долину. Пока я не вижу выхода.
Каждый день мы совершали новые и новые нападения, испытывая на прочность их новые силы.
И всякий раз нас одурачивали.
А сегодня Бездна захватила пленников.
И отпустила. С двумя посланиями.
В первом была черная пустота.
Вот что показал нам выживший пленник — второго на его глазах замучили до смерти. Вожак Бездны отправил его домой с недвусмысленным посланием.
Он показал нам пустоту и тишину. Затихающие голоса.
Еще раз? — попросил Небо, внимательно всматриваясь в голос уцелевшего.
Тот снова показал нам послание.
Абсолютную пустоту и тишину.
Не понимаю… Он этого хочет? Или он просто показал нам себя? — Небо повернулся ко мне. — Ты говорил, что голоса для них как проклятье, как болезнь, которую надо «лечить». Может, он просто хочет тишины?
Он хочет нашего полного уничтожения, — отвечаю я. — Вот что он имел в виду. Мы должны напасть. Мы должны уничтожить их, пока не поздно…
Ты как нарочно забываешь о втором послании.
Я нахмурился. Второе послание было от Ножа — тот, видимо, тоже начал принимать «лекарство», чтобы спрятаться от остальных, как последний трус. Небо попросил уцелевшую Землю еще раз показать нам его послание, и мы увидели…
Ужас и стыд за жестокое обращение с Землей — хорошо знакомый мне бесполезный ужас. А потом — нежелание Ножа, его избранницы и их друзей с воздушного судна продолжать войну… мечта о планете, на которой хватило бы места всем.
Мечта о мире.
Нож не может говорить за всех, — показал я.
Но мысль об этом снова и снова крутилась в голосе Неба.
Потом он ушел, а мне велел остаться.
Я кипятился несколько часов, потому что знал: Небо сидит в своем тайнике и обдумывает предательский мир. С наступлением темноты он наконец вернулся, в голосе по-прежнему крутились тревожные мысли.
Ну? — злобно спросил я. — Что будем делать?
И тут в ночной воздух поднялась та странная медленная ракета.
Всем быть начеку, — повторяет Небо, и мы смотрим, как ракета описывает в ночи широкий полукруг. Наблюдаем мы и за небом над долиной — не летит ли к нам другая ракета или воздушное судно? — и за дорогой, и за марширующими армиями… Наблюдаем и гадаем, что это: случайный выстрел? Знак?
Мы смотрим всюду. Но только не на склон у нас под ногами.
Взрыв затрагивает всю Землю, опаливая губы, уши, глаза и кожу каждого из нас: часть Земли взлетает на воздух вместе с кромкой холма и, умирая, они широко распахивают голоса, так что мы все умираем вместе с ними, все терпим их раны, все задыхаемся в том же дыму, все корчимся под градом камней и пыли, который сшибает нас с Не…
Небо, — слышу я.
Небо? — пульсирует в моем теле. Небо? Этот пульс сотрясает всю Землю, потому что на миг, на короткий и страшный миг…
Голос Неба затихает.
Небо? Небо?
Сердце бешено колотится у меня в груди, мой голос присоединяется к общему гласу. Я кое-как встаю на ноги и, борясь с дымом, в панике зову: Небо! Небо!
И тогда…
Небо здесь, — показывает он.
Я бросаюсь к груде камней и начинаю их разгребать, рядом появляются другие руки, и все вместе мы выкапываем Небо из завала. На его лице и плечах алеет кровь, но доспехи спасли ему жизнь. Он встает, вздымая облако пыли и дыма…
Мне нужен посланец, — показывает он.
Небо отправляет к Бездне посланца.
Не меня, как я ни умолял.
Он поручил это тому же уцелевшему, что принес нам первое послание от Бездны. Мы все смотрим на мир его глазами. Он идет по дороге к городу, а за ним следуют Проводники, останавливаясь на равном расстоянии друг от друга и образуя цепь, по которой голос Земли, подобно длинному языку, проникает в Бездну.
Мы смотрим его глазами на лица расступающейся Бездны: они не хватают его и не смеются, как в прошлый раз, в их голосах слышится приказ вожака — освободить дорогу посланцу.
Мы должны немедленно открыть плотину, — показываю я.
Но Небо отталкивает мой голос.
Посланец идет по улицам города и наконец оставляет за спиной последнего Проводника. Он приближается к главной площади, на которой стоит их вожак, человек по имени Прентисс, стоит и ждет встречи с нами, как будто он — Небо Бездны.
Но он не один. Рядом — три безголосых, включая любовь Ножа; Нож так часто о ней думал, что ее лицо я знаю лучше собственного. Нож стоит рядом с ней, такой же безмолвный, как в прошлый раз, в глазах все та же бессмысленная тревога.
— Приветствую, — говорит кто-то.
Не вожак.
Это одна из безголосых. Они издают звуки только с помощью губ и языка. Безголосая выходит вперед и протягивает руку посланцу, но вожак Бездны перехватывает ее, и несколько секунд между ними идет безмолвная борьба.
Тогда вперед выходит Нож.
Он делает шаг навстречу посланцу.
Вожак и безголосая, вцепившись друг в друга, удивленно смотрят на него.
Тем временем Нож произносит:
— Мир. Мы хотим мира. Что бы ни говорили эти двое, мы хотим только мира.
Я чувствую, как Небо рядом со мной вбирает смысл этих слов и интонацию, а потом через посланца проникает глубоко в голос Ножа.
Нож охает.
А Небо слушает.
Земля не знает, что он слышит.
Что ты делаешь? — спрашиваю я.
Но Небо уже посылает через Проводников свой ответ…
Глас Земли спускается с холма, струится по дороге на площадь и проникает в голос посланца…
Все происходит так быстро, словно решение давно принято…
Единственное слово…
Слово, от которого мой голос взрывается безудержной яростью…
Мир, — показывает Небо Бездне. — Мир.
Небо соглашается на мир.
Я разворачиваюсь и иду прочь — прочь от Неба, прочь от Земли, — потом перехожу на бег и забираюсь на свой уступ…
Но от Земли не уйдешь, так ведь? Земля — это весь мир, и покинуть ее можно лишь одним способом.
Я смотрю на железный обруч, стискивающий мою руку и навечно сделавший меня изгоем. Я приношу клятву.
Убить Бена будет мало, но я это сделаю — и Нож непременно узнает, кто убийца…
Однако это не все.
Я помешаю им заключить мир. Мира не будет, даже если ради этого мне придется отдать жизнь.
Я отомщу за Бремя.
И за себя.
Не бывать миру!
