Дворец — дело тонкое
Всю дорогу до Зимнего, Адини без перерыва рассказывала отцу о том, что она видела и что она делала в Петербурге XXI века. Николай понимающе кивал головой, поддакивал, расспрашивал о некоторых, еще ему не понятных вещах. А цесаревич сидел и слушал их с таким завистливо — удивленным выражением лица, что Ольге стало ясно — теперь он не успокоится, пока сам не побывает в будущем.
Подъезжая к дворцу, Николай еще раз напомнил Адини и Александру о том, что никто не должен знать о существовании портала и контакте с людьми из XXI века. Немного подумав, император сказал Ольге,
— Мадам, я понимаю, что вы чувствуете в нашем мире, несколько не в своей тарелке. Но, я постараюсь, чтобы испытывали в моем скромном жилище, — тут Ольга усмехнулась, — минимум неудобств. Я прикажу обер — гофмейстрине, чтобы она подыскала для вас помещение.
— ПапА, — встряла в разговор взрослых Адини, — пусть Ольга Валерьевна будет жить поближе к моей комнате. На первом этаже сейчас пустует комната сестры Маши, которая вышла замуж и живет с мужем на запасной половине дворца.
— Гм… — задумчиво промолвил Николай, — а почему бы и нет? — Ольга Валерьевна, вас устроит подобный вариант?
Ольга, которая меньше всего хотела оказаться в знаменитом «Фрейлинском коридоре» на третьем этаже, с его комнатками — пеналами, и с его постоянными интригами, тут же согласилась. К тому же во «Фрейлинский коридор» постоянно шлялись разные посетители: просители, знакомые девушек, и потому не желательно было бы человеку из будущего жить в таком «общежитии».
Во дворце они вошли с набережной Невы. Император лично проводил Ольгу в ее апартаменты. Но новую обитательницу дворца с любопытством смотрели многочисленные слуги и лакеи обоего пола. На лице одного из них Ольга заметила странные красно — розовые пятна.
— Ага, — подумала она, — вот ты и попался, голубчик!
Ольга вспомнила, что Шумилин рассказывал ей о том, что в кабинете Николая Сергеев — старший собирается установить химловушку. Что это за птица такая, она слыхала. Лет десять назад, когда Ольга работала бухгалтером в одной конторе. И там, какой-то мазурик повадился подворовывать из ящиков столов и шкафчиков. Поначалу на это никто не обращал внимания, ведь добычей вора становилась косметика и сладости. Но однажды, когда из оставленной в кабинете дамской сумочки пропал дорогой мобильник, терпение у руководства лопнуло, и оно пригласило в контору сотрудника милиции. Сыщик не стал заморачиваться, а просто взял, и установил в одном из кабинетов химловушку. На следующий день молодой парень — курьер, пришел на работу с лицом покрытым разводами малинового цвета. Жулика с позором уволили, а следователь завел по факту кражи уголовное дело.
Примерно такое же лицо было и у этого лакея. Ольга запомнила его, намереваясь поговорить о нем с императором чуть позже.
В комнатах дочерей императора Николая I таинственно пропавшую Адини уже с нетерпением ждали старшие сестры — Ольга и Мария. Они хотели с ходу наброситься на Адини, но увидев рядом с ней незнакомую женщину, вежливо поздоровались с ней, и, перекинувшись с младшей сестрой несколькими ничего не значащими фразами, попрощались с ней обещав зайти попозже.
— А ведь я уже здесь бывала, — оглядевшись по сторонам, сказала Ольга. — Только в наше время здесь находился музей «Эрмитаж», в котором выставлены картины, скульптуры, словом, все, что представляет художественную ценность.
— Жаль, что я не побывала в вашем «Эрмитаже», — задумчиво сказала Адини, — в следующий раз, Ольга Валерьевна, вы сходите со мной туда?
— Обязательно с тобой схожу, даст Бог, у нас будет больше времени, и мы с тобой погуляем по городу пешком, — ответила Ольга. — Только я смотрю, что твой брат тоже рвется в будущее. Может, возьмем его с собой?
— Это, как папА решит, — грустно сказала Адини, — он у нас строгий, но хороший. Я его очень люблю.
Ольга вздохнула. Своего отца она не помнила. Он был военным моряком, и погиб во время шторма — его тральщик выбросило на скалы, и из команды спаслась едва ли половина.
Ну, а чем занимался в это время император? У него были на приеме граф Бенкендорф и Виктор Сергеев. Первый доложил царю о результатах работы его сотрудников, которые проверяли те данные, которые были получены в ходе допроса пойманных на Фонтанке поляков. Оказалось, что боевики — так с легкой руки Виктора стали называть задержанных — отловлены еще не все. Их в Петербурге было несколько десятков. Группами, по пять — семь человек, они жили в загородных имениях своих знатных соплеменников, и в нужное время по указанию британского агента, использовались для проведения силовых акций. Бенкендорфу удалось узнать — где и сколько боевиков в данный момент находятся в окрестностях столицы Российской империи. Но само их изъятие было решено провести после прибытия из Шлиссельбурга Шумилина и его спутников. Они по рации доложили Виктору Сергееву о том, что подъезжают к городу, и в самое ближайшее время переправятся на остров, на котором расположена «Русская Бастилия». Следовательно, результаты беседы по душам с мистером Паркером будут известны лишь завтра.
И еще. Через полчаса после начала их разговора у Виктора запищал вызов радиостанции, и Ольга сообщила ему, что «рыбка клюнула, и осталось только ее подсечь». А именно, среди лакеев она заметила одного, который, похоже, пытался сунуть нос в царские дела.
Услышав сообщение об этом, Сергеев снял со стенки часы с кукушкой, в которые был вмонтирован видеомагнитофон, и, достав из своего саквояжа ноутбук и переходник, скачал с него все, что было на нем записано. Потом, он быстро просмотрел запись. Вот, на экране ноутбука появилась фигура, одетая в ливрею, которая стала осторожно перемещаться по кабинету императора. Вот, он взял со стола бумаги императора, и стал их внимательно изучать.
Потом не в меру любопытный лакей сунул нос в коробку с химловушкой, схватился за лицо, а потом, замахав руками, выбежал из кабинета.
— Граф, прошу вас найти этого мерзавца! — воскликнул рассерженный Николай, увидев на экране похождения лакея — шпиона.
— Александр Христофорович, — сказал Сергеев, — у него лицо в малиновых разводах. Эти пятна не отмыть ничем, и они сойдут сами недели через две.
Бенкендорф вышел из кабинета, чтобы сделать соответствующие распоряжения. Николай, немного успокоившись, спросил у своего гостя,
— Виктор Иванович, — тихо спросил он, — а нельзя ли установить такие же устройства и в других комнатах и покоях дворца? У меня не сто глаз, как у мифологического Аргуса, и я не могу все видеть. А в моем доме порой происходят такие вещи, которые здесь происходить не должны.
— Можно, Ваше величество, — ответил Сергеев, — только не все сразу. Надо поговорить об этом с Антоном Ворониным. Он в этом деле разбирается лучше меня. Вообще же со временем надо будет оборудовать здесь наши системы безопасности, которые уберегут вас и ваше семейство от многих неприятностей.
Тут дверь распахнулась, и в кабинет вошел граф Бенкендорф, а за ним — камер — лакей, держащий за шкирку своего ливрейного коллегу с лицом, покрытом малиновыми разводами.
— Так вот, Ваше величество, — бодро отрапортовал он, — вот этот злыдень, Алешка Тимохин, который, как сказали Их Сиятельство, без спросу заглядывал в ваш кабинет.
— Так это ты, подлец, — грозно произнес царь, — забрался в мой кабинет, и рылся в моих бумагах!
При виде разгневанного царя ноги у бедного лакея подкосились, и он бухнулся на колени.
— Ваше величество, — жалобным голосом заблеял он, — не виноват я, черт попутал. Это все тот англичанин виноват, будь он трижды неладен. Батюшка — царь, все из-за хлебного вина проклятого. Ну, люблю я выпить, а жалование у меня небольшое. А англичанин тот, Джоном его зовут, мне сначала ром давал бесплатно, а потом сказал, что больше просто так давать не будет, а только тогда, когда я буду следить за тем, кто приходит к Государю, и кто что пишет. Каждый раз, когда я ему рассказываю об этом, он мне бутылку, а то и две рому или, как его… Во, вспомнил — виски дает.
— Так, — строго сказал Николай, — значит, ты, мерзавец, своего государя — императора за штоф спиртного продавал? На каторгу тебя отправить, или в арестантские роты?
Немного пришедший в себя лакей, снова залился слезами. Николай брезгливо поморщился, и сделал рукой жест, показывающий, что он больше не желает видеть это ничтожество. Стоявший у двери камер — лакей взял своего проштрафившегося коллегу за шкирку, и почти волоком вытащил его из кабинета.
Николай, Сергеев и Бенкендорф переглянулись. Одну загадку они разгадали. Даст Бог, остальные они разгадают завтра с помощью Шумилина и его товарищей.
