22
Папа взял меня за руку и втащил в пещеру. Было слышно, как где-то у задней стены пещеры капает талая вода. Пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте, я несколько раз зажмурил глаза.
Где он? Где ужасный снежный человек? Я слышал, как щелкает папин фотоаппарат, и старался держаться к нему поближе. Заметив снежного человека, я вскрикнул. Я ждал, что он сейчас зарычит и двинется на нас.
Но он стоял неподвижно и глядел прямо перед собой.
Снова замороженный. В большой глыбе льда.
Николь подошла к нему поближе.
— Как он там оказался?
— Удивительно! — воскликнул папа, делая снимок за снимком. — Невероятно!
Я уставился на монстра. Он смотрел на нас сквозь ледяную призму. Его черные глаза блестели, а рот искривился в страшном оскале.
— Это самое удивительное открытие в истории! — воскликнул папа. — Вы понимаете, что мы станем знаменитыми?
Он на время оторвался от фотокамеры и посмотрел на покрытого коричневой шерстью монстра.
— Почему мы должны довольствоваться только этим? Глупо возвращаться домой только с фотографиями. Почему бы нам не взять снежного человека с собой в Калифорнию? Знаете, какая это будет сенсация!
Он замолчал и принялся быстро щелкать фотоаппаратом.
— Но как мы его повезем? — спросила Николь.
— Папа, ты ведь знаешь, что он живой? — предупредил я. — Он может одним махом расколоть эту глыбу и вылезти наружу. И когда он это сделает, нам будет не до шуток. Не думаю, что ты сможешь его удержать.
Папа легонько ударил по ледяному «саркофагу», как бы проверяя его на прочность.
— Мы не позволим ему выйти оттуда, — сказал он. — По крайней мере до тех пор, пока не убедимся, что он под надежным контролем.
Почесывая подбородок, папа обошел глыбу льда по периметру.
— Если ее чуть-чуть подрубить, то она войдет в наш дорожный сундук, — сказал он. — Мы положим туда снежного человека и сможем перевезти его в Калифорнию прямо в глыбе льда. Воздух в сундук не проникает, а потому лед не растает.
Он направил камеру на оскаленное лицо монстра и сделал еще несколько снимков.
— Пошли, ребята, принесем сундук.
— Папа, подожди. — Я раскинул руки. — Мне не нравится эта затея. По-моему, ты не понимаешь. Снежный человек может наброситься на нас. Один раз нам удалось убежать. Зачем рисковать снова?
— Посмотри на его зубы, папа, — сказала Николь. — Он такой сильный. Он одной рукой поднял нас обоих!
— Стоит рискнуть, — настаивал папа. — Никто из вас не пострадал, верно?
Мы с Николь кивнули головой.
— Пошли. — Папа направился к выходу. Он не хотел слушать наших предостережений.
Я никогда не видел его таким возбужденным. Когда мы выходили из пещеры, он, обращаясь к снежному человеку, бросил через плечо:
— Не убегай, мы скоро вернемся! Утопая в снегу, мы со всех ног побежали к хижине. Папа вытащил сундук на улицу. Он был около шести футов в длину и три фута в ширину.
— В самый раз для снежного человека, — усмехнулся он. — Но когда мы его туда поло-жим, груз будет очень тяжелый.
— Чтобы его дотащить, нам понадобится собачья упряжка, — сказала Николь.
— Но Артур забрал с собой сани, — напомнил я. — Так что, думаю, у нас ничего не получится. Нам придется возвращаться домой без ужасного снежного человека. Очень жаль!
— Не исключено, что мы сможем раздобыть другие сани. — Папа был непреклонен. — Ведь в этой хижине когда-то жил погонщик.
Я вспомнил, что в сарае для собак есть старые сани. Николь тоже их видела. Она взяла папу за руку и повела туда.
— Фантастика! — воскликнул папа. — Остаётся только привезти этого снежного человека, пока он от нас не сбежал.
Мы запрягли Ларса, нашу единственную собаку, в старые сани и доставили сундук к пещере.
Опустили его вниз и потащили за собой по холодному туннелю.
— Осторожно, папа, — предупредил я шепотом. — Он мог уже высвободиться изо льда.
Но ничего не изменилось. Ужасный снежный человек стоял закованный в глыбе льда, там, где мы его оставили.
Папа принялся ножовкой спиливать лед под размер сундука.
В сильном волнении я расхаживал возле него.
— Скорее, — шепотом торопил я. — Он может выбраться в любую минуту!
— Не так это просто, — недовольно буркнул папа. — Я и так стараюсь как можно быстрее. — Он продолжал пилить.
Каждая секунда казалась мне вечностью. Я внимательно следил за снежным человеком, чтобы не прозевать, если он вдруг нач-нет подавать признаки жизни.
— Папа, неужели нельзя пилить потише? — с досадой спросил я. — Он ведь может проснуться от шума!
— Успокойся, Джордан, — сказал папа. Но в его голосе тоже чувствовалось волнение.
Вдруг я услышал треск.
— Поздно! — крикнул я. — Монстр ожил! Папа выпрямился.
— Не бойся, Джордан. Это я отколол кусок льда.
Я посмотрел на монстра изучающим взглядом. Он не двигался.
— Порядок, дети, — сказал папа. — Все готово. — Папа опилил ледяную глыбу так, что получился прямоугольник шести футов длиной. — Помогите мне положить его в сундук.
Я открыл крышку ящика. Мы с Николь помогли папе повалить глыбу и аккуратно положить ее в сундук. Она вошла тютелька в тютельку.
Мы потащили ящик к выходу из пещеры. Папа обвязал его веревкой и вылез из ямы.
— Я привяжу веревку к саням, — крикнул папа сверху. — Ларс поможет нам вытянуть его наверх.
— Николь — прошептал я, — давай спрячем в сундук несколько снежков — так, для хохмы. Когда приедем домой, можно будет бросить их в Кайла и Кару. Снег из жилища ужасного снежного человека — они о таком даже не мечтали!
— Нет, прошу тебя. Не открывай сундук, — взмолилась Николь. — Снежный человек туда едва поместился.
— Сверху еще есть место, можно засунуть туда еще несколько снежков, — все же настоял я. Я быстро слепил крепкие снежки. Затем я с лязгом открыл крышку и положил их на глыбу льда.
Я еще раз проверил монстра — не ожил ли. Лед был прочный. Нам ничто не угрожало.
— Там они не растают, — сказал я, плотно закрывая сундук. Мы заперли его на замок и обвязали веревкой. У меня была полная уверенность, что, если снежный человек сломает лед, он не сможет выбраться оттуда.
— Готовы? — крикнул сверху папа. — Раз-два — взяли!
Папа с Ларсом потянули за веревку, и ящик приподнялся от земли. Присев на корточки, мы с Николь подталкивали его сзади.
— Еще… взяли! — скомандовал папа. — Взяли! Мы толкали вверх изо всех сил.
— Какой тяжелый! — пожаловалась Николь.
— Давайте, ребята, — крикнул папа. — Толкайте!
Мы толкнули. Папа с Ларсом перетащили сундук через край ямы.
Папа устало рухнул на снег.
— У-ух, — выдохнул он, вытирая пот со лба. — Ну, самое трудное позади.
Он помог нам с Николь выбраться наружу.
Мы все немного отдохнули. Затем мы втащили сундук на сани. Папа привязал его веревками. Ларс потащил сани к хижине.
Как только мы оказались в домике, папа принялся нас обнимать.
— Какой день! Какой великий день! Он повернулся ко мне.
— Видишь, Джордан? Ничего ужасного не случилось.
— Нам повезло, — улыбнулся я.
— Я хочу спать, — жалобно пролепетала Николь, забираясь в спальный мешок.
Я выглянул в окно. Как обычно, солнце стояло высоко над горизонтом. Но я знал наверняка, что сейчас уже очень поздно.
Папа посмотрел на свои часы.
— Скоро полночь. Вам нужно немного поспать. — Он нахмурился. — Хотя мне не хотелось бы проснуться здесь утром без еды. Я собираюсь послать радиограмму и попросить о помощи. Вы, ребята, отоспитесь, когда мы вернемся в поселок.
— А мы можем остановиться в отеле? — просил я папу. — Поспать в постели?
— Если найдем, — пообещал он. Он открыл свой рюкзак и стал искать рацию.
Он перерыл все вещи в мешке. Потом одну за другой вытащил их оттуда. Компас. Запасной фотоаппарат. Кассеты с пленкой. Пара носков, свернутых в комок.
Папа был явно озадачен. Он вывернул рюкзак наизнанку и вывалил содержимое на пол. После того как он снова тщательно обследовал все вещи, на его лице появилось выражение отчаяния.
— Папа, в чем дело?
Когда он повернулся к нам, в глазах его застыла тревога.
— Рация… — пробормотал он. — Рация пропала.
