Глава 1

Черное небо, черная гладь пруда и око луны, взирающей на влюбленных. Мужчина и женщина обнимаются, он целует ее… а сам думает, как будет ее убивать. У женщины – усталое лицо, тонкая белая шея, жемчужные бусы. Она пришла на свидание в темный парк, на безлюдную набережную пруда. На ней – длинное облегающее платье, туфли на высоких каблуках. Ее переполняют противоречивые чувства. Обида и ревность борются в ней с любовью.

Впрочем, любовью принято называть все, что угодно. Секс, инстинкт собственника, желание подчинить себе другого человека. Но люди – не вещи. Они не могут никому принадлежать.

Мужчина жаждет свободы. Он готов на радикальные меры. Он не позволит, чтобы ему навязывали чужую волю. В нем страсть борется с совестью. Его губы скользят по коже женщины, а рука сжимает в кармане брюк крепкий шнур…

Парадокс ситуации в том, что мужчина принуждает себя к поступку, которому нет оправдания. Борьба за свободу делает его рабом. В этом – вся нелепость происходящего.

Он никогда не помышлял об убийстве. Он никогда не покушался на чью-то жизнь. Тем более на жизнь женщины, с которой занимался любовью. Он не узнает себя. Что заставляет его поступать наперекор собственным принципам? Что за злая сила овладела им?

Он – не преступник! Не убийца. Не маньяк, выслеживающий жертву. Он – добропорядочный законопослушный гражданин. Образованный, культурный. Без вредных привычек.

И все-таки поздно вечером он привез женщину в парк, заманил на берег пруда. Перед тем, как выйти из машины, он незаметно спрятал в карман шнур. Он как будто играет роль, которая ему не по душе. Что с ним случилось?

У него, как у каждого человека, была мечта… тайное желание, которое он, наконец, решился осуществить. В этом нет ничего плохого. Он не виноват, что все так обернулось. Его поставили в безвыходное положение. Загнали в угол.

Жизнь женщины висит на волоске. Этот волосок – у него в руках. Одно движение, и петля затянется на ее горле. Она ни о чем не подозревает. Не чувствует, что ее следующий вздох может стать последним. Жутко осознавать, как легко оборвать ниточку жизни.

Смерть иногда зависит… от чьей-то мечты! Вещи, на первый взгляд далекие от злодейства, вдруг оказываются тесно связанными. Любовь и месть, например. Казалось бы, что между ними общего?

«Неужели, и моя жизнь может оборваться по чужой прихоти? – думает мужчина. – Где и кем прядется канва судьбы?»

Впрочем, сейчас ему не до этого. Два ока луны следят за ним. Одно с неба, другое из пруда. Которое из них – настоящее? В какой-то момент луна становится похожей на круглый бритый череп с провалами глазниц и мертвым оскалом.

От женщины пахнет духами, от воды несет сыростью. Шелест листьев в аллеях действует на нервы. Скорее бы все закончилось…

Мужчина не узнает себя. Порой ему кажется, что он блуждает по зазеркалью, видит страшный сон и не может очнуться…

Лариса открыла глаза. Рядом на смятой подушке лежала голова Эдика, – взъерошенные волосы, сонный румянец, сжатые губы. Словно он боится ненароком проговориться о чем-то.

– Надоело… – прошептала она, глядя на знакомое до тошноты лицо любовника. – Боже, как мне все надоело!..

Лариса рывком села на постели, прижала ладони к пылающему лбу и замерла, прислушиваясь к биению собственного сердца. Тук-тук-тук… тук-тук-тук… Эти удары отсчитывают срок ее жизни, а она еще не начинала по-настоящему жить. Ее однообразное унылое существование можно сравнить с заточением в одиночке! Вокруг полно людей, которым наплевать на нее. Да почему только на нее? Всем наплевать на всех! Каждый заботится исключительно о себе.

Взять хоть Эдика. Лариса устала ждать от него предложения, перегорела, но продолжает постылые отношения, чтобы не остаться совсем одной.

– Эй! – она сердито потрепала любовника по плечу. – Вставай, соня! На работу опоздаем!

– Еще минуточку… – не открывая глаз, пробормотал он.

Лариса почувствовала обычное недовольство. Ну, вот! Эдик будет сладко дремать, а она потащится в кухню готовить завтрак. Почему так? Почему бы ему не встать первым, не принести ей кофе в постель?

«А потому, дорогуша, что он тебя использует, – нашептывал внутри ее ехидный голосок. – Ему удобно провести у тебя ночь, поесть и укатить. Никаких забот. Никаких обязательств. Минимальные расходы».

– Сплошная выгода, – заключила она, вставая. – Материально чувак определенно не внакладе…

Когда Эдик в последний раз дарил ей стоящий подарок? Или разорился на цветы? Или принес продукты? Зато лопает за троих. После изнурительного рабочего дня и торопливых перекусов у него вечером разгорался зверский аппетит. Он за один присест уничтожал запасы еды, которых Ларисе хватило бы на неделю.

«А ты еще хочешь за него замуж! – поддел ее внутренний голос. – Дура! Тебе придется его кормить, гладить его чертовы рубашки и ублажать его тело. Догадываешься, что ты получишь взамен?»

Лариса кивнула, закрылась в ванной и включила воду. Чего ждать от Эдика, она знает. Успела изучить его характер за два года, которые теперь казались потерянным временем. Он – эгоист в самом безнадежном варианте. По сути, Ларисе не в чем его упрекнуть, потому что он намеренно не давал ей никаких обещаний.

Она всплакнула и встала под душ, прикидывая, что быстрее состряпать – омлет или овсянку на молоке. Кашу Эдик не любит. Ему подавай мясо, колбасу, в крайнем случае, пельмени. Он беззастенчивый обжора, готовый запросто опустошить чужой холодильник.

– Плевать! – с наслаждением произнесла Лариса, согреваясь под горячими струями. – Оставлю его голодным. Пусть дрыхнет, лентяй! Не буду его больше будить!

Она решила тихонько собраться и уйти, оставив любовника в постели. В конце концов, она ему не мамочка и не обязана его нянчить.

– Так тебе и надо, – шептала она, представляя, как Эдик опоздает в клинику и получит нагоняй от шефа. А то и вовсе потеряет место.

С некоторых пор Лариса не испытывала к нему жалости. Он вызывал у нее только раздражение. Пустозвон, скупердяй, ворчун, несостоявшийся хирург. Мог бы стать бабником, если бы внешность не подвела. Словом, мелкий бес.

«Что я в нем нашла? Ни рожи, ни кожи, ни денег! Один гонор. Думала, он на мне женится. Как бы не так! Эдик – себе на уме, он пройдоха, которого не сразу распознаешь».

В дверь ванной постучали, и раздался недовольный голос любовника:

– Ты скоро? Мне тоже, между прочим, помыться надо!

– Кто раньше встает, тому Бог дает, – отозвалась Лариса.

– Я опаздываю!

– Это твои проблемы…

– Хамить с утра – дурная примета. Тебе не повезет.

«Мне хронически не везет, – мысленно согласилась она. – Потому что каждое утро я на взводе. Эдик прав! Нельзя начинать день с плохим настроением».

– Ха-ха-ха-ха-ха! – притворно рассмеялась она. – Кто бы говорил!

Она выключила воду, завернулась в полотенце и взглянула в запотевшее зеркало. Видок у нее еще тот! Хорошо, что не различить досадных деталей – морщинок в углах глаз, седых волос в густой каштановой шевелюре. А ведь ей нет и тридцати!

«Круглая дата не за горами, – напомнил внутренний голос. – Тебе двадцать девять, подруга. За плечами – неудачное замужество, развод, тривиальный роман с коллегой. Твой Эдик – посредственный стоматолог, как, впрочем, и ты. Вы оба – неудачники!»

Стук в дверь повторился, теперь сильнее.

– Да выхожу я, выхожу…

Она расчесалась и накинула халат. Из коридора пахнуло холодом. Эдик юркнул мимо нее в ванную, полную пара, и принялся брюзжать. Дескать, пол мокрый, можно поскользнуться… зубная щетка где-то запропастилась…

Лариса, стараясь не слушать, поспешила к плите. Выбор между омлетом и овсянкой произошел сам собой. Яиц не оказалось. Она забыла их купить.

– Черт…

Залив кипятком овсяные хлопья, Лариса сварила кофе. Очень хотелось курить, но она держалась, не позволяла себе снова взяться за сигареты. С таким трудом бросила… Если бы не клуб «Иди за мной!», ей бы ни за что не удалось избавиться от вредной привычки.

– Я так и не нашел щетку! – возмутился Эдик, садясь за стол. – Она исчезла! Испарилась!

– Зачем тебе чистить зубы? Лучше замени их протезами, сделай себе идеальную улыбку и не парься!

– А бабки на этакую роскошь ты мне дашь?

– Мы всем коллективом скинемся…

Обычное московское утро. Обычная перепалка между уставшими друг от друга любовниками. За окнами торчат многоэтажки, над ними висит сырой весенний туман…