Часть вторая

Я неспешно прогуливалась по укромным закуткам прилегавшего к армону сада. Хоть наступивший сентябрь и считался здесь месяцем летним, невыносимая августовская жара все же спала, что позволяло гулять не только вечером, но и днем. Особенно в тени, которой на здешних дорожках было в избытке. Я в очередной раз окинула взглядом окружающую зелень. Красиво, ничего не скажешь. Очень красиво. Огромные кусты, напоминающие папоротники, разные виды пальм, высокие треугольники кипарисов, фруктовые деревья (апельсинов, лимонов и мандаринов здесь было вдоволь). Словом, все, что способно расти и зеленеть в жарком галлиндийском климате.

Красиво. Да только теперь я знала цену экзотике. Это путешественнику, ненадолго прибывающему в далекие края с тем, чтобы в дальнейшем возвратиться к прежней жизни, экзотика кажется невероятно притягательной. Но человек, вынужденный сменить на нее свой дом, понимает: в первую очередь экзотика — это чуждость. Будь то пальма для северянина или голубые сосны для южан.

Прошел целый месяц с тех пор, как я поселилась в армоне Данте. И я по-своему привыкла. Привыкла и к жаркому климату, и к странной одежде, и даже к изображению дракона на руке. Привыкла к библиотеке рода Эльванди и к обязанностям Архивариуса. (Обязанности библиотекаря мне, не считая первого рабочего дня, приходилось исполнять крайне редко). Данте был прав: люди действительно относились ко мне в основном без предвзятости. Сколь ни удивительно, но здесь, внутри стен армона, мой дракон и вправду не играл большой роли. Меня воспринимали как Архивариуса, как донью и — конечно, не без этого — как диковинку. Тоже своего рода экзотику. Дальнейшее, как Данте верно заметил в самом начале, зависело от меня. Поведение человека во многом определяет отношение к нему окружающих. Я держалась с достоинством, но без высокомерия и, кажется, сумела вызвать к себе уважение.

С Данте и Ренцо мы и вовсе общались очень часто. Нередко трапезничали вместе, а иногда даже и завтракали. Шутливые дискуссии вроде той, когда мы дружно составляли объявление об ищущем мужа гареме, стали частью повседневной жизни. Кроме того, Ренцо, похоже, пробовал за мной ухаживать. Абсолютной уверенности у меня не было: в принципе все его поступки можно было расценить и как дружеские жесты. Однажды он подарил мне срезанную в саду розу. В другой раз всучил какие-то экзотические фрукты, название которых я так и не запомнила. Сказал, что прислала какая-то родственница прислала ему целый мешок, так что один он не справится. А однажды принес мне прямо в библиотеку горсть южных сладостей, заявив, что на мою худобу и бледность боязно смотреть. Дальше этих жестов кастелян не заходил, и это меня радовало. Даже не потому, что я имела что-то против Ренцо. Он был по-своему симпатичен и привлекателен. Но больше всего на свете я стала ценить спокойствие.

Было, однако же, и кое-что еще. Одно «но», стоявшее как между мной и Ренцо, так и между мной и полноценным спокойствием. Это препятствие звалось «Данте». Дон Эльванди сдержал свое слово и ни разу со времени нашего памятного разговора не пересек границы установленных мною рамок. Он не пытался ни домогаться, ни ухаживать, и вообще, похоже, начисто игнорировал меня как женщину. Казалось, тут бы мне и обрадоваться, но — увы. Что-то внутри меня отказывалось мириться с таким положением дел.

И этому чему-то всякий раз становилось обидно, когда особенно красивое платье или удачно уложенные волосы замечали все вокруг — но только не он. Лишь однажды, когда я сделала совершенно новую, непривычную для здешних жителей прическу — заплела волосы в косу и уложила наподобие короны на голове, — он на мгновение остановился и сказал:

— Раньше ты так не ходила. Тебе идет.

Но это было сказано холодным, бесстрастным тоном. Не комплимент, а констатация факта.

Нет, не могу сказать, что Данте был со мной особенно холоден. Он проявлял ко мне вполне дружеское отношение — в рамках своего темперамента, который, конечно, радикально отличался от темперамента того же Ренцо. Последние было по-своему удивительно, поскольку чисто внешне эти двое были довольно-таки похожи. Оба — классические южане — смуглые, черноволосые, кареглазые. У обоих — четко очерченный подбородок, прямой нос, и специфический разрез глаз, опять-таки характерный для жителей юга. И при всем при этом энергичный, неунывающий Ренцо, хоть и отнюдь не был мне противен, не вызывал во мне столь сильных эмоций, как его друг. Хотя, сложись все наоборот, жизнь могла бы оказаться значительно проще.

Я много раз повторяла себе, что все дело — в чувстве благодарности, которое не следует путать с чем-то большим. Что проявлять чисто женский интерес к Данте с моей стороны как минимум глупо. Ведь даже если что-то и могло между нами произойти, это оказались бы не более, чем кратковременные и необременительные отношения хозяина и его рабыни, что являлось в южных землях нормой жизни, не стоящей даже мимолетного упоминания. Что цена таких отношений была бы грошовая, а вот расплата с точки зрения моих душевных сил окажется несоразмерно высокой. Но мысли пока оставались мыслями и на эмоции не слишком влияли.

Погруженная в себя, я вздрогнула и чуть не соскользнула со скамейки, когда, перескочив через широколистный «папоротник», в мое убежище не вторгся предмет моих размышлений.

— Данте? — удивленно выдохнула я. — Что ты здесь делаешь? — Этот вопрос прозвучал с перепугу укоризненно.

— Ты удивишься, Сандра, но я тоже иногда прогуливаюсь по своему саду, — насмешливо сообщил он.

— В таких удаленных его уголках? Что-то не замечала, — пробурчала я, все больше из принципа.

— Ладно, можешь считать, что я прячусь, — не стал настаивать Данте.

— Прячешься? — заинтересовалась я. — От кого?

— От людей, — доверительно, словно раскрывал страшную тайну, сообщил он.

С моих губ сорвался смешок. Вообще-то это была моя прерогатива.

— Чем они так тебя допекли? — полюбопытствовала я.

Данте тяжело вздохнул.

— У меня намечаются большие проблемы, — признался он. — Ты обратила внимание, какое сегодня столпотворение в армоне?

Прикусив губу, я вынужденно покачала головой. Да, я слышала, как кто-то прискакал в армону. А потом по двору процокали копыта еще чьей-то лошади. Но, погруженная в свои размышления, я не придала этому особого значения, а потом и вовсе ушла вглубь сада, откуда не слышно подъезжающих к армону визитеров.

— Арканзийцы вторглись в Галлиндию? — чрезвычайно встревоженно спросила я о первом, что пришло мне в голову.

— Что?

По удивленному взгляду Данте я сразу же поняла, что сморозила глупость, и потупилась, ожидая соответствующей реакции. И тут почувствовала, как его ладонь накрыла мою сжимающую скамейку руку. Это было первое прикосновение после того разговора в библиотеке. Но стоило мне поднять глаза в стремлении понять, значит ли оно хоть что-то помимо стремления успокоить, как он сразу же отдернул руку.

— Сандра, сюда не ворвутся никакие арканзийцы, — мягко сказал он секунду спустя. — У нас подписан договор с Селим-пашой. И даже если бы — я подчеркиваю «если бы» — на границе произошло вторжение, до армона они бы добраться не успели. Мы бы остановили их гораздо раньше, как делали всегда. Тебе ровным счетом нечего бояться.

Его ладонь снова приблизилась к моей, но замерла на полпути. Настала моя очередь вздохнуть. Я отвела взгляд. Легко сказать «нечего бояться». При любом упоминании Арканзии и ее уроженцах мои внутренности сводило от гремучей смеси эмоций, из которых не последней являлся страх. Я ненавидела арканзийцев — до дрожи, до судорог, до зубовного скрежета, — но и постыдно боялась тоже. Даже не знаю, что страшило меня сильнее — судьба, уготованная в случае вторжения лично мне, учитывая моего «дракона», или возможность того, что эти люди во второй раз разрушат до основания мой дом. Дом? Я подумала так об армоне Данте?

Надо сказать, что время от времени жители Арканзии наведывались к Данте по делам. В этих случаях я всегда заботилась о том, чтобы нигде с ними не пересечься, благо ни малейшей необходимости в моем присутствии на таких встречах не было.

— Так что же произошло? — повышенно бодрым голосом спросила я.

Данте не стал томить меня в ожидании ответа.

— Искатели, наконец, нашли месторождение, — ответил он.

Я впечатленно присвистнула. Это действительно было важным событием. На данный момент я уже знала, что искатели — это специалисты, ищущие месторождения магических камней. Профессионалы определили (по таким косвенным признакам, как свойства почвы и энергетические колебания), что на принадлежащей Данте территории находится одно из магических месторождений. Но где конкретно оно находится, сказать не могли, равно как и не могли определить, залежи каких именно камней спрятаны под землей. Поиски начались уже давно, за несколько месяцев до моего приезда в армон, но до сих пор велись безрезультатно. И вот теперь, как оказалось, результата все же удалось добиться.

Тут следует кое-что прояснить. Основным источником магии в нашем мире являются магические камни. Сами по себе люди не обладают магическими способностями, но они могут использовать те ресурсы, которые нам щедро дает природа. Камни существуют разных видов. У каждого вида своя направленность, как правило, общая и абстрактная; придать камню более конкретное узкое предназначение — задача обрабатывающих его людей. Уже знакомые нам красные камни имеют защитную функцию, синие — напротив, поддерживают агрессию и потому нередко используются при изготовлении оружия. Есть камни с целительными свойствами, их используют в своей работе лекари. А всевозможным амулетам, содержащим осколки таких камней, я и посвятила свою диссертацию.

Некоторые камни были редкими; залежи других встречались достаточно часто. От этого зависела и ценность того или иного вида. К примеру, красных оборонительных камней было сравнительно много, а вот синих, способствующих удачному нападению, — раз-два и обчелся. Именно такой камень украшал рукоять кинжала, которым Данте убил в Дезерре змею.

— И что это оказалось за месторождение?

Естественно, мне было чрезвычайно интересно. Во-первых, разные камни — это действительно совершенно разная история. А во-вторых, как-никак, эта тема имела некоторое отношение к моей научной работе.

Данте выдержал соответствующую случаю паузу, после чего многозначительно произнес:

— Смешанное.

Тут я и вовсе опешила. Смешанное? Но этого просто не может быть! Смешанные месторождения встречались чрезвычайно редко. Там можно было найти самые разные виды магических камней. В том числе и такие, каких в других залежах вообще не сыщешь. К тому же продолжительная близость камней разных видов друг к другу, взаимное воздействие, продолжавшееся на протяжении многих веков, придавало камням особые свойства. Словом, если на землях Данте отыскали именно такие залежи, то это была редкая удача.

— Чем же в таком случае ты недоволен?! — воскликнула я, вскакивая со скамьи. — Это же практически невероятное везение!

— Угу. То-то и оно, что слишком невероятное, — насмешливо хмыкнул Данте, напротив, устраиваясь на скамейке поудобнее. — Подозреваю, что и стоить оно мне будет невероятно дорого.

— В каком смысле дорого? — удивилась я. — Наоборот, ты сможешь заработать на нем целое состояние.

— Сандра, у меня уже есть целое состояние, — усмехнулся моей неискушенности Данте. — И поверь, мне его вполне достаточно. Оно обеспечивает все, что мне нужно… и многое, что мне НЕ нужно, тоже. А это месторождение принесет с собой очень много головной боли.

Я снова уселась рядом с ним на скамью.

— Давай подробнее.

— Ну, во-первых, как ты правильно заметила, камни придется теперь продавать. Не заполнять же ими теперь сундуки, — пожал плечами Данте. — А поскольку товар, мягко говоря, непростой, со своей спецификой, продавать его кому попало нельзя. Придется тщательно проверять потенциальных покупателей, решать, поставлять ли камни за границу… В общем, не буду загружать тебя лишними деталями, но дел достаточно, чтобы держать в тонусе пол армона, я уж не говорю о специалистах, которых придется поселить здесь на постоянной основе.

Я согласно кивнула. Да, если задуматься, головной боли здесь, конечно, порядочно. Лично я представления не имела, как подступаться к такому делу и с чего начинать. Но это явно было не все. В конце концов, для таких целей можно нанять достаточно специалистов — хотя окончательные решения по поводу сбыта на них, разумеется, не перекинешь.

— Но есть еще во-вторых, — произнесла я вслух, внимательно глядя на Данте. — И, полагаю, это «во-вторых» касается тех, кому захочется прибрать месторождение к рукам?

— Ты совершенно права, — с нарочито беззаботным видом произнес Данте. — Такое месторождение точно не останется без внимания, и любители чужой собственности непременно найдутся.

— Но ведь земля, на которой находятся залежи, принадлежит тебе, — нахмурилась я. — Есть кто-то, кто может претендовать на нее по вашим законам?

— Строго говоря, нет, — ухмыльнулся Данте.

— А если нестрого?

— А если нестрого, — он принялся загибать пальцы, — то хозяина желаемого имущества можно убить, чтобы его земля перешла к наследникам. Можно оклеветать перед королем, чтобы землю у него отобрали и передали человеку «более достойному». Можно раскопать родословную, согласно которой земля эта принадлежала прапрапрапрадеду истца задолго до того, как стала собственностью представителей рода Эльванди. А можно самостоятельно затесаться в род Эльванди, женив его наследника на своей дочери.

— У тебя есть конкретные опасения? — хмурясь, спросила я.

— Нет. Пока нет, — покачал головой Данте. — Все это — стандартные схемы, которые нередко задействуют, когда речь идет о солидном куше.

— И что ты станешь делать?

Моя тревога все возрастала с каждым словом.

Данте небрежно передернул плечами.

— То, что должен. Прослежу за тем, как начнут разрабатывать месторождение. Королю я уже написал. Ну, а заодно имеет смысл более серьезно отнестись к системе охраны. Сандра, не волнуйся, — добавил он, увидев, как я с силой сцепила руки. — Похоже, я тебя запугал. А в сущности я просто брюзжу оттого, что мне лень заниматься кучей новых дел, ставших неизбежными после находки искателей. Запомни: тебе ничто не угрожает. У меня хорошие отношения с королем — настолько, насколько такое вообще возможно. А уж арканзийцам он эти залежи никогда не отдаст. Сейчас, когда в Галлиндии обнаружилось настолько значимое месторождение магических камней, король ни за что не уступит его другому государству.

— Данте, — сердито проговорила я, распрямив плечи, — а тебе не приходит в голову, что я могу беспокоиться не за себя, а, например, за тебя?

Он посмотрел на меня вопросительно, я бы даже сказала, испытывающе, и, кажется, собирался что-то сказать, но в этот момент через многострадальный куст перескочил Ренцо.

— Вот ты где! — воскликнул он, обращаясь к Данте, но одновременно приветственно подмигивая мне. — Отдохнул? Тогда давай, вперед, к тебе собралась целая очередь из пяти человек. Все жаждут тебя лицезреть и — главное — обсудить дальнейшую судьбу камней. А также ту выгоду, которую они с этого получат.

— Меня не было всего ничего, — проворчал Данте, поднимаясь, однако же, со скамьи. — Когда их успело собраться так много?

Ренцо с усмешкой развел руками.

— Некоторые камушки, знаешь ли, заставляют двуногих удивительнейшим образом развивать скорость. Притом заметь, без помощи магии.

— Ладно, пойду, — проворчал Данте. — Ты ведь все равно не оставишь меня в покое, раз уже нашел.

И он, перескочив через все тот же куст в обратную сторону, зашагал по дорожке. Мы с Ренцо последовали за ним. При этом кастелян повторил маневр Данте, я же предпочла куст обойти.

— Вообще-то наш дон Эльванди вовсе не лентяй, — отчего-то счел нужным оправдать передо мной Данте Ренцо. — Он так раскапризничался, потому что ненавидит общаться с большим числом людей. Данте предпочитает общение с себе подобными в строго выверенных дозах.

— Дело не только в этом, — возразила я. — Обладание новым месторождением может таить для него угрозу, и он хорошо это осознает.

— Ты полагаешь? — задумчиво спросил Ренцо. — Что ж, полагаю, он прав… Да, надо будет немного подкорректировать работу стражи.

— Данте говорил точно о том же, — невольно улыбнулась я.

— Что ж, логично. Я обязательно этим займусь.

Добравшись до армона, мы с мужчинами разошлись: они направились в левое крыло, заниматься вопросом залежей, а я — в правое, в библиотеку. Решила, что коли уж за компанию вернулась в армон, имеет смысл заглянуть на свое рабочее место.

Не успела я сесть за свой рабочий стол и открыть ящик с документами, как в библиотеку, предварительно постучавшись, зашли двое посетителей. Это были Марито и брюнетка с живым взглядом и румяным лицом, в которой я без труда узнала его сестру Рианну.

Эти двое ни разу ко мне сюда не заходили, не считая того случая месяц назад, когда дворецкий отправил камердинера Данте, равно как и многих других слуг, за совершенно не нужными им книгами. К тому же, насколько мне было известно, брат и сестра нередко цапались, пусть и полушутя, поэтому было тем более любопытно узнать, что заставило их совместно посетить библиотеку.

— Дону Эльванди понадобились какие-то бумаги из архива? — высказала предположение я. Хоть и была почти уверена, что оно неверно.

— Нет, — покачала головой Рианна. Девушка держалась несколько робко, что в целом было ей несвойственно. Видимо, атмосфера библиотеки была ей непривычна и внушала некоторое благоговение. — Нам нужна книга, — собравшись с мыслями, сказала она. — Что-нибудь по психологии мужчин и женщин. Вы не могли бы нам помочь?

— То есть просто по психологии? — уточнила я.

— Нет, — упрямо повторила девушка. — По психологии мужчин и женщин.

Я хмыкнула, мысленно сделав себе заметку оставить в стороне книги по психологии лошадей, енотов и, на всякий случай, игуан.

— А все-таки вы не могли бы поточнее сказать, что именно вас интересует в психологи? — осведомилась я. — Тема ведь обширная.

— Мы поспорили, — призналась Рианна. — О том, кто из нас лучше разбирается в психологии другого пола. Я сказала брату, что он ничего не понимает в женщинах. И по-прежнему стою на своем.

Последние слова она твердо произнесла, глядя Марито прямо в глаза.

— А я, со своей стороны, заявил, — насмешливо ответил тот, не отводя взгляда, — что разбираюсь в женщинах совсем неплохо, зато сестра ничего не смыслит в психологии мужчин.

— Словом, мы поспорили, — подытожила Рианна. — А кто может нас рассудить? Женщины будут на моей стороне, мужчины — на стороне Марито. Вот мы и решили обратиться к книге. Вы можете нам что-нибудь порекомендовать?

Я бы могла, конечно, порекомендовать обоим не заниматься глупостями. Но мне отчего-то захотелось им посодействовать. Возможно, оттого, что именно подобные перепалки придавали армону жизни, превращая его из резиденции в дом. Как минимум мне они позволяли на время почувствовать себя именно дома, а не в чужой стране посреди столь же чуждых мне людей. И чуть-чуть приобщиться к тому, чего сама я была лишена, причем как сейчас, так и прежде, в Астароли, — а именно, к теплу семьи.

Поэтому я встала со стула, прошла между стеллажами и принялась просматривать корешки.

— Думаю, раз так, то вам нужны тесты, — определилась я, вытаскивая несколько книг.

— Тесты? — непонимающе переспросила Рианна. Переглянулась с Марито, но ему, похоже, нечего было сказать.

Я нахмурилась. Слово «тесты» казалось мне международным, но, быть может, на местном наречии существует свой аналог этого термина? Увы, даже если и так, я его не знала. А может, ребятам просто чуждо это понятие?

— Это такие вопросы для проверки знаний, — объяснила я. — На каждый вопрос дается несколько вариантов ответа, и вы должны выбрать правильный.

— О, это даже ты, Марито, сумеешь сделать! — язвительно заявила Рианна. И на менее оптимистичной ноте добавила: — Может быть.

Не дожидаясь продолжения дискуссии, я выбрала из нескольких книг одну, вернула остальные на место и прошла обратно к столу.

— Думаю, вот это вам подойдет, — сказала я. — Здесь как раз пишется про мужскую и женскую психологию, а в конце приведены тесты. Хотите попробовать?

— Давайте! — воодушевилась Рианна. — Прямо сейчас поставим этого зазнавшегося женоненавистника на место.

— Это я-то женоненавистник? — захлопал глазами Марито. — Ты что-то перепутала.

Однако возражений на предмет проверки знаний он не высказал. Пролистав книгу, я нашла ту ее часть, где начинались вопросы.

— Ну что ж, готовы? — осведомилась я.

Оба энергично закивали.

— Хорошо. Вопрос первый. По женской психологии, то есть адресован тебе, Марито. — И я стала зачитывать. — «Если женщина говорит „Нет“, это означает…» Варианты ответов: «(а) Да; (б) Нет; (в) Может быть; (г) Может быть, да; (д) Может быть, нет; (е) Может быть, да, а может быть, нет». — Я подняла глаза и выжидательно посмотрела на камердинера. — Выбирай.

Марито задумался. Рианна тоже сосредоточенно насупила брови.

— Вариант (в), «может быть», — почти уверенно объявил Марито.

Я отыскала страницу, на которой приводились ответы.

— Неверно! — со злорадством непонятной природы (видимо, именуемой женской солидарностью) сообщила я. — Правильный ответ: «Ни один из приведенных ответов не верен».

— А какой же верен на самом деле? — заинтересовалась Рианна.

— Здесь не указано, — развела руками я. — Продолжим?

— Давайте продолжим, — согласилась девушка.

— Следующий вопрос — про психологию мужчин, то есть для женщин, — проинформировала я.

— Сейчас мы посмотрим на тебя в деле, — потер руки Марито.

— «Если мужчина говорит „Нет“, это означает…»

— Нет, — уверенно ответил камердинер, забыв, что вопрос предназначается его сестре.

— Такой вариант отсутствует, — усмехнулась я.

Рианна довольно рассмеялась.

— Какие же варианты там есть? — удивился Марито.

— Зачитываю. Итак, «Если мужчина говорит „Нет“, это означает: (а) Я не слышал вопроса; (б) Не мешайте мне спокойно пить эль; (в) вообще ничего не означает».

Мы в задумчивости помолчали.

— М-да, похоже, у женщин диапазон все-таки как-то шире, — констатировала я, подсчитав количество ответов.

— Я выбираю вариант (в), — решила Рианна.

Брат и сестра посмотрели на меня, ожидая вердикта. Я заглянула в конец книги.

— Увы, — разочаровала девушку я. — Правильный ответ: «Все приведенные ответы верны». Идем дальше? Марито, опять твоя очередь. Вопрос: «Если женщина о чем-то просит, это следует сделать, потому что…» Варианты ответов: «(а)…женщина — существо ранимое; (б)…женщина — существо возвышенное; (в)…не сделать себе дороже». Какой выбираешь вариант?

— Ну, тут уж точно третий! — воскликнул Марито.

Я проверила и, отчего-то почувствовав себя немного виноватой, пробормотала:

— Здесь написано: «Автор книги и сам не знает ответа».

— Давайте еще какой-нибудь вопрос посмотрим, — предложила, стремясь замять неловкую паузу, Рианна.

— Давайте, — воодушевилась я и приступила к следующему пункту. Вопрос про мужчин. «Если мужчина сделал женщине дорогой подарок, это значит, что…» Варианты ответов: «(а)…он хочет с ней обручиться; (б)…он хочет на ней жениться; (в)…он просто хочет».

— Думаю, что (а), — подумав, ответила Рианна. — Если бы (в), он мог и подарком подешевле обойтись.

— Зришь в корень, дорогая сестра! — подхватил Марито. — Наконец-то ты хоть что-то начала понимать в мужчинах!

Усомнившись в верности их рассуждений, я заглянула в раздел ответов… и обреченно зачитала:

— «Мужчина и сам не знает, чего он хочет».

Брат и сестра растерянно переглянулись.

— И что нам делать-то? — озвучила общую растерянность Рианна.

— Предлагаю объявить ничью, — посоветовала я.

— Пожалуй, годится, — решил Марито. — Похоже, сестрица, мы с тобой оба провалились.

И они хлопнули друг друга по рукам.

— Если хотите, возьмите книгу с собой, полистайте, вдруг что-нибудь интересное найдете, — предложила я.

— А можно? — неуверенно спросила Рианна.

— Конечно, можно, — отозвалась я.

Выдавать слугам книги не возбранялось. Кроме того, мне было крайне трудно представить себе Данте увлеченно листающим это пособие и сосредоточенно выбирающим между вариантами ответов (б) и (в). А вот выбрасывающим данную книгу в окошко — очень легко.