Оксана Обухова
ЦИКЛОПЫ
1 часть
Циклоны
Москва 2 июля 20 часов 47 минут
Эдик умудрялся быть банальным и в постели, и в словах. Не увлекался разнообразием, напирал на штампы:
— Ленка-а-а — ты богиня…, я совсем с мозгов съехал! — ширококостная рука в рыжих конопушках погладила загорелое, как будто полированное женское бедро. — О времени забыл. Как только выставил жену и дочку в Ниццу, так и пропал.
Любовница перевернулась на живот, подложила изогнутые лодочкой ладони под подбородок. Усмехнулась, разглядывая круглое щекастое лицо, вспотевшие залысины:
— Заметила, — кивнула женщина. — Ни одного звонка. Впервые отключаешь телефон.
— Я… что? — широковатые подстриженные брови мужика взметнулись вверх. — Я… отклю… Ой!
Суматошно подхватывая на ходу сиреневую шелковую простыню и загораживая рыхловатый живот (а заодно и обвисшие чресла), любовник подскочил с постели:
— Черт!!! Я ничего не отключал!!
Несколько минут Елена наблюдала, как вальяжный Эдуард Яковлевич шустрым мальчиком рысит по спальне, перетряхивает карманы, добегает до прихожей и роется в портфеле…
— Ленка, Ленка, — повизгивает, причитая, — без мобилы мне кердык!! Сегодня Стивенсон отчаливает, у меня полный чемодан его бумаг…
Спустя еще две минуты стало ясно, что телефон нет в квартире.
— Лен, я пропал, — присаживаясь на краешек кровати, обреченно сказал любовник. — В последний раз я разговаривал по телефону у тебя в агентстве, может быть он все еще там… Поехали, а? проверим…
— Ну что мне с тобой делать…, - с намеренной медлительностью, изгибаясь каждой линией упругого тела, Елена поднялась с взлохмаченной лежанки.
— Ты ангел, Лена!! — вскричал Турбин и бросился надевать дорогущий (но дивно мятый) льняной костюм.
2 июля 21 час 36 минут Москва
Фиолетовый с перламутровым отливом «дамский» джип Елены остановился у крыльца риэлтерского агентства. Женщина раскрыла сумочку, достала из нее ключи…
— Ты что? — покосилась на Эдика удивленно, услышав, как любовник плотоядно цыкнул челюстями.
— А то…, - хрипловато пробормотал амант проказник и, протянув к почти прозрачной женской блузке лапищу, по тыльной стороне заросшую густой пшеничной порослью, нашарил грудь: — Помню, как только увидел тебя за офисным столом…, деловую, типа, неприступную, так и того…, мечтаю завалить тебя на письменном столе…
— Совсем с ума сошел! — Елена беззлобно отпихнула руку. — Я на одной ноге до кабинета! Сигнализацию отключу на две минуты и обратно!
— Ленка…, Ленка…
Крутолобая, скользкая от летней жары голова скользнула между пуговичек…
— Стоп, Эдик! Только не в машине. Пошли.
Пока Елена брякала ключами и отключала сигнализацию агентства, мужские лапы елозили по крепкой женской заднице, пытались юбку приподнять.
— Отстань! Дай дойти до кабинета!
— А я иду, иду, — пыхтел стокилограммовый ш а л у н и топал позади…
Не обводя ищущим взглядом комнату, Елена набрала на мобильнике вызов телефона любовника, огляделась, ожидая, откуда прозвучит мелодия звонка.
Стоявший за ее спиной мужчина незаметно вынул из кармана пиджака сотовую трубку и ловко подбросил ее на кресло.
С сиденья сразу же раздался сладкозвучный перелив колокольчиков…
— Вот твоя пропажа, забирай, — усмехнулась владелица крупной риэлтерской конторы.
Любовник взял мобильник, пристально, смущенно поглядел на женщину…
— Лен. Я тут кое-что решил… Может быть откажемся от хаты, а? Зачем нам «гнездышко»… Жена вернется из Ниццы, я ей все скажу…
Неожиданное предложение заставило Елену слегка нахмуриться: она не собиралась замуж даже за миллионера. В качестве щедрого любовника он устраивал ее гораздо больше.
Но все же, все же… Года идут, репродуктивный возраст на излете…
— Ты хорошо подумал? — серьезно проговорила бизнес-вумен. — Мы знакомы только две недели.
— Да. Можешь прямо сейчас выставлять квартиру под наем. Я не шучу. Садись за компьютер…
— Глупенький, — Елена подошла к любовнику, прижалась животом к рыхловатому брюшку. Погладила мужчину по влажной от испарины голове.
«Черт!» — едва не отдернула руку в брезгливости. Даже в сильную жару любовник продолжал носить пиджачную пару, прикрывая под полами оплывшие бока!
— Глупенький. Ты же знаешь, что эта квартира не внесена в реестры. Это мой личный фонд.
Любовник кивнул. Прижимаясь к женщине, дотянулся до массивной хрустальной пепельнице на уголке письменного стола и, совершив короткий, точечно выверенный замах, ударил Елену пепельницей в висок.
Смачный хруст. В глазах женщины успело появиться и застыть недоуменное выражение.
Уже мертвая Елена медленно сползала на ковер, убийца отошел в сторону, не желая попадать под заструившиеся капельки крови. Небрежно и метко зашвырнул окровавленную пепельницу в корзину для бумаг. Наклонился. Нажатием на горло проверил пульс, убедился, что он категорически отсутствует.
Распрямившись, невозмутимо оглядел шикарный кабинет с кожаной мебелью и элегантным письменным столом.
— Хорошая была бабенка, — пробормотал, не глядя на распростершееся под ногами тело. Сбросил с письменного стола ворох деловых бумаг, облил их абсентом из кабинетного бара и бросил на бумаги зажженную зажигалку.
Пока занимался огонь, убийца с корнем выдрал из компьютера Елены жесткий диск и растоптал его ногами.
2 июля, 22 часа 31 минута Москва
В лифте неприятно и резко пахло какими-то химикалиями. Вошедший в кабинку высокорослый грузный господин брезгливо поморщился и, пока ехал до четвертого этажа, задерживал дыхание.
Выйдя на площадку перед квартирами, он некоторое время постоял, прислушиваясь. Потом подошел к двери с прибитым номерным значком «54», отпер верхний замок. Не вытирая ног о коврик, шагнул в полутемную прихожую.
Там его уже ждала черноволосая женщина в строгом деловом костюме. Тщательно подкрашенная, причесанная, красивая и очень, очень испуганная. Огромные миндалевидные глаза брюнетки настороженно мерцали из полутьмы, следили за каждым жестом полноватого визитера с тяжелым кожаным кейсом в руках.
Мужчина в чуть помятом льняном костюме оглядел хозяйку, удовлетворенно кивнул и достал из кармана мобильный телефон. Нажал несколько клавиш, дожидаясь ответа абонента, встал у зеркала и расстегнул верхние пуговицы рубашки.
— Мистер Стивенсон? — заговорил мужчина по-английски. — Вы еще в отеле?… Да, да, я помню. Прошу вас подождать еще примерно сорок минут, обещанные документы вам привезут. Счастливо долететь, привет Джессике и детям.
Мужчина закончил разговор, еще раз погляделся в зеркало: на обширных залысинах поблескивали капельки пота. Скривился. Взяв с подзеркальной тумбы кейс, прошел в просторную гостиную с приличной мебелью и начал доставать из чемоданчика технику, выкладывать на журнальный столик ноутбук, внешний жесткий диск в серебристом футляре, массивный цифровой фотоаппарат. Привычно и ловко объединяя их в единую цепь, не оборачиваясь к брюнетке, глухо приказал:
— Сядь. Ты же знаешь, я не люблю, когда стоят за спиной.
— Подожди! — взмолилась женщина и заломила руки. — Одну минуту — подожди!
Выбежав из комнаты, она проскочила небольшой коридорчик и, осторожно приоткрыв дверь, на цыпочках вошла в детскую.
На кровати возле окна спал ребенок: десятилетний мальчик с темными кудряшками.
Женщина стремительно подошла к сыну, поправила на нем легкое летнее одеяло и, стараясь наклониться так, чтобы на лицо мальчика не упали волосы и слезы, быстро поцеловала его в лоб.
Разогнулась. Перекрестила спящего ребенка. И вышла.
— Нельзя ли без этих вот… концертов? — брюзгливо выпячивая губы, пробурчал мужик. — Садись. У нас мало времени.
Выложил на журнальный столик связку ключей, брелок автомобильной сигнализации и документы на машину. Женщина послушно заняла второе кресло возле столика, положила руки на подлокотники, расслабилась…
Мужчина наблюдал за каждым движением хозяйки. Когда брюнетка в точности выполнила его приказание, нажал на ноутбуке кнопку «Enter» и откинулся на спинку кресла. Уперся взглядом в противоположную стену с единственной фотографией, где стройная полногрудая хозяйка в ярком купальнике на фоне волн держит смеющегося сынишку.
Секунд десять ничего не происходило: мужчина и женщина смотрели прямо перед собой.
Потом брюнетка как будто бы очнулась, поднялась на ноги и, обойдя сзади кресло с безмятежно помаргивающим визитером, положила левую руку ему на плечо, правую под подбородок и четким, выверенным движением сломала ему шею.
3 июля 9 часов 11 минут Москва
Лидочка Корнеева верила в приметы. Сегодня, прежде чем выйти из дома, девушка загадала: если доцент Сокольский снова поджидает ее во дворе, делая вид, что ковыряется в моторе видавшего виды Мерседеса, так тому и быть — Сокольский Митя (Дмитрий Федорович) — ее судьба.
…В парадной перед дверью подъезда, Лидочка отточенным жестом взбила пышные рыжеватые кудри, пожамкала губами, грамотно распределяя перламутровый блеск, поправила сумочку и вышла на крыльцо с видом невозмутимой ученой дивы.
Мерседеса с Митей на парковке не было.
Лида разочарованно оглядела двор: поискала доцента и «мерина» в шеренге прочих автомобилей…
Облом, однако. Попадос на транспорт. За последний месяц Лидия привыкла тут же натыкаться взглядом на смущенно поджидающего ее Сокольского. Привыкла сразу же, выходя из подъезда попадать под обожающие взгляды…
Нынче же облом случился. Значит — судьба, вздохнула Лида. И пристально поискала в себе следы не огорчения, а очень даже облегчения. (По мнению мамы Лидочка еще не доросла до ухажера с ученой степенью в кармане.)
Корнеева быстро пересекла просторный двор, вышла на проспект и встала у остановки, дожидаясь автобуса, который довезет студентку до метро. Погода стояла прекрасная, время пик прошло, под навесом остановки сидели только две старушки, нужный автобус подошел практически пустым.
Лида легко перепорхнула подножку салона, села у окна; рядом тут же плюхнулась густо размалеванная девушка-эмо и, чувствительно упираясь локтем в Лидин бок, достала телефон:
— Алло, Маринка, это Жуля! — довольно громко заговорила эмо-пассажирка: — Что расскажу!! Сейчас я с Танькой виделась…, помнишь? худенькая такая, прыщавая из параллельного класса? Так вот. Она к гадалке ходила и там… Да не перебивай ты — «лажа, лажа»!.. Я сама в эту хрень не верю! Но тут такое…
Совершенно не обращая внимания на прислушивающихся пассажиров, девушка поведала Маринке потрясающую историю о том, как некая прыщавая Танька (главная школьная неудачница и жуткое страшилище) нашла свою судьбу через гадалку. Цыганка якобы отправила ее в конкретное место в конкретное время, где «отстойная чмошница» нашло себе «такого кекса-а-а-а».
— Да я не вру! — в ответ на неслышимый упрек, разошлась Жуля эмо. — Я этого мужика своими глазами видела рядом со страшилищем! Идет, под ручку нежно держит — я чуть не заржала!.. Да. Да. Типа — можно. Я сама хочу по-приколу сходить… Может вместе, а? Вдвоем? Погадаем. Поглядим. Поржем, — тоном, не предполагающим насмешливого отношения к процессу гадания, громко предлагала Маринке эмо. — Надо только по телефону записаться… Да нет, ничего я тебе отправлять не буду, телефон легкий — комбинация из двух цифр, и так запомнишь. Позвонишь, нас обеих запиши. О*кей? У меня мобила подыхает, диктую быстро…
Жуля громко и отчетливо продиктовала подруге телефонный номер гадалки. Цифры удобно разлеглись в неглупой головке Лидии Корнеевой.
Размалеванная эмо вышла на остановке возле метро, Лидочка выскользнула следом и некоторое время задумчиво глядела в спину девушки, утянутую в черную материю длиннополой туники. «А может быть и судьба», — нерешительно прикинула Корнеева. Митя Федорович ее не дожидался перед домом…, не изображал «поломку двигателя»… Может быть, его сегодняшнее отсутствие как раз и предполагало встречу с девушкой в автобусе… Может быть цыганка реально нагадает встречу с п р и н ц е м…
— Проверим, — пробормотала Лидочка, достала из сумочки мобильный телефон и чувствуя, удивляясь, дрожи в пальцах, набрала у д о б н ы й номер. — Алло, добрый день, я по объявлению насчет гадания…
Почему-то Лидочка была абсолютно уверена в том, что цыганская гадалка обклеивает объявлениями все фонарные столбы поблизости от своего жилища.
— Я слушаю, — ожидаемо ответил низковатый, наигранно таинственный женский голос.
— К вам можно записаться? — сердце Лидочки забилось, руки стали влажными, девушка покрепче сжала телефон.
— Можно.
— А когда…, - Лида отчего-то трусила, не решаясь напрашиваться прямо сейчас, немедленно. Она уже еще раз загадала…
— Вам срочно? — весьма напористо поинтересовалась собеседница.
— Да! — выпалила Лидочка и слегка зажмурилась. — Очень! — Если мама узнает, что деньги, выданные дочери на покупку новых солнцезащитных очков и бикини для скорой поездки на курорт ушли к цыганке, мало не покажется!
— Вам повезло, — с чуть слышимой насмешливой ноткой, произнесла гадалка. — Обычно запись идет на последующие месяцы, но сегодня, как раз окно образовалось. Вы успеете подъехать через два часа?
Лидочка немного растерялась. Эмо Жуля говорила, что цыганка дает точнейшие прогнозы, а к подобным мастерицам очередь должна стоять на многие недели вперед…
«Неужели — лажа?! — распереживалась Лидия. — «Прямо сейчас», «через два часа»… Цыганка никому ненужная мошенница, набирает клиентов из таких вот дур, как Жуля и Маринка… Я тоже хороша… — и внезапно осеклась: — А вдруг все-таки СУДЬБА?!?» По адресу названному гадалкой, Лидия действительно могла приехать аккурат через два часа! Последний экзамен она сдала вчера, сегодня, в пятницу, поехала в институт только для того, чтобы получить в зачетке подпись препода за давно сданную работу… Ухажер Сокольский неожиданно запропастился.
— А сколько это стоит? — неловко промямлила раскрасневшаяся девица.
— А сколько не жалко, — усмехнулась гадалка.
— Хорошо, я приеду к половине двенадцатого — ответила чуть перепуганная студентка и закончила разговор.
3 июля 11 часов 28 минут Москва
До визита к гадалке Лидочка успела выпить кофе в небольшой кафешке возле остановки. Девушку слегка потряхивало от нервного возбуждения, странные утренние события разбередили воображение, Лидия уже поругивала себя за легковерность, предполагала, что неимоверная раскрашенная Жуля работает живой рекламой, озвучивая дикие истории перед наивными девчушками…
Но жениха найти хотелось.
Красивого. Чтоб бережно держал под ручку. (А одноклассницы не оборжались, а уписались от зависти.)
Лидочка зашла в чистенький светлый подъезд типичной панельной многоэтажки, не пользуясь лифтом — отчего-то на цыпочках — поднялась на четвертый этаж…
Остановилась перед внушительной железной дверью. Вздохнула. Нажала на кнопочку звонка и прижала к груди крошечную сумочку. Разыгравшееся воображение рисовало картинки из криминальных сериалов про мошенниц, ловких сутенеров, серийных маньяков, специализирующихся на заманивании доверчивых девушек, подслушивающих чужие разговоры. Возникали сценки из фантастических фильмов, где, окруженные хрустальными шарами и черепами гадалки вещают замогильными голосами (вешают лапшу)…
Дверь распахнулась. На пороге стояла полноватая и совсем не страшная женщина лет пятидесяти. Из-под цветастого платка, повязанного на макушке, на плечи спускались черные блестящие локоны. Глубокие вертикальные морщины на лбу и четкие носогубные складки делали лицо гадалки неприветливым.
Цыганка оглядела Лиду пронзительными черными очами — пугающе огромные пристальные глаза невозможно назвать иначе! — и кивком пригласила зайти в квартиру.
Лидочка несмело перешагнула порог. Почему-то она загодя решила, что у талантливой гадательницы обязательно должна быть свита. И даже охрана. Воображение подкинуло образ вертлявого, неискреннего секретаря продувной цыганской наружности…
Гадалка находилась в квартире одна. Сама открыла дверь.
Лидочка замерла в небольшой прохожей, прислушивалась — не донесется ли хоть какой-то звук из коридора, где, судя по знакомой планировке, находилась вторая комната? — и не решалась пройти в гостиную, куда, шурша многоярусной широкой юбкой ушла цыганка. В квартире стояла гробовая тишина, нарушаемая только мирным тиканьем настенных ходиков, прибитых на стене у поворота к кухне.
Наивная студентка сделала несколько нерешительных шажков… Остановилась в дверном проеме небольшой прямоугольной комнаты. Совсем обычной. Избавленной от антуража гадального салона. О цели визита напоминал лишь полумрак — плотные задернутые шторы почти не пропускали света — и квадратный, укрытый двумя павловопосадскими платками стол с хрустальным шаром посредине.
Гадалка сидела за столом лицом к двери. Слабо проникающий с улицы свет оставлял лицо в тени, Лидия остановилась.
— Твоя бабушка по материнской линии умерла летом? — неожиданно заговорила цыганка. И не дожидаясь от опешившей Лидочки даже кивка, добавила: — Четыре года назад. В августе.
«Невероятно! — пронеслось в голове студентки. — Откуда?! Если меня сюда заманили, что-то разузнали… Да что с меня взять?! Кроме органов для пересадки…»
— Твоя мама растит тебя одна, без мужа, — продолжала невероятная баба в цветастом платке на голове. — А сама ты замуж собралась…
Лидия уцепилась за небольшую неточность — никуда она не собралась, ничего еще не решила! — смогла выпутаться из гипнотических пут размеренной цыганской речи, усмехнулась, но ничего опротестовать не успела.
— Ты еще не решила, — глухо произнесла гадалка. — Ходишь, ходишь кругами, как мышь вокруг куска сахара в мышеловке…
Услышав про мышь и кусок сахара, Лидочка подошла к стулу и села напротив цыганки. Распрямила спину, показывая, что полностью готова к сеансу.
— Зачем пришла? — упираясь взглядом в зеленые Лидины глаза, хрипловато выговорила женщина.
— Я слышала, что вы можете…, - Лида вновь почувствовала неловкость, замялась…
— Суженного найти? — подсказала женщина.
— Да! — с некоторым вызовом ответила студентка.
Цыганка удовлетворенно кивнула и, положа руки на стол, протянула их через стол к Лидии:
— Дай сюда свои руки, — приказала девушке. — Я буду посмотреть.
При любых других обстоятельствах Лидочка обязательно бы усмехнулась, услышав лексическую неточность — «я буду посмотреть»! — но только не сейчас. Сейчас она покорно выполнила просьбу и лишь секундно удивилась: как цыганка собирается разглядеть линии на ее ладонях в неверном, обманчивом полумраке?!
Но у гадалки были свои методы. Мягкие теплые пальцы женщины переплелись с пальцами Лидии, хрустальный шар оказался между расставленных рук гадалки и клиентки, цыганка начала вглядываться в его глубину. Зашевелила губами…
— Твой папа был хорошим человеком…, - через некоторое время полилась членораздельная речь. — И не его вина, что встретил он другую… Та тоже несчастной стала… Ты на могилку-то папы ходишь?
— Да, — чуть слышно прошептала Лидочка.
— Это хорошо. Родителей надо почитать, — не глядя на Лиду, всматриваясь вглубь стеклянной сферы, продолжала женщина. — Учишься ты. Помогают тебе. Но он — не твой.
— Кто не мой? — Лидия невольно подалась вперед.
— Лысый. С бородой. Не твой.
— А кто мой?
— Кот.
— ????
— Мужчина-кот.
— Гулящий что ли? — Лидочка было готова разрыдаться от разочарования. Вскочить и тут же убежать! Цыганка собиралась накаркать ей изменщика, гулящего котяру мартовского!
— Не, — вглядываясь в шар, добродушно ответила гадалка. — Хороший кот. В сапогах и шляпе.
— В чем, в чем?!
— В сапогах, говорю, и в шляпе, — кивая головой, цыганка подтвердила невероятные слова: — Вижу — ходит он вокруг…, вокруг… клумбы? Нет! Вода! Твой кот ходит вокруг фонтана.
Плечи Лидии опали, безвольные, ставшие вдруг тряпичными руки едва не выскользнули из цепких цыганских пальцев… Какой облом! Полнейший бред. Цыганка разглядела в шаре Кота в сапогах, прогуливающегося у фонтана. «А Синей Бороды там не было?! — едва не выкрикнула Корнеева. — Буратино или Колобка с Лисой Алисой?!»
Но цыганка крепко держала ее пальцы. Не отпускала. Неожиданно женщина улыбнулась во всю ширь намазанных алой помадой губ и довольно ухмыльнулась:
— А ведь знаешь…, - пробормотала, приблизив лицо вплотную к шару, — я это место узнаю… Это… — цыганка произнесла название известного столичного сквера, где действительно был большой фонтан, — если ты сейчас пойдешь туда то встретишь суженного. Он будет там до вечера. Но ты поторопись. Не упусти СУДЬБУ.
Закончив говорить, цыганка отпустила руки девушки, тяжело, устало откинулась на высокую резную спинку стула и закрыла глаза.
— Иди, девушка. Я ответила на твой вопрос, я все сказала.
Лида оторопело глядела на цыганку. Гадалка, казалось, уснула.
— Сколько я вам должна? — негромко поинтересовалась студентка Корнеева.
— Нисколько, — не открывая глаз, произнесла гадалка. — Мама тебе деньги на покупку дала. Ты сессию хорошо сдала, заслужила, иди — порадуйся.
— А-а-а…
— А мне потом позвонишь, спасибо скажешь.
— За кота?
— За парня хорошего, — неожиданно открыв глаза, совсем не устало улыбнулась гадалка. — Или, хорошая, иди. Тебя судьба у фонтана дожидается… Дверь только покрепче за собой захлопни.
Растерянная, пораженная до глубины души девушка медленно поднялась. Кивнула черноволосой женщине и, пятясь, выскользнула в прихожую, а дальше в дверь и — без оглядки, наутек!
Бежала по ступенькам вниз, а в голове мелькали заполошенные мысли: цыганка даже не спросила ее имени! Она все знала! Про маму, про бабушку, про папу и его разлучницу! Обозвала Сокольского «лысым, бородатым», про мышь возле матримониальной мышеловки верно угадала!
Лидочка выскочила из подъезда многоквартирного дома и, не оглядываясь, побежала к остановке. Цыганка сказала «поторопись, не упусти СУДЬБУ»! О том, чтобы ей не поверить — и речи не было!
Корнилова помчалась так, что едва не упала. Едва не рухнула коленями в белоснежных джинсах прямо на газон!
Сверху, из окна на четвертом этаже на бегущую девушку смотрела цыганка.
— Порядок, — пробормотала гадалка, едва Лидочка скрылась за углом противоположного дома. Отошла от окна, легкой танцующей походкой прошагала до трюмо в спальне и стащила с головы черноволосый парик вместе с платком. Небрежно бросила его на неубранную кровать со скомканным бельем. Сосредоточенно погляделась в зеркало, глаза женщины напряженно сузились…
Черты лица пятидесятилетней цыганки поплыли, начали меняться: расправились, исчезли носогубные складки и поперечные морщины меж бровей, подтянулся овал лица, совершенно подобрался слегка обвисший подбородок. «Гусиные лапки» у глаз разошлись как складки на разостланной проглаженной простыни…
Спустя полминуты напротив зеркала уже стояла та самая девушка-эмо, что два с небольшим часа назад пихнула локтем в бок Корнилову в автобусе: в зеркало гляделась нагловатая разговорчивая Жуля.
— Хорошая работа, детка, — чуть печально улыбнулась отражению эмо «гадалка». Через двадцать шесть часов восемнадцатилетняя Жуля (Светлана Жукова по паспорту) — скончается. Не справиться со скутером на мокрой трассе и залетит под грузовик. Погибнет моментально, так как шлема Света никогда не надевала.
Очень зря бравировала Жуля, вздохнула агентесса хроно-департамента Зульфия Амирова. Жуля не была идейной эмо, ей просто нравился прикид, ей черный похоронный цвет казалось шел к лицу.
Шел, но недолго.
…Метаморфоза заняла не больше десяти секунд. Едва черты установились и перестали искажать лицо молоденькой девушки, недавняя пожилая цыганка взяла с подзеркальной тумбы баночку с косметическим молочком и начала стирать помаду с губ, избыточную подводку глаз и бровей…
Через десять минут из подъезда, откуда недавно выбежала Лидочка Корнеева, стройная подтянутая байкерша в шлеме выкатила из колясочной небольшой локово поблескивающий синий скутер.
По временным прикидкам Лида Корнеева будет добираться до сквера полтора часа. Пока доедет на троллейбусе до метро, пока будет ехать с длинной неудобной пересадкой, а потом к фонтану топать… Жуля-Зульфия минует светофоры и пробки на скутере, по дворам срежет углы — поспеет раньше.
Синий, разрисованный скутер рванул шинами асфальт и понесся к выезду на трассу.
3 июля 12 часов 43 минуты Москва
Доехать получилось неожиданно быстрее. Жуля-Зульфия воткнула скутер между припаркованными на обочине автомобилями, ловко выбила подножку и, оставаясь сидеть на мотоциклете с широко расставленными ногами, сняла черный с алыми молниями шлем. Тряхнула волосами, огляделась.
Диспозиция удачная, похвалила себя агентесса. Напротив центральная часть сквера с большим фонтаном, вокруг фонтана прогуливаются граждане с детишками, детишек развлекают аниматоры, умело подсовывают им пригласительные купоны в только что открытый центр семейного досуга с аттракционным залом. На одном из аниматоров костюм Кота в сапогах: широкополая шляпа с жидким перышком, камзол, зеленые штаны, ботфорты. На кончике носа паренька шлепок коричневого грима, по щекам проведены штрихи «усов». Парень развлекает деток и родителей, возле него уже толпа образовалась, многие хотят с Котом сфотографироваться…
Жуля-Зульфия недовольно поморщилась: к моменту прибытия Корнеевой Кот должен быть свободен, не закрыт толпой. Лидочка девица нерешительная, скромная, может испугаться подойти, работая через толпу детей локтями.
Кот в сапогах бросил «невнимательный» взгляд в сторону проспекта…
Зульфия тут же отдала приказ лицевым мышцам носителя: уголки крупных круглых глаз Жули вытянулись, придавая им легкий, едва заметный азиатский разрез — таким образом Зульфия приветствовала старшего брата.
Но старший брат демонстративно резко отвернулся.
Недоволен, усмехнулась агентесса. Своеобразные мимические п р и в е т ы, отдаваемые агентами при встречах в чужих телах — категорически запрещены при проведении активных мероприятий в людных местах! Фархад входит в руководящую группу московского сектора пограничного столетия, он отвечает за операцию, имеет право наказать сестру за шалости.
Но вряд ли отметит эту шалость сестрички Фии в рапорте. Зульфие и без того несладко. Восемнадцать дней назад Фия завалила операцию по устранению хроно-прорыва. Только вышедшую из интерната, молоденькую агентессу впервые отправили в полевые условия на самостоятельное задание, а она… Она с задачей позорно не справилась: «бревна» продолжали тлеть.
Управляемое Зульфией тело носителя-Жули глубоко вздохнуло, девушка пристроила шлем на руль и расслабленно откинулась назад. Когда к фонтану подойдет Корнеева брат позабудет недовольство — сегодня агент хроно-департамента Зульфия Амирова выполнила задачу на отлично! Отправила «бревно» на встречу с с у ж е н н ы м!
Поглядывая на Кота в сапогах, дабы полчаса в приятности убить — без нервов, Зульфия погрузилась в воспоминания.
Родительский дом… Фархад первый раз приехал на каникулы из интерната, где воспитывали, обучали будущих агентов хроно-департамента. Привез подарки из столицы.
Тогда тринадцатилетний старший брат казался пятилетней Фии совершенной взрослым парнем! Возмужавший за несколько месяцев отсутствия, высокий, худощавый, с пробивающимися усиками — совершенный дяденька!
Зульфия гордилась им невероятно. Все школьные приятели ей завидовали! Фархад уже готовился стать настоящим хроно-агентом, вскоре он отправиться на полевые работы в прошлое, начнет выполнять сложнейшие задания, конечно же прославиться как лучший представитель активной бригады департамента!
Крошечная Зульфия, замирая сердцем, снизу-вверх глядела на Фархада. Несмело расспрашивала. И навсегда запомнила простые и доходчивые разъяснения братишки.
— Смотри, — показывал Фархад, расставляя перед Фией куклы: — Вот эта девочка-пупсик должна встретиться и полюбить вот этого клоуна. Кукла и клоун поженятся, у них родятся детки… Эти детки либо сами станут хроно-личностями, либо дадут начало генеалогической ветви потенциальной хроно-личности. — Фархад поставил куклу и клоуна чуть поодаль друг от друга. — Но пока они даже не знакомы. По н о р м а л ь н о м у течению истории знакомство должно произойти в парке. Клоун увидит симпатичную девушку, сидящую на скамейке, подсядет к ней, заговорит. Но, — Фархад значительно поднял вверх указательный палец, — вмешивается неожиданность: мимо паренька, на всех парах, проезжает вот этот плюшевый мишка — расшалившийся мальчишка на велосипеде. Он обливает клоуна грязной водой из лужи!.. и… — Фархад проделывает стремительную кукольную рокировку: — вместо того, чтобы знакомиться с симпатичной девушкой, парнишка-клоун стыдливо проходит мимо лавочки с симпатичной куклой и тащится домой — застирывать одежду.
Зульфия, с широко распахнутыми глазенками и раскрытым ротиком, слушает, не отвлекаясь даже на конфеты из гостинцев брата. Она и сама через несколько лет уедет на учебу в интернат. Фия и Фархад родились от пары потомственных телепатов, так что ментальные способности маленькой Зульфии уже ни у кого не вызывают сомнения — девочка начинает с л ы ш а т ь неясные, обрывочные мысли взрослых и детей-приятелей. И потому Фархад не делал тайны из учебы в закрытом интернате, рассказывал малышке все как есть, желая подготовить девочку к последующему восприятию законов интеллектуальной телепортации в носителей из прошлого. Тем более, что никаких особенных секретов он ей не открывал — сейчас все дети помешались на формат-сериалах об агентах хроно-департамента! И Зульфия не исключение.
Подтверждая эту мысль, малышка взволнованно шепчет:
— Плюшевый медведь…, то есть мальчишка на велосипеде — хроно-дефект, да?
Фархад одобрительно глядит на умненькую сестренку:
— Да. Мальчик — хроно-дефект. Кто-то из путешественников в прошлое допустил неосторожность, случайно поменял течение истории, родился этот мальчик и — вмешался в ход н о р м а л ь н о г о процесса. Но вот в чем казус, Фия. — Фархад вновь выставляет пупса, мишку и клоуна в ровный ряд на столике перед сестрой: — Через какое-то время этот самый мишка-мальчик играет в футбол под окнами нашей куколки. Удар! Мяч летит в стекло… — Улыбаясь, брат делает паузу, выставляя клоуна на передний план: — Вставлять стекло в доме куколки приходит этот самый клоун. Потенциальные родители хроно-потомства знакомятся, влюбляются…
Фия огорченно морщит нос: ничего нового брат ей не сообщил — только вчера девочка развлекалась формат-сериалом, где история самоликвидировала, «заштопала» хроно-прорыв почти таким же образом. Практически — классическим.
Но Зульфия из этих детских сказок уже выросла, она бы с удовольствием прослушала иной пример, когда вмешательство дефекта бывает многоходовым, запутанным. Вроде того, как на одном конце земного шара со стола падает и разбивается крошечная кофейная чашечка из-за чего на другом континенте, через несколько суток погибает под снежной лавиной важнейшее для хроно-популяции «бревно». И десятки отважных агентов департамента мчатся на расследование, рискуют жизнью, но вычисляют момент с которого пошла деструкция, доискиваются до истинной причины разрушения истории…
И потому, старательно скрывая разочаровании, сестричка спрашивает:
— А почему история всегда использует для «штопки» одного и того же дефекта? как единственную острую иголку?
Уловивший кислинку в голосе сестры Фархад улыбается и пожимает плечами:
— Таков закон процесса. В самоликвидации генеалогического прорыва история задействует лишь трех субъектов, не вычленяя из процесса дополнительные силы.
Девочка берет в луки игрушечного медведя, крутит его в руках:
— А зачем тогда вообще хроно-агенты нужны? — По сути дела, это самый важный вопрос, который Зульфия готовила для брата. Если история самовосстанавливается, умет «штопать» прорывы и прорехи — зачем тогда все бравые агенты-телепаты?! Есть ли смысл в работе и учебе?! Есть ли смысл гордиться собой и братом? — Пускай история сама старается, раз уж она такая всемогущая и крепкая.
Фархад чуть снисходительно, насмешливо поглядывает на разумную малышку:
— Согласен. Но давай представим, что мадам История — живой и саморегулирующийся организм. Как человек. Как ты и я.
Заново заинтересованная Фия с готовность кивает:
— Давай. Давай представим.
Фархад сгребает игрушки в сторону и над столом склоняется к сестре:
— Иногда у тебя болит живот, Фия, да?
— Угу.
— Иногда он перестает болеть совершенно самостоятельно…
— Я в туалет сходила! — смущенно хихикает девчонка.
— Положим так, — кивает брат. — Но иногда ты принимаешь какое-то лекарство, так тоже ведь бывает. — Фархад прищуривается, дожидается от сестры серьезности и продолжает: — А что бывает, если разболелся зуб? Представь. Что если разболелся совершенно ненужный, не выросший еще у тебя зуб мудрости, а?
— Ну-у-у…, - Зульфия задумчиво надувает щеки.
— Ты идешь к врачу. Потому идешь, что самостоятельно, собственными пальцами вырвать гадкий зуб — не можешь. Тебе нужна — помощь. Со стороны, врачебная. — Фархад распрямляется, откидывается далеко назад и пристально глядит на Зульфию: — Если уж мы наградили мадам Историю правами живого организма, то должны и относиться к ней, как настоящей, одушевленной плоти. Присматривать. Искать симптомы. Помогать.
Пятилетняя Зульфия была слишком мала, чтобы задать следующий, напрашивающийся сам собой вопрос: «А нужна ли ей наша помощь, брат?» Хроно-дефекты возникли не на пустом месте. Их наплодили — люди. Самоуверенные глупыши, решившие попутешествовать во временах, вмешавшиеся — пусть невольно! — в нормальный исторический процесс.
3 июля 13 часов 27 минут Москва
Корнеева задерживалась. Жуля-Зульфия занервничала. «Господи! Неужели эта бестолковая овца решила смотаться домой, накраситься и приодеться?!»
Перед фонтаном разгуливал, подрабатывающий аниматором студент театрального училища Матвей Духов. «Кот в сапогах», конечно же, и не подозревал, что стал носителем для агента хроно-департамента Фархада Амирова, улыбался и кокетничал с молодыми мамочками.
Но с ним проблем не будет: едва появится Корнеева, Фархад сумеет создать у носителя нужное настроение. Мягко привлечет внимание носителя к симпатичной рыжеволосой девушке, исподволь завяжет флирт. А если повезет, то и пресловутая «любовь с первого взгляда» получится… А паренек и не заметит, что находился под воздействием внедренного интеллекта: в нормальном летоисчислении из Матвея и Лидочки получится первосортный союз, ребята просто созданы быть вместе! Так что «Кот в сапогах» легко войдет под управление Фархада…
Корнеева… Корнеева другое. Вот уже несколько поколений по женской линии ее матери передается определенное психическое заболевание, делающее невозможным подселение второго интеллекта! Корнеева закрыта для перемещения, сиречь — неуправляема.
Когда из отдела архивариусов хроно-департамента пришел сигнал о возникновении прорыва: в следующем поколении не было зарегистрировано рождение важнейшего звена, стала иссыхать ветвь ключевого для истории генеалогического древа (на сленге департамента «бревно затлело»), то никто особенно не забеспокоился — дело, в общем-то, обычное: разминулись два объекта. Подсыхает, тлеет ветвь, раз-два — зальем! Потушим. Восстановим.
На акцию по восстановлению хроно-прорыва отправили начинающую агентессу Зульфию Амирову. Начальство знало, что в московском секторе работает ее родной брат и коли что — поможет. И то, что Лидия Корнеева оказалось закрытой для подселения чужого интеллекта, тоже никого особенно не напрягало, Матвей — открыт и управляем. Ничего опасного не происходит, все поправят и без участия Корнеевой.
Зульфия поработала с архивами. Выбрала нужный момент для появления в прошлом, подобрала носителя — подружку однокурсницу Лидии, собравшуюся отмечать день рождения в пафосном ночнике. Лидия была приглашена на вечеринку.
Фархад, уже ставший одним из ведущих агентов московского сектора, отправил на задание по подселению в Матвея Духова молодого подчиненного. Департамент с легкостью разработал схему по обогащению досадно нищего студента Духова: внушили нуворишу, заказавшему аниматоров на день рождения сына не только щедро расплатиться, но и определенному лицу премию подкинуть. Матвей (увлекаемый чужим интеллектом) «решил» наведаться на пляски в нужный клуб, но неожиданно повел себя, как разошедшийся купец первой гильдии в трактире: кутил, куражился, коктейли всем подряд заказывал.
А Лидия Корнеева на день рождения подруги явилась к шапочному разбору. Слабоватый, малоопытный агент не уследил за носителем Матвеем. Студен неожиданно, буквально с двух стаканов надрался в хлам и выпал в полноценный осадок. Операцию по знакомству двух объектов было решено прервать: Лида девушка воспитанная, с подвыпившими мальчиками не дружит. А рисковать нельзя — если Лидочка запомнит вусмерть пьяного «купца», застопориться на гадливом восприятии, потом проблем не оберешься. Поскольку Лидия закрыта и н е у п р а в л я е м а. Ей память «подтереть» нельзя.
Подобные провалы по обычному «тушению бревна» случались крайне редко.
Ситуацию списали на определенные трудности, возникшие в связи с психическим заболеванием носителя.
От архивариусов шли гневные депеши. К операции было решено подключить «пожарную бригаду»: агентов хроно-наблюдения. Зульфию не стали наказывать, исключая девушку из операции. Возможно, брат задействовал какие-то пружины, но вероятнее всего Амирову оставили из соображений целесообразности — агентесса неплохо изучила ситуацию, была накрепко завязана и знакома с «материалом».
Пошла с е р ь е з н а я работа.
«Пожарники» подобрали место, обеспеченное камерами видеонаблюдения: людный сквер с фонтаном. Провели пошаговую разработку: дважды посещали один и тот же временной отрезок, убедились, что Матвей будет находиться в сквере практически весь световой день.
Для Лидии нашли подходящего носителя — Светлану Жукову. Эту девушку можно было безо всяких проблем брать под полное подавление интеллекта: через сутки с небольшим носитель погибнет, то есть будет е с т е с т в е н н о исключен из исторического процесса. Последнюю неделю Света проживет одна в двухкомнатной квартире, так как родители отбыли на курорт. Свободная жилплощадь Жули вписалась в сценарий хроно-разработки преотлично.
Зульфия подбросила Корнеевой идею отправиться к цыганке. Сама же по переадресованному телефонному звонку договорилась о сеансе. Заманила в сквер к фонтану…
Лидии опять запаздывала.
«И что на этот раз?! — ерзая по сиденью скутера, бушевала Зульфия. — В прошлый раз ее соседка уговорила «часик» посидеть с ребенком, пока она на работу смотается. Лида опоздала на целых три часа, не поспела вовремя придти на вечеринку. Что происходит на этот раз?!»
Фия поглядела на Кота в сапогах, беспечно раздающего билетики. Возле Духова уже давно крутилась симпатичная бабенка — толи шалая мамочка, толи развязная нянька — если так пойдет, то никакой Фархад не справится! Бабенка отметет от «котика» любую девушку соперницу!
Глаза Жули-Зульфии встретились с взглядом Матвея-Фархада. На долю секунды брови Духова образовали ровную, как будто «сросшуюся» над переносицей полоску — Фархад отправил сестре знак! попытался успокоить: «Не дрейфь, сестренка, все еще поправится!»
Жуля-Зульфия гневно фыркнула и обернулась к дорожке, ведущей от метро…
По тротуару шагала Лидия Корнеева. Стройная рыжеволосая студентка в белоснежных джинсах и ажурной белой майке на бретельках. Зеленые глаза Лидочки напряженно высматривали с у ж е н н о г о. Руки нервно теребили кожаные тесемки сумочки.
Жуля-Зульфия облегченно выдохнула. Настрой студентки выдавал серьезную решимость. Теперь уж Лида не свернет, дойдет до цели в сапогах.
Миновав людской круговорот на входе в сквер, Лидочка увидела — КОТА. Как и предрекала гадалка, ее СУДЬБА в ботфортах фланировала у фонтана.
На мгновение, как будто не совсем доверяя зрению, Корнеева остановилась. Прищурилась.
Высокорослый ладный «котик» уже избавился от надоедливой мамаши, помахивал веером из пригласительных билетов, радушно улыбался прохожим.
Только что напряженное, чуть нахмуренное лицо Лидии облегченно расправилось.
Матвей не мог ей не понравиться — ее типаж! Широкоплечий и приветливый брюнет с осанкой и манерами!
Как будто растягивая удовольствие, поглядывая на с у д ь б у приятной наружности, Лидочка вдруг свернула в сторону, улыбнулась странностям фортуны… Подошла к аппарату, где торговали мягким мороженым. Купила стаканчик с шоколадной розочкой…
К тому же аппарату побежал мальчишка. Протягивая деньги продавцу, ударил макушкой по локтю замешкавшейся, залюбовавшейся Котом студентки…
Вафельный, наполненный мороженым конус чутко врезался в нос Лидии Корнеевой!
Мягкий коричневый комок скатился с лица, частично провалился в декольте, измазав грудь, частично прокатился по майке и белоснежным джинсам!
Потерянная, готовая разрыдаться Лидочка стояла на выходе из сквера и потрясенно крутила испачканными мороженым руками. Майка, джинсы и лицо заляпали густые коричневый капли…
Нашкодивший мальчишка убежал. Продавец сердечно предлагал неловкой покупательнице полотенце не первой свежести…
Кое-как отчистившись, Лида все же разрыдалась. Идти в таком виде на встречу с СУДЬБОЙ и думать нечего! Скромная приличная студентка Лидия Корнеева выбежала практически на середину автострады, поймала частного извозчика.
Уехала.
Буквально в метре от места, где остановился столичный бомбила тихонько выла Жуля-Зульфия.
Фархад, презрев строжайшие запреты хроно-департамента, полностью подавил носителя, взял под контроль речевые, слуховые и двигательные центры Матвея Духова, и подошел к сестре:
— Езжай на адрес, — приказал негромко и сочувственно. — «Пожарники» постараются по камерам довести мальчишку до места. Вероятно, он и есть — дефект. О нем узнаю все. Кто он, откуда, кто его родители. Если деньги на мороженое пацану дала соседская старушка, проверят и ее!
По лицу Матвея Духова гуляли волны — Фархад разнервничался. Жуля-Зульфия затравленно озиралась, понимая, что глупейший поступок ее начальника и брата-заступника сейчас снимают камеры наружного наблюдения, его проступок занесут в рапорт и позже на Фархада обязательно наложат штрафные санкции!
— Иди, Фархад, иди! — взмолилась Зульфия. — Работай!
«Кот в сапогах» попятился. Поднял руку в прощальном жесте. И отправился развлекать шумную толпу детишек.
3 июля 14 часов 42 минуты Москва
Зульфия почти не помнила, как добралась до дома Светы Жуковой. Дорога сложилась в кошмарные, обрывочные слайды, в памяти агентессы хроно-департамента остались лишь безостановочные приказы разбалансированного рассудка:
«Тихо, тихо, Зульфия, не торопись! Погибнешь вместе с носителем и это — навсегда! бесповоротно! Береги доставшееся тело!»
Кошмар, растянутый на километры закончился лишь во дворе.
Жуля-Зульфия кое-как затолкала скутер в колясочную. Получила привычную порцию презрения от кумушек на лавочке возле подъезда:
— Светка! Опять свой драндулет в дом завозишь! Колясочная не для мотоциклов предусмотрена!
Но отвечать не стала. Сил не достало огрызнуться по установившейся традиции.
Поднимаясь на лифте до четвертого этажа, Фия размышляла — кого увидит на площадке у квартиры? за ней уже п р и ш л и? или ситуацию считают разрешимой малыми силами?
По строгим порядкам хроно-департамента носитель, накрепко задействованный в операции, подлежал уничтожению. Физическое устранение использовали крайне, крайне редко, чаще человеку стирали память, убирая воспоминания о произошедших не по его воле событиях. И потому для долгосрочных операций подбирали носителей, чей жизненный цикл и без того закончен. Особо не наглели, без нужды не злодействовали.
Потенциальная покойница Света Жукова прервет свой цикл завтра днем в два часа. Предполагалось, что Зульфие придется дождаться этого момента. Ее намеревались выдернуть из прошлого буквально в момент аварии (точное до доли секунды время вычислили на пошаговой реконструкции по камерам наблюдения ГИБДД), Зульфия о б я з а н а д о в е с т и носителя до точки прерывания, поскольку тот на несколько суток был насильственно изъят из нормальной жизни. Света Жукова на пару дней выпала из привычной круговерти, пропала для друзей и близких…
После того, как и вторая операция по ликвидации хроно-прорыва влетела псу под хвост, о «мирном» возвращении из под колес рефрижератора придется позабыть.
Не известно, сколько реального, нынешнего времени займет слежка за мальчишкой, но как только о нем поступят первые точные сведения, начнется обратная пошаговая отмотка. В будущем и настоящем могут пролететь недели — вперед-назад, чиновник хроно-департамента (в чужом теле) притопает к квартире Светы Жуковой, едва появится необходимость.
…Необходимость притопала в лице сантехника Сидорова. В процессе разработки операции «пожарники» брали на заметку всех вероятных носителей-потенциалов в ближайшем радиусе. Отменно подготовленные в спец-интернатах агенты запоминали каждое лицо. При встречах — если рядом не было посторонних, — пользовались секундными мимическими сигналами, подсказывая: свой вошел в контакт.
Фия знала, что Валерий Анатольевич Сидоров погибнет послезавтра от удара током. Фархад предполагал задействовать потенциального покойника при случае возникновения нештатной ситуации, поскольку Валерий Анатольевич проживал неподалеку, что называется, под боком обретался — на подхвате. Но привлекать к операции этого носителя агентам не потребовалось.
…Едва выйдя из кабинки лифта, Зульфия попала под колючий взгляд сантехника. Ноздреватый нос умеренно выпивающего Валерия Анатольевича на мгновение хищно выгнул ноздри, в груди младшего агента хроно-департамента Зульфии Амировой помертвело сердце: перед квартирой стоял шеф-директор активного подразделения циклонов — герр Штраус. Рихард Штраус собственной персоной.
Валерий-Рихард дождался пока Жуля-Зульфия, плохо владея онемевшими пальцами, опорет замки, раскроет перед ним дверь…
Заговорил уже в квартире, используя интерлингву — международный язык далекого будущего:
— Рассказывай, — приказал, заходя в гостиную, где на столе все еще стоял хрустальный шар, и усаживаясь на диван.
Зульфия, судорожно стискивая пальцы в кулаки, вытянулась перед шеф-директором. Если бы не рассказы брата, она ни за что не опознала бы мимический сигнал начальника — Зульфия ни разу не встречала Штрауса, работающего в головном тибетском центре! Герр Рихард отвечал за работу в с е х активных подразделений всемирного хроно-департамента, то что он сейчас л и ч н о прибыл в Москву — событие из ряда вон! Перенервничавшая Зульфия, пожалуй бы, упала в обморок, прибудь к ней шеф-директор Восточно-Европейского сектора, появление же САМОГО Штрауса, подстегнуло так, что почти вогнало в ступор! Но, благо, не позволило упасть.
В Москве происходили события мирового масштаба. Только так Зульфия смогла объяснить возникновение перед квартирой Штрауса.
— Тридцать шесть дней назад я получила приказ на ликвидацию хроно-прорыва Духов-Корнеева…
— Я знаю, — отмахнулся шеф-директор. — Меня интересует, почему вы пошагово не отработали предысторию прорыва.
— Мы отработали…, - удивленно промямлила Амирова.
И это было правдой. Едва от архивариусов пришел сигнал о появлении прорыва, ситуацию отмотали назад, нашли точку излома нормального процесса, исследовали причины его возникновения.
По нормальному течению истории Матвей Духов и Лидия Корнеева познакомились бы еще в школе. Лидочка должна была вместе с мамой и бабушкой переехать в другой район, придти в новую школу и там встретить одноклассника Матвея. Сразу после достижения восемнадцатилетнего возраста Матвей и Лида подали бы заявление в ЗАГС, поженились, нарожали «хроно-бревен».
Но Лидочка не переехала. Ее мама Ирина Максимовна внезапно обзавелась недостающей суммой денег и, вместо того, чтобы продать крошечную квартирку в хорошем район и переехать в новостройку на окраине, выкупила у соседки Тани Никодимовой однокомнатную квартиру, объединила два жилища в приличные хоромы.
Начальной точкой излома стали — деньги. Агенты хроно-департамента прошерстили обстановку с момента, когда Ирина Максимовна, по ее словам, выиграла в лотерею приличную сумму. Переместиться непосредственно в носителя Ирину Корнееву не позволило редчайшее заболевание мозга последней. Работать приходилось с окружением Корнеевых: интеллектуально внедрялись в подруг, в родню, в коллег. Но ничего так и не выяснили — Ирина Максимовна оказалась исключительной молчуньей. Она ни с кем не поделилась точной информацией — какая лотерея? когда был розыгрыш? откуда вообще билетик взялся? Деньги внезапно и вдруг появились в ее квартире, словно бы материализовавшись из воздуха. По правде говоря — их вообще никто не видел! Ирина разбогатела внезапно и таинственно. Пришла вместе с соседкой Никодимовой к нотариусу и там оформила договор купли-продажи недвижимости.
На этом — все. В московском секторе хроно-департамента решили бестолку не тратить силы, предположили, что деньги Ирина Корнеева — нашла, украла, либо вправду выиграла… На том и успокоились.
Когда хроно-прорыв не удалось заштопать, познакомив Духова и Лиду в клубе, шибко тоже не встревожились: бывает. Случалось не такое, не каждое «бревно» потушишь с первого же раза. Дефектов в прошлом расплодилось — пруд пруди! Какой-то из дефектов мог вытащить из лотерейного барабана шарик с ненужным номером, какой-то — потерять пакет с деньжищами или тот же лотерейный билетик… Короче — можно прошагать и отмотать назад, с огромными усилиями докопаться до первопричины нарушения процесса, а можно, не тратя сил и времени совершить еще одну попытку.
Попытка у фонтана провалилась.
Зульфия предполагала, что провал грозит штрафными санкциями, понижением Фархада в должности, работой до седьмого пота…
В квартиру Светы Жуковой нагрянул Рихард Штраус. И это отдавало уже отнюдь не потом и не штрафами.
— Господин директор, — мямлила Амирова, — вы же знаете, что у всех женщин семейства Корнеевых латентное психическое заболевание, мы не могли к ним…
Сантехник Сергеев грохнул кулаком о стол, хрустальный шар испуганно подскочил на подставке!
— Я не спрашиваю тебя о поводе для глупости и лени!! Я спрашиваю, почему вы качественно, всесторонне не отработали ситуацию на точке излома?! Почему не проверили окружение соседки Корнеевых, не попробовали зайти со стороны продавца соседней квартиры, а тупо отрабатывали только покупателя?!?!
— Так…, - Зульфия потерянно развела руками…
3 июля 3 часа 58 минут Калифорния
Странный звук доносился откуда-то снизу, пожалуй, из гаража. Джессика встрепенулась, согнала остаток сна и, нашаривая ступнями тапочки возле кровати, набросила халатик. Завязывая на ходу тесемку, поспешила звук.
— Эй, Боб, ты дома?! — негромко, так как в спальнях спали дети, и слегка испуганно выкрикнула миссис Стивенсон. Сегодня ночью ее муж должен прилететь из командировки в Россию, вероятно, это Роберт и шумит в гараже… — Я не ждала тебя так рано!
Джессика осторожно выглянула во внутреннюю дверь гаража…
Блаженно улыбаясь, Роберт Стивенсон сидел на пустой бочке в углу гаража и не делал даже малейшей попытки поприветствовать жену.
— Роберт…, Боб…, что с тобой?.. ты пьян?! — прижимая руки к груди, пораженно проговорила Джессика.
Муж перевел на женщину остекленевший отстраненный взгляд и растянул губы в слюнявом идиотском оскале.
Джессика огляделась по сторонам. Почему-то Роберт стащил брезент с огромного джипа, на котором обычно ездил с приятелями на рыбалку. (Когда она была, эта рыбалка? года полтора назад, не меньше!) Брезент зацепился за стеллаж, с полок, прямиком на пустые канистры рухнули две банки с краской. Отсюда видимо и звук, недавно разбудивший Джессику.
— Боб, ты собираешься на рыбалку ночью?.. Ты пьян?! Напился в самолете?!?!
Едва не теряя шлепанцы, Джессика бросилась к мужу, вцепилась в воротник рубашки, начала трясти, пытаясь привести мистера Стивенсона в приемлемое состояние!
Кусок огромного, вставшего колом брезента зашевелился, показалась спина мужчины, прятавшегося за капотом джипа. Обойдя машину сзади, к Джессике подкрался незнакомец в черной пасторской сутане… Не доходя до женщины одного шага, пастор нашарил на верстаке тяжелый гаечный ключ и… что есть силы опустил его голову миссис Стивенсон!
На лицо Роберта Стивенсона выплеснулись кровяные ошметки мозга его жены. Жирные капли стекали по щекам, по подбородку, мистер Стивенсон продолжал блаженно улыбаться, щуриться, как будто лицо его окропил легкий летний дождик.
Пастор внимательно поглядел на Боба. Чуть нахмурился:
— Ненавижу грязную работу…, но вы сами виноваты миссис Стивенсон. Лежали бы спокойно, отправились на небеса во время сна.
Мужчина в черной пасторской сутане вывел джип из гаража. Вернулся в дом, открыл все газовые горелки и зажег свечу.
3 июля 4 часа 17 минут Калифорния
Звонок в службу «911».
— Господи, приезжайте скорее!! Дом Стивенсонов горит!! Там трое детей, Джессика!! О, Боже!!! Все пылает!!!
3 июля 15 часов 18 минут Москва
Зульфию корежило раскаяние, корчил огнедышащий стыд. Она прекрасно понимала, что стандартно проводимая пошаговая разработка Ирины Корнеевой снимала с нее часть вины, догадывалась, что появившийся в прошлом шеф-директор Штраус вероятно уже ищет стрелочников, но тем не менее изнывала от ощущения несмываемого унижения!
Спуская пары, герр Рихард в несколько предложений обрисовал ей суть провала операции. Зульфия дополнила рассказ шефа известными ей фактами, картина получилась на столько мрачной и многообещающей, что агентесса захотела испариться не только из тела Жули Жуковой, но и вообще из хроно-департамента, по сути дела, Фия пожелала себе не родиться!
Ирина Максимовна Корнеева знала о своем наследственном заболевании. И потому, закончив школу, поступила в мединститут и стала специализироваться в психиатрии. Надеялась, что поговорка «Врач прежде излечи себя», в ее случае окажется действенной и кстати. Как каждый человек с латентным психическим заболеванием, Корнеева боялась, что однажды болезнь проявит себя в полной мере.
Но путного психиатра из Ирины Максимовны не получилось. Помыкавшись по кабинетам и больницам, Ирина Максимовна переквалифицировалась на непыльное обслуживание аппарата МРТ в лечебно-диагностическом центре. Уже сейчас, путем обратной пошаговой разработки, агентам хроно-департамента удалось установить: деньги на приобретение однокомнатной соседской квартиры обернулись тривиальной взяткой. Почти одиннадцать лет назад жених Татьяны Никодимовой (шофер машины скорой помощи — Игорь Фирсов) попал в аварию. Получил не особенно серьезную травму головы, но… поскольку тесть виновника той аварии с пострадавшими расплачивался щедро, спуская ситуацию на тормозах, решил — схитрить. Выжать из миллиардера все возможное.
С Ириной Максимовной хитрый шоферюга был знаком через невесту. Однажды вечером зашел к соседке «поболтать, попить чайку», не долго думая, предложил ей комбинацию: Максимовна подделывает результаты МРТ, делает из пострадавшего Фирсова полноценного инвалида, в случае удачи — выбитую сумму делят пополам.
Богатый тестюшка не стал рядиться и судиться с ушлым шоферюгой. Не взирая на то, что господина Карпова Павла Максимовича окружал громоздкий штат юристов, выплатил по первому требованию за «серьезные увечья», не залезая в тяжбы.
Половины суммы, полученной от Фирсова в качестве взятки, Ирине Максимовне хватило на приобретение квартиры его невесты. Не поднимать выше крыши цену на недвижимость Татьяну уговорил тот же женишок, все так и стало — шито, крыто. Соседка знать не знала о проделках суженого, договор купли-продажи подписала в мечтах о подвенечном платье. Игорь Викторович Фирсов в пошаговую разработку хроно-департамента даже краем не попал!
И потому герр Штраус — разъярился.
Если бы в рапортах московского сектора хоть краем появился намек на события одиннадцатилетней давности, на аварию с многими участниками, на Павла Максимовича Карпова… Многолетний кошмар, штурмовая, на износ работа московского сектора хроно-департамента закончились бы уже давным-давно! Связка: «двадцать третье сентября, авария, Карпов», была искомой и значительной. В тот день, по трассе на гоночном мотоцикле ушел известный хроно-террорист Платон Извеков.
Почти одиннадцать лет хроно-департамент искал его со всевозможной тщательностью. Едва Штраус проговорил кодовые слова: «двадцать третье сентября, Карпов», Зульфие сделалось дурно:
— Мы… вы вышли на Платона? — помертвело выговорила агентесса. Понимание момента — она только что упустила сказочный, единственный в своем роде шанс продвинуться по службе, стать героиней департамента, персонажем формат-сериалов! рвал душу на тысячу частей!
— Жду подтверждения, — неприязненно поглядывая на Амирову, пробурчал сантехник.
«Но почему вы ждете — здесь?! — едва не выкрикнула Жуля-Зульфия. — Почему не в штабе на Тибете или хотя бы в эвакопункте циклонов, упрятанном в коморку на Ленинградском вокзале?!»
Происходит что-то странное. Зульфия собрала нервы в кулак, вытянулась перед шефом:
— Что делать мне?
— Налаживай связь с эвакопунктом, — проворчал Валерий-Рихард. — Здесь есть возможность подключиться к Скайпу?
— Угу, — кивнула агентесса. Теперь ей становилось многое понятно. Штраус оставил возле себя мелкотравчатую подчиненную только для того, чтобы та занималась архаичными средствами связи. Шеф-директор безусловно мог бы и сам справиться с доисторическим мобильным телефоном и компьютером — в агентов, отправляющихся на задания в определенную эпоху, закачивают массу необходимой для работы информации. Но одно дело знать, другое дело — пользоваться. Зульфия находилась в среде начала пограничного столетия уже более тридцати дней, ее пальцы уверенно порхали по клавишам и кнопочкам. Штраусу на подобные манипуляции потребовалось бы время и усилия, могли возникнуть промашки и затяжки.
«На сегодня я связистка», — выставляя перед шефом разложенный ноутбук, подумала Амирова. Монитор уже показывал им внутренность вокзальной каморки эвакопункта. Через мгновение на экране показалось незнакомое Зульфие сосредоточенное лицо. Почти беззубая носитель-бомжиха глядела с экрана на сантехника:
— Операции придали статус «Здесь и Сейчас», господин Штраус, — прошамкала одутловатая «красотка» с фиолетовой блямбой под глазом. — Мы только что распределили штурмовую группу Гордеева, готовимся взять квартиру Раисы Журбиной.
Зульфия Амирова так стиснула скулы, что заломило щеки! Герр Штраус шумно выдохнул. Зульфие почудилось, шеф выдохнул — и с п у г а н н о.
3 июля 4 часа 36 минут Калифорния.
На крыльце ночлежки сидели одноглазый метис в засаленном махровом халате и тощий афроамериканец в шортах и разномастных сланцах. К крыльцу подъехал джип с тонированными стеклами, из салона бодро выпрыгнул пастор.
— О, отец Донован, как дела? — благовоспитанно поздоровались бродяги. — Как съездили на конференцию?
— Доброй ночи, Фил и Мэтью, — добродушно ответил отче. — Съездил я нормально, а сейчас помогите-ка мне, бездельники.
Бездельники живенько подобрались, подскочили к открытому багажнику, духовный отец показал им на четыре полные канистры:
— Отнесите это все в холл. Я нашел для вас работу, завтра заправите газонокосилки пожертвованным бензином и выкосите лужайку перед мэрией.
Фил и Мэтью переглянулись без особой радости по поводу возникшей на завтра трудовой повинности. Про себя два лентяя (совершенно нецензурно) подумали о духовном отце, как о рабовладельце. Но канистры вытащили и перенесли их в здание ночлежки.
— Ступайте спать, бездельники, — строго приказал им пастор и взял с переднего сиденья джипа довольно тяжелый портфель. — Я еще немного поработаю и тоже, помолясь, на боковую.
3 июля 4 часа 52 минуты Калифорния
Звонок в службу «911».
— Скорее высылайте пожарные машины!! Возле церкви Святого Патрика пылает ночлежка!! Люди не могут выбраться сквозь зарешеченные окна!!
3 июля 15 часов 52 минуты Москва
Герр Штраус быстро переговаривался с бомжихой. Отрывочными, непонятными для Фии фразами.
Зульфия, превратившись в соляной столб, торчала за его спиной. Как каждый работник хроно-департамента она прекрасно знала историю своей организации. Если верить фактам, а не слухам, то код «Здесь и Сейчас» присваивался оперативным мероприятиям лишь трижды за все десятилетия существования департамента. И каждый раз это значило лишь одно: существующей хроно-популяции грозит УНИЧТОЖЕНИЕ. Люди, свободно перемещающиеся по временам, вынуждены работать в режиме р е а л ь н о г о времени. И никаких поблажек ждать не стоит. Работать нужно здесь, сейчас, отсчитывая в реальности каждую секунду данного исторического отрезка.
Шея, доставшегося Штраусу сантехнического тела покраснела от натуги. Зульфия смотрела на влажные, слипшиеся волосики макушки Валерия Анатольевича и пыталась представить, что сейчас твориться в офисе Восточно-Европейского сектора хроно-департамента! Находящееся в вегетативном состоянии, лишенное интеллекта тело Зульфии Амировой лежит в капсуле хроно-перемещений. Вокруг, занимая все возможные для использования капсулы, лежат бойцы из подразделения немедленного реагирования во главе с начальником Гордеевым, «пожарные бригады», созванные из всех остальных секторов земного шара присутствуют. Двенадцать лет назад, после побега маститого агента Платона Извекова в теле Раисы Журбиной, площадь офиса Восточно-Европейского сектора расширили до максимума. До самой предельной возможности. Такого количества активных агентов и капсул для перемещений не было ни в одном секторе Земли: высшие чины хроно-департамента отлично понимали, на сколь серьезную угрозу будущему несет предатель — Платон Извеков. Бывший высокопоставленный чин активного крыла циклонов, решивший, что должен жить ВЕЧНО.
С одной стороны Зульфия молилась, чтобы тревога оказалась ложной. Ей была невыносима мысль — она, Зульфия Амирова и ее брат позорно проглядели подсказки мадам Истории, не поняли ее намеков на Платона! на аварию, случившуюся по его причине! Пошагово не проследили ситуацию с покупкой квартиры врачом Ириной Корнеевой!
С другой стороны… Если мыслить мировыми историческими масштабами… Кошмар — закончится. Платона вычислят и выловят, будущему перестанет угрожать катастрофа глобального уничтожения хроно-популяции!
Но своя рубашка, как известно…
Прерывая мысли Фии, из прихожей донесся колокольный перезвон звонка. Жуля-Зульфия подбежала к двери, глянула в глазок…
И вначале ничего не разглядела. Немного поменяла ракурс обзора, привстав на цыпочки — внизу маячила детская кудрявая макушка. Ребенок чуть откинул голову назад и показал лицо; Зульфия тут же опознала в нем носителя — десятилетнюю Тонечку Ватюшину. Шестнадцать дней назад, занимаясь подборкой тел для повторной операции по «тушению бревен», Фархад не поставил девочку даже в резерв, как потенциального носителя. Но поскольку для успешного хроно-перемещения необходимы два непреложных фактора — точные географические и временные привязки (в носителя невозможно попасть как по заказу «сегодня я хочу попутешествовать в Иван Ивановича Иванова», да будет так!), Тонечку, как требовали правила внесли в реестр. Антонина всецело попадала под условия для хроно-разработок: сегодня девочка прервет свой цикл. Ее точное местоположение засекли камеры наблюдения московского метрополитена. Порядка полутора часов, этим ранним вечером, девочка просидела на станции метро. Потом — пропала. И больше о Тонечке Ватюшиной никто и никогда не слышал.
«Господи, неужели уже задействовали всех окрестных потенциалов и докатились до детей?! — мысленно ужаснулась Зульфия. — Использовать как носителя такую малышку!..» Агентесса распахнула дверь во всю ширь, отступила в сторону, предлагая «девочке» войти в прихожую…
Не по-детски хмурое лицо Тонечки исказилось: чуть дрогнула и ушла к носу верхняя губа, став на секунду «заячьей». Амирова в который раз за сегодняшний день почувствовала, как подкосились ноги: на коврике перед дверью в квартиру Светы Жуковой, в теле десятилетнего ребенка стоял глава всемирного хроно-департамента Сигизмунд Гуревич.
«Матерь Божья!! — пронеслось в голове агента Амировой. — Мы что уже — н а г р а н и?!?! вот-вот исчезнем целой популяцией?!»
Ни один агент мужчина, ни за что по доброй воле не отправится в тело женщины носителя!! Мужики, существующие в определенном гормональном благоденствии, теряют разум во время ежемесячных гормональных перепадов женщины, к моменту ПМС им напрочь башни сносит!
Отважный поступок господина Гуревича оправдывал лишь возраст Тонечки. До пубертатных передряг Ватюшина еще не доросла, Тонечку выбирали исключительно по принципу территориальной доступности: от станции метро, где в последний раз камеры наблюдения зафиксировали ребенка, лишь две автобусные остановки. Господин Гуревич поступил рассудочно — не стал задействовать под себя тело взрослого носителя (оставил для «пожарных» или штурмовиков), притопал тоненькими ножками на коврик перед дверью.
Зульфия невольно поклонилась девочке, совсем ушла с прохода… В несчастной голове Светланы Жуковой пульсировала мысль: «На грани, мы уже на грани!! Все руководство стягивается к Москве, никто не усидел в тибетском центре, операция под грифом «Здесь и Сейчас» вошла в критическую фазу…»
3 июля 5 часов 11 минут Калифорния
Вокруг пылающей ночлежки метались пожарные, полицейские, спасатели. К капитану Фридману подошел шеф-пожарный Моррисон в тяжелых, залитых пеной сапогах; откинул прозрачную полумаску с лица — на долю секунды на лбу пожарного возникла глубокая горизонтальная складка с весьма заметным уклоном на виски.
— Мы опоздали, — тихо произнес Моррисон. — Бродяги погорельцы как тараканы разбежались в разные стороны. Пока разгребем пожарище, пока найдем и вычислим погибших под руинами ночлежки…, а как их вычислить?… Они тут все — перекати-поле… Так что, считай, что он — ушел. А мы…
Пожарный не договорил, обреченно махнул рукой и, надвинув маску на лицо, пошел на помощь к подчиненным носителя-Моррисона.
3 июля 16 часов 14 минут Москва
Крошечная девочка, похожая на кудрявого ангелочка вошла в гостиную и села на стул перед укрытым павлово-посадскими платками столом.
— Я отдал приказ на штурм квартиры, — мелодичным бубенчиком прозвучал в комнате тонкий детский голосок.
— Их будут брать — живыми? — напряженно произнес сантехник Сидоров.
— Как получится, — пожимая плечами, выговорила детка. — Платон мог заминировать квартиру. Ты помнишь, он уже так делал.
3 июля 16 часов 16 минут Москва
Арсений Гаврилов мамочку боялся и любил. В один день мамочка бывала злой и нетерпимой, в другой день осыпала поцелуями, баловала. Арсений научился распознавать наступающий признак немотивированной агрессии и — прятался. В хорошую погоду уходил из дома, а коли время было подходящим, как можно дольше оставался в школе. Если же приступ жестокости мамочки накатывал внезапно — ночью или в холода, старался спрятаться. Хотя бы в шкаф, хотя бы запереться в туалете или в ванной, юркнуть за диван, под стол и притвориться незаметным.
Особенно страшно становилось, когда мама садилась перед зеркалом и начинала разговаривать сама с собой на разные голоса. Однажды, впервые увидев эту сцену через щелку в дверце шкафа в спальне, Арсений чуть не намочил штаны от ужаса! Неузнаваемо злобное, чужое, совершенно м у ж с к о е сделалось ее лицо!
Позапрошлой весной Арсений понял, что не просто у г а д ы в а е т мамино настроение, а с л ы ш и т ее мысли. И не смотря на то, что это с л ы ш а н и е предупреждало его о наступающей смене настроения мамочки, перепугался до невероятности! Развитой и умненький мальчишка, лишь только освоив интернетный поисковик, первым делом загнал в него симптомы странного маминого поведения и получил такой ответ, что запретил себе и думать о возможности читать чужие мысли!
Наиболее часто в поисковике маячило жуткое слово «шизофрения». Арсений исследовал понятие, вчитался в смысл и…
Он был и оставался умненьким мальчишкой. Мамочка много сил времени потратила на развитие единственного сына.
Порой она была настойчивой и резкой, добиваясь понимания. Могла нависнуть над сыном, прошипеть: «Не сделаешь, как я велю — придушу собственными руками!!» Порой бывало — плакала, когда Арсений приходил с расспросами…
Со временем Арсений заставил себя думать, что фрагментарная жестокость мамочки идет для его блага. Мама жестко принуждает его изучать науки, далеко опережая школьную программу. Когда преподаватели перешептывались «интеллектуальный и лексический уровень Гаврилова превосходит мыслимые показатели!», то ни одно слово для него не оставалось тайной: лексический и интеллектуальный запас Арсения действительно превосходил и одноклассников и, что скрывать, порой учителей. Уже к третьему классу Арсений прошерстил учебники по физики и химии для старшеклассников, перешел к программе для университетов. Наиболее требовательной мама бывала к точным наукам, признавала историю и географию, но поплевывала на литературу и прочие «художества».
Мальчишка постепенно (пожалуй, вынужденно, от безысходности) научился гордиться. Стал принимать жестокость, требовательность — нормой. Благом. Пользой.
И если бы ни страшное слово, витающее в сознании — ШИЗОФРЕНИЯ — простил бы маме даже розги! Даже то, что раз от разу они меняют квартиры, школы, переезжают, теряют (а по большому счету вовсе не имеют) друзей, знакомых… Арсений спрашивал о папе и о родственниках: мама отвечала странно. Бывало плакала и говорила, что отец ни в чем не виноват, она сама уйти решила, хоть и любила очень-очень — он хороший! Порой обзывала папку толстым пьющим дебилом и запрещала спрашивать! Однажды рано повзрослевший Арсений заявил, что хочет разыскать хоть каких-то родственников — мама жестоко его избила. А через час целовала, плакала, залечивала синяки примочками.
Третьего июля Арсений проснулся от едва слышных звуков — в гостиной тихонечко поскуливала мама. Мальчик выбежал из спальни, увидел, скорчившуюся в углу мамочку…
Мама выглядела совершенно обезумевшей! Сидя на полу, она оплетала руками подтянутые к груди колени и выла, как затравленный зверек!
— Мама, мамочка, — подбегая, запричитал Арсений, — что случилось?! тебе плохо?!
— Нет, Арсюша, нет, — клацая зубами, мамочка трясла растрепанной головой, — со мной все в порядке…, сегодня мы уедем… далеко-далеко… он нас не найдет…
— Кто?! кто нас не найдет?! — мальчик гладил маму по спутанным волосам, сам был готов заплакать!
— Ты успокойся, сынка, — внезапно, почти нормально, произнесла мама. — Сейчас ты позавтракаешь, потом пойдешь гулять… — Мамины глаза опять обрели горячечную сумасшедшинку, заблестели, замерцали некой внутренней решимостью: — Не возвращайся до трех часов… Нет, до четырех! Иди гуляй, я дам тебе денег на мороженое и кино… Пообедаешь в кафе… Главное запомни — не возвращайся до четырех часов! Хорошо? — говоря это, мама убирала в шкаф измятый льняной пиджак мужского размера. — Ты у меня послушный мальчик?
— Я понял, мама.
Арсений быстро позавтракал, выкатил из дома велосипед и оправился в сквер к фонтану, где сегодня было весело: по площади гуляли аниматоры, зазывали горожан в новый развлекательный центр с аттракционами…
Мальчишка в центре побывал, сходил в кино, питался практически одним мороженным…
Вернулся, как велела мамочка — в начале пятого часа.
Мама выглядела странно. Сосредоточенная, собранная, она бродила по квартире и сбрасывала вещи из раскрытых шкафов в объемные сумки.
— Мы снова переезжаем? — вздохнул Арсений и сел на диван перед не включенным телевизором. Переезжать с места на место, менять жилища и приятелей надоело до ужаса! К гадкому слову «шизофрения» умный ребенок уже давно добавил еще одно понятие — «паранойя». Мамочка вела себя так, словно вечно кого-то боялась, от кого-то бежала, пряталась…
— Мы уезжаем в другой город, — задумчиво разглядывая собранный баул, произнесла мама. — Так… документы у меня в сумке… Ты есть хочешь? — сосредоточила взгляд на сыне.
— В холодильнике вчерашние котлеты, — пожал плечами мальчик. — И суп.
— Тогда, давай. Быстренько покушай и вперед!
Арсений пошел на кухню. По длинному коридору вдоль дверей в удобства, шел и смотрел на кухонное окно, метрах в семи вперед по курсу. В окне вдруг показались мужские ноги в тяжеленных ботинках… Арсений не успел даже толком удивиться, как ноги пружинисто оттолкнулись от стены над окном, придали амплитуду телу и через секунду, ноги, одетые в ботинки с подкованными каблуками, врезались в стекло! Пугающе огромный, одетый в черную, перепоясанную ремнями одежду мужчина с короткоствольным автоматом в руках, ввалился сквозь разбитое окно на кухню!
Арсений закричал!
Пронзительный мальчишеский крик потонул в чудовищном грохоте! За спиной Арсения раздался взрыв, выбивший толстенную входную дверь!
Дверь не долетела до мальчишки каких-то сантиметров, только случайно не угробила. Взрывная волна ударила в спину, мальчик рухнул на пол и, крича, закрыл руками голову!
В съемную квартиру, где жили мамочка и десятилетний сын, вбегали бронированный мужики с автоматами наперевес…
3 июля 16 часов 27 минут Москва
Задействования в операциях хроно-департамента носителей из подразделений немедленного реагирования прошлого, практика довольно-таки обычная. Архивариусы подбирают для агентов высокопоставленных носителей из руководства, какой-то генерал, ссылаясь на полученную информацию, отправляет на нужный адрес группу захвата. В носителей-спецназовцев телепортируют штурмовиков из будущего, бравые ребятки и не подозревают о том, что на несколько часов становились исполнителями чужой воли — ребятки привычно выполняли приказание начальников, работали.
О результатах операции командир штурмовиков Гордеев сообщил, воспользовавшись обычным мобильным телефоном. Результат оказался, более чем неутешительный: помимо Раисы Журбиной и ее малолетнего сына, в квартире обнаружили окоченевший труп господина Турбинина Эдуарда Яковлевича.
Тело лежало в шкафу. За несколько часов до штурма, Раисы попыталась его расчленить и даже отпилила левую ногу бедолаги Эдуарда, завернула ее в льняной пиджак и обмотала полиэтиленом, приготовив на вынос.
— Вы жестко придерживаетесь схемы «Здесь и Сейчас»? — с прищуром глядя на кудрявенькую девочку, осторожно поинтересовался сантехник Сидоров.
— В разумных пределах, — не менее осмотрительно пропищала Тонечка, и Валерий-Рихард понятливо смежил веки.
«Рапорты о проведении опережающей пошаговой разработки полетят немедленно», — догадалась и Амирова. В режиме «Здесь и Сейчас» штурмовики только-только взяли квартиру, агенты хроно-департамента, тут же отмотав вперед, уже давным-давно отрабатывают полученный в лице Раисы и ребенка «материал».
— Почему вы думаете, Платон не уничтожил ребенка? — без всякой задумчивости, спросил главного начальника департамента шеф-директор активного крыла. Ответ лежал на поверхности, но требовал озвучивания, поскольку боссы приступили к обсуждению.
— Рождение ребенка дало возможность давления на Журбину, — скупо произнес Гуревич.
Сантехнические плечи нервно передернулись: каждому нормальному мужику жутко представить, что испытал Платон во время беременности, родов и кормления! Кошмаром оборачивается и неделя, проведенная мужчиной в теле женщины, что говорить об одиннадцати годах, куда включились беременность и роды!
Если бы не рычаг запредельного давления, полученный с рождением Арсения, Платон наверняка заставил бы женщину-носителя избавиться от плода!
Но…, выбор был сделан в пользу рычага. Внедренный интеллект тоже должен отдыхать; во время сна Платона, возненавидевшая его женщина-носитель могла решиться на самоубийство. Став матерью, Раиса уже думала не только о себе и мести, но и о сыне. Платон пошел на испытания не зря, угроза матери через ребенка, звучит страшнее. Наверняка, в случае неподчинения, Платон грозил Раисе, что убьет Арсения.
— И потом…,- задумчиво продолжил тонкий голосок Антонины-Сигизмунда, — Платон был уверен, что через какое-то время сумеет изготовить устройство для интеллектуальной телепортации. Могу предположить, что во время беременности он использовал методы пробуждения у плода телепатических возможностей. И если это получилось, то Платон видел в мальчике объект первостепенной важности — потенциального носителя-телепата.
Валерий-Рихард глубокомысленно кивнул:
— И поскольку Гордеев сообщил, что их группа пришла к квартире практически одновременно с участковым полицейским, вызванным на «ночной шум в квартире» анонимной бдительной соседкой…, то это ему удалось: Арсений вырос телепатом. Платон оставил в квартире тело мужчины со сломанной шеей, Раиса никуда бы от него не делась: была бы арестована за убийство Турбинина. А мальчик отправлен в интернат, то есть — тоже под надзор, откуда Платон, пользуясь носителями из определенных ведомств, вытащил бы его безо всяких проблем.
— Разумный ход, — согласно наклонила голову Антонина-Сигизмунд.
— Мы сможем через Раису установить, насколько отразились годы в женском теле на психике Платона?
…Опасаясь привлечь к себе внимание, напомнить о присутствии на совещании нижнего чина, Зульфия Амирова даже дышала через раз. Пристроилась за выступом стены и притворилась мебелью. Два голоса в гостиной — хрипловатый сантехнический и детский серебристый — обсуждали гибельную ситуацию. Фия пыталась ловить каждое слово, вычленять подтексты, заполнять пустоты в одиннадцатилетней розыскной работе.
Трагическую историю Раисы Журбиной на зубок знал каждый работник хроно-департамента, хоть краешком соприкасавшийся с полевыми мероприятиями. (Вычислители вероятностей, архивариусы, агенты — циклоны и простые наблюдатели — все, все, все, изучили эту историю до малейших деталей, поскольку намек на определения местоположения Платона Извекова мог выплыть исподволь в какой-то пустяковой операции, или выскочить внезапно в пошаговой разработке «бревна» из заштатного городишки на другом конце земного шара.) Медсестре Раисе Журбиной чудовищно не повезло. Одиннадцать лет назад бедняжка оказалась не в том месте, не в то время: в нее случайно залетел хроно-террорист Платон Извеков. На сленге департамента подобных террористов называли «циклопами», агентов антитеррористического подразделения прозвали «циклонами». Платон много лет работал в активных бригадах хроно-департамента, считался одним из лучших специалистов по обезвреживанию диверсантов, в какой-то момент циклон Извеков решил, что заслужил вторую жизнь. Решил, что в своем реальном времени может претендовать на молодое тело в качестве носителя…
Когда ему этого не позволили — присоединился к подполью и через хроно-установку оппозиционеров отправился в прошлое: путем вмешательства в ход исторического процесса, вознамерился разрушить, уничтожить неблагодарное будущее.
Но двенадцать лет назад Извекову тоже не повезло: на все последующие годы он застрял в теле Раисы. Как оказалось только что — еще и беременной. Выйти на след девушки, чью внешность и приметы внесли во всевозможные полицейские и розыскные базы, не получилось, хотя ее и объявили опаснейшей преступницей. Матерый полевой агент хроно-департамента Извеков как будто растворился на российских просторах. К поиску были подключены секторы на всех земных континентах, но Раиса-Платон пропала на долгие, долгие годы…
И вот… Третьего июля… Информация о многолетнем отрезке жизни Журбиной-Извекова пошла потоком. Не взирая на жесточайшие ограничения, связанные с кодом «Здесь и Сейчас», руководство департамента решилось на обратную пошаговую разработку диверсанта. В реальном времени третьего июля проскочило не более десяти минут, агенты в будущем, потратив часы, недели, а может быть и месяцы работы, «вытащили» все возможное из прожитых террористом годов и слали рапорты по Скайпу. Как только носитель Журбина была избавлена из интеллектуального присутствия Извекова и появилась возможность иного подселения, в нее направили светило психиатрии из будущего — профессора Аду Львовну Джонсон.
— Джонсон едва справляется, — докладывала по Скайпу женщина с опухшим лицом. (Зульфия предполагала, что тело привокзальной бомжихи позаимствовала непосредственная начальница Фархада — глава московского подсектора Таисия Пучкова.) — Психика носителя крайне разбалансирована, Журбина на грани помешательства, так как Платон терзал ее многие годы… Пожалуй, нам п р и д е т с я отдать ее местным судебным медикам. Возможно, так будет даже лучше. Если Извеков как-то приглядывает за ситуацией в Москве, пусть видит — все идет по плану: Журбина задержана, Арсений направлен в интернат.
— Пожалуй, — согласно наклоняя кудрявую головку, проговорила Тоня-Сигизмунд. — Продолжите доклад.
Стоящая в уголке Зульфия Амирова сочувственно скривилась: представить невозможно, что сейчас испытывает агент-доброволец, вызвавшийся обеспечивать постоянную связь с будущим! Каждые десять, пятнадцать минут он возвращается в центральный офис, куда стекается вся информация по разновременной разработке террориста, там в него «записывают» полученные данные и снова отправляют в московский эвакопункт! И так…, мотаясь туда-обратно челноком, испытывая НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ перегрузки психики и организма, отважный доброволец провел, пожалуй, уже несколько часов!
Каждого агента хроно-департамента готовят для исполнения подобной задачи.
Но каждый тихо молится, чтобы его сия задача миновала!
Сегодня кто-то вызвался исполнить долг.
Пусть Бог и люди наградят его за этот подвиг!
По одутловатому, невозмутимому лицу вокзальной бомжихи не проскочила даже тень сочувствия. Таисия Пучкова не отвлекалась на рефлексии. Докладывала сжато, как приказано, поскольку ситуация ушла в цейтнот: три минуты назад по мобильному телефону пришло сообщение от Гордеева: в домашнем компьютере Раисы-Платона обнаружены следы заказа через Интернетный магазин д в у х одинаковых комплектов электронных блоков, из которых возможна сборка д в у х установок для интеллектуальных перемещений.
А это — полная засада! И ситуацию стремительно отматывали в прошлое. Шаг за шагом шли по следам Платона, через свидетелей искали место — куда он мог запрятать вторую установку?! В этом времени Извеков еще не сможет собрать полноценно действующее устройство для хроно-перемещений, но возможность создать аппарат для интеллектуальной телепортации (без добавки «хроно») появилась у него уже сейчас. Недавно в Силиконовой долине закончили работу по созданию новой, прорывной технологии; последний, нужный для создания машины интеллектуальной телепортации электронный чип, был выставлен на продажу.
Все последовавшие за открытием месяцы, путем запредельных, изнурительных усилий хроно-департамент старался отслеживать каждую поставку, поскольку всем было понятно: именно этот конкретный чип может вывести циклонов на Платона. Агентам оставалось только ждать, когда Извеков проявит интерес к новейшей разработке!
Извеков поступил умнее. Через Интернет заказывал лишь незначительные блоки, ключевой чип добыл, устроившись на работу секретарем (точнее секретаршей) в совместное российско-американское торговое предприятие. Одну микросхему Платон элементарно — спёр с работы. Для добывания второго элемента выбрал наименее привередливого (лопоухого) заказчика, подменил чип последнего поколения на более старый аналог, клиент, как и ожидалось, разницы вначале не заметил. А позже в офисе заказчика произошел пожар: именно на устранение последствий этого пожара и была вызвана уборщица — соседка Лидочки Корнеевой, уговорившая ее «часок» посидеть с ребенком, пока мама на работу сбегает — полы после пожарных подотрет.
Прислушиваясь к докладам о пошаговой разработке, Зульфия Амирова все губы искусала! Мадам История старательно указывала глупым людишкам на зреющий нарыв — окольными путями, как получалось, выводила на Платона! но глупые людишки все прошляпили. Не смогли связать воедино концы: пожар в офисе компании, недавно заказавшей устройство с микросхемой из Силиконовой долины и полыхание «бревна» занявшегося одиннадцать лет назад от искры возникшей при аварии, случившейся конкретно по вине Платона!
И оказалось, что пока Фия и Фархад занимались подготовкой операции по тушению «бревна» Духов-Корнеева, диверсант Извеков получил двухнедельную фору на создание установки интеллектуальной телепортации и подготовки террористической акции. От позорного увольнения брата и сестру Амировых спасало лишь одно: разрабатывая сценарий знакомства Лидии и Матвея, они не стали скромничать, а сразу вызвали бригаду наблюдателей-«пожарников». Фархад повысили код проводимой операции, провел ее на месте, снабженном камерами наблюдения, и тем позволил проследить за мальчишкой, ударившим по локтю Лидочки с мороженым.
Мальчишкой оказался сын Раисы, в то время проживающей под именем Марины Гавриловой. По адресу проживания «Марины» и Арсения была немедленно выслана штурмовая группа…
Но Платон уже успел покинуть тело Журбиной.
Лишь только появилась возможность, освобожденное Извековым место заняла профессор Джонсон. Маститая ученая дама тут же начала вытягивать все возможное из искалеченной вмешательством, полустертой памяти носителя. Барахтаясь в разбалансированном, больном рассудке Раисы Журбиной, Ада Львовна по крупице, максимально воссоздала картину последних лет. Особое внимание уделила отрезку в две ближайшие недели.
Очаровательная брюнетка «Марина Гаврилова» соблазнила шефа Турбинина давным-давно, едва устроилась на службу — легко и быстро, буквально в тот же день. Распутный бонвиван стал частым гостем в ее доме: Платон готовил Турбинина под использование в качестве носителя — Яковлевич на короткой ноге общался с штатовскими компаньонами, был ключевым звеном в переброске Платона Извекова через границу Соединенных Шатов.
И две недели назад, завершив работу по созданию устройства для интеллектуальной телепортации, Платон впервые за одиннадцать лет покинул тело Журбиной. Переместился в ее любовника и шефа Эдуарда. Задачу по обустройству тайного убежища, где, вероятнее всего, хранится вторая установка, он выполнял, используя лишь этого, в данный момент м е р т в о г о, носителя.
Понять, проверить, куда ходил и что делал Извеков в теле Турбина крайне сложно — одновременно в одном теле не может быть более одного интеллектуального дубля.
— Предполагаю, что Турбинин был промежуточным носителем, — задумчиво добавил в этом месте сантехник Валерий-Рихард. — Наверняка, Платон перемещался постоянно… Следы запутал так, что…
— Согласна, — прошамкала бомжиха на экране. — Установка — портативная, свободно помещается в портфеле. Предполагаем, что Платон мог перескакивать в любого носителя из подчиненных либо знакомых Эдуарда. Закрывался с кем-то в кабинете или приглашал домой…
— «Предполагаем»? — уцепившись за неуверенное слово, перебил Сидоров-Штраус. — Почему все еще — «предполагаем»?! Чем вы там вообще занимаетесь?! Почему все еще не отследили каждый из контактов Турбинина?!
Распухшее лицо бомжихи стало фиолетовым от внутреннего перенапряжения:
— А как вы думаете…, - налегая грудью на стол, почти упираясь багровым носом в камеру, прошипела Таисия Пучкова. — Как вы думаете, мы тут крутимся, а?! Платон нам столько ложных сведений подбросил — не успеваем разгребать!! Вычислительный центр архивариусов гудит, едва успевая обрабатывать полученный данные, Платон одно за другим «бревна» «поджигает»! Американский сектор — вообще «пылает»!!
Сидоров-Штраус отшатнулся от экрана:
— А м е р и к а… уже… «п ы л а е т»? — уточнил, совершенно не скрывая испуга.
— Да!! Здесь и сейчас Америка «пылает», Калифорния сплошная «красная зона»!! Вы уважаемые, упустили виду — кто Платон! Он изнутри знаком с практикой департамента, заставляя нас работать на износ, он — намеренно и целенаправленно! — выстилает дорогу трупами!! Сбивает нас со следа, создавая ложные ходы и ответвления!
— Мы можем действовать только здесь и сейчас, здесь и сейчас, — шокировано забормотал сантехник Сидоров.
— Мы это уже поняли, — отодвинулась от камеры бомжиха Пучкова. — Работаем тщательно, но осторожно.
— Не вздумайте при пошаговой отмотке попасться Журбиной-Извекову на глаза! Не засветитесь! — начальственно (но заполошно) пискнула малышка Ватюшина и так посмотрела на коллегу Штрауса, что у нижнего чина Зульфии Амировой не осталось никаких сомнений: сбылись самые страшные прогнозы аналитиков: матерый опытный агент Платон Извеков объявил современникам — ВОЙНУ. Жестокую, до полного уничтожения.
Кошмар. Оживший ужас. В словах Таисии Пучковой нет ни малейшего преувеличения: зная, как работает хроно-департамент, Платон сознательно упрятал каждый шаг за штабелями мертвых тел…, и дальше так пойдет, меняя мертвецов на новых, неизвестных исполнителей. Не зная пощады, не испытывая угрызений, он будет с легкостью уничтожать любого, кто просто подвернулся под руку: чем больше трупов, тем безопасней диверсанту. Отслеживая хроно-прорывы, вычислительные машины архивариусов заклинит от перенагрузки. Департамент будет вынужден распылить силы, рассредоточится уже по двум континентам. Активных агентов скоро станет не хватать…
Уже не хватает, поглядев на фиолетовое женское лицо на мониторе, подумала Амирова. Она лично знала начальницу московского подсектора Таисию Сергеевну: если миловидная аккуратная блондиночка заняла вонючее тело вокзальной бомжихи, дело — швах и караул. К Москве стянули все силы, каждый носитель на счету…
А что же в Калифорнии твориться?!
3 июля 6 часов 42 минуты Калифорния
По пустынной автостраде, минуя пригород, на всех парах неслась полицейская машина: дорога вся, как на ладони, никто не шагает вдоль обочины…
В заросшей пыльной травой канаве скорчился человек. Едва полицейские промчались мимо, молодой мужчина выбрался из небольшой ложбинки, подпрыгнул, поправляя на плечах сползающие лямки рюкзака и, подумав несколько секунд, изменил решение: повернулся спиной к автостраде и перпендикулярно дороге, побрел через поле, нацеливаясь на невысокое строение фермы.
Людей живущих там, Платон решил не убивать. Не привлекать внимания полиции кровавым инцидентом. Пока достаточно воспользоваться машиной, загрузить в багажник использованного молодого бродягу и выехать из штата…
Машина с фермером и погорельцем-оборванцем чуть позже попросту исчезнет. Едва селянин выполнит задачу — поможет подобраться к новому носителю, автомобиль рухнет с обрыва…, взорвется или утонет…
Платон нащупал в кармане легкого жилета нож с выкидным лезвием и ускорил шаг.
3 июля 16 часов 54 минуты Москва
Сантехник Сидоров помассировал заскорузлой пятерней небритую щеку, мрачно поглядел на аккуратную малышку Тонечку:
— Мы можем вычислить и предупредить вероятный удар Платона? — поинтересовался хрипло. — Кто из хроно-личностей этого времени сейчас в Калифорнии? К кому он может подобраться?
Девочка презрительно скривила губы и махнула чистенькой ладошкой:
— А что тут думать? по-моему, здесь все понятно. Платон ударит по Завьяловым. Ему не интересны политические лидеры или умники из Силиконовой долины… Он прилетел в Америку, чтобы уничтожить ключевое звено — будущих изобретателей устройства интеллектуального перемещения: близнецов Завьяловых.
В эвакопункте на Ленинградском вокзале тихонько выматерилась пожилая дама с синяком под глазом, динамик ноутбука послушно донес до слушателей смачный текст, герр Штраус поддержал бомжиху добавочным пятиэтажным выражением. (Агентесса Фия уже знала по собственному опыту, как интеллект носителя влияет на реакции внедренного агента.)
— Ивана и Марью надо срочно вывозить из штатов, — решительно проговорила Тоня-Сигизмунд. — Время есть — дети находятся на противоположном побережье во Флориде… Где сам Борис Завьялов?
— Два дня уже в Москве, — мгновенно доложила Таисия Сергеевна и тут же попала под задумчивые взгляды шефов, заподозривших несанкционированную расторопность подчиненной. — Это не моя инициатива! — воскликнула, предупреждая вероятные вопросы. — Бориса Михайловича вызвал тесть!
Глаза Валерия-Рихарда и бомжихи скрестились на ангельском личике кудрявой девочки. Приказ — выйти на связь с человеком из прошлого, мог отдать только глава хроно-департамента Сигизмунд Гуревич и никак иначе. Одиннадцать лет назад основной закон ведомства впервые был нарушен: по независящим от хроно-департамента причинам несколько человек из прошлого получили сведения о существовании в будущем машин интеллектуальной телепортации, узнали, что являются носителями для хроно-путешественников (по сути дела, для — туристов). Одиннадцать лет назад хроно-личность Борис Завьялов был выбран подпольщиком Извековым как объект террористической атаки и не уничтожен только потому, что диверсант решил использовать Завьялова носителем на долгие, долгие годы. Платон намеревался полностью подчинить себе тело здорового успешного мужчины, разрушить его роман с Зоей Карповой и тем бесповоротно уничтожить будущее: предотвратить рождение детей — Ивана и Марьи.
Не будет близнецов Завьяловых, будущее бесповоротно исказиться; Платон получит в полновластное владение цивилизацию Земли, поскольку противостоять Извекову, попросту будет уже НЕКОМУ. Хроно-департамент, единственная структура, способная найти и обезвредить диверсанта не возникнет НИКОГДА.
Платон не будет рисковать, убирая личности, не имеющие отношения к хроно-разработкам. Он ударит точечно по ключевым фигурам и навсегда уберет с дороги департамент.
Как только уберет… Станет НЕУЯЗВИМЫМ и ЕДИНОЛИЧНЫМ властелином мира.
И это понимали все. Глава организации Сигизмунд Гуревич, шеф-директор подразделения циклонов Рихард Штраус, начальница московского подсектора Таисия Сергеевна, начинающий агент Зульфия Амирова.
Их мир стоял на грани.
Девочка Тонечка поморщилась, глядя на фиолетовое распухшее лицо на экране ноутбука, и отдала приказ Таисии:
— Передайте по инстанциям: объявлена полномасштабная мобилизация, департамент переходит на военное положение. Параграфы четыре и восемь отменяются. Пучкова. Вы лучше всех знакомы с хроно-личностью Завьяловым, выходите на связь с объектом. Вам позволено занимать любые тела в зависимости от необходимости.
Зульфия Амирова мысленно перекрестилась и в который раз поблагодарила брата за отлично выбранного для нее носителя: Света Жукова молоденькая девушка, ей еще жить да жить…, если будет осторожна с автотранспортом. А вот что будут делать начальники, если департамент потерпит неудачу?.. Будущее будет уничтожено. Где-то в далеком предалеком будущем исчезнут капсулы с телами, находящимися в вегетативном, поддерживаемом медтехникой состоянии. Уйдет в небытие Тибетский центр…
Как это произойдет? взрывоподобно или плавно? Никто не знает. Подобные деструкции не оставляют очевидцев. Пришельцам станет некуда возвращаться и это будет фактом и сигналом измененного течения истории. Рихард Штраус навсегда застрянет в пропойце сантехнике. Сигизмунд Гуревич испытает все прелести пубертатного периода женского взросления…
Таисия Сергеевна наверняка (получив карт-бланш) догадается интеллектуально захватить какую-нибудь дамочку без синяков и со здоровой печенью…
3 июля 7 часов 38 минут Калифорния
Алиса — старшая дочь фермера Генри Вудстона, вышла на крыльцо, увидела, что отец усаживается в небольшой грузовичок с открытым кузовом, и недовольно надула губы:
— Пап. Ты обещал сегодня отвезти меня к Мадлен. Успеешь вернуться? Нам с Мадлен и Тори надо дошить костюмы для выступления…
Генри Вудстон на секунду замер, оставив одну ногу навесу над автомобильной подножкой. С прищуром поглядел на дочь… Тринадцатилетняя девочка разговаривала громко, в надежде, что из дома выйдет мать и остановит мужа, собравшегося уезжать неизвестно куда на единственной дееспособной машине.
— Иди к себе, Алиса, я уезжаю ненадолго, — напряженно и хрипловато проговорил «отец». Убивать фермерскую семью Платону не хотелось. Во-первых, это займет непозволительно много времени, а во-вторых: в мыслях Вудстона витала информация — к восьми часам на ферму приедут работники и автомеханик, вызванный вчера ради починки заупрямившегося джипа. Если не успеть до их прибытия — жена командирша обязательно затеет свару! — появятся проблемы: убить последовательно девять человек — четверо из которых крепкие мужчины! — задача весьма сложная. — Будь хорошей девочкой, лисенок, — выдавил улыбку Генри-Платон, — не будешь дуться — привезу вам пиццу…
Алиса строптиво дернула плечиком, но возмущаться перестала. Поглядела с высоты крыльца, как уезжает грузовик, немного удивилась тому, что под брезентом в кузове угадывается груз. Зацепилась взглядом за мешки с удобрениями под навесом: кажется, вчера их было больше?.. И пошла в дом, так и не узнав: только что, проявив послушание, она спасла девять жизней.
