Глава 9
Лариса злилась на Эдика за что, что он вынудил ее врать. Посещение монастыря она объяснила просьбой матери, которая якобы заказывала себе молебны за здравие. Он сделал вид, что поверил.
– Прекрати меня преследовать! – возмущалась она.
– Я хочу помочь…
– Тебя никто не просит об этом.
В клинике они работали в одну смену, и многозначительные взгляды Эдика, когда они встречались в коридоре или пили чай в бытовке, ужасно бесили Ларису.
– Не смотри на меня, как на чокнутую! Я не сумасшедшая и не сектантка!
– Что тебе взбрело в голову? Я просто смотрю…
– Не просто!
– Знаешь, тебе стоит обратиться к психологу. У меня друг получил ученую степень по пограничным состояниям. Хочешь, съездим к нему, проконсультируемся?
– Заткнись, иначе я за себя не ручаюсь!
Лариса дошла до того, что запустила в Эдика пончиком, которые тот обожал. На его врачебном халате осталось жирное пятно. Пришлось переодеваться.
Он стал осторожнее в высказываниях, но продолжал досаждать ей своим назойливым вниманием. Раньше ей не хватало заботы Эдика, а теперь она страдала от его навязчивости.
Лариса упорно отказывала ему во встречах, просиживая вечера за компьютером. Она общалась с аватаром Мачо в игровом поле «Миражей», причем очкастая девица Синий Чулок явно заинтересовала его. Он пригласил ее в «казино», где играл в рулетку и в карты, а Синий Чулок сидела рядом и болела за него. Мачо пил джин, а Синий Чулок предпочитала соки. Он любил риск, а его новая подружка была трусихой. Он был завзятым модником, а Синий Чулок одевалась во что попало.
Должно быть, людей привлекают контрасты. Лариса сжилась с Синим Чулком, гадая, чем та пленила Мачо. Она заглянула в словарь и обнаружила, что в переводе с испанского слово «мачо» означает – «самец». Всего-то!..
Обладатель этого аватара вложил в образ черты «агрессивного прямолинейного парня с ярко выраженной сексуальностью». Как по писаному! Жгучий брюнет с голубыми глазами, рослый и сильный, как бык, наделенный всеми пороками, присущими этой породе мужчин.
Странно, что его пороки казались Ларисе чуть ли не достоинствами. Мачо, по ее мнению, должен быть немного бандитом, наподобие Саши Белого из «Бригады». Игрок, донжуан, бизнесмен с криминальным налетом, который стреляет в конкурентов, сорит деньгами и дарит любовнице бриллианты. Все, чего не хватало Эдику, сконцентрировалось в Мачо.
Синий Чулок млела от своего брутального кавалера. Лариса почти поняла, чего она хочет от мужчины. Признаться в этом Вернеру было немыслимо. Он перестанет ее уважать.
«С другой стороны, зачем мне его уважение? – рассуждала она. – Вернер не в моем вкусе, как оказалось. И вообще, вряд ли ему нужна женщина. Он совокупляется с астральными девами, которые ласкают его слух райским пением. Ему по барабану земные страсти».
Личность Вернера если и занимала Ларису, то лишь в ключе того, что она могла у него почерпнуть. Иногда гуру казался ей бездонным, словно волшебный колодец. Иногда он производил впечатление мошенника, который откровенно надувает публику. Иногда… она затруднялась найти определение для него, словно имела дело с неким чуждым элементом, не поддающимся умственному анализу.
Однажды вечером, когда она собиралась ложиться спать, ей позвонил Ренат Михеев.
– Привет! Извини, что поздно…
– Ты?
До этого они не созванивались. Откуда у Рената ее телефон? Вспомнила! Она давала ему свою визитку стоматолога. На случай, если вдруг заболит зуб.
– Мне нужен твой совет, – огорошил ее дизайнер.
– Я завтра работаю в первую смену, с девяти до двух. Приходи, приму без записи.
– Ты не поняла…
– Сильно болит? До утра не дотерпишь?
– Мои зубы в порядке, – усмехнулся он. – Я звоню по другому поводу.
– Ой, прости! Я подумала, что…
– Не важно. Я рискую показаться наглым, но хочу спросить… о чем ты говорила с Вернером на «исповеди»?
Лариса решила, что ослышалась. Она открыла рот, не издав ни звука, и так застыла.
– Молчишь? – вздохнул он. – Имеешь право. Давай я попробую угадать?
– Это лишнее…
– Лара! Не бросай трубку! Я не из любопытства спрашиваю. Обещаю откровенность за откровенность.
– Мы почти не знакомы. С какой стати нам откровенничать?
– Не торопись отказываться. Может, тебе понравится мое предложение.
– Какое еще предложение? Руки и сердца?
– Не совсем… хотя близко. Я предлагаю обменяться информацией, и если она совпадет, скооперироваться.
– В смысле?
– Мне нужен единомышленник, тебе, полагаю, тоже. Чтобы провернуть одно щекотливое дельце.
– Я в аферы не ввязываюсь! – отрезала Лариса. – Ни под каким соусом!
– Разве мы с тобой не братья по духу?
– Сестры! – засмеялась она. – Ты пьян, Ренат? Или накурился чего-нибудь?
– Я абсолютно трезв и хладнокровен, как никогда.
– Не верится…
– Вспомни, что тебе говорил Вернер во время «исповеди». Вернее, после нее.
– Много всякого…
Лариса лукавила. Слова гуру не шли у нее из головы. Сначала она гнала их прочь, потом смирилась с ними. А теперь была не прочь осуществить.
– Хочешь, я угадаю, что тебя гложет? – наседал Михеев. – У тебя нет достойного спутника в жизни. Ты встречаешься то с одним мужчиной, то с другим… Ты устала от сомнений и разочарований. Ты…
– Хватит!
– Не обижайся. У меня похожая ситуация. Я встречаюсь не с теми женщинами, о которых мечтаю. Мне попадаются заботливые «мамочки» вместо юных и страстных Джульетт.
– Ты не Ромео, Михеев, – не выдержала Лариса. – В этом твоя беда. Ты стар для пылкой и безумной любви. Ты слишком расчетлив, не готов поступиться принципами…
– Не допускаешь, что я созрел?
– Ты перезрел, как яблоко, которое вовремя не сорвали.
– Говори прямо, что я червивый и с гнильцой.
– Есть немного, – улыбнулась она. – А с чего тебя потянуло на признания? Почему ты выбрал меня в качестве «жилетки»? Надо было рассказать все Вернеру…
– Я рассказал.
– И что? Он не знает лекарства от твоей хвори?
– Знает. Поэтому я и звоню. Ты ведь тоже получила рецепт?
– К чему ты клонишь?
– К тому, что мы с тобой – родственные души.
Этого она от Рената не ожидала. «Родственные души!» Вот так сюрприз. Сейчас дизайнер начнет набиваться в кавалеры, а чем он отличается от Эдика?
– Не пугайся, я не собираюсь тебя «клеить». Давай сверим рецепты! Только Вернеру ни гу-гу. Обещаешь?
– Клянусь кровью святых девственниц, – прыснула Лариса.
– Идет. Ну, так что он тебе заливал? Про одиннадцать дней и ночей в пустыне говорил?
Лариса перестала хихикать. Ренат задел ее за живое. Неужели гуру всем рекомендует одно и то же? Это было бы непорядочно с его стороны.
– Значит, я не ошибся. Вернер уверен, что все гениальное – просто. Красавец!.. Впрочем, рано судить его за обман. Не мешало бы проверить метод на практике. Я намерен разоблачить шарлатана, который прикидывается магом. Для этого я и позвонил. Предлагаю объединиться для честного совместного опыта. Ты сможешь взять отпуск на две недели?
– Наверное. Я в этом году еще не отдыхала.
Лариса колебалась, но чаша весов склонялась в пользу Рената. Одной ей будет страшновато медитировать в пустыне. Больше того – положительный результат опыта пугал ее сильнее, чем неудача.
– Тогда едем в пустыню?
Лариса представила себе желтые пески, сухой горячий воздух и палящее солнце над головой.
– В Сахару? Гоби? Каракумы? Меня от одних названий оторопь берет.
– Думаю, это чистая условность, – успокоил ее Михеев. – Пустыня в нашем случае – просто безлюдное место, где нам никто не помешает.
– Безлюдное место… – эхом повторила она. – Мне уже страшно!
– Поэтому я и предлагаю объединиться. Провести одиннадцать суток вдали от людей – стремно. Поселимся в заброшенном доме на опушке леса.
– Даже не знаю…
– Лесная сторожка подойдет? У меня приятель – заядлый охотник. Он в лесу, как дома. Я с ним переговорил, он укажет домик, куда наведывался лесник, пока был жив. Сейчас там ночлежка для охотников, которые замерзли, заблудились или просто устали.
– А мы не заблудимся?
– Я возьму с собой навигатор.
Ларису пугала лесная чаща, пугал Ренат с его дикой идеей, пугал сам метод Вернера, который казался изощренной выдумкой. Но отчего-то эта выдумка леденила кровь.
– Ты не маньяк, Михеев? Завезешь меня в лес, прикончишь и закопаешь труп под елками!
– Ты упустила самый пикантный момент. Перед тем как убить, я тебя изнасилую.
Лариса попыталась выдавить беззаботный смешок, но во рту пересохло, а губы не слушались.
– Я должна подумать, – промямлила она, понимая, что скорее всего согласится.
Ренат прав. Поодиночке на такой эксперимент решиться трудно. «Я точно не решусь, – констатировала Лариса. – Мне и вдвоем-то страшно. А одна я подавно с ума сойду!»
– Подумай, только недолго. У тебя есть сутки, чтобы взять отпуск и собраться.
«Второго шанса не будет, – размышляла она. – Никого нельзя посвящать в подробности метода Вернера, кроме тех, кому он уже известен. В данном случае Михеев – идеальный вариант. Скажи я Эдику про эксперимент, он потащит меня к психиатру!»
Последний аргумент сыграл ключевую роль. Эдик не годится в помощники, а без страховки Ларисе не обойтись…
