5
Эшли снова сидела в кресле самолета и, прижавшись носом к холодному стеклу иллюминатора, предавалась невеселым размышлениям. Внизу — от горизонта до горизонта — друг с другом спорили ледник и гранит.
Это был последний перелет в их двухдневном путешествии. Накануне они в течение восьми часов летели от Буэнос-Айреса до Эсперансы, аргентинской военной базы, расположенной на оконечности Антарктического полуострова, и там Эшли впервые вдохнула воздух Антарктики. Он, словно глоток ледяной воды, обжег ее легкие. Команда переночевала в казарме, а на следующее утро погрузилась в аргентинский военно-транспортный самолет. Блейкли пообещал, что к полудню они уже окажутся на американской базе Мак-Мердо.
За последние два дня самолеты уже осточертели Эшли. Она мечтала о том, чтобы поскорее оказаться на свежем воздухе и больше никогда не видеть эти летающие гробы.
Она повернулась, чтобы посмотреть, как ведет себя Джейсон. Мальчик сидел через проход от нее, рядом с Беном, и что-то оживленно рассказывал ему, вовсю помогая себе руками. После того как эти двое провели ночь на соседних койках в казарме Эсперансы, они быстро стали друзьями.
Бен заметил взгляд Эшли и незаметно для Джексона улыбнулся ей. Австралиец демонстрировал поистине ангельское терпение, поскольку истории Джейсона могли длиться нескончаемо долго.
— С ним все в порядке, — сказал сидевший рядом с Эшли майор Майклсон.
Она вздрогнула и неприязненно посмотрела на вояку.
— Я не спрашивала вашего мнения.
— Я только хотел сказать… — начал он, а потом тряхнул головой. — Ладно, проехали.
Эшли прикусила нижнюю губу. Ведь он всего-навсего хотел подбодрить ее.
— Извините, майор. Я не хотела нагрубить вам. Просто мне не дают покоя сомнения относительно того, правильно ли я поступила, взяв Джейсона с собой.
Морской пехотинец немного отмяк.
— Ваш парень — молодчина. Он справится.
— Спасибо на добром слове. Но Бен… Он ведь завербовался в команду не для того, чтобы работать нянькой!
Майор улыбнулся.
— Возможно, пообщавшись с Джейсоном, он хоть немного повзрослеет.
Эшли рассмеялась.
— Да, он и впрямь большой ребенок. Ходячий цирк.
— Но дело свое знает. — Майклсон кивнул в сторону Бена. — Я читал его досье. Прославился участием в поисково-спасательных работах, специализируется в разведке пещер. Два года назад ему пришлось спасать группу опытных ученых в пещере Лечугилла. Они пропали, и в течение восьми дней их не могли разыскать. Бен вошел в пещеру один, а вышел оттуда со сломанной ногой и четырьмя спасенными бедолагами. Он понимает пещеры. Это у него что-то вроде шестого чувства.
— Я не знала…
Эшли взглянула на Бена с возросшим уважением. Теперь австралиец и Джейсон резались в карты.
— Ваше досье тоже производит сильное впечатление, — добавил майор.
— О чем же оно вам поведало?
— Вы умеете делать неожиданные открытия там, где, казалось бы, уже исследована каждая пядь земли.
Эшли лишь пожала плечами в ответ на подобный комплимент. Прежде такой сдержанный и холодный, майор теперь сделался на удивление разговорчивым. Решив воспользоваться этой неожиданной метаморфозой, Эшли повернулась к нему.
— Вы знаете о нас так много, читали наши досье. А мне перед вылетом не дали почитать ничего, кроме билета на самолет. Я даже не знаю вашего имени.
— Меня зовут Деннис, — ответил он. — А что до остального, то, когда мы окажемся на базе Альфа, доктор Блейкли проведет подробный инструктаж.
«Деннис Майклсон, — мысленно проговорила Эшли. — Хоть что-то человеческое!»
— Откуда вы, Деннис?
— Из Небраски. У моей семьи ферма недалеко от города Норт-Платт.
— А почему, если не секрет, вы решили пойти в морскую пехоту?
— Это была идея моего брата Гарри. Мы вместе записались туда. Он обожает скорость: автомобили, мотоциклы, стрит-рейсинг и все остальное в том же духе. Не может пройти мимо мотора, чтобы не запустить в него руки. Ему постоянно нужно что-то ремонтировать.
Когда майор заговорил о своем брате, на его лице появилась теплая улыбка.
— А вы? Почему вы решили расстаться с фермой?
— Отчасти ради того, чтобы присматривать за Гарри. Но еще из-за того, что наша ферма, как я уже сказал, находится недалеко от Норт-Платта, а Норт-Платт — недалеко от края света.
— Стало быть, вам захотелось посмотреть земной шар, и вот вы здесь, направляетесь прямиком к его центру.
— Да, — произнес он почти со злостью, — и никогда еще мне так сильно не хотелось вернуться в Норт-Платт.
— Так почему бы вам тогда не бросить все это и не вернуться на ферму?
На лицо майора внезапно набежало облако, а темные брови нахмурились. Он покачал головой, но ничего не ответил. Эшли, однако, не утратила надежду выудить у него хоть что-нибудь еще.
— Как получилось, что вам дали такое скучное задание — охранять кучку ученых?
— Я сам вызвался, — пробормотал Майклсон.
Эшли сморщила нос. Странное решение для карьерного военного. Ни тебе престижа, ни славы. Торчать в самой заднице мира без каких-либо перспектив.
— Почему?
— У меня есть на то причины, — пожал плечами майор, а затем расстегнул ремень безопасности, встал с кресла и ретировался, пробормотав что-то насчет туалета.
Оставшись в одиночестве, Эшли вновь принялась изучать однообразный пейзаж, проносившийся под крыльями самолета. Впрочем, там и изучать-то было нечего. Солнце отражалось ото льда — вот и все.
Чем больше она узнавала о членах своей команды, тем меньше она их понимала. Однако стоит ли этому удивляться! Она никогда не умела понимать людей. Взять хотя бы ее брак. Восемь лет непрекращающегося медового месяца, и вдруг, вернувшись с раскопок раньше обычного из-за приступа тошноты, она застает мужа в их супружеской кровати с его секретаршей! И ведь не было никаких предупреждающих сигналов, которые могли бы насторожить ее. Ни губной помады на воротнике, ни длинных светлых волос на отворотах пиджака. Ничего! Для нее это и по сию пору продолжало оставаться загадкой.
Эшли положила руку себе на живот. Неверность Скотта оказалась далеко не самым ужасным. Эмоциональное потрясение, вызванное его предательством, в свою очередь стало причиной выкидыша. Потеря ребенка едва не уничтожила саму Эшли, и только благодаря Джейсону, которому в ту пору было семь лет, она не свихнулась окончательно.
Даже по прошествии всех этих лет она ощущала безграничность своей потери. Она утратила не только ребенка, но вместе с ним — веру в людей. Она больше не могла позволить себе быть такой же доверчивой и уязвимой, как раньше.
Вжавшись в сиденье, она смотрела в обледеневший иллюминатор. На самом краю горизонта черной росписью на голубом небе изгибался султан дыма. Казалось, что где-то там лежит и курит гигантскую трубку невидимый пока великан.
Эребус.
* * *
Внутри минивэна «додж» было не продохнуть от табачного дыма и грохотала кассета «Пирл Джем». Усталое солнце в зените бледным пятном повисло над вершиной Эребуса. Водитель, молодой военный моряк первого года службы, мотал головой в такт музыке.
— Почти приехали! — проорал он, полуобернувшись. — База — вон за той грядой льда.
Дорога от Уильямсфилда до базы Мак-Мердо представляла собой накатанную неровную ледяную колею. С последним зубодробительным аккордом классиков гранжа машина объехала ледяную гряду, и перед Эшли предстала конечная цель их путешествия.
Она стала тереть варежкой запотевшее стекло и краем глаза увидела, что тоже делают и остальные. На шельфе синего льда, пологой дугой тянувшемся вдоль берега моря Росса, база Мак-Мердо выглядела грязной кляксой. Это был комплекс серых построек промышленного вида, за которым к югу тянулась огромная свалка старого хлама. Их фургон проехал мимо горящей мусорной ямы, из которой к небу поднимался маслянистый черный дым.
Над их головами пророкотал военный вертолет, и стекла фургона завибрировали от грохота. Выглянув в окно и подняв глаза к небу. Эшли увидела, что таких вертолетов над базой — множество. Она тронула водителя за плечо и спросила:
— У вас тут всегда так… гм… оживленно?
Парень показал ей поднятый вверх большой палец и проорал:
— Сегодня выдался тихий денек.
Она откинулась на сиденье. Здорово! Лучше не бывает!
Блейкли улыбнулся.
— Мы проведем здесь всего пару часов, а затем отправимся на базу Альфа. Там намного спокойнее. — Он задумчиво поглядел в окно. — За год к этой суматохе и запаху привыкаешь. Я, честно говоря, почти скучаю по всему этому, когда приходится уезжать.
— Научная база, и — такое загрязнение окружающей среды! — с милой гримасой посетовала Линда. — Обитающие здесь виды весьма чувствительны к подобным вещам.
Блейкли развел руками.
— Нам выделили десять миллионов долларов на восстановление экологии, так что скоро тут все изменится.
— Очень на это надеюсь, — тоном строгой классной дамы проговорила Линда.
Их высадили возле блочного здания. Холод сразу же вцепился им в щеки, и Эшли доверху застегнула свою парку. В таком климате хватало нескольких минут, чтобы получить серьезное обморожение. Оглядевшись, она убедилась в том, что Джейсон находится рядом. Не хватало еще потерять его в этой антарктической дыре.
Внутри было тепло, царили липкая влажность и резкий запах пота, заставивший Эшли сморщить нос. Вдоль стены вестибюля разноцветной радугой висели куртки «аляски» самых разных цветов. Блейкли предложил и им повесить свои сюда же.
— Не волнуйтесь, не украдут. Здесь за такое преступление линчуют.
Эшли помогла Джейсону раздеться и повесила их парки на соседние крючки.
— Мы задержимся здесь, чтобы пообедать, а затем сразу же отправимся на базу Альфа, — сообщил он. — Столовая находится дальше по коридору. Там же — зона отдыха со столами для пинг-понга и бильярда. Не стесняйтесь. После такого перелета вам необходимо отдохнуть. Встретимся здесь же ровно в два часа.
— А вы не присоединитесь к нам? — спросила Эшли.
— Нет, мне нужно повидаться с начальником базы, чтобы обсудить кое-какие детали.
После того как Блейкли ушел, они направились в столовую. Завидев их, несколько офицеров ВМС удивленно вздернули брови, а один из них таращился на Эшли дольше, чем ей бы хотелось, и опустил глаза в тарелку только после того, как она обожгла его уничтожающим взглядом.
Однако в целом военные моряки, казалось, не слишком удивились появлению новичков. Эшли предположила, что, поскольку эта база является главным опорным пунктом Национального научного фонда в этих широтах, здесь, должно быть, довольно часто мелькают новые лица.
Эшли взяла два яблока, толстый сэндвич с мясным рулетом и пинту молока. Джейсон предпринял отчаянную попытку нагрузить свой поднос пудингом и пирожными, но она вовремя предотвратила диверсию, заставив сына вернуть сладости обратно.
— Сначала пообедаешь по-человечески, а потом можешь взять шоколадный пудинг и одно пирожное, — заявила она.
Джейсон вернулся к столику с самым маленьким сэндвичем, который ему удалось отыскать, но взгляд его был по-прежнему прикован к прилавку с десертами.
К ним подсел Бен, а Линда, Халид и майор Майклсон заняли соседний столик.
— Мы почти у цели, — с загадочным видом прошептал Бен на ухо Эшли перед тем, как опуститься на стул. — Как вы себя ощущаете на пороге нового мира, капитан?
То ли от его слов, то ли от щекочущего дыхания по коже Эшли побежали мурашки.
— Прекрасно, — ответила она. — Заведена, как пружина. Не терпится забраться в пещеры.
— Мне тоже, — с широкой улыбкой сказал Бен и показал руку. Его пальцы дрожали. — Меня всегда так трясет, пока не начнется работа.
Эшли не могла понять, дурачится он или говорит серьезно.
— Быть так близко от этого чуда… — Она не могла найти подходящих слов, — Ну как тут не нервничать!
— Я знаю, что вы чувствуете, — поддержал ее Бен. — Я лазаю по пещерам уже два десятка лет, но впервые мне предоставилась возможность раскупорить дыру.
— Раскупорить дыру? Что это означает?
— Ух, мам, ничего-то ты не знаешь! — возмутился Джейсон с набитым ртом. — Так говорят спелеологи. Это значит быть первым, кто открывает новую пещеру.
— А-а… Теперь понятно, — улыбнулась Эшли.
Попытка сына произвести на нее впечатление была забавной и трогательной.
— Бен мне много рассказывал, например, про это… как его… — Он повернулся к австралийцу. — Как называется эта штука? Ах да, проход девственницы!
— Что? — Эшли повернулась к Бену. — О чем, черт побери, вы рассказывали моему сыну?
— О проходе девственницы, — с трудом сдерживая смех, ответил Бен. — Так называются пещерные ходы, где еще никогда не ступала нога человека.
— А-а, — снова протянула Эшли, внезапно покраснев. — А я подумала…
— Я знаю, о чем вы подумали, — прервал ее Бен, хитро улыбаясь.
Она ощетинилась.
— Значит, вы мечтаете стать новым Нилом Армстронгом?
— Кем?
Столкнувшись с подобным невежеством, Эшли смогла лишь всплеснуть руками.
— Нил Армстронг — первый человек, ступивший на поверхность Луны. Помните его знаменитую фразу? «Этот маленький шаг человека — огромный скачок для человечества».
Бен просиял.
— Точно! Быть первым человеком, который увидит то, чего до него не видел никто! Это пьянит сильнее любого виски!
Эшли вспомнила, что происходило с ней, когда она нашла затерянный склеп анасази. Как бросилась в голову кровь и участился пульс после того, как она отвалила в сторону последний камень и перед ней предстало находившееся внутри святилище с останками верховного жреца. Разве можно забыть отдающий плесенью запах и то, как солнце пекло ей затылок, когда она первой смотрела на загадку, таившуюся от людей столетиями! А сейчас ее ожидала тайна, которую укрывали тысячелетия! Что она там найдет?
В висках Эшли снова послышался стук знакомых молоточков. Да, она как никто другой понимала эмоциональное возбуждение Бена.
— А вы готовы откупорить дыру? — спросил Бен.
Она не могла не улыбнуться, глядя в его смеющиеся глаза.
— О господи! Конечно же да! Я надеюсь, что позже у меня будет время, чтобы обследовать и скальные поселения. Ради того, чтобы взглянуть на них прямо сегодня, я бы даже пожертвовала обедом. — Эшли откусила кусок сэндвича и брезгливо поморщилась. Хлеб был влажным, а мясо напоминало резину. — Особенно таким обедом, — добавила она.
— Не нравится солдатская пайка? — усмехнулся Бен.
Она положила сэндвич на тарелку и встала из-за стола.
— Я лучше возьму кока-колу и пудинг.
— Мам, это нечестно! — возмущенно завопил Джейсон.
* * *
Мало заботясь о приличиях, Джейсон пальцем подобрал с тарелки все до последней крошки, оставшиеся от пирожного, и облизал его, наслаждаясь вкусом шоколада.
— Мам, можно я возьму еще одно? — заныл он.
— Хватит! Ты и так уже слопал два. Лучше пойди в туалет и умойся.
Джейсон сердито насупился и отодвинул стул.
— Ну ладно же! — пробормотал он.
Когда мальчик проходил мимо, Бен поймал его за руку.
— Не хочешь сыграть в бильярд, после того как освободишься?
Лицо мальчика, на котором только что была написана вся мировая скорбь, просияло.
— Можно? — повернулся он к матери.
— Разумеется. А теперь — беги. Нам скоро снова собираться.
— Я скоро, Бен! — радостно взвизгнул Джейсон и припустил к двери туалета, расположенного в другом конце столовой.
В туалете никого не было. Джейсон зашел в среднюю кабинку и стал возиться с ремнем.
Усевшись, он услышал, как открылась дверь и послышались чьи-то шаги. Кто-то, насвистывая неразборчивую мелодию, приблизился и вошел в кабинку справа от Джейсона. Продолжая свистеть, мужчина положил на пол сумку — прямо рядом с ногами Джейсона.
Джейсон видел, как заросшая черными волосами рука забралась в сумку и стала копаться в ней. Вскоре чиркнули спичкой, и через несколько секунд сосед глубоко выдохнул. В воздухе запахло сигаретным дымом. Звякнула пряжка ремня. Садясь на унитаз, мужчина неосторожно задел сумку ногой, та опрокинулась на пол, и из нее высыпалось несколько квадратных кубиков, каждый из которых был упакован в прозрачную полиэтиленовую пленку. Несколько таких кубиков по виду напоминающих серый пластилин «Плей-До», закатились в кабинку Джейсона.
Из соседней кабинки послышалось сердитое бормотание на незнакомом языке. Мужчина поправил сумку. Джейсон задрал ноги, и, как оказалось, вовремя: в его кабинку всунулась волосатая рука, чтобы подобрать выпавшие кубики. Мужчина снова что-то раздраженно пробубнил и, наклонившись, заглянул под перегородку, желая убедиться в том, что собрал все. Джейсон даже увидел кончик его носа.
В этот момент дверь туалета снова открылась. Еще один мужчина подошел к писсуару. Джейсон слышал, как расстегнули молнию на штанах, а затем послышался характерный журчащий звук. Мужчина издал вздох облегчения.
Сосед Джейсона поднялся, надел штаны и, взяв с пола сумку, вышел из кабинки.
Тот, что стоял у писсуара, заговорил, и Джейсон сразу узнал голос Бена.
— Халид, дорогой, курить здесь не разрешается.
— У этих американцев слишком много всяких правил. Не знаешь, каким следовать, а каким — нет. Хочешь закурить?
— Спасибо за предложение, — с иронией в голосе откликнулся Бен, — но сейчас у меня назначена партия в бильярд.
Дверь туалета открылась, и Халид вышел.
Джейсон снова поставил ноги на пол и встал. Застегивая ремень, он опустил взгляд и увидел обернутый в пластик кубик. Он закатился в дальний конец кабинки, и Халид не увидел его. Джейсон поднял предмет с пола. На ощупь он напоминал упругую глину. Мальчик стал размышлять о том, что с ним делать. Вообще-то кубик надо было бы вернуть Халиду, но тогда тот может подумать, что Джейсон подслушивал. «Ладно, — решил Джейсон, — пока спрячу, а там видно будет». Он начал засовывать кубик в карман, как вдруг дверь его кабинки открылась.
— Вот ты где! — проговорил Бен. — А мама уже решила, что ты здесь утонул.
Джейсон прыснул со смеху и сунул кубик еще глубже в карман.
— Что это там у тебя, приятель? — спросил Бен. — Никак ты спер из буфета третье пирожное?
Обвинение прозвучало для Джейсона чудовищной несправедливостью, но улыбка Бена говорила о том, что высказал он его не всерьез.
— Нет, — хихикнул Джейсон. — А это… так, ничего особенного.
— Тогда ладно. Пойдем гонять шары.
* * *
Блейкли шел, втянув голову плечи, под порывами ледяного ветра. Офис начальника базы располагался на дальнем конце территории, подальше от свалки. Если бы ему не было нужно позарез это чертово оборудование, он отправился бы прямиком на базу Альфа, но все письменные и электронные запросы, отправленные Роландом, не смогли поколебать упрямого начальника Мак-Мердо, а проклятые монтажные схемы были нужны как воздух. Без них было невозможно должным образом наладить систему связи.
Блейкли поднялся по ступеням крыльца и предъявил охраннику документы, а пока тот их проверял, смотрел на него с кислым видом. Над ними прогудел красный вертолет ВМС США, и волна воздуха швырнула в стеклянную кабинку постового кусочки льда. Охранник неприязненно сморщился и посмотрел вверх.
— Проходите, доктор Блейкли.
— Спасибо.
Чертовы правила!
Он вошел внутрь, повесил на вешалку свою парку и двинулся по коридору. Кабинет начальника базы располагался на первом этаже, и вскоре Блейкли уже входил в приемную. Его встретил секретарь начальника — типичный писарь в очках в черной оправе и с искривленным от сидения за столом позвоночником.
— Мне нужно поговорить с коммандером Сунгом, — произнес Блейкли, прежде чем секретарь успел раскрыть рот.
— Вам назначено?
— Сообщите, что к нему пришел Блейкли, он примет меня.
— Но в данный момент коммандер занят.
Блейкли покачал головой. Любое вранье он распознавал с первых же слов.
— Скажите ему, что я здесь!
— Минутку.
Секретарь нажал на желтую кнопку в длинном ряду таких же и, приложив к уху трубку, отвернулся. Однако Блейкли все равно слышал, что он говорит.
— Простите, сэр, но пришел доктор Блейкли, и он хочет поговорить с вами. — После короткой паузы секретарь заговорил еще тише: — Я пытался, сэр, но он настаивает. — Последовала новая пауза. Лицо секретаря начало багроветь. Было понятно, что он прямо сейчас получает от начальника взбучку. Разговор закончился лаконичным: — Есть, сэр!
Секретарь повернулся к Блейкли, вытер со лба капельки лота и сообщил:
— Коммандер примет вас. Благодарю вас за терпение.
Блейкли стало жалко несчастного писаря, и, проходя мимо него, он прошептал:
— Не расстраивайся, сынок. Сунг — мудак, и это всем известно.
Секретарь кисло улыбнулся.
— Желаю удачи, сэр.
«Тебе она больше пригодится», — подумал Блейкли и толкнул тяжелую дверь кабинета.
Коммандер Сунг сидел за широким столом из красного дерева, покрытым таким толстым слоем лака, что казалось, будто на него пролили воду. Перед ним лежали несколько открытых папок, и он подтолкнул одну из них к Блейкли — одним пальцем, словно ему было противно к ней прикасаться.
— Я ознакомился с вашим запросом, Эндрю.
Блейкли ненавидел, когда к нему обращались по имени, особенно такая канцелярская крыса, как Сунг. Они бодались уже не в первый раз. Блейкли был главным представителем Национального научного фонда, а Сунг — начальником базы от военно-морских сил, поэтому им нередко приходилось скрещивать клинки. Очень часто интересы науки и военной политики шли вразрез друг с другом, особенно в том, что касалось скудных запасов, хранившихся на этой затерянной во льдах базе.
Враждебность между ними усилилась после того, как был найден алмазный идол. Сунг аж позеленел, поняв, что слава и деньги проплывают мимо него. С тех пор любой контакт с военными властями базы превратился для Блейкли в болезненную процедуру сродни удалению больного зуба.
— Мне казалось, я достаточно ясно высказал свою точку зрения, — продолжал Сунг, скривив губы. — Эти монтажные схемы — последние на складе, и я не могу выдать их до тех пор, пока с Большой земли не привезут новые.
— Чушь собачья, и вы это знаете! Без них я не могу отремонтировать жизненно важные коммуникационные цепи.
Сунг развел руками.
— Чертовски обидно, что ваши цепи закоротило.
— Этого бы не произошло, если бы вы вовремя снабжали меня новыми схемами, а не тем дерьмом, которое снимаете со старого оборудования. — Блейкли уперся кулаками в стол Сунга. — Мне нужны эти монтажные схемы! Я не позволю вам поставить под угрозу безопасность этой группы!
— Тогда дождитесь следующего завоза. Он будет через три недели.
— Мы и без того слишком долго откладывали экспедицию.
— Начальник этой базы — я, и мое решение окончательное!
Этот ублюдок уже достал Блейкли до самых печенок. Он перегнулся через стол, и Сунг боязливо подался назад. Блейкли с трудом подавил улыбку. «Он думает, что ему сейчас дадут по морде. Вот кретин! То, что он сейчас получит, будет похуже любой зуботычины!»
Блейкли подтянул к себе телефон, снял трубку, а затем, не обращая внимания на протестующие вопли Сунга, набрал номер и в ответ на запрос сообщил пароль. Несколько диспетчеров по цепочке переключали его друг на друга, и в конце концов в трубке прозвучал знакомый голос.
— Сэр, — проговорил Блейкли, — у нас возникли проблемы с начальником базы. — Блейкли помолчал. — Совершенно верно, сэр. Да, он рядом со мной.
Злорадно улыбнувшись, он протянул трубку Сунгу.
— Ваш начальник.
Сунг медленно поднял руку, взял трубку и прижал ее к уху.
— Здравствуйте. Коммандер Сунг у телефона.
Блейкли с нескрываемым удовольствием наблюдал за тем, как лицо Сунга сначала побелело, а потом приобрело лиловый оттенок. Во второй раз за последние пять минут доктор стал свидетелем того, как человека дрючат по телефону.
— Есть, сэр! Будет выполнено, сэр! — пропищал Сунг, вскочив со стула. — Сию же минуту, господин министр! Я понял: такова воля президента!
