История кино
Афера
ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ:
ОБЩИЙ ПЛАН ДИККИНСОН-ХОЛЛА, ПРИНСТОНСКИЙ КАМПУС – ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ
Камера по диагонали НАЕЗЖАЕТ на окно второго этажа и проникает внутрь Диккинсон-Холла.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР КОМНАТЫ СТИВА В ДИККИНСОН-ХОЛЛЕ – ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ
СТИВ, держа в руке маленькую, закатанную в пластик карточку, дает подробные наставления МАЙКЛУ, который внимательно его слушает.
СТИВ. Так вот, это библиотечная карточка. Помнишь, как мы в прошлый раз книги брали? Все то же самое. Вот тут твой студенческий номер. Заучи его назубок, ладно? Каждый студент знает свой номер, и если ты станешь все время заглядывать в карточку, это будет выглядеть подозрительно.
МАЙКЛ кивает. СТИВ протягивает ему пакет для покупок.
Ты уверен, что помнишь, как работать с картом? Все, как я тебе показывал. В общем-то, просто.
МАЙКЛ. Все, как ты мне показывал.
СТИВ. Так, теперь план кампуса. Большую часть приметных зданий ты уже знаешь. Вот квартирка. Твоя, в Генри. Хорошо… (Тоном куда более серьезным.) Я понимаю, это может показаться нелепым, но с этой минуты, где бы мы ни встретились, мы ничего такого обсуждать не будем, разве что в «ПД» или «А и Б». Эти мужики, с которыми мы вчера познакомились…
МАЙКЛ (потрясенный). Ты думаешь, они могли подсадить в наши комнаты жучков?
СТИВ (потрясенный еще сильнее). Слушай, мы, может, и не похожи на идеальное государство, но здесь все-таки не нацистская Германия. Бактериологического оружия у нас не производят.
МАЙКЛ. Да нет, не те жучки, другие! Подслушивающие! Знаешь, перехват телефонных разговоров и так далее.
СТИВ. А, понял. Правильно. Да, я сказал бы, что это возможно, вот и все.
МАЙКЛ. Старший Брат жив и отлично себя чувствует.
СТИВ. Ты о чем?
МАЙКЛ. О Старшем Брате. «Старший Брат смотрит на тебя». Это из романа Джорджа Оруэлла, который никогда не был написан.
СТИВ. Того самого Джорджа Оруэлла?
СТИВ отходит к письменному столу, собирает бумаги, фотокамеру.
МАЙКЛ. Ты о нем слышал?
СТИВ. Шутишь? Да каждому подростку Америки приходится продираться сквозь «Падение тьмы».
МАЙКЛ. «Падение тьмы»? Когда он ее написал?
СТИВ (укладывая камеру в синюю нейлоновую сумку). Ну, в конце тридцатых, по-моему. Это такой шедевр свободного мира. Оруэлла расстреляли в 39-м, во время Британского восстания. У меня где-то лежит экземпляр, возьми, почитай.
МАЙКЛ. Спасибо. А я перескажу тебе «1984-й» и «Скотный двор». У тебя от них крышу снесет.
СТИВ (выражение ему понравилось). Крышу снесет? Потрясно.
СТИВ вытягивает из нейлоновой сумки провод, пропускает его под рубашкой, сквозь рукав. На конце провода – маленькое устройство, которое он прячет в левую ладонь. Нам видны крошечные переключатели, ряд крошечных красных световых индикаторов.
МАЙКЛ с удивлением наблюдает за происходящим, он ничего не понимает. СТИВ кивком указывает ему на сумку.
Загляни туда.
МАЙКЛ наклоняется.
ДРУГОЙ РАКУРС:
Изнутри сумки камера показывает нам КРУПНЫЙ ПЛАН приближающегося лица МАЙКЛА, тот с любопытством вглядывается.
НАЗАД к ладони СТИВА, проворно щелкающего переключателями: красные индикаторы вспыхивают.
НАЗАД к КРУПНОМУ ПЛАНУ пытливого лица МАЙКЛА, которое теперь ОТЪЕЗЖАЕТ на СРЕДНИЙ ПЛАН. Контрастность изображения меняется, а следом…
Лицо МАЙКЛА неожиданно ЗАСТЫВАЕТ.
НАЗАД к торжествующе ухмыляющемуся СТИВУ.
Вот и еще один Майкл Янг для моей коллекции.
МАЙКЛ. Ах ты пронырливый сукин сын…
СТИВ. Ага, хотя, сдается, это одно из преимуществ жизни грустного, одинокого педераста. Он быстро выучивается на шпиона.
СТИВ весело подмигивает, подхватывает сумку, открывает дверь, пропуская МАЙКЛА.
Мы задерживаемся на все еще улыбающемся лице СТИВА, МАЙКЛ проходит мимо. Взгляд СТИВА провожает покидающего комнату МАЙКЛА, улыбка исчезает.
Ее сменяет выражение голода и отчаяния.
ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ:
ОБЩИЙ ПЛАН БИБЛИОТЕКИ «КРЕСАЛО», ПРИНСТОН – ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ
МУЗЫКА.
Установочный план библиотеки «Кресало», камера спускается на кране от высокой башни.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР БИБЛИОТЕКИ «КРЕСАЛО», ПРИНСТОН – ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ
МАЙКЛ несет по коридору стопу книг. Подходит к двери, на которой значится: КОПИРОВАЛЬНЫЙ ЗАЛ.
МАЙКЛ входит. Здесь только один человек, ПОЖИЛОЙ ПРЕПОДАВАТЕЛЬ, сгорбившийся над аппаратом, одним из десятка таких же устройств, заполняющих комнату.
МАЙКЛ (победно). Хай!
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ криво улыбается ему через плечо и возвращается к своему занятию.
МАЙКЛ пожимает плечами и отходит к самому дальнему от брюзги-ПРЕПОДАВАТЕЛЯ аппарату.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН ЗДАНИЯ ИНСТИТУТА КВАНТОВОЙ МЕХАНИКИ, ПРИНСТОН – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
МУЗЫКА продолжается.
СТИВ сидит, прислонившись спиной к стволу большого каштана, синяя нейлоновая сумка лежит рядом с ним на земле.
На коленях СТИВА – блокнот для зарисовок, к которому мы и ПЕРЕХОДИМ.
Довольно приличный набросок бронзовой статуи «Триумф Науки», стоящей перед зданием Института квантовой механики.
СТИВ притворяется, будто рисует: взгляд его перебегает со статуи на блокнот и обратно.
Череда КАДРОВ, на которых:
ЛИЦО СТИВА, каким оно видится со стороны статуи…
С наблюдательного пункта СТИВА: ПРЕПОДАВАТЕЛИ и СТУДЕНТЫ, входящие в здание и выходящие из него…
БОЛЬШОЙ ПАЛЕЦ ЛЕВОЙ РУКИ СТИВА: управляет маленьким пультом…
СИНЯЯ НЕЙЛОНОВАЯ СУМКА, в боку ее маленькое отверстие, за которым мы различаем блеск объектива.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР БИБЛИОТЕКИ «КРЕСАЛО», КОПИРОВАЛЬНЫЙ ЗАЛ – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
МУЗЫКА продолжается.
МАЙКЛ стоит перед копировальной машиной, разглядывая ее, – машина его немного пугает. Она похожа на сканер, однако дизайн и общий вид клавиатуры для него решительно непривычны. Он открывает первую в стопке книгу. Мы видим ее титульный лист. Чарльз В. Флуд. «Глодер: Ранние годы». Яркая оранжевая наклейка в верхнем правом углу суперобложки гласит: «КОПИРОВАНИЕ РАЗРЕШЕНО».
МАЙКЛ перелистывает книгу до середины – скоростное чтение блоков текста. Он переворачивает книгу, окидывает взглядом корешок, проводит по нему сверху вниз большим пальцем. МАЙКЛА озадачивает, что палец ничего не ощущает.
Следом он ОБЛОЖКОЙ ВВЕРХ вставляет книгу в небольшую прорезь на аппарате, книгу сразу же плотно прихватывает зажим. Аппарат негромко гудит, книга уплывает в прорезь.
Дисплей на передней панели запрашивает: «Введите студенческий номер».
МАЙКЛ вводит номер.
На дисплее появляются слова: «Добро пожаловать, Майкл Д. Янг».
МАЙКЛ улыбается.
Приветствие сменяется запросом: «№№ страниц? 1=ВСЕ. 2=ДИАПАЗОН».
МАЙКЛ вводит: «2».
Дисплей запрашивает: «Диапазон?»
МАЙКЛ вводит: «1 – 140».
Дисплей: «Вставьте карт».
МАЙКЛ достает из сумки маленький черный карт, вставляет его в порт под главной панелью дисплея.
Аппарат начинает негромко жужжать, на дисплее появляется надпись: «Идет копирование, пожалуйста, подождите».
МАЙКЛ перебирает другие книги из пачки; мы видим обложки: А. Л. Парланж. «Глодер: аристократ»; Маутон и Гловер. «Принц Рудольф?»; «“Kampfparolen” Глодера: Новый перевод с комментариями», А. К. Спирман. Все книги снабжены той же оранжевой биркой: «КОПИРОВАНИЕ РАЗРЕШЕНО».
Аппарат издает гудочек, карт выходит наружу. МАЙКЛ бросает взгляд на дисплей, там значится: «Копирование завершено: удалите карт». МАЙКЛ удаляет.
Дисплей сообщает: «Скопированные данные будут стерты 29/06/96». МАЙКЛ пишет на бирке карта: «Глодер: Ранние годы» – и начинает готовить к копированию следующую книгу.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН ЗДАНИЯ ИНСТИТУТА КВАНТОВОЙ МЕХАНИКИ, ПРИНСТОН – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
МУЗЫКА продолжается.
СТИВ по-прежнему мирно сидит под каштаном, притворяясь, будто рисует.
Мы видим нейлоновую сумку.
Видим левую руку СТИВА.
НАЕЗД на скрытый в сумке объектив.
МУЗЫКА усиливается, близится кульминация.
ДАЛЕЕ МОНТАЖ КАДРОВ – В КАЖДОМ ДВИЖУТСЯ И ЗАСТЫВАЮТ ЛЮДИ, ВХОДЯЩИЕ В ЗДАНИЕ И ПОКИДАЮЩИЕ ЕГО:
ДВЕ СМЕЮЩИЕСЯ, ОБНИМАЮЩИЕ ДРУГ ДРУЖКУ ЗА ПЛЕЧИ ЖЕНЩИНЫ;
СТУДЕНТ, ПОПРАВЛЯЮЩИЙ НА ТУПОВАТОЙ ФИЗИОНОМИИ ОЧКИ;
НЕВОЗМУТИМЫЙ СТАРИК В ТЕМНЫХ ОЧКАХ; ПОЖИЛОЙ ПРОФЕССОР С ЭКСЦЕНТРИЧНОЙ КОПНОЙ ВОЛОС; ЧЕТВЕРКА МОЛОДЫХ СТУДЕНТОВ С МОРОЖЕНЫМ; СТАРИК, В ПРОФИЛЬ, БЕСЕДУЮЩИЙ С ЖЕНЩИНОЙ; ЕЩЕ ОДИН ТУПОВАТЫЙ СТУДЕНТ, ПОХОЖИЙ НА ПУГЛИВОГО КРОЛИКА. Внезапно -
Огромный большой ПАЛЕЦ появляется в КАДРЕ и сдвигает последнюю фотографию, показывая нам предыдущую: СТАРИК, В ПРОФИЛЬ, БЕСЕДУЮЩИЙ С ЖЕНЩИНОЙ.
МАЙКЛ (невидимый) (взволнованно шепчет). Вот он!
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР БЛИННОЙ «ПД», НАССАУ-СТРИТ – ВЕЧЕР
МАЙКЛ и СТИВ сидят за столиком у окна «ПД». Перед МАЙКЛОМ лежит пачка фотографий. Он вытаскивает одну.
МАЙКЛ. Борода, слава тебе господи, исчезла, – но это он, точно.
СТИВ берет фотографии, укладывает их в папку. Озирается.
Людей в заведении не так уж и много. За ближайшим столиком сидят ДВОЕ СТУДЕНТОВ, парень и девушка, они держатся за руки и явно безучастны ко всему окружающему. Похоже, опасности нет.
СТИВ. Ладно. Завтра выясню, где он живет. А как твои успехи в библиотеке?
МАЙКЛ. Все сделано. Пара пустяков.
СТИВ. Да?
МАЙКЛ. Легко и просто. До смешного.
СТИВ. Разумеется. Теперь надо научить тебя пользоваться «Пудом». Пойдем к тебе, я все покажу. Только помни… обо всем этом ни слова.
Приближается официантка ДЖО-БЕТ.
Приветик, Джо-Бет.
ДЖО-БЕТ. Я тебе покажу «приветик», поганец.
СТИВ (ошарашенно). Извини?
ДЖО-БЕТ. Так мы, значит, встречаемся, да? Впервые об этом слышу. Ты что, поклонник черного юмора?
МАЙКЛ (сглатывая). Эм-м… э…
СТИВ. О чем ты?
ДЖО-БЕТ. Какого дьявола, Стив Бернс, ты наплел Ронни Кэйну, будто мы с тобой встречаемся?
СТИВ. Что?
МАЙКЛ. О, нет… это я виноват… понимаете…
СТИВ и ДЖО-БЕТ удивленно смотрят на него.
(В замешательстве.) Понимаете, Джо-Бет, это я рассказал Ронни Кэйну, до чего Стив вас обожает. Ну, знаете, как он старается набраться храбрости, чтобы пригласить вас куда-нибудь. А Ронни, похоже, не так все понял…
ДЖО-БЕТ (со смущенной улыбкой). Да? Так чего ж ты мне-то не сказал, Стив? (Игриво шлепает его папкой с меню.) Если честно, ребята вы вроде как умные, а в женщинах ни фига не понимаете…
СТИВ силится улыбнуться. Он покраснел, и это вполне можно принять за подтверждение питаемых им чувств.
Конечно, я пойду с тобой куда хочешь, Стив. Ты такой милый.
МАЙКЛ (весело толкает Стива локтем). Ну! Видишь! Что я тебе говорил?
ДЖО-БЕТ. Так что…
СТИВ. Э-э…
ДЖО-БЕТ. В «Притании» как раз показывают классное кино…
КРУПНЫЙ ПЛАН СТИВА, он в полнейшем замешательстве.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН ПРИНСТОНСКОГО КАМПУСА – НОЧЬ
СТИВ. Господи Боже, Майки… МАЙКЛ. Прости. Все дело в этом болване, в Ронни. Понимаешь, он вел себя как последняя сволочь. Намеки всякие на твой счет отпускал, да еще и самым убогим, неотесанным манером… ну, я и… и…
СТИВ. И сказал ему, будто я встречаюсь с Джо-Бет.
МАЙКЛ. Да. По крайности, этот паразит заткнулся…
СТИВ. А какого хрена мне-то теперь делать? Придется в пятницу вечером тащиться с ней в кино.
МАЙКЛ. Да брось, не будь таким занудой. Можно подумать, ты в кино никогда не был.
СТИВ. Ага, а если она обниматься полезет? Нам же полагается потом пойти куда-нибудь и…
МАЙКЛ. Ну не вырвет же тебя, если она положит голову тебе на плечо? Брось! Хорошая девушка.
СТИВ. Ты так ничего и не понял? Просто не понял. Это же нечестно по отношению к ней. Неправильно.
МАЙКЛ. Ладно, ладно. Давай сделаем так. Пойду я. Скажу, что ты приболел. Напишешь ей записку, и я пойду вместо тебя.
СТИВ (страдальчески). Замечательно. А после вы вернетесь к тебе и потрахаетесь, так?
МАЙКЛ. Не знаю. Может быть. Господи, ну прости! Я думал, что оказываю тебе услугу.
СТИВ. Ага, но только когда опять захочешь оказать мне услугу, сначала спроси разрешения, ладно?
МАЙКЛ. Всего-то неделю потерпеть осталось или около того. Может, даже несколько дней, если Лео занимается тем, чем он, как я думаю, занимается. Все, пришли.
Он окидывает взглядом заросший плющом ложноготический фасад Генри-Холла.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР КВАРТИРКИ МАЙКЛА, ГЕНРИ-ХОЛЛ – НОЧЬ
МАЙКЛ и СТИВ сидят перед компьютером. СТИВ прикладывает палец к экрану. Интонации у обоих довольно фальшивые – на случай, если в комнате присутствуют подслушивающие устройства.
СТИВ. Господи, Майки. Все-таки странно, что ты не можешь вспомнить, как пользоваться системой.
МАЙКЛ. Я знаю. Уж больно медленно все ко мне возвращается. Но я, правда, признателен тебе за помощь.
Дурацкая официальность этих речей заставляет их обменяться ухмылками шкодливых школьников.
СТИВ. Да ладно, чего там. Давай заглянем в твои рабочие файлы, идет?
По краю экрана расположено некоторое число постоянно присутствующих на нем графических значков; в центре его изображены страницы. СТИВ нажимает на значок, появляется множество желтоватых папок с надписями на каждой.
МАЙКЛ. То есть это что-то вроде Интернета, так?
СТИВ. Не понял.
МАЙКЛ. Мой компьютер подключен к другим компьютерам сети?
СТИВ. Правильно. Только это не компьютер, Майки. Это «Пуд».
МАЙКЛ. Э-э… «Пуд»?
СТИВ. Персональное устройство доступа. Компьютеры далеко отсюда, на другом краю кампуса. А «Пуд» просто позволяет тебе обращаться к собственным твоим документам.
МАЙКЛ. Ага. «Пуд». Понял. Да, конечно. Только печатать-то на нем как?
СТИВ. А зачем тебе печатать?
МАЙКЛ. Ну, как-то я с ним работать должен. Знаешь, текстовой редактор, письма, статьи и все такое.
СТИВ. Ты просто разговариваешь с ним.
МАЙКЛ. А, ну да. Разговариваю. И он узнает мой голос?
СТИВ. Естественно, узнает.
МАЙКЛ. Тогда почему он не выводит на экран то, что я говорю?
СТИВ, рассмеявшись, игриво хлопает МАЙКЛА по плечу.
СТИВ. А ты на речевой глиф нажми, олух.
Теперь перед нами экран. В верхнем левом углу его расположен значок речи, называемый «Речевым глифом».
Когда нажимаешь на речевой глиф, он высвечивается, видишь? И все, что ты произносишь – команда, текст, – появляется на экране. Потом ты касаешься его еще раз и можешь говорить что угодно, записи не будет. Ладно, я вижу, тут есть твои рабочие документы. Ты вел заметки о Гегеле, верно? Ну вот, притронься к речевому глифу и скажи «Выведи заметки о Гегеле» или «Выведи мои заметки по Гегелю», что-нибудь в этом роде. Если заметок больше одной, он выдаст меню, а ты ткнешь пальцем в то, что тебе нужно, – все очень просто.
МАЙКЛ (встревоженно). А как же чудной говор, который ко мне пристал? Английский акцент?
СТИВ. С ним сложностей не будет.
МАЙКЛ склоняется к экрану, прикасается к речевому глифу, глиф вспыхивает.
МАЙКЛ (говорит в экран: очень громко и отчетливо). Выведи мои заметки по Гегелю.
Ничего не происходит. СТИВ стукает пальцем по речевому глифу, отключая его.
СТИВ. Постой, постой. Не надо кричать. Говори нормально.
МАЙКЛ еще раз касается речевого глифа. Тот снова высвечивается.
МАЙКЛ (небрежным тоном). Выведи мои заметки по Гегелю.
Сбоку на экране открывается подобие окошка с изображением папки – разрешение очень высокое, – на обложке значится: «ЗАМЕТКИ ПО ГЕГЕЛЮ», от этой надписи уходит вниз оглавление: «Биография», «Диалектика», «Гегель и Ницше» и прочее.
Оу, вот клево!
СТИВ. Хорошо, теперь жми сюда…
МАЙКЛ прикасается к слову «Диалектика». На экране возникает изящная страница с набранным сглаженным шрифтом, очень четким и внятным текстом. Это перечень записей о Гегеле и диалектике.
Отлично, теперь, если хочешь что-нибудь изменить, нажми вот здесь. Потом коснешься речевого глифа и наговоришь, что тебе требуется. Тут не запутаешься.
МАЙКЛ смотрит на текст.
ТЕКСТ: Первая дедукция выводит идеи Ничто и Становления из идеи Бытия. Мы начинаем с Бытия, поскольку идеи более общей не существует. Прилагаемое ко всему сущему, Бытие представляется исполненным значения. И все же идея Бытия, поскольку она не проводит никаких различений, выявляет свою пустоту, обращаясь в собственную противоположность, в Ничто. Однако последующий переход Ничто в Бытие – это и есть то, что мы мыслим как Становление. Таким образом, мы получили первые три из 272 категорий Гегеля.
МАЙКЛ. Это все я написал?
СТИВ. А кто же еще?
МАЙКЛ. Ничего себе. Так я гений!
МАЙКЛ тянется к компьютеру, тычет пальцем в первое предложение: «Первая дедукция выводит идеи Ничто и Становления из идеи Бытия», нажимает на речевой глиф и произносит:
Это едва ли не самая наиклевейшая хреновина, какую я видел в жизни.
Первое предложение мгновенно заменяется на «Это едва ли не самая наиклевейшая хреновина, какую я видел в жизни».
Оу! Блеск! Полный блеск!
ТЕКСТ снова меняется: «Это едва ли не самая наиклевейшая хреновина, какую я видел в жизни. Оу! Блеск! Полный блеск!»
СТИВ, рассмеявшись, прикасается к экрану.
СТИВ. Ты забыл отключить речевой глиф.
МАЙКЛ. А как он запятые расставляет?
СТИВ. Не всегда правильно. Однако во флексиях, паузах и прочем разбирается неплохо. (Вспомнив, что их, возможно, подслушивают.) Ты уверен, что ничего этого не помнишь?
МАЙКЛ. О. Да. Конечно. Кое-что в памяти всплывает. Почти все. Просто я забыл, насколько это клево. Как четко сделано. Знаешь, действительно четко. Вот только зачем эта…
Он указывает на панельку с надписью «Двойная превосходная».
СТИВ. А это у него «самая наиклевейшая» сомнения вызывает – двойная превосходная степень.
МАЙКЛ (в изумлении покачивает головой). Ну и ну!
СТИВ. Еще бы.
МАЙКЛ. Ладно. Хорошо. Предположим, я взял в библиотеке книгу и перегрузил ее на один из этих…
СТИВ. Ты хочешь сказать – скачал ее на карт?
МАЙКЛ. Да. Скачал на карт.
СТИВ неторопливо извлекает карты из сумки МАЙКЛА. На них – сделанные рукой МАЙКЛА надписи: «Глодер: Ранние годы» и тому подобное.
СТИВ. Все, что тебе нужно, это вставить карт…
Сует карт в прорезь под экраном.
И на экране появится глиф.
Действительно, мы видим, что так оно и происходит. На экране возникает значок в виде карта.
Ты притрагиваешься к глифу и… сезам-бальзам!
Глиф разрастается до размеров экрана, теперь на нем появляются превосходно воспроизведенные страницы книги «Глодер: Ранние годы».
Чтобы перелистывать страницы, нужно прикасаться вот к этим стрелкам, видишь? Или включить речевой глиф и назвать номер нужной страницы.
МАЙКЛ. И я могу пользоваться текстом, переносить его, вставлять в мои документы?
СТИВ. Конечно. То, что хранится на карте, через две недели сотрется само собой. А любые данные, какие ты переносишь в свой текст, автоматически снабжаются сноской со ссылкой на авторские права и помещаются в библиографию, расположенную в конце документа. Чтобы не было жульничества, понимаешь? Нарушения авторских прав и тому подобного.
МАЙКЛ. Да, но где она находится, вся моя работа? Я хочу сказать – физически?
СТИВ. Черт, чего не знаю, того не знаю. Сдается, где-то в компьютерных лабораториях.
МАЙКЛ. Ладно, а допустим, я пишу письмо домой или что-то личное, дневник и так далее?
СТИВ. Если коснешься глифа приватности, вот он, никто, кроме тебя, прочитать их не сможет.
МАЙКЛ. Отлично. Стало быть, теперь я могу приняться за работу. Писать эссе, делать задания… а как это распечатывать?
СТИВ. Просто скачиваешь все на карт и идешь с ним в какую-нибудь печатню. По одной из них есть в каждом здании колледжа, в любом общежитии. Пустяк дело.
МАЙКЛ. До чего же все клево. Всегда понимал, что «Windows 95» – полное дерьмо, и все же…
СТИВ. Извини?
МАЙКЛ. Ничего, ничего. Давно все это существует? То есть я, похоже, забыл…
СТИВ. Вот это? Ну, эта штуковина древняя. Копия европейской системы семидесятых. Видел бы ты, что сейчас на подходе. Тут есть один перебежчик из Германии, Краузе, Кай Краузе. Он с собой такое притащил, что у тебя голова кругом пойдет. Мне как-то показали в компьютерной лаборатории демонстрационный образец. (Смотрит на экран.) Ладно, значит, если тебе нужно отправить сообщение, делаешь так.
СТИВ касается расположенного у края экрана глифа сообщения. Страницы текста немедленно сжимаются в точку, оставляя после себя новое изображение – череду очень красивых глифов.
Тронь речевой глиф и назови свое имя.
МАЙКЛ (прикасаясь к речевому глифу). Майкл Янг.
На экране появляются сразу два Майкла Янга. СТИВ отключает речевой глиф.
СТИВ. Ого, у тебя появился двойник. Ты – вот этот, «Янг, Майкл Д.». Второй малый – просто Янг, Майкл, без инициала. К тому же он первокурсник. Видишь? Рядом с именем стоит год поступления.
СТИВ притрагивается к имени ЯНГ, МАЙКЛ Д. Высвечивается маленькая панелька.
МАЙКЛ. Вот он я! Генри-Холл, 303! А это что за значки?
СТИВ. Глифы, это все глифы, Майки. Вот этот открывает информационное окно, этот позволяет послать голосовой вызов, этот для пейджинга, этот – чтобы оставить сообщение на чьем-нибудь «Пуде».
МАЙКЛ. Вроде е-мейла? Электронная почта, что-то такое?
СТИВ. Флэш-почта. Ты можешь послать либо голосовое сообщение, либо текстовое. А с помощью этого звонят по телефону.
МАЙКЛ касается телефонного глифа. Стоящий рядом с экраном телефон сразу начинает звонить.
МАЙКЛ. Иисусе!
СТИВ. Мои поздравления, ты только что позвонил самому себе. Таким же манером можешь позвонить и мне – любому, кто живет в кампусе. Захочешь, поговоришь с человеком, захочешь – оставишь ему записку.
МАЙКЛ берет со стола телефонный аппарат, разглядывает его. Аппарат не похож ни на один, когда-либо им виденный. Провода отсутствуют, однако отсутствует и сходство с большинством мобильников. Это скорее помесь телефона с пейджером.
СТИВ снова притрагивается к телефонному глифу, звонки обрываются.
Это твой мобильный «компуд». Теперь показываю, как посылать флэш-почту.
СТИВ кладет «компуд» на стол, касается речевого глифа. Оборачивается к МАЙКЛУ и делает ему знак – говори.
МАЙКЛ (в терминал). Здорово, Майки, ну как оно, ничего? Приятно было повидаться с тобой вчера. Ты как насчет сгонять на той неделе на «Янки»? До скорого. С любовью, Майки.
СТИВ снова притрагивается к речевому глифу, отключая его, затем нажимает на глиф мгновенной почты – окошко на экране исчезает.
Компьютер издает приятный, мурлыкающий звук, на экране вспыхивает новое окно: «Поступила флэш-почта…» МАЙКЛ пристукивает по глифу флэш-почты, раскрывается окно, в нем значится: «МАЙКЛА ЯНГА ОЖИДАЕТ ФЛЭШ-ПОЧТА ОТ МАЙКЛА ЯНГА». В динамиках, стоящих по сторонам от экрана, звучит отчетливый голос МАЙКЛА.
ДИНАМИКИ. Здорово, Майки, ну как оно, ничего? Приятно было повидаться с тобой вчера. Ты как насчет сгонять на той неделе на «Янки»? До скорого. С любовью, Майки.
МАЙКЛ (благоговейно). Мать-перемать честная!
СТИВ (пожимая плечами). Ну вот. Урок окончен.
Дальнейший их разговор предназначается для скрытых подслушивающих устройств.
МАЙКЛ (вставая и потягиваясь). Господи, Стив. Не знаю, как мне тебя и благодарить.
СТИВ (тоже вставая). Да будет тебе, благодарить меня не за что. Зато теперь-то уж ты от работы не отвертишься.
Они стоят лицом друг к другу. СТИВ смотрит МАЙКЛУ в глаза.
МАЙКЛ (смущенно). Ну… СТИВ (ему тоже несколько не по себе). Хорошо. Ладно, тогда я, наверное…
МАЙКЛ, к собственному удивлению, притягивает СТИВА к себе. Кладет ему на щеку ладонь.
СТИВ, неспособный пошевелиться, во все глаза смотрит на МАЙКЛА. Ладонь на его щеке словно провод под током.
МАЙКЛ (почти неслышно шепчет). Я серьезно, правда… спасибо.
Он наклоняется, целует СТИВА в губы.
СТИВ, охватив МАЙКЛА за шею, крепко прижимает к себе его голову.
Внезапно МАЙКЛ прерывает поцелуй, отталкивает СТИВА, подходит к двери, распахивает ее.
(Отчетливо произносит.) Ладно, Стив. Спокойной ночи.
СТИВ (разочарованный, уязвленный). Да, правильно… конечно. Спокойной ночи.
МАЙКЛ мгновенно, со стуком, закрывает дверь, лишая СТИВА возможности выйти. Прикладывает палец к губам.
СТИВ понимает его мгновенно. Он улыбается, лучезарно и облегченно. В глазах его нет ничего, кроме чистой любви и радости.
Они обнимаются.
ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ:
ОБЩИЙ ПЛАН ЗДАНИЯ ЛАБОРАТОРИЙ КВАНТОВОЙ МЕХАНИКИ – ПОД ВЕЧЕР
СТИВ снова сидит под каштаном, к стволу которого прислонен велосипед. Он читает. Бросает взгляд на вход в здание. Никого. Стив зевает, смотрит в небо. Вид у него удовлетворенный, мечтательный.
Он тянется к нейлоновой сумке, достает «ком-пуд», похожий на тот, что мы видели в комнате МАЙКЛА: сочетание телефона и пейджера.
СТИВ, улыбаясь сам себе, стучит по клавишам.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР КВАРТИРКИ МАЙКЛА – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
МАЙКЛ сидит за «Пудом», быстро и теперь уже уверенно перебирая глифы.
На экране одно за другим возникают окошки, разрастаясь, сокращаясь и смешиваясь. Мы видим, как подсвечиваются и перемещаются большие куски текста. В них множество раз встречается имя «Глодер».
Внезапно на экране появляется, сопровождаясь МУРЛЫКАЮЩИМ ЗВУКОМ, панелька: «Поступила флэш-почта…»
МАЙКЛ, удивленный, прикасается к ней.
Открывается окно: «Флэш-почта от С. Бернса, Диккинсон-Холл, 105».
МАЙКЛ читает текст.
СООБЩЕНИЕ: Ты такой клевый… ЦЦЦ
МАЙКЛ улыбается, закрывает окно. Пробегает пальцами по экрану.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН ЗДАНИЯ ЛАБОРАТОРИЙ КВАНТОВОЙ МЕХАНИКИ – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
СТИВ внезапно вскакивает, смотрит на вход.
Мы видим – его глазами – выходящего из здания ЛЕО – будем по-прежнему называть его так – с кейсом в руке.
СТИВ взбирается на велосипед, опускает книгу в нейлоновую сумку и забрасывает сумку через плечо.
ДРУГОЙ РАКУРС:
ЛЕО шагает к автомобильной парковке, на заднем плане виден описывающий ленивые круги СТИВ.
ЛЕО усаживается в машину, небольшую, темно-синюю, с открывающимся верхом, кладет кейс на пассажирское сиденье.
ПЕРЕХОД К:
ЛЕО выезжает из парковки, СТИВ, яростно крутя педали, следует за ним.
ПЕРЕХОД К:
СТИВ, согнувшись над рулем, не отрывает глаз от машины впереди.
Внезапно мы слышим доносящееся из его сумки БИП-БИП-БИП.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН НАССАУ-СТРИТ, ПРИНСТОН – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
ЛЕО, влившийся в поток тянущихся к западу машин, стоит, постукивая пальцами по рулю, на красном свете. Через две машины от него замер, небрежно привалясь к счетчику парковки, СТИВ.
СТИВ, поглядывая на машину ЛЕО, достает из сумки «компуд», нажимает кнопку. Мы видим сообщение.
СООБЩЕНИЕ: Сам ты сволочной, приставучий, клевый-преклевый пижон… ЦЦЦ
СТИВ улыбается от уха до уха. Потом быстро поднимает взгляд. Светофор переключился на зеленый, машины приходят в движение.
Так и держа «компуд» в руке, СТИВ устремляется следом за ними.
По счастью, в Принстоне час пик.
Машин на дороге достаточно, чтобы СТИВУ удавалось не упускать ЛЕО из виду.
ЛЕО едет по Нассау на запад, потом сворачивает налево. СТИВ следует за ним.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР КВАРТИРКИ МАЙКЛА, ГЕНРИ-ХОЛЛ – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
МАЙКЛ по-прежнему занят работой. Появляется СООБЩЕНИЕ: «Карт полон!»
МАЙКЛ вынимает карт, заменяет его другим.
Пока он надписывает заполненный карт, терминал издает еще один МУРЛЫКАЮЩИЙ ЗВУК. «Поступила флэш-почта…»
МАЙКЛ прикасается к экрану, читает текст.
СООБЩЕНИЕ: БА-БАХ! ЛОГОВО НАЙДЕНО…
ЦЦЦ
P. S.: «СВОЛОЧНОЙ» ЭТО ХОРОШО ИЛИ ПЛОХО?
МАЙКЛ улыбается, тычет пальцем в экран.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН МЕРСЕР-СТРИТ, ПРИНСТОН – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
СТИВ стоит напротив дома, велосипед его прислонен к стволу дерева.
Мы видим припаркованный сбоку от дома темно-синий автомобиль и номер на входной двери – 22.
Снова звучит зуммер.
СТИВ вытаскивает устройство связи.
СООБЩЕНИЕ: Чисто сработано! Мне нужно много чего напечатать. «А и Б», 7.00? P. S.: «Сволочной» – лучше некуда. ЦЦЦ
СТИВ нажимает на кнопку «компуда» и весело вспрыгивает на велосипед.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР ГЕНРИ-ХОЛЛА – НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ
МАЙКЛ, прижимая к груди сумку, выходит из своей двери. Запирает ее, идет по коридору.
Сбегает по лестнице, перепрыгивая по пять ступенек за раз, выскакивает в вестибюль. Приближается к двери с табличкой «Печатная», входит внутрь.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР «ПЕЧАТНОЙ», ГЕНРИ-ХОЛЛ – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
МАЙКЛ, он здесь один, подходит к большому принтеру, нажимает кнопку на его передней панели. Появляется запрос: «Студенческий номер?»
МАЙКЛ вводит свой номер. Новое сообщение: «Здравствуйте, Майкл Д. Янг. Пожалуйста, вставьте карт…»
МАЙКЛ вынимает из сумки несколько картов, перебирает их, вставляет первый. Следующий запрос: «Число копий?»
МАЙКЛ нажимает клавишу «1». Запрос: «Способ подборки? 1=СВОБОДНАЯ 2=ПРОБИВКА 3=ПАПКИ».
МАЙКЛ на мгновение задумывается. Оглядывается вокруг, видит на полке над принтером подносик, наполненный зелеными тесемками для брошюровки. Нажимает на панели управления «2».
Сообщение: «Идет печать. Пожалуйста, подождите». Слышно, как гудит принтер, как один лист бумаги за другим снимается со стопы, втягивается в машину и проходит по роликам.
МАЙКЛ отступает к стулу, достает из сумки книгу. Мы видим обложку: Джордж Оруэлл. «Падение тьмы». МАЙКЛ приступает к чтению.
МУЗЫКА.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР ГЕНРИ-ХОЛЛА, «ПЕЧАТНАЯ» – УСКОРЕННАЯ СЪЕМКА
Последовательность кадров:
Из панели управления принтера выщелкивается карт, на дисплее появляется: «Следующий карт».
МАЙКЛ вскакивает со стула, кладет на него книгу, берет следующий карт, вставляет его в принтер.
Возвращается к стулу.
Панель управления выбрасывает карт.
МАЙКЛ вставляет новый: изображение ГАСНЕТ – выбрасывается новый карт. Двойная, тройная экспозиция: МАЙКЛ, встающий, садящийся, вставляющий карт, карт выбрасывается.
Звучит зуммер принтера.
КРУПНЫЙ ПЛАН дисплея.
МУЗЫКА СМОЛКАЕТ.
На дисплее значится: «224 страницы. С вашего счета снято 25.00 долларов. Спасибо, Майкл Д. Янг».
МАЙКЛ стоит, глупо вперясь взглядом в экран. А где же распечатка?
Он обходит вокруг принтера. На задней панели – литая пластмассовая рукоять.
МАЙКЛ опасливо отводит ее вверх.
Мы видим высокую стопку страниц, опрятно уложенных, выровненных, с круглыми отверстиями в верхнем левом углу каждой.
На самой верхней значится:
Из Байрейта в Мюнхен: Корни власти.
Майкл Д. Янг
Под этим – отпечатанный в сепиевых тонах, сделанный на рубеже двадцатого века снимок очень молодого Рудольфа Глодера.
МАЙКЛ любовно взирает на манускрипт.
МАЙКЛ (чуть слышно). Das Meisterwerk!
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН «АЛХИМИКА И БАРРИСТЕРА», ПРИНСТОН – НЕСКОЛЬКО ПОЗЖЕ
МАЙКЛ и СТИВ, сидя за столиком в ближнем к улице углу двора, потягивают пиво. Столики, стоящие по сторонам от них, пусты. МАЙКЛ окидывает взглядом остальные.
СТИВ. Эй, ты только в паранойю не впадай. Уж больно вид у тебя от этого подозрительный делается.
МАЙКЛ. Мерсер-стрит, 22. Ты уверен?
СТИВ. Конечно, уверен. Я тебе покажу по карте. Найти проще простого. Как твоя распечатка?
МАЙКЛ поднимает с пола сумку, открывает ее.
СТИВ заглядывает внутрь.
Господи, неужели это ты сам столько накатал?
МАЙКЛ. Там сплошные повторы. Он увидит только два десятка начальных страниц. Уж об этом я позабочусь.
СТИВ. Ты у нас босс, тебе решать.
Некоторое время они потягивают пиво. Внезапно МАЙКЛ вскакивает.
МАЙКЛ. Черт! Сегодня же пятница. Джо-Бет!
СТИВ мрачно кивает.
СТИВ. Знаю. Я обдумал это, все в порядке.
МАЙКЛ. «Ты это обдумал, все в порядке». И как тебя понимать?
СТИВ. К ней пойду я. Без проблем.
МАЙКЛ. Ты отправишься на свидание с ней?
СТИВ. Угу. Отправлюсь.
МАЙКЛ. А если она… ну, ты понимаешь… воспримет все близко к сердцу?
СТИВ. Как-нибудь справлюсь.
МАЙКЛ некоторое время размышляет над услышанным.
МАЙКЛ. Выходит, теперь моя очередь ревновать.
СТИВ тронут.
СТИВ. Брось. Ты говоришь это, чтобы порадовать меня.
МАЙКЛ. Ты полагаешь?
СТИВ не знает – верить ему или не верить.
СТИВ. Давай еще по пиву. Мне бы не повредило. Для храбрости.
МАЙКЛ. Слушай, ну не укусит же она тебя, сам знаешь. Может, тебе даже понравится. Девушка хорошая. Бывают вещи и похуже.
СТИВ (вставая). Это точно.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН НАССАУ-СТРИТ – НОЧЬ
СТИВ, теперь он в пиджаке и при галстуке, медленно идет по улице. Приближается к блинной «ПД». Заглядывает в окно. Почти ничего не видно. СТИВ дважды сглатывает, поправляет галстук и заходит внутрь.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР БЛИННОЙ «ПД» – НОЧЬ
ДЖО-БЕТ вешает в шкафчик свой рабочий костюм. Услышав скрип двери, оборачивается.
СТИВ (застенчиво). Привет, Джо-Бет.
ДЖО-БЕТ (смущенно). А, Стив. Привет! Послушай, м-м… я пыталась с тобой связаться… но…
СТИВ. Что-нибудь случилось?
Сидевший за столиком спиной к ним МУЖЧИНА встает, поворачивается. Это РОННИ.
РОННИ. Случился я…
СТИВ (удивленно смотрит на него). Ронни?
РОННИ (самодовольно пожимает плечами). Извини, друг. Но знаешь, как говорят. В любви и на войне все средства хороши, понимаешь, о чем я?
СТИВ. О… ты насчет того, что вы с?… Да, понимаю.
ДЖО-БЕТ. Стив, мне правда очень жаль. Правда. Просто Ронни и я. Мы…
СТИВ (выставляет вперед ладонь). Эй. Не надо. Правда. Все в порядке. Я понимаю. Вполне. Вполне понимаю. Честно. Поверь мне.
РОННИ, широко улыбаясь, подходит к нему.
РОННИ. Эй. Держи, Стив. Давай по-мужски.
СТИВ стискивает и пару раз встряхивает ладонь РОННИ. Серьезные мужские дела.
СТИВ. Конечно. Все в порядке. Я… ладно, еще увидимся. Приятного вам вечера, слышите? Сходите в кино или… ну, сами знаете… все что угодно…
СТИВ пятится, изо всех сил стараясь изобразить на лице и горькое разочарование, и великодушие потерпевшего поражение человека, даром что ощущает он лишь ликование с облегчением.
ПЕРЕХОД К:
ИНТЕРЬЕР КВАРТИРКИ МАЙКЛА, СПАЛЬНЯ, ГЕНРИ-ХОЛЛ – НОЧЬ
МАЙКЛ, лежа в постели, читает «Падение тьмы». Услышав, как открывается дверь, настороженно садится.
Дверь спальни распахивается, на пороге стоит СТИВ.
МАЙКЛ удивленно смотрит на него, потом переводит взгляд на часы. Всего лишь десять.
МАЙКЛ беззвучно, одними губами, спрашивает: «Как кино?»
СТИВ медленно покачивает головой, сбрасывает обувь.
Так же беззвучно сообщает: «Ронни».
МАЙКЛ включает на полную громкость приемник у кровати. Спальню наполняет музыка кантри.
МАЙКЛ (под музыку). Ты сказал «Ронни»?
СТИВ. Надо отдать ему должное, он быстро ее окрутил.
МАЙКЛ. То есть тебя бортанули? Поматросили и бросили? Дали от ворот поворот? Вот уж не думал, что у Джо-Бет такой плохой вкус.
СТИВ улыбается, присаживается на кровать, ерошит МАЙКЛУ волосы.
СТИВ (ему явно по душе это слово). Какой же ты клевый…
Тянется к радио и выключает его.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН МЕРСЕР-СТРИТ, ПРИНСТОН – РАННЕЕ УТРО
Камера ОТЪЕЗЖАЕТ от дома номер 22, у которого так и стоит синяя машина ЛЕО.
Мы видим улицу, прекрасную в раннем свете. Пение птиц, солнечные пятна на тротуаре, идиллическое летнее утро.
МАЙКЛ, прислонясь к дереву, сидит на велосипеде. В руках у него сумка, он перебирает страницы рукописи.
Около двадцати первых лежат свободно, остальные накрепко стянуты тесьмой.
Услышав шум, он смотрит вдоль улицы на 22-й номер.
Дверь открывается, выходит, держа под мышкой кейс, ЛЕО.
МАЙКЛ замирает, потом пристраивает сумку на плечо и сгибается над рулем, готовый рвануть с места.
ЛЕО включает двигатель своей машины, щелкает рычажком приемника.
Разливается МУЗЫКА. «Героическая» Бетховена.
Напевая себе под нос, ЛЕО коротко взглядывает в зеркальце заднего обзора и медленно, задом, сдает машину по подъездной дорожке.
ДРУГОЙ РАКУРС:
МАЙКЛ, согнувшись, держась поближе к деревьям, с силой крутит педали.
ДРУГОЙ РАКУРС:
Со стороны подъездной дорожки неторопливо появляется багажник автомобиля.
ДРУГОЙ РАКУРС:
ЛЕО громко подпевает Бетховену.
ДРУГОЙ РАКУРС: более ШИРОКИЙ, СВЕРХУ, – велосипед МАЙКЛА несется прямо на багажник.
ДРУГОЙ РАКУРС:
ЛЕО поет уже во всю мочь; машина начинает двигаться быстрее и…
ТРАХ! БАХ!
Переднее колесо МАЙКЛА врезается в синий металл машины ЛЕО.
В воздух взлетают СТРАНИЦЫ.
ЛЕО, перепуганный, бьет по тормозам. Вокруг его головы порхают залетевшие в машину страницы.
ЛЕО выключает двигатель, МУЗЫКА стихает.
ЛЕО (выскакивая из машины). О мой бог. Мой бог!
МАЙКЛ картинно раскинулся на земле. Основная часть рукописи так и осталась в сумке.
ЛЕО подходит к нему, испуганно наклоняется. Он говорит с сильным немецким акцентом, в котором отсутствует даже намек на американские интонации.
У вас все цело? О, лишь бы у вас все было цело! Я не заметил вас. Просто не увидел. Простите меня, простите.
МАЙКЛ (вставая). Оу – все путем, сэр. Кости на месте. Ффух!
Отряхивается.
ЛЕО. Вы уверены? У вас нигде не болит?
МАЙКЛ. Смотреть надо было, куда лечу. Сам виноват. Еще и ехал не по той стороне улицы… о, Иисусе, моя работа!
МАЙКЛ в ужасе смотрит на разбросанные вокруг машины и залетевшие в нее листы.
ЛЕО. Я все соберу. Соберу, не беспокойтесь. Прошу вас, не двигайтесь.
МАЙКЛ заглядывает в сумку.
МАЙКЛ. Большая часть еще здесь. Черт! Я уж решил, что мне кранты.
ЛЕО, перемещаясь вприпрыжку, собирает лежащие в машине и у бордюра страницы.
ЛЕО. Ну вот. Они не пострадали. Они…
Он умолкает. Увидел титульный лист. МАЙКЛ невинно взирает на него.
МАЙКЛ. Они там все, сэр? Сдается, мне стоит… (Заглядывает в сумку.) Страницы с первой по двадцать четвертую.
ЛЕО перебирает, пересчитывая, страницы. МАЙКЛ внимательно вглядывается в его лицо.
ЛЕО (с любопытством, но и с настороженностью). Здесь все. Так вы изучаете историю?
МАЙКЛ. Я? О нет, сэр. Философию.
ЛЕО. Философию? Однако название вашей работы, оно…
МАЙКЛ. Да, правильно! Видите ли, это рассуждение о зле.
ЛЕО. О зле? Рассуждение о зле?
МАЙКЛ. Ага. Курсовая по этике. Я исследовал первые годы жизни Рудольфа Глодера. Выяснил кучу подробностей из его детства. Об этом времени написано совсем мало. Вы бы удивились, узнав, что я обнаружил. Насчет его матери, рождения. Насчет всего. У меня есть теория, что… о, простите, сэр. Я нагоняю на вас скуку.
ЛЕО. Нет-нет. Ничуть. Скуку? Нет.
МАЙКЛ протягивает руку.
МАЙКЛ. Так можно я возьму их, сэр?
ЛЕО (отсутствующе). Виноват?
МАЙКЛ. Страницы?
ЛЕО. А, да. Конечно. Вот. Прошу прощения. (Отдает страницы, Майкл прячет их в сумку.) Просто дело в том, что выглядит это как-то непонятно. Юноша ваших лет… в этой стране. В Америке.
МАЙКЛ. Сэр?
ЛЕО. То, что вы ломаете голову над подобной темой. Что вы можете знать о зле?
МАЙКЛ. Ну, сдается, мы все о нем что-то да знаем, сэр. Я хочу сказать, достаточно лишь газету открыть, правда? Преступность. Детоубийства. Коррупция. А в истории? Бомбардировки Москвы и Ленинграда. Эс-Е-Гэ. И…
ЛЕО. Виноват? Есиге? Что за есиге?
МАЙКЛ. Эс-Е-Гэ, сэр. Свободное Еврейское государство.
ЛЕО. Ах да, конечно. Эс-Е-Гэ, понимаю. А что вам о нем известно?
МАЙКЛ (пожимая плечами). Да, наверное, то же, что и всем прочим. Всякие ходили слухи. Но, знаете…
ЛЕО (кивая). Да. Слухов всегда хватает.
МАЙКЛ. Ну что же. Простите, что налетел на вас, сэр… сдается, мне лучше двигать…
МАЙКЛ горестно оглядывает переднее колесо велосипеда – покривившееся, со спущенной шиной и торчащими в стороны спицами.
ЛЕО. Двигать? Господи, да о чем вы? Вам нужно зайти в дом, почиститься. Я отправлю ваш велосипед в починку.
МАЙКЛ. О, в этом нет никакой необходимости, сэр…
ЛЕО. Нет-нет. Я настаиваю. Пожалуйста. А после я вас… как это называется? Вы же куда-то направлялись.
МАЙКЛ. Подбросите.
ЛЕО (удивленный). Подброшу? Это ведь, кажется, английское выражение, нет?
Опля…
МАЙКЛ (торопливо). Мы тоже иногда говорим «подбросить». Или «подкинуть».
ЛЕО. Да-да. «Подкинуть». Это я и имел в виду. Куда более по-американски. Я подкину тебя до центра, парднер. Однако сначала вы должны привести себя в порядок. Прошу вас.
МАЙКЛ подбирает велосипед, прислоняет его к изгороди. Они идут по дорожке – МАЙКЛ браво прихрамывает – к парадной двери дома.
ДРУГОЙ РАКУРС:
ЛЕО и МАЙКЛ, снятые ДЛИННОФОКУСНЫМ ОБЪЕКТИВОМ, отчего изображение слегка расплывается, входят в дом, дверь закрывается.
ДРУГОЙ РАКУРС:
СТИВ, примостившись на дереве, смотрит в видоискатель камеры, к которой теперь привинчен длинный телеобъектив.
СТИВ опускает камеру и, откинувшись в развилке дерева, болтает ногами. Похоже, все идет по плану.
Что-то привлекает его внимание. Он снова выпрямляется, подносит камеру к глазу.
ДРУГОЙ РАКУРС:
ВИД СКВОЗЬ КАМЕРУ СТИВА. Перед нами вереница машин, выстроившихся вдоль Мерсер-стрит.
Мы проезжаемся по ней глазами, останавливаемся, возвращаемся назад, к БОРДОВОМУ СЕДАНУ, стоящему капотом к нам. Стекло водительского окна седана опущено, нам виден торчащий из него локоть. Рука распрямляется, стряхивает на мостовую сигаретный пепел.
Ветровое стекло машины отражает слишком много света, не позволяя различить лицо сидящего за рулем человека.
ДРУГОЙ РАКУРС:
СТИВ роется в синей нейлоновой сумке и от спешки едва не срывается с дерева.
Восстановив равновесие, он выуживает из сумки серебристую коробку, открывает ее. Вынимает стеклянный кружок, подносит его к свету, глядит сквозь него.
Протирает стекло извлеченным из коробки кусочком шелка. Закрывает коробку, возвращает ее в сумку и, обвив для надежности одной рукой ветку, аккуратно крепит стеклянный кружок к телеобъективу. И снова поднимает камеру к глазу.
ДРУГОЙ РАКУРС:
ВИД СКВОЗЬ КАМЕРУ СТИВА. Мы опять движемся вдоль ряда машин. На этот раз поляризационный фильтр позволяет нам заглядывать в сверкающие отраженным светом ветровые стекла. Мы останавливаемся на БОРДОВОМ СЕДАНЕ.
СТИВ (невидимый). Ах, дерьмо небесное…
Сидящий за рулем мужчина СТИВУ знаком. Это ХАББАРД.
ПЕРЕХОД К:
СТИВ роняет камеру, и та повисает у него на груди. Он снова открывает сумку и лихорадочно роется в ней, отыскивая «компуд».
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН МЕРСЕР-СТРИТ, ПРИНСТОН – РАННЕЕ УТРО
МАЙКЛ в кухне, стоит, утвердив одну ногу на столе. ЛЕО поворачивается от раковины, держа в руке пропитанный водой клочок хлопковой ткани. Промокает им ободранное колено МАЙКЛА.
МАЙКЛ чуть морщится.
ЛЕО (обеспокоенно). Больно?
МАЙКЛ. Нет-нет. Все в порядке. Немного щиплет, и только. Я чувствую себя мальчиком из «Посредника».
ЛЕО. Виноват?
МАЙКЛ. Это кино такое. Там мальчик, соскальзывая со скирды, рассекает колено, а Алан Бейтс промывает его, совсем как вы сейчас.
ЛЕО. Никогда этого фильма не видел.
МАЙКЛ. Ну да. Думаю, не видели. Простите, мне следовало представиться. Я Майкл Янг.
ЛЕО. Рад знакомству, Майкл. А моя фамилия – Франклин. Честер Франклин.
МАЙКЛ (подавляя смешок). Правда? Ну что же, рад знакомству, мистер Франклин. (Протягивает руку.)
ЛЕО (пожимая ее). Мое имя кажется вам забавным?
МАЙКЛ (поспешно). Нет! Извините, пожалуйста. Просто… ну, знаете…
ЛЕО подходит к корзинке для мусора, бросает в нее тряпицу.
ЛЕО. Вы правы. Разумеется, имя не настоящее.
МАЙКЛ. Да мне-то что! Это не мое дело, мистер Франклин. Или правильнее – доктор Франклин?
ЛЕО. Профессор Франклин. Но прошу вас, зовите меня Честером.
МАЙКЛ. Идет, Честер. А меня народ кличет «Майки».
ЛЕО. Так скажите, э-э… Майки. Написанная вами работа представляется мне весьма…
Слова ЛЕО прерывает громкое гудение зуммера.
МАЙКЛ. Ну вот. Мой «компуд». Вы не против?
ЛЕО. Прошу вас…
Сумка МАЙКЛА стоит рядом с ним на кухонном столе. Повернувшись спиной к ЛЕО, он вытаскивает «компуд», смотрит на экран. Затем на секунду закрывает глаза, торопливо размышляя.
Поворачивается к ЛЕО.
МАЙКЛ (громко). Господи, как вы любезны, что позволили мне привести себя в порядок, Честер.
Произнося это, он подходит к большому блокноту с желтыми листами, берет лежащую рядом с ним ручку. Начинает с лихорадочной поспешностью писать, ручка так и порхает над страницей.
(Громко, не переставая писать). Знаете, какой я разиня? Уже в третий раз за эту неделю слетаю с велосипеда.
ЛЕО. Уверен, это была не ваша вина…
МАЙКЛ (перебивая его). Друзья говорят, что мне лучше пересесть на трехколесный. Видели такие? Может, так будет и безопаснее. А хороший у вас дом, Честер. И улочка тихая. Я-то в общежитии живу. Вы любите бейсбол, Честер?
ЛЕО (несколько озадаченный его болтовней). Ну, я…
МАЙКЛ. Для меня бейсбол – вся жизнь. Я ем бейсбол, пью бейсбол и сплю с бейсболом. Попробуйте как-нибудь сходить на матч. Это игра, в которую ангелы играют в раю. Вам, я думаю, футбол должен нравиться, так? У нас здесь в него, считай, не играют. Есть, правда, американский футбол, никогда не видели? И еще баскетбол. Правда, чтобы дотягиваться до самой корзины, рост нужен немалый, понимаете? А у меня, сдается, в лучшем случае средний, мне всегда хотелось быть повыше. Но, сами понимаете, хотеть – одно, а иметь – другое.
Изрекая эту премудрость, МАЙКЛ вырывает из блокнота верхний листок и протягивает ЛЕО. МАЙКЛ – лицо его говорит: дело очень важное – подносит листок к самым глазам ЛЕО. ЛЕО, недоумевая, вытаскивает очки, читает.
Мы тоже читаем записку, глазами ЛЕО. Она написана крупными, печатными, прописными буквами.
ЗАПИСКА: Верьте мне. За нами следят. Я знаю – вы Аксель Бауэр. Я друг. Я могу помочь. Я знаю о вашем отце, о Кремере, Браунау и Аушвице. Вы должны верить мне. Я могу вам помочь.
МАЙКЛ прикладывает палец к губам.
МАЙКЛ (громко). Ого! Времени-то! Черт, мне пора. Так вы меня подкинете?
ЛЕО лишь молча стоит на месте, его бьет едва приметная дрожь.
МАЙКЛ несколько раз с силой кивает. ЛЕО, вздрогнув, выходит из оцепенения.
ЛЕО. Э? Подкинуть? Да, конечно. Разумеется.
МАЙКЛ (небрежно и громко). Пожалуй, мы могли бы засунуть мой велик назад, если вас не смущает, что на сиденье попадет немного грязи.
ЛЕО встряхивает головой, до него доходит: нужно что-то ответить, этого ждут подслушивающие устройства.
ЛЕО (еще громче, чем МАЙКЛ). Нет! Ничего страшного. Подумаешь, грязь.
МАЙКЛ слегка подмигивает и, улыбаясь, качает головой. Он берет совершенно ошарашенного, потрясенного ЛЕО за плечо и ведет в прихожую. Однако по пути его посещает новая мысль.
МАЙКЛ бегом возвращается на кухню, к желтому блокноту. Вырывает несколько верхних страниц, потом еще несколько. Какого черта? МАЙКЛ выдирает штук тридцать сразу и все их уносит с собой.
МАЙКЛ (присоединяясь в прихожей к ЛЕО). Ну так. Стало быть, делаем ноги. Оборот, может, и не из лучших, но вы меня понимаете, да?
ЛЕО (по-прежнему слишком громко). Да. Я вас понимаю. Делаем ноги! Ха-ха! Очень забавно.
Направляются к выходной двери.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН МЕРСЕР-СТРИТ – ВРЕМЯ ТО ЖЕ СРЕДНИЙ ПЛАН ЛЕО и МАЙКЛА, запихивающих велосипед на заднее сиденье и усаживающихся на передние.
ДРУГОЙ РАКУРС:
СТИВ на дереве, наблюдает за улицей.
Машина задним ходом скатывается с подъездной дорожки. ЛЕО снова приходится ударить по педали тормоза, поскольку мимо проносится еще один велосипедист.
ПЕРЕХОД К:
ВНУТРИ АВТОМОБИЛЯ
ЛЕО. Мой бог! Опять!
МАЙКЛ (глядя назад). Порядок. Чисто. Можно ехать.
ПЕРЕХОД К:
ВИД СКВОЗЬ КАМЕРУ СТИВА.
Синяя машина ЛЕО сдает назад, разворачивается и уезжает по улице.
Мы ПЕРЕВОДИМ ВЗГЛЯД на БОРДОВЫЙ СЕДАН – из окна вылетает окурок, машина трогается, следует за ЛЕО.
ПЕРЕХОД К:
СТИВ опускает камеру, лицо у него встревоженное.
ПЕРЕХОД К:
ОБЩИЙ ПЛАН УЛИЦ ПРИНСТОНА – УТРО
Машина ЛЕО выезжает на Нассау.
ПЕРЕХОД К:
ВНУТРИ МАШИНЫ ЛЕО – ВРЕМЯ ТО ЖЕ
ЛЕО выглядит напуганным до смерти, машина плохо слушается его.
МАЙКЛ. Если сможете подвезти меня до Университетской площади, будет отлично.
ЛЕО. Прошу вас, скажите мне, что…
МАЙКЛ прерывает ЛЕО, кладя ему на плечо ладонь. ЛЕО поворачивается к нему. МАЙКЛ указывает на приборную доску машины, потом себе на уши. ЛЕО понимает. Даже машина может прослушиваться.
МАЙКЛУ приходит в голову мысль. Он включает радио. Громовая МУЗЫКА: вступление к третьему действию «Лоэнгрина», рев фанфар.
МАЙКЛ (перекрикивая музыку). Извините, Аксель, но осторожность нам не повредит.
ЛЕО. Кто вы? Как узнали мое имя? Мой бог! Я понял! Это вы! Тот самый!
МАЙКЛ (недоуменно хмурится). То есть?
ЛЕО. Вы тот студент из поезда, так? Они сказали мне, что я разговаривал во сне. Дали лекарство, которое избавляет от этого. Вы тот студент, который слышал, как я разговаривал в поезде.
МАЙКЛ. А… Ну да. Послушайте, я должен извиниться перед вами. Я просто наплел им про ваши разговоры во сне. Это неправда. Я никогда не ехал в одном с вами поезде. И уверен, что вы не разговариваете во сне. Понимаете, мне нужно было как-то объяснить, откуда я столько о вас знаю. И я в тот раз ничего другого придумать не смог.
ЛЕО (в ужасе). Вы англичанин! У вас английский выговор! На кого вы работаете? Я немедленно останавливаю машину!
Автомобиль заносит. Визжат тормоза. Сзади летят гудки клаксонов.
МАЙКЛ (отчаянно стараясь вывернуть руль). Нет! Ради бога, езжайте дальше! За нами почти наверняка следят.
ЛЕО. Следят? Следят? Но кто?
МАЙКЛ. Вам знакомы Хаббард и Браун?
ЛЕО. Да, знакомы.
МАЙКЛ. Хаббард наблюдал сегодня за вашим домом.
ЛЕО. Но Хаббард мой друг! А вы… Вы работаете на Европу. Вы нацист!
МАЙКЛ (стараясь перекричать музыку). Нет! Прошу вас, поверьте мне. Я не нацист. Послушайте, я кое-что знаю. Такое, что следует знать и вам. Если я не ошибаюсь, вы пытаетесь построить машину.
ЛЕО. Машину? Какую машину?
МАЙКЛ. Генератор искусственной квантовой сингулярности. Способный создать окно в прошлое. Вас терзает вина вашего отца. Завод, построенный им в Аушвице для производства «Воды Браунау». Возможно, вы хотите отправить что-то в прошлое. Быть может, что-то, способное разрушить фабрику. Или помешать рождению Рудольфа Глодера. Однако я знаю, что вам действительно следует сделать. Знаю ответ.(Оглядывается по сторонам.) Остановитесь вон там, у рынка.
Машина сворачивает на Университетскую площадь. Тем временем вступление к третьему действию «Лоэнгрина» сменяется следующим за ним «Свадебным маршем».
ЛЕО под визг тормозов останавливает машину у рынка «Уова». Рядом с рынком виднеется вывеска велосипедного магазина – «ВЕЛОРАМА».
Мне известен секрет «Воды Браунау». Известно, откуда она взялась. Я знаю, кто больше ста лет назад влил ее в цистерну. Поверьте мне. Я знаю.
ПРОХОЖИЙ (кричит). Эй!
ЛЕО подскакивает на сиденье. ПРОХОЖИЙ заглядывает в машину.
(Кричит, перекрывая музыку.) Поздравляю со свадьбой, братцы, но, может, увернете немного звук, а?
МАЙКЛ отмахивается от него.
МАЙКЛ (кричит в ухо ЛЕО). Озеро. Вест-Виндзор. Сегодня вечером. В восемь. Пожалуйста! Я друг. Поверьте. Только убедитесь в отсутствии слежки. За вами поедет мой друг. Он будет одет в красное.
ПРОХОЖИЙ просовывает руку в машину и убавляет громкость.
ПРОХОЖИЙ. Засранцы!
ПРОХОЖИЙ выпрямляется и, как то и подобает его имени и природе, проходит.
МАЙКЛ (вслед ему). Извини, друг. (К ЛЕО: поддельно нормальным тоном.) Ладно, спасибо, что подкинули, Честер. Очень приятно было познакомиться с вами. Надеюсь, все у вас пойдет путем. Вы бы, правда, посмотрели как-нибудь матч.
МАЙКЛ вылезает из машины, стаскивает с заднего сиденья велосипед, поворачивается к «Велораме».
ЛЕО сидит, незряче глядя перед собой.
Ну, всего, Честер. Я так ПОНИМАЮ, вам лучше поспешить, верно?
ЛЕО оборачивается, чтобы еще раз взглянуть на МАЙКЛА, глаза его полны сомнения и тревоги.
МАЙКЛ произносит одними губами: «Верьте мне», взмахивает на прощанье рукой и идет к магазину.
На заднем плане мы видим капот остановившегося за углом БОРДОВОГО СЕДАНА. Он не едет за ЛЕО. Когда МАЙКЛ входит в магазин, СЕДАН так и остается стоять на месте.
ЗАТЕМНЕНИЕ
