Фамильная библиотека рода Эльванди была обширной и при этом весьма неоднородной. Проявлялось последнее как в содержании хранившихся здесь книг, так и в их оформлении, а равно и в способе их хранения. Так, художественная литература смешалась здесь с научной, хотя научная бесспорно преобладала. История магии, география, алхимия, искусство ведения военных действий, энциклопедия лошадей… и весьма незначительное количество модных на сегодняшний день любовно-приключенческих историй и сборников баллад. Здесь можно было найти как наиболее современные книги, напечатанные в новейших арканзийских типографиях, так и не такие высокотехнологичные, написанные каллиграфическим почерком галлиндийских монахинь. Иные же книги и вовсе больше напоминали тетради, исписанные почерком, весьма далеким от каллиграфического, зато существовавшие в единственном экземпляре и содержавшие порой чрезвычайно ценную информацию. Наконец, одни тома хранились в высоких книжных шкафах с искусной резьбой и прозрачными стеклянными дверцами, в то время как другие стопками пылились на простых деревянных полках.

В этом же помещении хранились и документы — те, которые не являлись особо секретными. Библиотека выполняла заодно и функцию архива.

Я сидела за массивным письменным столом, склонившись над очередной рукописью, и периодически делала заметки на полях, не без труда продираясь сквозь витиеватости иностранного текста. Особенность иртонского языка заключалась в том, что все слова писались слитно, без пробелов, и определить, где заканчивается одно слово и начинается следующее, можно было лишь по особенности букв. Дело в том, что все буквы в данном языке имели два варианта написания, один из которых предназначался как раз для завершения слова. Поговаривают, что такая замысловатость была введена в алфавит специально, чтобы усложнить задачу чужакам вроде меня, вздумавшим посягнуть на национальное культурное достояние иртонцев. Я, однако же, не сдавалась и, несмотря на все трудности, в силу упорства и полученного в свое время образования справлялась вполне неплохо.

Дверь я оставила приоткрытой: посещать библиотеку в общем-то не возбранялось. Гости, секретари, распорядители, воины гарнизона, кастелян и прочие обитатели армона, включая даже слуг низшего звена, имели полное право взять себе для чтения книгу на выбор. С моего, разумеется, ведома. Хотя не могу сказать, чтобы такое происходило часто, несмотря на то, что грамотность являлась в Галлиндии делом нередким. Тем большим было мое удивление, когда в библиотеку не вошла, а буквально влетела девушка, работавшая в армоне цветочницей, то есть ежедневно декорировавшая жилые комнаты и роскошные арочные коридоры букетами, венками и прочими украшениями из садовых цветов.

Агнесса — а именно так звали девушку — никогда не отличалась особой любовью к чтению. Вообще не припомню, чтобы она хоть раз приходила сюда за книгой. Но наиболее удивительным было даже не это, а то, что как раз сегодня цветочница выходила замуж за молодого плотника, Марко. И в библиотеку она вбежала в пышном белоснежном наряде невесты и с распущенными волосами, по традиции украшенными светлыми лентами разных оттенков.

Я моментально позабыла о рукописи и отложила в сторону карандаш.

— Агнесса, что-то случилось? — встревоженно спросила я.

— Да! — последовал ответ. От быстрого бега у девушки сбилось дыхание. — Госпожа Архивариус, мне срочно нужна книга!

— Книга? — удивилась я. Как я уже упоминала, книги и в обычное-то время не вызывали в цветочнице особого интереса, а уже сейчас? — Агнесса, у тебя же свадьба на носу! Ну, заходи ко мне дня через два, подберем тебе что-нибудь по вкусу.

— Я не могу дня через два! — Цветочница так отчаянно замотала головой, что от мельтешения бледно-розовых, желтых и голубых лент у меня зарябило в глазах. — Мне сейчас надо! Срочно!

— Как это сейчас? — совсем растерялась я. — Агнесса, но у тебя же свадьба… — я бросила взгляд на часы, — …через СОРОК МИНУТ?!

— Так мне же именно для свадьбы книга и нужна! — воскликнула Агнесса. — Для брачной ночи.

— Для брачной ночи? — медленно, с расстановкой повторила я. Уж не знаю: то ли у меня со слухом проблемы, то ли с головой, то ли не у меня… То ли день сегодня просто не задался.

— Именно! — поспешно подтвердила цветочница. — Без книги я просто никак.

Мне сразу же представилась спальня, специально подготовленная для новобрачных. Романтические свечи, ваза с фруктами, красивое постельное белье, обнаженный жених на кровати… и невеста в белом пеньюаре, жадно перелистывающая страницы романа.

— Агнесса, — я постаралась говорить медленно и успокаивающе, — я совершенно уверенна, что в первую брачную ночь вы с Марко найдете, чем заняться, и без чтения.

— Если я не получу нужную книгу, то не найдем, — расстроенно покачала головой девушка.

— Э… скажи-ка, — луч понимания начал озарять мой мозг, но как-то очень медленно, — а какая книга тебя так интересует?

Цветочница покраснела, опустила глаза в пол, но тут же решительно подняла взгляд.

— Ну, как какая? — понизив голос проговорила она. — Про это самое. Про брачную ночь.

Я сглотнула.

— Понимаете, — продолжила объяснять девушка, — я ведь девственница. — Она произнесла эти слова с виноватым видом, словно в невинности для невесты было нечто предосудительное. — И совсем-совсем ничего про это не знаю. То есть просто не знаю, с какой стороны подойти к вопросу.

— Ну, с какой стороны подойти, я думаю, ты разберешься, — постаралась поддержать ее я. — Полагаю, вопрос будет стоять…достаточно остро. Да и потом, Агнесса, я уверена, что твой жених отлично во всем разберется и научит тебя.

— То есть вы хотите сказать, — брови цветочницы гневно сдвинулись, — что у Марко уже были женщины?!

Хм. Осечка. Мне следовало бы более тщательно выбирать выражения.

— Нет, — осторожно возразила я, — я не хочу этого сказать. Я почти совсем не знаю Марко, поэтому мне ничего не известно об этой стороне его жизни. Вполне вероятно, что он — девственник. Я просто имела в виду, что природа поможет. Подскажет вам, как быть.

— А если не поможет?

Агнесса выглядела весьма скептически: похоже, ждать милостей от природы было не в ее характере.

— Вы понимаете, госпожа Архивариус…

— Просто Сандра, — перебила я ее.

— Сандра, — согласилась Агнесса. — Дело в том, что даже если Марко все уже знает, ну, не могу же я проявить себя совсем уж полной невежей.

Я вздохнула и задумчиво уставилась в стол. Соответствующие книги в библиотеке, конечно, могли и быть, но я понятия не имела, где и что именно искать; как-никак, моя специализация была совершенно иного рода…

— Послушай, Агнесса, — нахмурилась я, — я, конечно, все понимаю, но почему же ты пришла сюда именно сейчас. Ну, почему же было не заглянуть в библиотеку за неделю или хотя бы денька за два до венчания?

— Да потому, — зашептала Агнесса, полная уверенности в собственной правоте, но не желающая, чтобы ее ненароком не услышали посторонние, — что я рассчитывала на предсвадебный курс. Я была абсолютно уверена, что там все подробно и доходчиво объяснят!

Я понимающе вздохнула, после чего со вздохом покачала головой. Предсвадебный курс — да, именно так это называлось. Беседа или, можно сказать, лекция, которую жрица и жрец проводили в день свадьбы с невестой и женихом соответственно. Лично я, поскольку замуж ни разу не выходила, понятия не имела о том, что же именно происходило на этих беседах. Но, видимо, совсем не то, на что рассчитывала Агнесса. А рассчитывала, кстати сказать, вполне справедливо. Уж если религия не допускает потери целомудрия до свадьбы, могли бы во всяком случае обеспечить людей минимальными знаниями.

— И что же, совсем ничего не объяснили? — сочувственно поинтересовалась я.

— Ничего стоящего, — мрачно сообщила Агнесса. — Мужа во всем надо слушаться, ни в чем ему не перечить, обеспечивать все условия для работы и отдыха, уважать и штопать носки.

— Уважать и штопать носки, — размеренно повторила я. — Даже не знаю, что важнее. А насчет брачной ночи что же, совсем ничего не сказали?

— Ну, не так чтобы совсем ничего, — призналась Агнесса, но отчего-то закатила глаза. — Правда, не именно про брачную ночь, а… ну, вообще.

— Ну так тем лучше! — обрадовалась я. — И что же сказала жрица?

— Что заниматься этим надо ни в коем случае не для удовольствия, а исключительно для продолжения рода, — бесцветным тоном, словно зазубренный текст, произнесла Агнесса. — И не слишком часто. Лучше всего — по понедельникам и четвергам.

— А почему именно по понедельникам и четвергам? — искренне заинтересовалась я. — Чем, например, пятницы хуже?

— Не знаю, — пожала плечами цветочница, — вроде бы как именно по этим дням самые высокие шансы зачать ребенка.

— Постой-ка, но сегодня же вторник! — сообразила я. — И что же вам теперь делать?

Агнесса лишь многозначительно развела руками.

Я напряженно задумалась. Нет, у меня самой, конечно, было несколько больше опыта в обсуждаемом вопросе, чем у цветочницы, но просвещать ее на этот счет самолично было как-то неловко.

— Ладно, попробую поискать какие-нибудь книжки, хотя ничего не обещаю, — сдалась я. — Понимаешь, я ведь специалист по истории магии, а это совершенно иная сфера.

Бросив очередной напряженный взгляд на часы, я принялась рыться в стопках книг, затем обошла несколько книжных шкафов, открыла один из них и принялась водить пальцем по корешкам. Агнесса следила за моими действиями, нервно комкая в руках белый платочек.

— Вот! — Я удовлетворенно вынырнула из-за дверцы с увесистым томом в руке. И громко зачитала название: — «Путеводитель по семейной жизни для женщин».

— Давайте сюда, скорее! — возбужденно воскликнула Агнесса.

Я не стала медлить, освободила место на столе и, водрузив на него тяжелую книгу, принялась просматривать названия глав. В скором времени нужная часть нашлась. «Руководство по поведению в первую брачную ночь».

Мы с Агнессой склонились над книгой. Я принялась зачитывать вслух.

— «В первую брачную ночь молодой жене надлежит, сняв с себя одежду и аккуратно повесив ее на спинку стула…» Заметь, аккуратно! — вытянула указательный палец я, — «…лечь на брачное ложе.» И обрати внимание: про день недели ни слова! — снова прокомментировала я. — Так, что там дальше… — Мой палец вернулся к нужной строке. — «Лечь следует на спину и обязательно укрыться одеялом.»

— Укрыться? В брачную ночь? — с некоторым сомнением спросила Агнесса, видимо, все-таки отдаленно предполагавшая, чем именно в эту самую ночь предстоит заниматься.

— Здесь так написано, — пожала плечами я. — Может быть, это для того, чтобы не замерзнуть раньше времени? Хотя книга арканзанская, там климат даже жарче, чем у нас… Ладно, давай читать дальше, может быть, станет понятнее. Итак… «Далее новобрачная должна расслабиться, закрыть глаза, прочитать молитву, а затем позволить своему мужу делать с ней все, что он пожелает.»

Я подняла на Агнессу осоловелый взгляд. Инструкция, прямо сказать, восхищала как уважением к молодой жене, так и обилием деталей.

— И что, это все?! — с возмущением спросила цветочница.

— Не совсем, — ответила я, снова заглянув в книгу. — Здесь есть еще один параграф. «Жена ни в коем случае не должна отказывать своему мужу в чем бы то ни было. Строжайше запрещается громко стонать и тем более кричать, ибо это может негативно воздействовать на психику мужа, а также привлечь внимание соседей. В случае если жена не будет следовать данному пункту инструкции, муж вправе зажать ей рот рукой».

Я с шумом захлопнула книгу.

— Это все или там еще что-то было? — подозрительно спросила красная, как рак, невеста.

— Кажется, было что-то еще, но это неважно, — злобно заявила я, отшвыривая книгу на пол.

Никогда в жизни так не поступала с книгами, испытывая перед ними почти священный трепет, а вот сейчас не смогла отказать себе в удовольствии.

— Эти арканзийцы совсем лишились ума, — по-прежнему зло процедила я. — Если, конечно, он у них вообще когда-нибудь был. — Тут я навряд ли была справедливо, но у меня имелись собственные причины не любить арканзийцев. — И любопытно, какого года эта книга? Очень надеюсь, что она была написана пару веков назад. Все-таки это рукопись, а в последнее время они печатают книги в типографиях… В любом случае, — я, обернувшись, посмотрела на валяющийся на полу том, открывшийся на произвольной странице, — в печку ее! В общем так, Агнесса, очень тебя прошу: забудь все, что мы с тобой только что прочитали.

— А курс? — уточнила девушка.

— Курс тоже забудь, — твердо заявила я.

— Но что же мне делать?!

Агнесса в общем-то не возражала против того, чтобы забыть все рассказанное и прочитанное до сих пор. Девушкой она была для этого достаточно адекватной. Но вот отсутствие достойной альтернативы приводило ее в отчаяние, а часы продолжали безжалостно тикать.

— Я же даже целоваться не умею! — выпалила она. — Вот скажет жрец «Жених, можете поцеловать невесту» — и что я тогда буду делать???

— Сандра, дорогая, привет! — Ренцо вошел в библиотеку с романтическим букетом в наглую сорванных в саду тюльпанов. — А я как раз проходил мимо и подумал… О, Агнесса! — воскликнул он, только теперь заметив девушку. — Прими мои поздравления! Ты прекрасно выглядишь! Только знаешь, если откровенно, — он наклонился поближе к Агнессе и, понизив голос произнес, — по-моему, ты слегка переборщила с румянами.

— Это ее естественный цвет лица, — печально отмахнулась я.

Тема нашей с Агнессой дискуссии и правда подействовала на девушку куда лучше свекольного сока.

— Да? — удивился Ренцо. — Не замечал.

Но цветочница не позволила ему развить эту мысль.

— Дон Ренцо! — с жаром воскликнула она. — А ведь вы можете мне помочь!

При этом она жадно вцепилась кастеляну в рукава, чем привела последнего в недоумение.

— С радостью, а чем именно? — осведомился он, бросая в мою сторону удивленный взгляд.

— Понимаете, у меня через двадцать пять минут венчание, — начала было объяснять Агнесса. Но, поняв, что в случае подробного рассказа двадцать пять минут рискуют превратиться в двадцать, набралась смелости и просто выпалила: — Научите меня целоваться!

Ренцо слегка опешил, хотя парнем в принципе был не робкого десятка.

— Целоваться? — повторил он. — Агнесса, милая, я вообще-то с радостью, но… как к этому отнесется твой жених?

При этом Ренцо покосился на меня, поскольку в действительности моя реакция на такие уроки тревожила его куда сильнее.

— Да что вы, лорд Ренцо! — вскинула руки Агнесса. — Как вы могли такое обо мне подумать? Я же приличная девушка и вот-вот выхожу замуж! Я имела в виду совсем другое.

— И что же?

Ренцо казался совсем сбитым с толку.

— Давайте вы будете целоваться с доньей Сандрой, а я внимательно посмотрю, как это делается, — объяснила цветочница.

Мы с Ренцо переглянулись.

— Ну…в принципе… — с сомнением протянула я. — В общем-то почему бы и нет? Мы ведь можем пойти невесте навстречу, правда, Ренцо?

Затея, конечно, была, мягко говоря, странная, но меня грело то, что Агнесса попросила продемонстрировать ей всего лишь поцелуй. А ведь могла бы попросить и что-нибудь другое. А заниматься этим другим напоказ попахивало бы патологией. Не говоря уже о том, что наши отношения с Ренцо пока до этой стадии не доходили.

— Можем, — подтвердил Ренцо, после чего, нисколько не стесняясь, привлек меня к себе.

Агнесса наблюдала за нами чрезвычайно внимательно, подходила то справа, то слева, настолько близко, что я даже чувствовала тепло ее дыхания на своей коже.

— Скажите, дон Ренцо, а… руку обязательно держать вот здесь? — уточнила она у кастеляна, обнимавшего меня в данный момент за талию.

— Необязательно, — ответил Ренцо, прерывая для этой цели поцелуй. — Можно опустить ее ниже. Изобразить?

— Не надо-не надо, — пошла на попятный цветочница. — Я все поняла. Пожалуй что лучше так.

Чуть позже цветочница отдалилась, и я понадеялась, что на этом показательное выступление можно считать оконченным. Но нет, она сразу же вернулась, прихватив со стола чистый лист бумаги и карандаш, после чего принялась делать зарисовки. Опять же то с правой стороны, то с левой.

— Ну как, теперь ты удовлетворена? — спросила я, когда и эта стадия обучения подошла, наконец, к финалу.

И тут же прикусила язык, почувствовав, что спросила, кажется, что-то не то.

— Не совсем, — закономерно призналась Агнесса. — Нет, вы не поймите меня неправильно, я вам очень признательна, но… Как-то все-таки не хватает практики. В теории вроде бы все понятно, а вот как действовать на самом деле, все равно немного не ясно.

Мы с Ренцо снова переглянулись. Лично я уже была готова предоставить ему возможность поцеловаться с Агнессой, дабы окончательно успокоить девушку, но как же быть, если цветочница сама была в силу собственного целомудрия не готова к такому ходу?!

— Послушайте, а у меня появилась идея! — внезапно воскликнула я. — Ренцо, ты не мог бы сбегать к целителям?

— К целителям? — нахмурился Ренцо. — Зачем?

Видать, заподозрил, что я надумала попросить у них для Агнессы что-нибудь успокоительное.

— У них есть специальные куклы, — поспешила развеять это заблуждение я. — Для обучения новичков. Они выглядят похоже на людей, в человеческий рост, и, по-моему, у них даже рот открывается, чтобы можно было тренировать искусственное дыхание. Попроси у них одну такую куклу, скажи, что нам надо совсем ненадолго!

Ренцо вернулся быстро, благо лаборатория целителей находилась недалеко. Он действительно приволок в библиотеку большую куклу, судя по лицу — мужского пола, хотя более характерные половые признаки у нее отсутствовали. Мне сразу подумалось, что отрепетировать с ней брачную ночь точно не получится. Но вот рот у куклы действительно был приоткрыт, так что на минимальную работу над поцелуем можно было рассчитывать.

— Ну что ж, Агнесса, дерзай! — предложила я, взглядом многозначительно указывая на часы.

Цветочница и сама понимала, что времени в обрез, и потому жеманиться не стала. Быстро примерилась, и стала целовать куклу в губы. Сначала очень осторожно, будто речь шла о заколдованной лягушке, потом более уверенно.

— Ну, как? — с интересом, я бы даже сказала — взволнованно, спросил Ренцо.

— Вроде бы получается, — радостно сообщила Агнесса.

— А он целуется в ответ? — поинтересовался Ренцо. — Ну, а что? — стал оправдываться он, заметив мой неодобрительный взгляд. — Кто их, лекарей, знает, мало ли как они изготавливают своих кукол.

— Без малейшей магии, уж можешь мне поверить как специалисту, — откликнулась я.

— Ладно, — удовлетворенно заявила цветочница. — Кажется, теперь я чувствую себя более подготовленной.

Она подхватила куклу и, держа ее за голову, собралась отнести к стене, чтобы не оставлять посреди комнаты.

— Ой! — вздрогнула вдруг девушка. — Кажется, он укусил меня за палец.

— Я же говорил! — Глаза Ренцо мгновенно загорелись интересом.

— Не больно? — озабоченно спросила я.

— Почти нет, — как-то растерянно ответила Агнесса. — У него же нет зубов. Просто рот закрылся. Но дело в том, что… губы не разжимаются.

— То есть как? — недоуменно нахмурилась я.

— Ну-ка дай-ка, — по-мужски вмешался Ренцо, подошел и попытался разжать кукле губы. Спустя секунд пятнадцать он в недоумении развел руками. — Действительно не разжимаются, — признался он. — Будто вцепился мертвой хваткой.

— И что же теперь делать? — задала самый животрепещущий вопрос Агнесса.

Часы, совершенно равнодушные к человеческим проблемам, показывали, что до церемонии бракосочетания осталось десять минут. Маятник продолжал неумолимо раскачиваться.

Не до конца убежденная неудачей Агнессы и Ренцо, я подошла к девушке и попыталась избавить ее от домогательств куклы сама. Увы, меня ждало все то же разочарование. Искусственный кавалер не желал расставаться со своей законной добычей.

— Ну… Может быть, раз такое дело, придется пойти прямо так? — неуверенно предположила я. — Время-то идет.

Что-то заставляло меня сомневаться в согласии жреца отложить венчание под тем предлогом, что невесту укусила за палец кукла мужеского полу…

Ренцо громко прокашлялся, по-видимому, представив себе эту картину. Невеста, подходящая к алтарю с искусственным мужчиной, которого тащит за собой по пятам.

— Боюсь, гости решат, что одного мужа тебе мало, — сообщил Агнессе он. — А главное, жрец не будет уверен, кому из мужчин задавать вопросы.

— Ренцо, это не смешно! — шикнула на кастеляна я, хотя и сама никак не могла определиться — тревожиться за цветочницу или рассмеяться от нелепости ситуации.

— Я, может, и пошла бы на свадьбу вместе с ним, — Агнесса с ненавистью взглянула на куклу, — но он укусил меня за тот самый палец!

— Какой тот самый?

— Указательный! На левой руке! Тот, на который надевают кольцо!

Мы с Ренцо погрустнели. Да, бедствие принимало все более серьезные масштабы. Без возможности надеть обручальное кольцо невесте на палец свадьба просто не состоится.

— Послушай, Агнесса, а зачем тебе вообще выходить замуж? — спросил вдруг неунывающий Ренцо. — Смотри, какой мужчина! Правда, в постели с ним делать особо нечего, — он многозначительно взглянул на паховую зону куклы, увы, лишенную каких бы то ни было достоинств. — Зато целоваться, как мы уже выяснили, он умеет, целеустремленности ему тоже явно не занимать, готовить для него не надо, он никогда не скажет тебе грубого слова. К тому же готов поспорить, что по ночам он не храпит! А если потребуется, думаю, его вполне можно будет приспособить в качестве мышеловки.

Цветочница покосилась на кастеляна, как мне показалось, не столько рассерженно, сколько задумчиво.

— Нет, я Марко выбираю, — все-таки постановила она. — Я с ним уже давно знакома. А этого парня уже ненавижу. Ах ты гадина! — воскликнула она, для пущей убедительности стукнув куклу ногой по паховой зоне.

Что удивительно, в этот момент челюсть последней разомкнулась, и Агнесса изумленно извлекла на свет покрасневший, но в остальном вполне невредимый палец. То ли нежная кукольная психика не выдержала ругани, то ли удар по весьма специфическому месту, невзирая на отсутствие половых признаков, оказался чувствительным. А скорее всего сработал метод, который, как я не раз замечала, срабатывает на ура с высокотехнологичными приспособлении. Заключается этот метод в том, чтобы как следует (и совершенно не технологично) по этому приспособлению стукнуть.

Какое-то время Агнесса с молчаливым изумлением взирала на столь неожиданно освободившийся перст, затем обхватила его пальцами второй руки, словно боялась, что по дороге к бракосочетанию с ним может еще что-нибудь приключиться, после чего, наспех поблагодарив нас с Ренцо, стремительно выбежала из библиотеки. Судя по часам, до начала бракосочетания оставалось две минуты. Учитывая, что церемониальный зал находился на том же этаже, что и библиотека (здесь располагалась основная часть нежилых помещений), а также тот факт, что невесте вообще дозволительно немного опоздать, никаких проблем в этом отношении не ожидалось.

Мы с Ренцо решили, уж коли так сложилось, тоже поприсутствовать на церемонии. Только направились туда более неспешно и степенно, как того требовало наше положение. Как-никак Ренцо являлся кастеляном, а это по сути — второй человек в армоне. Мой статус — статус Архивариуса — тоже был далеко не последним и весьма уважаемым. Несмотря на то, что я являлась рабыней, о чем красноречиво свидетельствовало магическое изображение красного дракона, обвившего мочку и раковину моего правого уха. Изображение, которое невозможно было ни смыть, ни закрасить, ни свести при помощи магии.