Глава 18
Вторжение
Даже на следующий день Катерина оставалась под впечатлением рассказа Инны Михайловны. Вчерашние посиделки загнали ее в депрессию. Казалось, утро было безрадостным, завтрак – безвкусным, а вся дальнейшая жизнь – лишенной всякого смысла.
«Прав Герман, – думалось Катерине. – Нужно искать работу».
Конечно, многое в своей профессии она упустила. Сама жизнь и фармакологическая научная мысль ушли далеко вперед, не ожидая, пока она запрыгнет в последний вагон.
«Сегодня же накуплю справочников и учебной литературы».
Катерина решила искать работу провизора и занялась этим немедленно. На первом же сайте нашла подходящее предложение:
«Компания «Инвестфарм» приглашает на работу провизора. Требования: опыт работы не менее трех лет. Высшее специальное фармацевтическое образование. Сертификат специалиста».
Не заморачиваясь составлением резюме, Катерина сразу же позвонила:
– Здравствуйте, я по объявлению.
Напористый женский голос осведомился:
– На какую вакансию?
– Провизор.
– Имеете опыт работы?
– Около десяти лет.
– Вы москвичка?
– Почти.
– Что значит – почти?
– Мы с мужем только что купили квартиру, но я еще не прописана.
– Где работали в последнее время?
– Нигде.
– Декрет?
– Нет. Просто пять лет не работала.
После продолжительной паузы голос спросил:
– Сколько вам лет?
– Сорок четыре.
– Простите, нам нужен человек помоложе.
Не успев возразить или хотя бы спросить, почему, Катерина услышала гудки. Положив трубку, она застыла, глядя на экран ноутбука. Казалось, ничто не заставит ее повторить подобный звонок.
Катерина встала, прошла в спальню и села перед зеркалом, у которого стояла косметика. Приблизившись к отражению, придирчиво осмотрела свой лоб, веки и губы. Никто лучше нее не смог бы разглядеть морщинки и прочие несовершенства лица. Потери, которые она понесла в битве с возрастом.
И пусть у нее пышные волосы, яркие глаза, милый вздернутый нос и гладкая кожа. Ей сорок четыре. У многих женщин этого возраста есть внуки. А она, Катерина, – пустоцвет. Стареющая провинциалка, которая приперлась в Москву за работой. В Москве полно молодых, дерзких и злых, и ей до них далеко.
Закрыв ладонями лицо, она поднялась на ноги.
«Куда уходит время? Куда оно утекает? И почему так незримо и подло?»
Катерина отняла руки, поправила волосы и, встав к зеркалу боком, оглядела себя в профиль. Живота нет, сзади – подтянуто… В этот момент ей позвонил Герман. Не дав ему говорить, она с ходу сказала:
– Мне отказали в работе.
– Кто? – голос мужа звучал ровно, без удивления.
– Я нашла объявление и позвонила. Мне сказали, им нужен человек помоложе.
– Решила в эскорт-услуги пойти?
– Шутишь? А мне не смешно.
– Знаешь, как теперь говорят? Забей на работу. Оставь ее тем, кому нечего есть. Пойди на курсы рисования акварелью. Тебе понравится. В конце концов, давай купим собаку.
– Ты сам сказал, что мне нужно работать.
– Мало ли, что я сказал! Теперь говорю: тебе не дашь больше тридцати пяти. – Трубников всегда так говорил перед тем, как сказать что-нибудь неприятное. И он сказал: – Я уезжаю в командировку. Вернусь только завтра.
– Куда?
– В Тулу.
– С Балашовым?
– Один.
– Когда?
– Минут через тридцать.
– Что ж, береги себя.
– Ты – тоже, – спохватившись, Герман спросил: – Как там в квартире?
Поколебавшись, Катерина решила не говорить ему про находку. Сказала только:
– Там все нормально.
Попрощавшись, они остались каждый при своем. Он – в неведении реальных событий, она – вне понимания, куда и с кем он поедет.
* * *
И все-таки Катерина решила купить фармакологический справочник и пару учебников. Отправившись на Мясницкую, она сказала водителю такси остановиться у книжного. Провела в магазине двадцать минут и вышла оттуда с объемным пакетом. Решив купить пару книг, остановилась лишь на восьмой.
В машине Катерина вспомнила, что ей нужно прописаться в новой квартире. Проверила в сумочке паспорт и копии документов. Все было на месте.
– Остановите, пожалуйста, здесь! – сказала она водителю.
Он заметил:
– Мы еще не приехали.
– Я выйду раньше. – Катерина расплатилась и вылезла из машины.
Паспортный стол был в двух кварталах от дома. Она зашла в зал, встала в очередь и, чтобы не скучать, достала умную книжку из тех, что купила.
Очередь подошла быстро, Катерина не успела вчитаться.
Взглянув на предоставленные документы, паспортистка спросила:
– Прописываться?
– Вы же видите…
– Заполните, – на стойку перед Катериной лег формуляр.
Приступив к его заполнению, она вдруг спросила:
– А если я попрошу вас выяснить, куда переехала семья, которая прежде жила в нашей квартире?
– Только через запрос.
Катерина продолжила заполнение формуляра и между делом сказала:
– Такая молодая, а уже бюрократка.
– Кто – бюрократка? – у паспортистки выгнулись брови.
– Вы. – Катерина взглянула на нее с преувеличенным сожалением. – Прикрываетесь какими-то инструкциями. Всего пара минут – заглянуть в базу. Компьютер – перед вами. Вы же понимаете, я бы не обратилась…
– Подождите! – паспортистка прервала словесное извержение. – При чем здесь инструкции?
– Сами сказали, нужно писать запрос.
– Вот и пишите, а я все найду.
– Сейчас?
– Когда же еще? – Паспортистка ткнула пальцем в листок под стеклом. – Вот образец.
Катерина записала нужную информацию и протянула в окошко. Девушка прочитала:
– Фаина Евгеньевна Глейзер, Лилия Глейзер… Отчество Лилии знаете?
– Нет.
– В каком году они проживали в вашей квартире?
– Съехали в тысяча девятьсот пятьдесят втором.
Пару минут паспортистка нажимала на клавиши. Потом объявила:
– По ним нет никаких данных.
– Что значит – нет? – удивилась Катерина.
– Вижу Белоцерковских, вижу Еремину, Ротенберг, еще несколько человек… Куда уехали Глейзеры, сказать не могу.
– Они в пятьдесят втором переехали.
– Говорю вам: их нет.
– Я вам не верю.
– Ну, знаете… – Девушка развернула монитор к Катерине: – Сами смотрите.
Она пробежала глазами.
– Теперь вижу.
– Прописываться будете?
– Буду.
– Тогда не задерживайте очередь, заполняйте ваш формуляр.
Из паспортного стола Катерина вышла в полном недоумении, но со столичной пропиской в паспорте.
По дороге в квартиру подумалось, что Инна Михайловна – женщина с богатой фантазией. Потом она предположила, что информацию потеряли при оцифровке. Ни та, ни другая версия не вписывалась в понимание ситуации. Катерина была уверена: здесь что-то не так. Эта уверенность зиждилась на ее интуиции, которой она привыкла гордиться.
Кстати, к вопросу об интуиции: Катерина понимала, что Герман соврал, но предпочитала мнимое неведение мучительным приступам ревности. Она придерживалась народной мудрости: не буди лихо, пока оно тихо, и чувствовала себя предельно комфортно.
Войдя в квартиру, Катерина заметила, что с полом уже закончили.
– Я ждал вас, – сказал Исаев.
– И я пришла, – оптимистично сообщила она.
– У нас небольшое ЧП.
– Вы не поверите, мне уже интересно. Что на этот раз?
– Сегодня утром я привел сюда новую бригаду строителей. Ребята решили прибить крючки для одежды…
– Ну?..
– Начали прибивать их в кладовке…
– И что дальше?
– Дали пару раз молотком по задней стене…
– И?..
– Стенка упала.
– На них? – испугавшись, Катерина побежала в конец коридора.
– Нет! – Исаев подался за ней.
– Ну, показывайте. – Она сунула нос в кладовку.
– Смотрите… – Прораб подошел к задней панели и сдвинул ее в сторону. – Когда-то здесь была дверь.
– Здесь был черный ход, мне говорили.
– Дверь сняли, проем закрыли панелью. – Он выглянул на лестницу черного хода. – Этой ночью кто-то расковырял ее и влез в квартиру.
– Зачем? – Катерина удивленно округлила глаза.
– Я не знаю. Ваша квартира – вы разбирайтесь. Заявляйте в полицию, жалуйтесь участковому.
– Поверить не могу…
– Не можете? – Исаев взял ее за руку и вывел на тесную площадку черного хода. – Смотрите! – он показал на свежие сколы. – Вот, вот и вот! Вскрыли, зашли, а потом наскоро прикрепили панель степлером.
– У вас пропал инструмент? – озаботилась Катерина.
– Инструмент на месте.
– Зачем же сюда лезли?
– Говорю: ваша квартира – вы разбирайтесь.
Катерина разозлилась. И разозлилась в первую очередь на себя.
– Мне все надоело! Не буду никуда заявлять! Забейте все к чертовой матери, и дело с концом!
– Что ж, вам виднее. Сегодня прикажу заложить проход кирпичом.
Катерина пошла к выходу. Задержавшись у входа в комнату Глейзеров, зашла внутрь. Подошла к печке и открыла чугунную дверцу. Заглянув туда, спросила Исаева:
– Куда делась зола?
Он глубоко вздохнул.
– Ну, знаете… Только за этим я еще не следил!
