7
Как бы то ни было, мой милый доктор, годы не прошли бесследно. Я избавлю Вас от долгого рассказа об истории нашей жизни. Былая свежесть моих сестер померкла с течением времени. Некогда прекрасные высокие груди стали терять форму и упругость, пока не превратились в два иссушенных лоскута. Ягодицы, которые в прошлом могли бы стать эмблемой на знаменах, что развивались над бастионом сестер Аегран, теперь заплыли жиром и превратились в руины. И не было таких кремов и лосьонов, которые могли бы скрыть глубокие морщины, которые неотвратимо множились с каждым днем. Ванны с теплым молоком не помогали осветлить старческие пятна, постепенно расползавшиеся по белоснежной, как фарфор, коже, которой они некогда так гордились. Теперь она напоминала толстую кожу животного. Постепенно стали таять толпы франтоватых молодых поклонников. Самые старые и верные любовники выдыхались и утрачивали мужскую силу или, хуже того, умирали. Короче говоря, сестры мои состарились и даже за деньги не могли найти себе мужчину, поскольку им уже не удавалось пробудить в нем влечение. С другой стороны, они были вынуждены держать форму. Как Бы понимаете, одно дело сомнительные слухи, которые всегда можно опровергнуть, и другое – появляться на глаза широкой публике. Др. Полидори, мы были близки к агонии, ведь уже несколько недель им не удавалось принести в дом ни капли живительного семени. Тогда – я как никто другой разделяю их унижение – мои сестры дошли до того, что стали переодеваться побирушками, отправляться к борделям на соседних улицах, где рылись в отбросах самых убогих публичных домов в поискахиспользованных презервативов, в которых сохранилась хоть капля – на большее рассчитывать не приходилось – сладкого белого эликсира жизни. Конечно, этого было недостаточно: так в пустыне можно пытаться напоить бедуина слезой, рожденной его собственным отчаянием. Мы умирали.
