Книга: Убийства по алфавиту
Назад: Глава 22 (написана не от лица капитана Гастингса)
Дальше: Глава 24 (написана не от лица капитана Гастингса)

Глава 23
11 сентября. Донкастер

Донкастер!
Мне кажется, что я буду помнить то 11 сентября всю свою жизнь.
В самом деле, всякий раз, когда упоминается «Сент-Леджер», мои мысли автоматически отправляются не к скачкам, а к убийству.
Когда я вспоминаю о своих ощущениях, чаще всего всплывает болезненное чувство неудовлетворенности. Вот мы там, на месте, – Пуаро, я сам, Кларк, Фрэзер, Меган Барнард, Тора Грей и Мэри Дроуэр. Что каждый из нас мог?
В нас теплилась слабая надежда узнать в толпе, среди тысяч людей, лицо или фигуру, которую нечетко видели при известных обстоятельствах два или три месяца назад.
Необычность была на самом деле еще большей. Из всех нас только Тора Грей могла бы определенно узнать того человека.
Из-за напряжения от ее безмятежности не осталось и следа. Ее спокойное, убедительное поведение куда-то исчезло. Она сидела, ломая руки, почти плача, бессвязно обращаясь к Пуаро:
– Да я ни разу не взглянула на него. Почему? Как же я сглупила. Вы от меня зависите, все вы… я и подведу вас. Потому что, даже если бы я увидела его снова, то не смогла бы узнать его. У меня плохая память на лица.
Пуаро ничего, кроме обходительности, не выказывал. Меня это поразило, но он не менее меня сочувствовал страдающей красоте. Даже нежно похлопал ее по плечу.
– Итак, крошка, без истерик. Нам сейчас не до этого. Если вам суждено увидеть этого человека, то вы его узнаете.
– Вы уверены? Но почему?
– О, полно всяких причин… скажем, потому, что красное сменяет черное.
– Что вы имеете в виду, Пуаро? – спросил я.
– Я говорю на языке игорного стола. При игре в рулетку долго может выпадать черное, но в конце концов должно появиться красное. Это закон вероятности.
– Вы подразумеваете, что придет удача?
– Совершенно верно, Гастингс. И именно здесь игроку (и убийце, ибо он, в конце концов, всего лишь высший представитель игрока, поскольку он рискует не деньгами, а жизнью) недостает часто здравого предчувствия. Из-за того, что он выиграл, ему кажется, что он будет продолжать выигрывать! Он не уйдет от стола с полным карманом в нужное время. Так и убийца, которому сопутствует удача, не в состоянии постичь возможность неудачи! Все заслуги в удачном проведении дел он относит на свой счет, но уверяю вас, друзья мои, как бы тщательно ни планировалось преступление, оно не достигнет успеха без везения!
– Не зашло ли это слишком далеко? – возразил Франклин Кларк.
Пуаро возбужденно всплеснул руками:
– Нет, нет. Шансы равны, если хотите, но должны перетянуть в нашу сторону. Судите сами! Могло случиться так, что кто-то вошел в лавку миссис Ашер как раз тогда, когда убийца выходил. Тот человек мог бы заглянуть за прилавок, увидеть мертвую женщину и либо сразу же задержать убийцу, либо дать точное описание полиции, после чего убийцу тотчас же арестовали бы.
– Да, разумеется, это возможно, – признал Кларк, – из этого следует, что убийца должен рисковать.
– Именно так. И, подобно многим игрокам, убийца зачастую не знает, когда остановиться. С каждым новым преступлением он укрепляется во мнении о своих способностях. Чувство меры изменяет ему. Он не говорит: «Я был умен и удачлив!» Нет, он говорит только: «Я был умен!» И его мнение о своей одаренности растет, но затем, друзья мои, шарик описывает круг и масть заканчивается: он останавливается на новом номере, и крупье объявляет: «красное».
– Вы считаете, что так произойдет в этом деле? – спросила Меган, сдвигая брови и хмурясь.
– Это рано или поздно должно произойти! До сих пор удача была на стороне преступника, – рано или поздно она должна повернуться к нам. Я уверен, что уже повернулась! Ниточка, связанная с чулками, – это только начало. Теперь все вместо того, чтобы помогать ему, будет против него! И он начнет совершать ошибки…
– Должен сказать, что вы ободряете нас, – проговорил Франклин Кларк, – нам всем нужна поддержка. С самого утра у меня было парализующее чувство беспомощности.
– Мне представляется весьма проблематичным, что мы можем достигнуть каких-нибудь практических результатов, – сказал Дональд Фрэзер.
Меган выпалила:
– Не будь капитулянтом, Дон.
Мэри Дроуэр, слегка покраснев, произнесла:
– Я хочу сказать, что никогда не знаешь, что тебя ждет… Этот злодей здесь, и мы тоже… В конце концов, иногда сталкиваешься с людьми самым неожиданным образом.
Я раздраженно сказал:
– Если бы только мы могли сделать что-то большее.
– Вы должны помнить, Гастингс, что полиция делает все возможное. Задействованы специальные констебли. У нашего инспектора Кроума, может, и несносный характер, но он способный офицер. И полковник Андерсон, главный констебль, – человек дела. Они приняли все меры по наблюдению и патрулированию города и ипподрома. Везде будут люди в штатском. Плюс кампания в прессе. Общественность полностью предупреждена.
Дональд Фрэзер покачал головой.
– Он ни за что не осмелится, я думаю, – сказал он с большей надеждой, – надо быть просто сумасшедшим!
– К сожалению, – сухо возразил Кларк, – он сумасшедший! Как вы думаете, мсье Пуаро? Он бросил это дело или попытается его провернуть?
– По-моему, степень одержимости такова, что он должен попытаться выполнить свое обещание! Отказ означал бы признание поражения, а такого ему больное самолюбие никогда не позволит. Это, могу сообщить, и мнение доктора Томпсона. Наша надежда на то, что он может быть пойман при попытке.
Дональд снова покачал головой:
– Он будет очень хитер.
Пуаро взглянул на часы. Мы поняли намек. По договоренности нам следовало заниматься своим делом, патрулируя утром как можно большее количество улиц, а потом занять самые разные места на ипподроме.
Я говорю «мы». Разумеется, от моего участия в патрулировании было мало пользы, поскольку я никогда в глаза не видел ABC. Тем не менее, поскольку в замысел входило разделиться так, чтобы охватить территорию как можно шире, я предложил свои услуги в качестве эскорта одной из дам. Пуаро согласился, – боюсь, что он подмигнул при этом.
Девушки ушли надевать шляпки. Дональд Фрэзер стоял у окна и смотрел на улицу, по-видимому погруженный в раздумья.
Франклин Кларк взглянул на него и, несколько понизив голос, обратился к Пуаро:
– Послушайте, мсье, я знаю, вы ездили в Черстон и видели жену моего брата. Сказала ли она… намекнула… то есть… она вообще предположила?..
Он остановился в замешательстве.
Пуаро ответил. Лицо его выражало саму невинность, что возбудило во мне подозрение.
– То есть? Сказала ли жена вашего брата, намекнула или предположила – что?
Франклин Кларк покраснел.
– Возможно, вы считаете, что сейчас не время вмешиваться с личными делами…
– Отнюдь нет!
– Но мне кажется, что надо поставить вопрос прямо. – Кларк с трудом выдавил: – Жена моего брата очень милая женщина… Я всегда ее очень любил… но, конечно, она какое-то время была больна… и при этой болезни… ей давали наркотические средства и все такое… имеет тенденцию… в общем, воображать всякое в людях!
– А?
Теперь, без сомнения, глаза Пуаро заиграли.
Но Франклин Кларк, поглощенный своим дипломатическим заданием, не заметил этого.
– Это насчет Торы… мисс Грей, – сказал он.
– О, так это вы о Торе Грей? – В голосе Пуаро сквозило невинное удивление.
– Да. У леди Кларк в голове всякие идеи. Понимаете, Тора, мисс Грей, довольно симпатичная девушка…
– Наверное, да, – допустил Пуаро.
– А женщины, даже лучшие из них, немного злы на других женщин. Конечно, Тора была неоценима для моего брата – он всегда говорил, что она лучшая из всех секретарей, какие были у него, – и он очень любил ее. Но это выражалось весьма прямолинейно и чрезмерно. То есть Тора не из тех девиц…
– Нет? – пришел на помощь Пуаро.
– Но жена моего брата вбила себе в голову… это… ревность, не то чтобы она это когда-нибудь показала. Но после смерти Кара, когда возник вопрос о пребывании мисс Грей, Шарлотта возмутилась. Конечно, это отчасти из-за болезни, морфия и всего такого, – так сестра Кэпстик говорит, – мы не вправе осуждать Шарлотту за эти идеи в ее голове…
Он остановился.
– Да?
– Я хочу, чтобы вы вот что поняли, мсье Пуаро. В этом совсем ничего нет. Это просто больное воображение больной женщины. Посмотрите… – Он порылся в своем кармане. – Вот письмо, которое я получил от брата, когда был в Малайском государстве. Я хотел бы, чтобы вы прочитали его, так как оно точно указывает на степень отношений между ними.
Пуаро взял письмо. Франклин зашел сзади и, водя пальцем, вслух зачитал некоторые отрывки:
– «…дела здесь идут как обычно. Шарлотта в основном не чувствует боли. Хотелось бы, чтобы это был не предел. Ты, должно быть, помнишь Тору Грей? Она милая девушка, и не могу передать, какая для меня поддержка. Я не могу предположить, что бы я в эти тяжелые времена без нее делал. Ее сочувствие и интерес неизменны. У нее изысканный вкус, чутье к красивым вещам, и она разделяет мою страсть к китайскому искусству. Мне просто повезло с ней. Ни одна дочь не может быть более близким и сочувствующим собеседником. Жизнь ее была трудной и не всегда счастливой, и я с радостью ощущаю, что здесь ее дом и истинное призвание…»
– Вот видите, – сказал Франклин, – вот как мой брат относился к ней. Она была ему как дочь. Никто не вправе судить ее. Я решил показать вам это письмо. Мне не хотелось, чтобы вы получили о Торе неверное представление…
Пуаро вернул письмо.
– Могу заверить вас, – сказал он, улыбаясь, – что я никогда не позволяю себе получать неверное впечатление. Я формирую свое собственное…
– Хорошо, – сказал Кларк, – я рад, что так или иначе показал письмо вам. Сюда идут девушки.
Как только мы вышли из комнаты, Пуаро подозвал меня:
– Вы собираетесь сопровождать экспедицию, Гастингс?
– О да. Я бы чувствовал себя неуютно, если бы остался здесь и бездействовал.
– Наряду с работой тела существует работа ума, Гастингс.
– Да, но вы в этом сильнее меня, – ответил я.
– Я правильно полагаю, что вы намереваетесь стать кавалером одной из дам?
– Была такая мысль.
– И какую из дам вы предпочитаете удостоить своим вниманием?
– Я… э-э… еще не решил.
– Как насчет мисс Барнард?
– Она довольно независима, – засомневался я.
– Мисс Грей?
– Да, она предпочтительней.
– Я нахожу вас, Гастингс, откровенным мошенником! Всюду вы ищете повод провести день со своим ангелом – блондинкой!
– Ну, Пуаро, в самом деле!
– Мне очень жаль, что я расстраиваю ваши планы. Лицо, которое вы должны сопровождать, – Мэри Дроуэр, и я должен просить вас не оставлять ее.
– Но почему, Пуаро?
– Потому, дорогой друг, что ее имя начинается с D!!! Мы не должны рисковать.
Я отдал должное этому замечанию. Сначала оно показалось мне натянутым. Но потом я понял, что если ABC обладает фанатичной ненавистью к Пуаро, то он может быть очень хорошо осведомлен о всех его действиях. И в этом случае устранение Мэри Дроуэр может прийти к нему как способ нанести очень изящный четвертый удар.
Пообещав быть верным в своей опеке, я пошел к выходу, оставив Пуаро сидящим в кресле у окна. Перед ним стояла небольшая рулетка. Он крутанул ее, когда я проходил к двери, и бросил мне в спину:
– Красное – это хорошее предзнаменование, Гастингс. Удача поворачивается к нам!
Назад: Глава 22 (написана не от лица капитана Гастингса)
Дальше: Глава 24 (написана не от лица капитана Гастингса)