17
— Что значит «Линда пропала»? — переспросила Эшли, поднимая голову от радиостанции. Ей тоже не удалось установить связь. — Почему людям не сидится на месте? Я же сказала: всем оставаться в тоннеле!
Майклсон принялся собирать рацию.
— Прошу прощения. Я буквально на секунду повернулся к ним спиной, а их с Халидом и дух простыл. Примерно через сотню ярдов, — он с виноватым видом ткнул пальцем в пространство позади себя, — находится выход из тоннеля.
— Всему виной ее клаустрофобия, — высказал свое мнение Бен. — Здесь слишком тесно.
— Черт побери! В брюхе одной из этих тварей будет куда теснее!
— Халид уже осмотрел следующую каверну, — сообщил Майклсон. — Сам я ее не видел, но, по его словам, там безопасно. В нее выходит лишь еще одна «червоточина», а это значит, что твари не могут туда пробраться.
— А как насчет других тварей — более мелких, которые могут путешествовать по этим «червоточинам»? — осведомилась Эшли.
Майор лишь молча пожал плечами.
— Ладно, — сказала Эшли, — давайте двигаться. Я хочу, чтобы команда постоянно держалась вместе.
Она помогла Майклсону погрузить Виллануэву на сани. Раненый тихонько застонал. Его лоб был влажным, но не горячим. И тем не менее парень нуждался в серьезной медицинской помощи. Черт бы побрал это идиотское радио!
Майклсон стал пятиться по тоннелю, волоча за собой сани с раненым, а Эшли толкала их с другой стороны. Процессию замыкал Бен, тащивший рюкзаки. Когда впереди забрезжил свет фонарей Линды и Халида, у Эшли уже болели колени. Последним рывком Майклсон вытащил «морского котика» из тоннеля. Эшли выползла из отверстия следом за ним и… оказалась в Стране чудес.
— Твою мать! — с присущей ему романтичностью воскликнул Бен, вывалившийся из тоннеля последним. — Я умер и очутился в раю!
Утратив дар речи, Эшли стояла, ошеломленно озираясь по сторонам. Они очутились в каверне размером с небольшой танцзал, стены и пол которой были покрыты переливающимися кристаллами — от маленьких, с ноготь, до огромных, как зрелый арбуз. Отражая свет фонарей, камни переливались всеми цветами радуги, вспыхивали и гасли по мере того, как на них попадал свет. С открытым от удивления ртом, Эшли, словно загипнотизированная, двинулась вперед.
— Знаешь, что это такое? — спросил Бен, взяв ее руки в свои.
Она молча мотнула головой. В нескольких шагах от них, сидя на корточках нос к носу, Линда и Халид рассматривали один из особенно больших кристаллов.
— Мы находимся в гигантской жеоде, — сообщил Бен. — Их еще называют друзовыми пустотами.
— Что это такое? — спросила она, не особенно интересуясь ответом, поскольку была слишком потрясена открывшимся ее взгляду природным великолепием.
— Ты их видела, и не раз. Такие полые камни, только частично распиленные, продаются в сувенирных магазинах. Внутри у них обычно прозрачные кварцевые или фиолетовые аметистовые друзы. Они образуются в недрах вулканов и выбрасываются наружу во время извержений.
— Да, я их видела, но обычно они не больше футбольного мяча.
— Я знаю. Но мы, черт возьми, — он обвел руками пещеру, — находимся на глубине нескольких миль под действующим вулканом! Ничего подобного еще никто никогда не видел!
С раскрасневшимся от возбуждения лицом Бен задрал голову, рассматривая потолок пещеры. Его волнение было настолько неподдельным и заразительным, что Эшли стиснула его руку.
Их прервал Майклсон.
— Если это кварц, — сказал он, — возможно, именно он каким-то образом препятствует радиосвязи. Хотя вообще-то я в этом сомневаюсь.
Эшли об этом не думала, и теперь в ее душе вспыхнул огонек надежды. А может, Майклсон прав?
— Это не кварц, — заявил Халид.
— А что же? — спросила Эшли, удивленная тем, что он присоединился к их разговору: египтянин обычно был молчалив.
— Алмазы.
Бен расхохотался.
— Ага! Держи карман шире!
— Кто из нас геолог? — спросил египтянин. Лицо его было абсолютно серьезным. — Ты или я?
Словно громом пораженные, все снова уставились на окружавшие их камни. Видя изумление товарищей, Халид только усмехнулся.
Эшли вспомнила алмазную фигурку. Сколько таких же алмазных пещер находится вокруг них? Какие несметные богатства они хранят?
Однако почти сразу ее удивление сменилось озабоченностью. Встряхнув головой, она отпустила руку Бена.
— Рано подсчитывать барыши, — решительно проговорила Эшли. — Сначала отсюда нужно выбраться. Майклсон, попробуйте еще раз установить связь с базой, а все остальные — устраивайтесь на ночь.
После этого объявления силы окончательно оставили Эшли. Тело словно вспомнило о том, насколько оно устало за сегодняшний день. Болела каждая его клеточка, а кожа как будто и вовсе стерлась. Эшли взглянула на часы. За полночь.
— По-прежнему никакого ответа, — сообщил Майклсон, повернув голову от рации.
— Моя хреновина тоже не пашет, — сообщил Бен. Он уже надул матрас и расположился на нем, пристроив на коленях свой мудреный компас с системой геопозиционирования. — Может, Майклсон прав относительно помех. Мой компас сориентирован на радиомаяк, находящийся на базе, как на контрольную точку доступа. Так вот, никакого доступа нет. — Он закрыл крышку прибора. — Это чудо прогресса продолжает поиск, но обнаружить пока ничего не может.
Эшли кивнула. Усталость мешала ей думать, а тут еще мысли о Джейсоне…
— Нельзя исключать возможности того, что на базе случился сбой в подаче электроэнергии. Попробуем еще раз связаться с ними утром, — сказала она и потерла кулаками уставшие глаза. Перед ее внутренним взглядом постоянно стоял образ Джейсона, и она поняла, что если будет думать о нем и дальше, то расплачется. И что, в конце концов, она может сделать?
Бен, закончив надувать матрас Эшли, подошел к ней и отвесил театральный поклон.
— Ваше ложе ожидает вас!
Она взяла матрас и устало улыбнулась.
— Спасибо, Бен.
— Я тут нашел сравнительно ровный участок. Там достаточно места для двоих…
На его физиономии играла недвусмысленная призывная улыбка.
Эшли молча подошла к тому месту, на которое указал Бен, и бросила на пол свой матрас. С каждым ее шагом улыбка на лице Бена становилась все шире.
— Кто будет дежурить первым? — спросила Эшли.
— Дежурить? — словно не веря своим ушам, переспросил Бен.
— Именно, — кивнула Эшли. — Мы находимся в неизведанном мире. Кровожадные моллюски, акулы величиной с кита, а теперь еще и хищные сумчатые ящеры… Кто знает, какие еще исчадия ада рыщут поблизости! Будем дежурить по очереди.
— Я готов заступить на дежурство первым, — заговорил Майклсон, — но, учитывая, что в пещеру выходят два отверстия, я предложил бы дежурить по двое.
— Дельная мысль! Кто желает составить компанию Майклсону в первую смену?
Этот вопрос Эшли задала, не сводя многозначительного взгляда с Бена. Несколько секунд он молчал, потом махнул рукой:
— А, черт, все равно мне не уснуть! Пришло второе дыхание, чтоб ему пусто было!
После того как был определен график дежурств, свободные от последних отправились на свои убогие ложа. Эшли рухнула на надувной матрас, словно в объятия любовника. Вскоре выключился последний фонарь. Ожидая долгожданной темноты, Эшли закрыла глаза, но… Что за черт? Она села на матрасе. Темнота не наступила. В каверне по-прежнему было светло.
Этот странный феномен заметила не только она.
— Здорово! — воскликнул Бен. — Это поможет нам сэкономить батарейки.
Линда села на матрасе и огляделась.
— Свет исходит из стен, — сказала она, — и алмазы отражают его.
Она на четвереньках подползла к стене в том месте, где отвалился кусок алмазной щетки, раскрыла перочинный нож и поскребла его лезвием по стене. Лезвие засветилось бледно-желтым светом.
— Это фунгус, грибовидное образование.
«Замечательно! — подумала Эшли. — Не хватало только, чтобы эта дрянь испускала какие-нибудь смертоносные миазмы!»
— Какая потрясающая находка! — продолжала ликовать Линда. Она открыла свой чемоданчик с набором лабораторных инструментов и лихорадочно рылась в нем. — Это уже пятая по счету разновидность люминесцентной флоры, открытая мною в этих пещерах! Даже рыба на базе Альфа светилась из-за фунгуса на ее чешуе. Но это… — Она обвела рукой вокруг себя. — Ради такого стоит немного побегать от чудовищ.
Майклсон сел и положил на колени свой автомат.
— Неужели этот мох стоит того, чтобы ради него кто-то погиб? — спросил он.
Улыбка исчезла с лица Линды.
Слова майора отрезвили членов команды. Усталость взяла верх над удивлением, и все принялись устраиваться на ночь.
Эшли потянулась и с наслаждением завернулась в плед. До ее слуха доносились голоса Бена и Майклсона, о чем-то болтавших, чтобы скоротать время. Эшли закрыла глаза, прикоснулась кончиком языка к ссадине на губе и вспомнила поцелуй Бена, а затем провалилась в сон без сновидений.
* * *
И почти сразу же — по крайней мере, ей так показалось — за плечо кто-то затряс ее. Эшли открыла глаза и тут же зажмурилась от света фонаря.
— Просыпайся, спящая красавица. — Губы Бена почти касались ее уха. — Твоя смена. Я даже сварил для тебя кофе.
Она застонала и заставила себя сесть, потирая глаза, которые щипало, словно в них попал песок.
— Спасибо, Бен. Кофе — это замечательно.
Он помог ей встать.
— На вкус — типичная грязь, но поможет тебе продрать твои красивые глазки.
Эшли слабо улыбнулась. Майклсон уже расстилал плед на матрасе.
— Правильно, майор, поспите хоть немного. До утра осталось всего несколько часов.
Майклсон кивнул, снял ботинки и улегся на матрас.
— Уж об этом меня просить не нужно. Засну, как только голова с подушкой встретится.
Эшли позавидовала ему. Смятый плед на ее собственном матрасе еще никогда не казался ей столь привлекательным. Зевая, она пересекла пещеру и подошла к импровизированному караульному посту, где находилась и походная плитка. Эшли удивилась, увидев рядом с Халидом Линду.
— А ты что здесь делаешь? — спросила она, подойдя к ним. — Ведь сейчас должны дежурить мы с Халидом!
— Я знаю, — ответила Линда, пододвигаясь, чтобы Эшли могла сесть рядом с ней на плоский булыжник, — но я слишком возбуждена последним открытием и не могу заснуть. Вот и решила сделать несколько анализов. Но я все же успела немного подремать, а большего мне и не нужно.
Эшли заметила, что набор с биологическими инструментами открыт и стоит рядом с камнем, на котором они сидели. Линда взяла оттуда пробирку и встряхнула ее в свете фонаря. Внутри пробирки тут же возникло свечение.
— Поразительно! — сказала она и добавила какую-то запись в свой блокнот.
Эшли взглянула на Халида. Держа пистолет в левой руке, он снял с плитки горячий кофейник и налил в кружку немного густой жидкости. Линда, даже не глядя в его сторону, вытянула руку со своей кружкой, чтобы он налил и ей. «Прямо пожилая супружеская чета за воскресным завтраком!» — подумала Эшли.
Сделав глоток из кружки, Линда скривилась:
— Какая гадость! — Сделав еще один глоток, она вздохнула и, подняв глаза на Эшли, проговорила: — Если уж мне все равно не спится, почему бы тебе не поспать еще немного?
Такая мысль не приходила в голову Эшли, но показалась ей не лишенной смысла и вдобавок чертовски привлекательной.
— Ну, если ты действительно так думаешь…
Линда кивнула.
— Тебе непременно нужно отоспаться. Видела бы ты свои глаза! Красные, как у кролика.
Эшли и чувствовала себя как кролик — загнанный и неимоверно уставший от бесконечных скачек по пересеченной местности. Она взглянула в сторону мирно сопевшего Бена. Линде не пришлось просить ее два раза.
— Ладно, — сказала она, — тогда увидимся утром.
Эшли уже собралась вернуться к своему матрасу, но Линда остановила ее.
— Подожди, прежде чем ты уйдешь, я хотела бы поделиться с тобой мыслью, которая не дает мне покоя.
Эшли неохотно повернулась. Притяжение матраса было слишком велико.
— Что тебя мучает?
— Эти сумчатые твари… Ясно, что они — хищники. Но чем они питаются?
— Понятия не имею, — передернула плечами Эшли.
— Они должны находиться на вершине цепи питания, но кто находится под ними? Взять, к примеру, африканских львов. Для того чтобы даже небольшой прайд сумел выжить, необходимо наличие в местах его обитания значительного количества травоядных — антилоп, буйволов, зебр. А этим существам, с точки зрения биологии, нужно еще большее количество пищи.
Эшли устало потерла глаза.
— Да, наверное.
— Так что же это за пища? — снова спросила Линда, еще раз отхлебнув из кружки. — На кого они охотятся?
Халид хмыкнул.
— Не знаю, кого они жрут, но главное — чтобы не нас.
Эшли кивнула. Вопрос и впрямь был интересный: кто является основной добычей этих жутких существ? Судя по тому, как они вели себя, ведя охоту на команду Эшли, эти животные обладали рудиментарным интеллектом и даже хитростью.
— Я тоже не знаю. Еще одна тайна этих пещер, которую предстоит разгадать будущим исследователям.
Линда взяла вторую пробирку с люминесцентным фунгусом и встряхнула ее.
— Сколько же здесь загадок! — задумчиво проговорила она, сложив губы трубочкой, и вновь углубилась в свои записи.
Попрощавшись с Линдой и Халидом, Эшли наконец вернулась к своему матрасу. Завернувшись в еще теплый плед, она вздохнула и закрыла глаза. Но в ее мозгу все еще вертелся вопрос, заданный биологом: что же они едят?
* * *
Бен ворочался и стонал. Он знал, что видит сон, но проснуться не мог. Он снова находился в той проклятой пещере и шел среди увешанных плодами деревьев все с теми же красными бутылочными тыквами, что и прежде.
— Эй! — прокричал он в гущу деревьев. — Есть кто живой?
Ответа не было.
В прошлый раз, когда Бен оказался здесь, он встретился со своим дедом. Где же это произошло?
Он двинулся в том направлении, которое показалось ему знакомым, раздвигая листву, усыпанную мелкими голубыми цветочками. Не тот ли это куст, мимо которого он проходил в тот раз? У него возникло странное чувство. Такое бывает, когда возвращаешься в город своего детства спустя десятилетия. Каждый дюйм этого пространства казался ему знакомым.
Направляясь к дальней стене, он знал, что идет в правильном направлении. Он даже видел черную дыру в светящейся стене. Светящейся? Да ведь это тот самый фунгус, которыми покрыты стены в каверне-жеоде! Странно…
Он продолжал идти, ожидая, что ветви деревьев и на этот раз преградят ему путь, но его остановили не деревья. Сделав еще несколько шагов, он уперся в стену, и его обволок мускусный аромат. Фунгус разбрасывал крохотные, меньше булавочной головки, споры. Он провел рукой по стене, и запах стал еще сильнее. У него закружилась голова, перед глазами стали взрываться разноцветные вспышки, а затем его ноги подкосились и он упал на колени. Он изо всех сил старался не потерять сознание, но в мозгу, как в калейдоскопе, крутились какие-то фантастические образы, окружающий мир разлетелся на тысячи многоцветных кусков и превратился в хаос красок и текстур. В конце концов он упал на спину и, ударившись затылком о каменный пол, провалился в темноту.
В себя его привел голос:
— Хватит придуриваться, Бенни! — Этот голос был знаком ему с детства и принадлежал его деду. — Давай-давай! Будет тебе дурью маяться!
В глазах у него прояснилось, и он увидел, что дед машет перед его носом большим скрученным листом. От листа пахло мятой и немного вишней. Каждый взмах, словно ластик, стирал разноцветные пятна из его сознания.
— Вот так-то лучше, Бенни-бой! Вовремя ты тут появился, задница эдакая!
Конечно же, он спал, но до чего реальным было все в этом сне! Он видел даже паутинку красных сосудов на носу деда, пучки седых волос, торчащие из ушей, лукавый огонек, никогда не покидавший его глаз.
— Дед?
— А ты кого ожидал увидеть!
— По крайней мере не тебя, учитывая то, что ты давным-давно лежишь под шестью футами австралийской земли. — Все еще ощущая сильный мускусный запах, он приподнялся и сел. — Что тебе здесь понадобилось?
— Меня послали предупредить тебя.
— Ты малость опоздал. Про черных бестий мы уже знаем.
— Про этих говнюков? Да это всего лишь вши…
— Вши? Да эти вши чуть всю нашу команду не сожрали!
Его дед сел рядом с ним и скрестил ноги.
— Бенни-бой, вы должны продолжать идти вниз. Ни в коем случае не поднимайтесь наверх.
— Но…
— Вниз, Бенни-бой, только вниз!
Мускусный запах стал сильнее, перечеркивая образ деда широкими фиолетовыми и оранжевыми мазками.
— Я не понимаю…
Он почувствовал, что снова куда-то уплывает. Все вокруг него окончательно смазалось, он растворился во тьме, и только последнее слово деда еще некоторое время плыло рядом с ним, снова и снова звуча в ушах: «Вниз… вниз… вниз…»
* * *
— Проснись, Бен!
Эшли трепала его за плечо, дивясь тому, как крепко спит этот вечно неугомонный австралиец. Все остальные давно были на ногах. Даже Виллануэва, которому стало значительно лучше, сидел на своем матрасе с рукой на перевязи и в крепкой шине.
Она снова потрясла Бена.
— Да просыпайся же ты! Завтрак уже почти готов!
Эшли посмотрела на Майклсона, который колдовал, склонившись над походной плиткой. Как ему удается превращать яичный порошок в столь восхитительный денверский омлет? Эта тайна поставила бы в тупик саму Бетти Крокер! Непереносимо соблазнительный запах жареного лука и ветчины заставил ее желудок неприлично заурчать.
Бен застонал, перевернулся на спину и с усилием разлепил глаза.
— Боже мой, чем это воняет?
— Это завтрак, и если не поторопишься, тебе придется довольствоваться холодной кашей.
С торчащими во все стороны волосами, Бен приподнялся на локтях и потянулся под пледом.
— Черт, башка трещит так, будто вот-вот взорвется! Какая несправедливость: накануне не выпил ни капли, а теперь помираю с похмелья!
Эшли озабоченно потрогала его лоб, но успокоилась, выяснив, что температуры у него нет.
— Обычная головная боль. Я принесу тебе пару таблеток аспирина.
— Лучше целую пригоршню, — устало улыбнулся он.
Эшли подошла к аптечке и вытряхнула из пластиковой трубочки три таблетки аспирина.
Виллануэва подошел к ней и присел рядом.
— У него нездоровый вид, — с тревогой на лице проговорил он.
Линда не могла скрыть улыбку, услышав это замечание. И это говорит человек, рубашка которого стала бурой от запекшейся крови и у которого совсем недавно чуть не оторвали руку!
— С Беном все будет в порядке, а вот вам нужно отдыхать. Зря вы встали.
Солдат посмотрел на нее с каменным лицом, словно она говорила на незнакомом ему языке.
Подошел Майклсон и протянул раненому морскому «котику» котелок с дымящейся жидкостью.
— Куриный бульон, — пояснил он, заметив удивленный взгляд Виллануэвы. — Ты потерял много крови, и тебе нужно побольше жидкости. Пей.
«Час от часу не легче! — с улыбкой думала Эшли, возвращаясь к Бену. — Майор Майклсон превратился в Флоренс Найтингейл!»
— Спасибо, — поблагодарил Бен, когда она дала ему лекарство, — но мне уже лучше. Когда я встану и начну двигаться, буду резвее кенгуру с пустой сумкой.
— Все равно выпей аспирин. — Она заставила его взять таблетки и дала кружку воды, чтобы запить их. — У нас впереди еще один тяжелый день.
Он скорчил страдальческую физиономию, но таблетки проглотил.
— Ладно, ты вроде бы что-то говорила про завтрак. Я давно мечтаю о том, чтобы мне принесли завтрак в постель!
— Если ты в состоянии чувствовать голод, значит, сможешь и до еды доползти самостоятельно, чертов притворщик. Кроме того, мы должны собраться вместе, чтобы обсудить дальнейшие планы. Я хотела бы услышать и твое мнение.
— Что ж, прекрасно! Но это лучший способ обеспечить всем нам несварение желудка.
— Хватит ныть!
Эшли помогла Бену встать, после чего он, шутовски хромая и изображая боль во всем теле, доковылял вместе с ней до караульного поста, где Майклсон уже раскладывал на тарелки омлет с жареным картофелем.
— Ну у тебя, брат, и порции! — одобрительно сказал он, принимая из рук Майклсона свою тарелку. — Как перед смертной казнью!
— Поскольку мы не ели горячей пищи со вчерашнего завтрака, я решил, что всем нужно как следует подкрепиться, — словно оправдываясь, объяснил Майклсон.
Эшли взяла порцию поменьше и устроилась на плоском булыжнике. Халид и Линда уже сидели возле плитки и наворачивали омлет за обе щеки. Виллануэва пил свой куриный бульон, завистливо поглядывая на тарелки товарищей.
После того как Майклсон сел вместе со всеми, Эшли заговорила:
— Нам необходимо решить, как мы будем действовать дальше. Тем более что запасов у нас осталось всего на восемь дней.
Единственным ответом на эту тираду были согласные кивки и сосредоточенное жевание.
— Перед нами три варианта. Первый — пойти назад и попытаться прорваться через пещеру с чудовищами, чтобы вернуться туда, откуда мы начали путь. Второй — остаться здесь и надеяться на то, что со временем отсутствие радиосвязи заставит Блейкли выслать за нами спасательную команду. Третий вариант — идти вперед и пытаться найти какой-нибудь другой выход наверх, зная при этом, что нас могут подкарауливать какие-нибудь другие мерзкие твари.
Линда положила вилку.
— Я за то, чтобы остаться здесь. Рано или поздно нас найдут.
— Может, найдут, — кивнул Майклсон, — а может, и нет. Вспомни про первую команду. Нас послали через три месяца после ее исчезновения. Так что, возможно, ждать придется долго.
— Верно, — согласился Бен. — Ящеры, кстати, тоже будут ждать их и встретят первыми. Это нечестно — посылать людей в логово чудищ, даже не предупредив их об опасности. И возвращаться, как мне кажется, — тоже не вариант. Я — за то, чтобы идти дальше.
Эшли кивнула. Сама она придерживалась такого же мнения, но существовали и другие обстоятельства, которые нельзя было сбрасывать со счетов.
Она кивнула на Виллануэву.
— Один из наших товарищей ранен, и продолжение пути может сказаться на его самочувствии самым скверным образом.
Виллануэва поставил котелок с бульоном.
— За меня не беспокойтесь, — проговорил он. — Я знаю предел своих возможностей.
— Не сомневаюсь, — ответила Линда, взглянув на него, — но что, если дальше нас ожидают новые неприятности? Твои раны могут замедлить передвижение всей команды.
— Если такое случится, оставите меня, вот и весь сказ. Не надо рисковать командой из-за одного меня.
— Очень благородно, но это нам решать. Лично я ни за что тебя не оставлю.
— Я тоже, брат, — подхватил Бен. — Если нам суждено снова попасть в переделку, мы либо все потонем, либо все выберемся.
Виллануэва неодобрительно покачал головой и снова поднес к губам котелок с бульоном, успев перед этим пробормотать:
— Штатские…
К обсуждению присоединился Халид.
— Так что же нам делать? — спросил он. — Идти вперед или оставаться здесь? Похоже, какое бы решение мы ни приняли, мы обречены.
— У меня есть предложение, — сказала Эшли. — Нужно разделиться. Линда и Халид останутся с Виллануэвой здесь, где им ничего не угрожает, а остальные пойдут дальше. Мы попытаемся найти выход на поверхность и вернемся со спасательной командой.
Воцарилось молчание. Все обдумывали ее слова. Затем заговорил Майклсон.
— Дельный план, — сказал он. — Небольшая мобильная группа имеет больше шансов на успех. Но, Эшли, тебе вовсе не обязательно идти с нами. Мы с Беном…
— Майор прав! — не дал ему договорить Бен. — Двое способны двигаться быстрее, чем трое.
— Чушь собачья! — оборвала его Эшли. — Двигаться я могу не хуже вас, а стреляю даже лучше. По крайней мере, лучше, чем ты. Кроме того, чем больше глаз — тем меньше шансов, что нас застанут врасплох. Короче говоря, это не обсуждается! Я иду!
Оба мужчины пытались переубедить ее, но, поняв, что из этого ничего не выйдет, сдались.
— Дохлый номер, приятель, — заявил Бен, повернувшись к Майклсону. — Придется путешествовать в женской компании, а значит, следить за выражениями и не сморкаться в рукав.
— Ладно, — согласился Майклсон, — тогда давайте разделим припасы и тронемся в путь. Нам нужно идти налегке и взять с собой только самое необходимое: оружие, рацию, котелки, веревки.
Эшли вытащила из кобуры пистолет, проверила обойму и добавила:
— И побольше патронов.
* * *
Пока остальные занимались сборами, Халид стоял в сторонке и исподлобья следил за тем, как Бен и Майклсон пакуют вещи. Виллануэва тоже помогал по мере возможности. Он разбирал радиостанцию и раскладывал ее части в водонепроницаемые мешки. Халид окинул «морского котика» изучающим взглядом, словно оценивая запас его сил.
— Ты только посмотри на это! — раздался голос Линды позади него.
Он обернулся.
— Взгляни, внутри этого алмаза находится светящийся мох! — Она протянула ему сложенные пригоршней ладони, в которых лежал алмаз диаметром примерно с мяч для гольфа, повернулась спиной к свету, и камень засветился желтоватым светом. — Видишь? Возьми, добавишь к своей коллекции образцов.
Образцов? Он не сразу понял, о чем говорит женщина, а потом вспомнил о коллекции отборных алмазов, которые лежали в его рюкзаке. Он сказал, что это — геологические образцы, необходимые для научных исследований.
— Ах да, конечно.
Он открыл рюкзак, присоединил алмаз к остальным и провел кончиками пальцев по поверхности камней. Их было двенадцать.
Вне зависимости от желаний своих нанимателей он не собирался уйти из этой пещеры с пустыми руками.
* * *
Со смешанным чувством Линда провожала взглядом товарищей, исчезающих в темном пространстве «червоточины». С одной стороны, ее тревожила судьба этих троих, которые отправлялись навстречу неведомым опасностям, с другой — она радовалась из-за того, что сама находится в надежном, недосягаемом для хищников месте. Оглянувшись, она увидела, что Халид вновь занялся алмазами. Он подбирал камни, очевидно показавшиеся ему наиболее интересными с научной точки зрения, и укладывал в свой рюкзак. Виллануэва мирно похрапывал на матрасе.
Увидев, как в темном отверстии напоследок мигнул и пропал фонарь Бена, она задумалась о том, с какими чудесами предстоит встретиться этим троим и как много пропустила она, оставшись в этой пещере. При этой мысли она почувствовала легкий укол зависти, но это чувство мгновенно улетучилось, стоило ей подумать о том, какие испытания ожидают их впереди.
Обведя взглядом стены каверны, Линда улыбнулась. Ее позабавила мысль о том, что она, страдающая клаустрофобией Линда Фюрстенберг, счастлива находиться в этом замкнутом пространстве, погребенном под толщей камней и земли! Пусть другие открывают новые чудеса. Здесь ей, по крайней мере, не грозит опасность стать чьим-то обедом! Кроме того, здесь у нее еще есть над чем поработать.
Подойдя к своей мини-лаборатории, она села и для начала перечитала сделанные ранее записи, а затем проверила под микроскопом, как растут новые грибницы. После этого она еще раз как следует рассмотрела кусочек старого фунгуса и пробормотала:
— Господи, да ведь это же не хлоропласт!
Виллануэва, который до этого дремал, открыл глаз и спросил:
— Вы со мной разговариваете?
Линда вспыхнула.
— Нет, простите. Понимаете, этот вид… Потрясающе!
Виллануэва был все еще немного не в себе, но лежать без дела ему наскучило, поэтому он сел и спросил:
— Что вы там нашли такое уж потрясающее?
— Сначала я думала, что это диморфные виды, то есть две разновидности одного и того же фунгуса, но теперь вижу, что это не так. Это два совершенно разных вида, существующих, однако, благодаря симбиозу. Один помогает выживать другому, и наоборот.
— Вы меня совсем запутали, док, — смущенно проговорил «морской котик».
— Один вид гриба — тот, что со светящейся грибницей, — получает энергию из сероводорода, содержащегося в вулканических газах. Но он растет слишком быстро, и ему не хватает имеющегося запаса сероводорода. Кроме того, он затрачивает слишком много энергии на то, чтобы вырабатывать свечение.
— И что из этого следует?
— А вот тут самое главное. Тут в дело вступает второй вид фунгуса. Он представляет собой типичный образец хлоропласта, пластидов, в которых осуществляется фотосинтез.
Как бы в доказательство своей правоты Линда указала на микроскоп.
— Ну и что? — пожал плечами Виллануэва.
— А то, что второй фунгус пользуется люминесцентной способностью первого в качестве источника энергии, а взамен выделяет сероводород, необходимый первому для свечения.
— Значит, они как бы питают друг друга?
— Вот именно! Но тут должно быть что-то еще. Для поддержания такого симбиоза необходимо большее количество энергии, но я пока не могу понять, откуда она берется: то ли от термального тепла, то ли от разложения чего-то, то ли что-то такое выделяют камни… Не знаю. Мне кажется, я могла бы провести здесь годы, изучая только этот феномен.
Виллануэва, который уже утратил интерес к ее научным изысканиям, хмыкнул:
— А по мне, так поскорее бы выбраться отсюда.
— Мне тоже этого хочется, но этот фунгус очень многое объясняет.
— Что, например? — зевнул Виллануэва.
— Хотя бы то, почему живущие здесь хищники обладают зрением и столь совершенным средством камуфляжа, позволяющим им практически полностью сливаться с камнями. Ведь это странно, что животные, которые на протяжении тысячелетий живут в полной темноте, имеют глаза и потребность маскироваться. Большинство существ, обитающих в подобных условиях, являются альбиносами и совершенно слепы.
— Ага, я понял. Вы клоните к тому, что эти твари ошибаются в основном на освещенных территориях.
— Или рядом с ними.
— Отличное открытие. Значит, если есть фунгус, то поблизости могут находиться твари.
— Точно!
* * *
Две вещи Эшли заметила сразу же, как только они выбрались из очередной «червоточины»: во-первых, здесь становилось гораздо жарче, а фунгус по мере того, как они продолжали спускаться в глубь земных недр, рос все гуще и светился все ярче.
Они продолжали движение уже полдня, время от времени делая остановки лишь для того, чтобы проверить радиосвязь, но на их вызовы по-прежнему никто не отвечал.
— Нужно максимально экономить батареи, — сказал Бен, — тем более что здесь достаточно светло и можно видеть без фонарей.
Австралиец оказался прав. После того как они выключили фонари, оказалось, что можно ориентироваться и без них. В этой пещере было множество небольших водоемов с пузырящейся, испускающей пар водой. Здесь было жарко, как в сауне, и стоял тошнотворный запах тухлых яиц.
Бен дал Эшли напиться из своей фляжки.
— Должно быть, приближаемся к вулканическому каналу, — сказал он.
— Да, — кивнула Эшли, — и поэтому нам нужно как можно скорее найти выход наверх.
— Твое желание услышано, Эшли, — сообщил Майклсон, стоявший в нескольких ярдах от них. — Здесь трещина. Она достаточно широкая и уходит вверх по крайней мере на сотню ярдов. Возможно, это тот самый путь наверх, который нам нужен.
Эшли торопливо подошла к майору. Если понадобится, она будет карабкаться хоть по голой скале! Включив фонарь, она посветила вверх, и ее взгляду предстала вертикальная шахта, полная неровностей. Можно было хвататься за них руками или упираться в них ногами. Луч фонаря не доставал до верхнего конца шахты. Отлично!
К ней подошел Бен.
— В дальнем конце пещеры есть еще одна «червоточина». Она ведет вниз.
— Кого это волнует! — нетерпеливо отмахнулась от него женщина. — Мы пойдем здесь!
Бен посмотрел вверх и пробормотал:
— Ну, не знаю…
— О чем ты толкуешь? — возмущенно воззрилась на него Эшли. — Это именно то, что нам нужно!
— Мы не знаем, куда ведет эта нора. А вдруг это тупик?
— Бен, разве ты не чувствуешь ветер? Он буквально затягивает в этот проход. Ты ведь сам говорил: это означает, что за этим проходом есть другие!
— Может быть… — даже не проговорил, а почти прошептал Бен.
Эшли смотрела на него, не понимая, что заставляет Бена артачиться. Уж наверняка не сложность подъема. Даже ей он казался детской забавой.
— В чем дело, Бен?
Он провел ладонью по лицу, словно стирая прилипшую к нему паутину.
— Разумеется, ты права. Приготовьте альпинистское снаряжение, и начнем подъем.
Эшли продолжала с недоумением смотреть на австралийца. Она знала этого человека не так давно, но уже успела изучить его достаточно, чтобы понять: Бена что-то очень сильно беспокоит.
— Бен, во всем, что касается пещер, наш главный эксперт — ты…
Он пристегнул к поясу страховочную веревку и подошел к неровной каменной поверхности.
— Не обращай внимания. Все в порядке. Просто у меня… — Он тряхнул головой. — Нет, не обращай внимания. Полезли вверх.
Когда он взялся за веревку, Эшли заметила, что его рука дрожит.
* * *
Линда проснулась моментально, как от удара хлыстом. Халид, расположившийся на матрасе рядом, громко храпел. Его-то звероподобный всхрап и разбудил ее. Она посмотрела на часы. С тех пор как, пообедав, они решили отдохнуть, прошло четыре часа. Линда взглянула на Виллануэву. «Морской котик» тоже спал, хотя и не так шумно, как египтянин.
Странно! Она не привыкла спать днем, и уж тем более несколько часов подряд! Линда села и потянулась. Конечно, обстоятельства, в которых им пришлось оказаться, далеки от обычных. После того как накануне они целый день бегали от чудовищ, тело нуждалось в отдыхе.
Линда встала, и пещера закружилась вокруг нее, а в глазах взорвались разноцветные огни. На грани потери сознания, она едва не упала на колени. Через несколько секунд вращение замедлилось, и она почувствовала себя увереннее. «Должно быть, слишком резко встала», — подумала она и потрясла головой. Кровь гулко билась в висках. Она потянулась к своей фляге и сделала большой глоток воды.
Тяжело дыша, Линда посмотрела на стену и от удивления чуть не выронила флягу. Гладкая еще недавно поверхность фунгуса теперь была покрыта шариками соцветий. На ее глазах несколько сотен таких шариков лопнули, и из них вырвались крохотные облачка пыли. Споры! Невесомой пылью они поплыли по пещере, и Линда видела, как Халид вдохнул их во сне.
Это не сулило ничего хорошего. Линда опустилась на колени возле Халида и потрясла его за плечо, но тот не проснулся. Она тряхнула его сильнее, и вновь — никакой реакции. Линда приподняла веки египтянина. Его зрачки были расширены и не реагировали на свет. Черт, эти споры действовали наподобие наркотика и приводили человека в бесчувственное состояние. Если они будут продолжать вдыхать эту пыль, произойдет передозировка.
Фунгус пытался убить их!
Из-за охватившего ее возбуждения дыхание Линды участилось, и перед ее глазами снова начали взрываться разноцветные бомбы. Споры! Надо сохранять спокойствие. Линда задержала дыхание, и вскоре в голове у нее вновь прояснилось. «Думай, черт побери! Думай!» — яростно твердила она себе.
Внезапно родилась спасительная мысль. Она схватила носовой платок, плеснула на него воды и обвязала вокруг лица, закрыв им нос и рот. Влажная ткань задержит смертоносные споры. По крайней мере, ей хотелось в это верить.
Затем она торопливо проделала ту же самую операцию с Халидом. «Не умирай на мне!» — почему-то вертелось в ее голове.
Закончив с Халидом, Линда метнулась к Виллануэве. Сначала ей показалось, что «морской котик» уже не дышит, но, расстегнув на нем рубашку, она увидела, что грудь его едва заметно вздымается и опадает. Лицо его было синюшным, как от отравления цианидом. Она смочила водой третий носовой платок и обернула им лицо солдата.
Стиснув кулаки, Линда смотрела на него. Дыхание Виллануэвы оставалось слабым и прерывистым. В результате большой кровопотери после вчерашней раны его организм был ослаблен и поэтому наиболее уязвим для наркотика.
Линда огляделась. Во время спорообразования свечение фунгуса стало более приглушенным. Но что дало толчок этому процессу? Может быть, тепло их тел? Или изменение содержания углекислоты в воздухе, вызванное их дыханием?
Впрочем, сейчас не было времени искать ответы на эти вопросы. Задачей номер один оставалось выбраться отсюда. Вот только куда? В пещере, из которой они пришли, могли по-прежнему рыскать плотоядные монстры, а идти тем путем, которым ушли их товарищи, тоже было страшно. Впереди лежала неизвестность.
Наверняка Линда знала только одно: если они останутся здесь, то умрут.
Она подошла к входу в «червоточину», через которую несколько часов назад двинулись вперед Эшли, Бен и Майклсон, и наклонилась. Оттуда дул слабый ветерок, и в нем не ощущался запах спор фунгуса.
Линда приняла решение. Ей придется в одиночку протащить обоих мужчин через этот тоннель. Если с той стороны обнаружится опасность, они, по крайней мере, могут остаться внутри тоннеля. Но главное, ветер дул стой стороны, а значит, он не будет нести с собой убийственные споры.
Мысль о том, что в узком темном тоннеле, возможно, придется сидеть много дней, привела ее в ужас, но Линда подавила минутную слабость и повернулась к мужчинам. Тащить их по неровному полу будет нелегкой задачей. Из-за торчащих повсюду алмазных друз использовать тут сани было невозможно, но, оказавшись в тоннеле, она сумеет погрузить бесчувственные тела на «скейтборды» и откатить их подальше от коварной ловушки. Приняв этот план действий, Линда схватила за ноги «морского котика» и, кряхтя от натуги, поволокла его к норе.
Через пятнадцать мучительных минут она втащила обоих мужчин в тоннель и уложила на их сани. В висках стучало от напряжения, по лицу градом катился пот, ее шатало из стороны в сторону, и теперь уже было не понять, чем вызваны эти явления — усталостью или наркотическими спорами.
Линда плеснула себе в лицо водой, готовясь к следующему этапу спасательной операции, а затем задержала дыхание и, словно в прорубь, нырнула в «червоточину». Пытаясь не думать о давящих со всех сторон стенах, она принялась проталкивать получившийся из них троих «поезд» вперед. Линда толкала вперед сани с безвольно обвисшим на них Халидом, а те, в свою очередь, толкали доску с телом Виллануэвы. Двигались они не быстрее улитки, но чем дальше удалялись от алмазной пещеры, тем быстрее прояснялось в голове у Линды.
Вконец измучившись, она остановилась и уткнулась лицом в собственный локоть. У нее получилось, и их жизнь теперь вне опасности! Воздух здесь был чистый и прохладный.
Халид негромко застонал. Он просыпался, и Линда впервые за последнее время позволила себе улыбнуться. Чувству полного удовлетворения мешали только каменные стены, окружавшие ее со всех сторон. Однако на сей раз это было всего лишь не очень приятное, тревожащее чувство, а не паника, охватывавшая ее раньше в подобных случаях. Узкие тоннели утратили над ней власть, и теперь главным было другое: она спасла своих товарищей!
* * *
Эшли поднималась буквально по пятам за Беном, цепляясь за те же неровности и упираясь ногами в те же выступы, что и он. Ее пальцы болели, а бедра ныли. Из-за фунгуса, росшего на стенах, руки то и дело соскальзывали, и радовало лишь то, что чем выше они поднимались, тем меньше его становилось. По той же причине вскоре им пришлось включить лампы на касках. С исчезновением люминесцентного грибка их вновь обволокла первозданная тьма.
Последним поднимался Майклсон, подсаживая Эшли на особенно трудных участках.
Она смотрела, как Бен вбил в стену костыль и закрепил на нем веревочную петлю. Работая, он постоянно бубнил себе под нос какую-то мелодию, и за те два часа, в течение которых они поднимались, это бормотание успело изрядно опостылеть Эшли.
— Бен, — окликнул его снизу Майклсон, — долго еще?
— Примерно час.
Эшли застонала и прислонилась щекой к стене.
— Но ярдов через десять нас ждет широкий выступ. На нем можно будет отдохнуть и перекусить, прежде чем штурмовать последний отрезок подъема.
Эшли в душе возблагодарила богов скалолазания за эту благую весть и торопливо произнесла:
— Тогда давайте скорее поднимемся туда. Мне уже осточертело болтаться, как груша на ветке!
Бен схватился за небольшой выступ и подтянулся.
— Прекрати ныть, — насмешливо сказал он. — Я хотел пойти легким путем, а эту дыру выбрала именно ты. Так что нечего теперь жаловаться.
Судя по всему, по мере того как они поднимались все выше, неуверенность, которая терзала его поначалу, улетучивалась. В течение первого часа подъем казался простым, но, как выяснилось, это была лишь разминка перед штурмом практически вертикальной шахты, по которой они ползли теперь.
Эшли протянула руку, чтобы ухватиться за тот выступ, на котором только что стояла нога Бена, но не могла до него дотянуться. Тогда она попыталась найти какую-нибудь другую неровность, но перед ней была лишь гладкая поверхность.
— Бен, — проговорила она, стараясь, чтобы дрожащий голос не выдал охвативший ее страх, — я не могу здесь подняться! Не за что ухватиться!
Бен посмотрел вниз.
— Не волнуйся Эш. Отпусти руки, а я подтяну тебя на веревке до следующего удобного для подъема участка. А дальше снова станешь подниматься сама.
Она с трудом сглотнула застрявший в горле комок. Инстинкт самосохранения заставлял ее крепко держаться за выступы стен.
Бен снова посмотрел на нее и словно прочитал ее мысли.
— Не бойся! Я тут стою очень крепко и не уроню тебя.
Устыдившись своих сомнений, Эшли разжала руки и повисла на веревке над пропастью в сотню ярдов глубиной, раскачиваясь от одной стены к другой. Внезапно ее тело дернулось вверх. Двумя сильными рывками Бен подтащил ее, и она оказалась рядом с ним, по-прежнему раскачиваясь в паре футов от стены. Бен протянул к ней руку, а она протянула руку к нему. Их пальцы переплелись. Затем он подтянул ее и прижал к себе. Ей казалось, что его рука, обнявшая ее за талию, жжет ее тело сквозь влажную от пота футболку.
— Спасибо, Бен!
— Всегда готов помочь, любовь моя! — прошептал он ей на ухо и прикоснулся губами к ее щеке.
Эшли вспыхнула и отвернулась.
— Нам… нужно подниматься дальше. Майклсон ждет.
Бен повернулся лицом к стене и продолжил подъем, а Эшли смотрела, с какой легкостью он карабкается, широко расставляя ноги и упираясь в невидимые на первый взгляд выступы. Ее щеки до сих пор пылали.
Через десять минут все трое уже сидели на широкой скальной террасе, пили теплую воду и жевали безвкусный сухой сыр. Бен устроился рядом с Эшли, и их ноги соприкасались. От усталости ни у кого не было желания говорить, поэтому они ели молча. Майклсон погрузился в какие-то свои мысли.
Наконец Эшли стряхнула крошки с колен и поднялась. Мышцы на ее ногах подрагивали. Уперев кулаки в бедра, она задрала голову и посмотрела на щербатый ствол шахты. Слава богу, он шел не вертикально, а под углом, и, следовательно, преодолеть его будет легче, чем предыдущий отрезок. Чтобы осилить еще один такой подъем, ей пришлось бы отдыхать не менее суток.
Бен тоже поднялся и встал рядом с ней.
— Готова?
Она кивнула.
— Отлично, — сказал Бен. — Давайте встряхнемся и дальше попремся.
— Тоже мне, Шекспир австралийский! — фыркнул Майклсон.
Бен пристегнул карабин к страховочной системе Эшли и с широкой улыбкой проговорил:
— Надо будет проделать то же самое после того, как выберемся наверх.
Она закатила глаза и ткнула его в грудь.
— Размечтался! Ползи давай!
Принявшись насвистывать все ту же проклятую мелодию, Бен энергично ухватился за веревочную петлю, и Эшли последовала его примеру. Добрую часть подъема они даже не карабкались, а просто шли, и лишь на редких участках им приходилось пускать в ход свои альпинистские навыки. Под самый конец подъем, однако, вновь стал очень сложным. Опору для рук и ног удавалось найти с большим трудом, и каждый ярд давался им за счет неимоверного напряжения воли и мышц.
С усталым вздохом Эшли посмотрела вверх, думая о том, выберутся ли они когда-нибудь из этой чертовой норы. Бен подтянулся и неожиданно исчез из виду. Он добрался до верхнего края шахты! Окрыленная тем, что конец этого утомительного путешествия совсем близок, Эшли с удвоенной энергией принялась карабкаться вверх, перебираясь от одной опоры к другой.
Внезапно всего в футе от нее появилось лицо Бена. Он широко улыбался.
— Давай же! Чего ты возишься?
— Уйди с дороги! — прохрипела она, делая последние усилия.
Бен протянул руку и вцепился в ее альпинистскую сбрую.
— Я сама! Ты только…
Он втащил ее наверх, прижался губами к ее рту и перекатился на спину — так, что Эшли оказалась лежащей на нем. Она подняла голову и рассмеялась. На нее нахлынуло чувство огромного облегчения оттого, что столь тяжелое испытание уже позади. Их носы почти соприкасались друг с другом, но Бен не смеялся, а молча смотрел на нее. Его серьезность отрезвила Эшли.
В его взгляде было желание, откровеннее которого ей еще не приходилось видеть. А еще — вопрос.
Смех замер в горле Эшли. Она колебалась не более нескольких мгновений, а затем ответила на этот вопрос, наклонив голову и вернув ему поцелуй — сначала нежно, а затем с нарастающей страстью, которую ей так долго приходилось сдерживать. В ответ он обнял ее и прижал к себе с такой пылкостью, что их тела на некоторое время почти слились воедино, так же крепко, как и их губы.
— Если вы, голубки, закончили, — прервал их голос Майклсона, — мне бы тоже хотелось вылезти из этой дыры.
Эшли почувствовала, как вспыхнули ее щеки, буквально спрыгнула с Бена и села рядом. Сразу же вслед за этим из шахты появился Майклсон с самым большим из их рюкзаков. Бен протянул руку и, ухватившись за лямки рюкзака, помог майору выбраться из дыры на ровную поверхность.
Майклсон поднялся на ноги.
— Вот мы и наверху, — проговорил он. — Но что, черт побери, это за место?
Нервно кашлянув, Эшли бросила на Бена виноватый взгляд. Они даже не позаботились о том, чтобы выяснить их нынешнее местоположение. Она включила свой фонарь. Другие последовали ее примеру.
— Давайте выясним.
Бен вытащил из рюкзака прибор геонавигации и принялся возиться с ним.
— Ни фига, — заявил он через пару минут. — По-прежнему не работает. — Захлопнув прибор, он со злостью сунул его в рюкзак. — Придется забыть обо всей этой новомодной компьютерной хреноте и воспользоваться старыми, проверенными методами.
Он вытащил из кармана видавшую виды, поцарапанную серебряную коробочку размером с ладонь и поцеловал ее, словно раку со святыми мощами.
— Ах ты, моя дорогуша! Простой магнитный компас со встроенным барометром для измерения давления. И она показывает, что мы только что поднялись на двести метров. Пусть ненамного, но все же чуть ближе к дому. — Бен указал компасом вперед. — И теперь нужно двигаться туда.
Эшли пошла первой, последним хромал Майклсон.
Тоннель, по которому они шли, заканчивался просторной пещерой, но нагромождение валунов у входа в нее пока не позволяло им видеть, что находится внутри. Эшли первой достигла этой преграды и буквально окаменела, посветив фонарем внутрь пещеры.
— Чтоб я сдох! — пробормотал Бен, остановившись возле нее.
— Твою мать! — прошептал Майклсон.
Эшли отрегулировала луч фонаря так, чтобы он светил веером. На полу пещеры лежали тысячи белых яиц размером со спелый арбуз. Некоторые, словно в гнезде, были уложены компактными кучками. На полу пещеры тут и там была разбросана скорлупа, а посередине пещеры находились три молодые особи сумчатых ящеров, каждая размером с маленького пони. Они прижимались друг к другу и вертели головами. Когда луч фонаря осветил их, они разразились резкими жалобными криками.
«Линда была права, — подумала Эшли. — Они откладывают яйца, как утконосы».
— Скверно! — проговорила она вслух. — Очень скверно!
Помимо того тоннеля, из которого они пришли, в пещеру выходил еще один — такой огромный, что сквозь него смог бы проехать поезд. Маленькие ящеры продолжали орать такими скрипучими голосами, что у Эшли побежали мурашки по коже, как если бы рядом с ней кто-то стал скрести гвоздем по стеклу. Трое людей притаились за своим укрытием, и в этот момент из большого тоннеля впереди них послышался громкий звук.
С той стороны приближалось что-то большое и очень сердитое.
