Глава 11

Миссис Макри, экономка каноника Пеннифезера, заказала дуврскую камбалу на ужин в день его возвращения. Преимущества хорошей дуврской камбалы заключаются в том, что ее не нужно жарить или запекать до появления каноника в доме. Можно даже продержать ее до следующего дня. Каноник Пеннифезер был любителем дуврской камбалы, но в случае прибытия телеграммы о том, что каноник в этот вечер будет где-то в ином месте, миссис Макри сама была не прочь полакомиться дуврской камбалой. Поэтому к возвращению каноника все было готово. За дуврской камбалой следовали блины. Камбала покоилась на кухонном столе, а блинное тесто стояло тут же в миске. Бронза блестела, серебро сверкало, нигде ни пылинки. Не хватало только одного – самого каноника.

Предполагалось, что каноник вернется поездом 6.30 из Лондона.

В семь часов его еще не было. Несомненно, поезд задерживается. В 7.30 каноник все еще не появился. Миссис Макри вздохнула с досадой. Она подозревала, что все опять произойдет как не раз уже бывало. Пробило восемь – никаких признаков каноника. Миссис Макри испустила длинный вздох. Скоро, без сомнения, раздастся телефонный звонок, хотя вполне вероятно, что и звонка не будет. Возможно, он отправил ей письмо. Это точно, он наверняка написал, но забыл опустить письмо.

В девять часов она испекла себе три блина. Камбалу она убрала в холодильник. «Интересно, в какую передрягу этот человек попал на этот раз», – сказала она сама себе. Она по опыту знала, что он может оказаться где угодно. Была небольшая надежда, что, обнаружив ошибку, он еще успеет ей телеграфировать или телефонировать до того, как она отправится спать. «Посижу до одиннадцати, не дольше», – решила миссис Макри. Обычно она ложилась в половине одиннадцатого. Дотянуть до одиннадцати она сочла своим долгом, но если и в одиннадцать она ничего не узнает, никаких известий от него не получит, она запрет дом и отправится в постель.

Нельзя сказать, чтобы она была очень обеспокоена. Такое случалось и раньше. Ничего нельзя поделать – только ждать известий. Возможности многочисленны: каноник мог перепутать поезда и не обнаружить ошибку, пока не окажется в Лэндс-Энде или Джон-О’Гроутсе, или он мог все еще находиться в Лондоне и, перепутав дату, быть уверенным, что возвращаться нужно завтра. Он мог встретить на этой своей международной конференции друзей, которые уговорили его остаться на уик-энд. Он бы и сообщил ей, да совершенно позабыл об этом. Итак, как уже было сказано, она не волновалась. Через два дня к ним должен был приехать старый друг каноника, архидиакон Симмонс. Такие вещи каноник всегда помнил, так что завтра непременно прибудет либо он сам, либо телеграмма от него. Крайний срок, когда он приедет, – это послезавтра. Или пришлет письмо.

Но послезавтрашнее утро не принесло ни строчки от каноника. И тут впервые миссис Макри стало не по себе. С девяти утра до часа пополудни она с сомнением смотрела на телефон. У миссис Макри был свой твердый взгляд на телефон: она им пользовалась и признавала его удобство, но не любила. Некоторые хозяйственные заказы ей приходилось делать по телефону, но она все равно предпочитала покупать сама, так как исходила из твердого убеждения: если не видишь, что тебе дают, то продавец всегда тебя надует. Тем не менее телефоны, несомненно, удобны в быту. Иногда, хоть и редко, она звонила своим друзьям и родным, живущим поблизости. А необходимость сделать звонок на дальнее расстояние, например в Лондон, повергала ее в смятение. Совершенно бессмысленная трата денег. И все же она начала обдумывать эту проблему.

Наконец, когда прошел еще один день без каких бы то ни было известий от каноника, она решила действовать. Она знала, где каноник останавливается в Лондоне. Отель «Бертрам». Добротная старая гостиница. Может быть, и хорошо бы позвонить туда и навести справки. Они, возможно, знают, где он. Это ведь не какая-нибудь захудалая гостиница. Она попросит связать ее с мисс Горриндж. Та всегда все знает и очень заботлива. Конечно, каноник может еще приехать в 12.30. Тогда он с минуты на минуту будет здесь.

Но минуты шли – и никакого каноника. Миссис Макри набрала в грудь воздуха, взяла себя в руки и попросила соединить ее с Лондоном. Она ждала, кусая губы и крепко прижав трубку к уху.

– Отель «Бертрам» к вашим услугам, – ответили ей.

– Я бы хотела, если можно, поговорить с мисс Горриндж, – попросила миссис Макри.

– Минуточку. А кто говорит?

– Это домоправительница каноника Пеннифезера. Миссис Макри.

– Секундочку, пожалуйста.

Наконец раздался спокойный и деловой голос мисс Горриндж:

– Мисс Горриндж у телефона. Вы сказали, что это домоправительница каноника Пеннифезера?

– Да, точно, это миссис Макри.

– Да, да. Конечно. Чем могу быть вам полезна, миссис Макри?

– Каноник Пеннифезер все еще живет у вас?

– Как хорошо, что вы позвонили. Мы просто не знали, что нам делать.

– Что вы имеете в виду? С ним что-нибудь случилось?

– Нет, нет, ничего подобного. Но мы ожидали его возвращения из Люцерна в пятницу или в субботу.

– Да?

– Но он не появился. Ну, в принципе тут нет ничего удивительного. Он заказал номер… номер у него заказан до вчерашнего дня. А вчера он не появился и не известил нас никаким образом. Вещи его все еще здесь, большая часть его багажа. Что нам делать с его вещами, мы не знаем. Конечно, – поспешно добавила мисс Горриндж, – нам известно, что каноник бывает иногда несколько забывчив.

– Он может быть где угодно! – с горечью произнесла миссис Макри, но тут же взяла себя в руки и поблагодарила: – Спасибо вам, мисс Горриндж.

– Если бы я чем-то могла помочь… – предложила мисс Горриндж.

– Очень надеюсь, что он скоро объявится, – сказала миссис Макри, еще раз поблагодарила мисс Горриндж и повесила трубку.

Она немного посидела у телефона с расстроенным видом. Она не опасалась за личную безопасность каноника. Если бы он попал в какую-нибудь аварию, ее бы уже известили об этом. Двух мнений быть не может. Вообще-то каноник не относился к разряду людей, которые постоянно попадают в переделки. Он относился к числу тех, которых миссис Макри окрестила про себя «блаженными», а за блаженными присматривает само Провидение. Они вроде бы и не остерегаются и не думают об опасности, и все равно им удается выжить в любых передрягах. Нет, она никак не может представить себе каноника на больничной койке. Где-то он непременно должен быть. И конечно же, сидит и с беззаботной радостью болтает с кем-то из друзей. А может, он все еще за границей? Проблема в том, что архидиакон Симмонс приезжает сегодня вечером и будет непременно рассчитывать на то, что примет его хозяин дома. Она не может отложить визит архидиакона Симмонса, потому что не знает, как его найти. Все это необычайно сложно, но, как всякое затруднение, имеет свою светлую сторону. Этой стороной является сам архидиакон Симмонс. Уж он-то будет знать, что делать. И она все переложит на его плечи.

Архидиакон Симмонс был полной противоположностью ее хозяину. Он всегда знал, куда направляется, чем занимается, что и как нужно делать. Уверенный в своей правоте священнослужитель. Архидиакон Симмонс, по приезде встреченный объяснениями миссис Макри, явил себя твердой опорой. Он даже не был встревожен.

– Да вы не волнуйтесь, миссис Макри, – сказал он в своей обычной доброжелательной манере, садясь к столу и принимаясь за приготовленную ею трапезу. – Мы выследим нашего рассеянного друга. Вы когда-нибудь слышали про случай с Честертоном? Писателем Честертоном, знаете такого? Он отправил жене, когда уехал читать серию лекций, телеграмму: «Я на станции Крю. А где я должен быть?»

Он рассмеялся. Миссис Макри вежливо улыбнулась. Ей это не показалось смешным, потому что было очень похоже на то, что мог сделать каноник Пеннифезер.

– Ах! – воскликнул архидиакон Симмонс одобрительно. – Ваши замечательные телячьи отбивные! Вы превосходная кулинарка, миссис Макри. Надеюсь, мой друг способен вас оценить.

За телячьими отбивными последовал пудинг с ежевичной подливкой, до которой, как вспоминала миссис Макри, архидиакон Симмонс был большим охотником. После трапезы этот добрый человек вплотную занялся поисками своего пропавшего друга. Он набросился на телефон с живостью и полным пренебрежением к возможным расходам, что заставило миссис Макри обеспокоенно поджать губы, впрочем не то чтобы в знак неодобрения, ибо она прекрасно понимала, что хозяина необходимо обнаружить.

Сначала он попытался чего-то добиться от сестры каноника, которая не особенно интересовалась передвижениями своего брата и, как всегда, не имела никакого понятия о том, где он может быть. Затем он снова обратился в отель «Бертрам» и выяснил там все до мельчайших подробностей. Каноник совершенно определенно покинул гостиницу вечером девятнадцатого. При нем была небольшая сумка, а остальной багаж каноник оставил в номере, который он за собой закрепил. Он упоминал, что направляется на какую-то конференцию в Люцерн. Он не сразу из гостиницы отправился в аэропорт. Швейцар, который хорошо его знал, посадил его в такси и велел шоферу, как и просил каноник, доставить его в клуб «Атенеум». Это был тот последний раз, когда кто-либо в отеле видел каноника Пеннифезера. Да, еще одна небольшая деталь: он забыл оставить ключ от номера и увез его с собой. Но такое случалось с ним не в первый раз.

Архидиакон Симмонс несколько минут молча поразмыслил, прежде чем сделать следующий звонок. Он мог бы позвонить в лондонский аэровокзал. Но это, несомненно, займет значительное время. Можно найти более короткий путь. Он позвонил доктору Вайсгартену, известному ученому-гебхаисту, который, без сомнения, должен был присутствовать на конференции.

Доктор Вайсгартен оказался дома. Как только он услышал, кто говорит, он тут же излил на слушателя бурный поток разгромной критики в адрес двух докладов, представленных на конференции в Люцерне.

– До чего бездарен этот Хогаров! – говорил он. – Ужасный бездарь! И как это он еще держится, просто диву даюсь! Никакой он не ученый. Знаете, что он там ляпнул?

Архидиакон вздохнул, но должен был проявить твердость. Иначе весь вечер ему придется выслушивать критику в адрес коллег-ученых на конференции в Люцерне. С известной неохотой Вайсгартену пришлось сосредоточиться на более прозаичных вопросах.

– Пеннифезер? – переспросил он. – Пеннифезер? Да, он должен был присутствовать. Не представляю, почему его не было. Сказал, что приедет. Всего за неделю до этого он мне обещал приехать, когда я встретил его в «Атенеуме».

– Вы хотите сказать, что его вообще не было на конференции?

– Именно это я и сказал вам только что. Он должен был присутствовать.

– А вам известно, почему его не было? Он прислал какое-нибудь объяснение?

– Откуда мне знать? Он совершенно определенно говорил, что будет там. А-а, да, я вспомнил. Его ждали. Несколько человек отметили его отсутствие. Думали, что, может, у него простуда или что-то в этом роде. Предательская погода. – Вайсгартен чуть не пустился снова в обсуждение своих коллег-ученых, но архидиакон Симмонс прервал разговор.

Он получил конкретные сведения, но такие, которые впервые за это время его встревожили. Каноник Пеннифезер отсутствовал на конференции в Люцерне, хотя собирался там быть. Архидиакону Симмонсу показалось странным, что его там не было. Конечно, он мог сесть не в тот самолет, хотя «Бритиш эруэйз» обычно очень внимательны к своим пассажирам и, как правило, предотвращают подобные ошибки. Но Пеннифезер мог забыть точную дату проведения конференции. Такое с ним вполне могло случиться. Но если даже и так, куда он мог вместо этого отправиться?

Теперь Симмонс обратился в аэропорт. Тут пришлось долго и терпеливо ждать, пока его переключали с одного отдела на другой. В конце концов он получил точную информацию: каноником Пеннифезером было зарегистрировано место на самолет в 21.40 на Люцерн восемнадцатого, но в самолете его не было.

– Так, мы продвигаемся, – сказал архидиакон Симмонс миссис Макри, которая торчала у него за спиной. – Так, сейчас подумаем. У кого же спросить теперь?

– Все эти разговоры влетят в копеечку, – заметила миссис Макри.

– Боюсь, что вы правы, – признался архидиакон Симмонс. – Но нам необходимо его выследить. Он уже не так молод.

– Ой, сэр, ведь вы не думаете на самом деле, что с ним могло что-нибудь случиться?

– Ну, будем надеяться, что нет… Я так не думаю, потому что вас бы поставили в известность. При нем всегда были документы на его имя и адрес, верно?

– О да, сэр. При нем всегда были визитные карточки. Да и письма он с собой носил, и у него в бумажнике всегда всего полно.

– Да-а, в таком случае я не думаю, чтобы он был в больнице, – сказал архидиакон. – Нужно подумать. Так, из гостиницы он отправился в «Атенеум». Вот туда-то я и позвоню.

Здесь он получил некоторую конкретную информацию: каноник Пеннифезер, которого здесь отлично знали, обедал здесь в 7.30 вечера девятнадцатого. Именно в этот момент архидиакона осенило нечто ранее упущенное. Билет на самолет был на восемнадцатое, но каноник, покидая на такси отель «Бертрам», упомянул, что он должен быть на конференции в Люцерне девятнадцатого. Появился просвет. «Старый дурень, – подумал архидиакон Симмонс, но не произнес этого вслух, чтобы не услышала миссис Макри. – Перепутал дни. Конференция была девятнадцатого. В этом я уверен. А он думал, что уезжает восемнадцатого. Ошибся на один день».

Дальше Симмонс внимательно проследил за действиями Пеннифезера. Каноник отправился в «Атенеум», пообедал и двинулся в аэропорт Кенсингтон. Там ему, конечно, указали, что билет его просрочен, и тут он осознал, что конференция, на которой он должен был присутствовать, уже закончилась.

– Так вот как это было, – сказал архидиакон Симмонс, – помяните мое слово.

Он все объяснил миссис Макри, которая согласилась, что такое вполне могло случиться.

– И что он мог бы сделать после этого?

– Вернуться в гостиницу, – предположила миссис Макри.

– А прямо сюда он не мог отправиться – на вокзал и домой?

– Нет. Если его вещи оставались в гостинице, он бы за ними заехал.

– Справедливо, – согласился Симмонс. – Ладно. Будем исходить из этого. Он уезжает из аэропорта со своей маленькой сумкой и направляется обратно в гостиницу или, во всяком случае, собирается это сделать. Мог бы, например, поужинать. Нет, он ведь поужинал в «Атенеуме». Итак, он отправляется в гостиницу. Но он туда так и не приезжает. – Он помедлил минутку-другую, а затем добавил: – А вдруг он приезжал туда? Вроде бы его там никто не видел. Так что же случилось с ним по пути?

– Он мог встретить кого-нибудь, – предположила миссис Макри неуверенно.

– Да. Конечно, это вполне возможно. Какого-нибудь друга, с которым давно не встречался… Он мог отправиться с этим другом в гостиницу, где тот остановился, или к нему домой, но не провел же он там три дня? Не мог же он на целых три дня забыть про вещи в гостинице. Он бы позвонил им, или заехал за вещами, или, если уж его всерьез одолело беспамятство, он просто вернулся бы прямо домой. Молчит уже три дня. Этому нет объяснения.

– Если он попал в аварию…

– Да, миссис Макри, конечно, этого нельзя исключить. Мы можем обзвонить больницы. Но вы говорите, у него с собой масса документов, по которым легко установить его личность. М-м… боюсь, что нам остается только одно, – произнес как можно деликатнее архидиакон. – Нам остается только обратиться в полицию.