Как-то звонит Оля и говорит:

– Где была? Я тебе звонила, никто не подходил.

– Да (говорю), – ходила тут в магазин дальний. Коляна встретила, зацепились языками. Еще Рахматулло подвалил, наш дворник, болтали стояли…

– О чем?

– Ну, так, по мелочи.

– Просвещала?

– Скорее они меня.

Оля не поняла (она иногда демократична до пародийности).

– Как просвещали?

– Рахматулло (говорю), – интересно рассказывал об анализе подсознательно-чувственных обертонов в ранних фильмах Эрнста Любича…

Оля (нисколько не сомневаясь):

– Молодец! Узбекский интеллектуал, наверно? А тут – дворником?

– Ну типа.

Оля (опять):

– А Колян-то понял хоть что-нибудь?

Я говорю:

– Обижаешь! Недемократично! Ты ж сама говоришь, что надо со всеми на равных!

Оля (быстро, смущаясь):

– Да, да, конечно! Извини ради бога! Я не в том смысле!

Мама услышала и говорит:

– Че ты над Олей опять издеваешься?

Оля говорит громко:

– Теть Нель, она сейчас еще и опозорит меня, всем это напишет!

И хохочет.

Добродушная она. Другая бы обиделась. Один мой приятель-интеллектуал (я писала как-то об этом) который, будучи пьян, спросил соседа-дальнобойщика, знает ли тот, что ранние теологи писали на латыни, а потом, когда я всем это, потешаясь, рассказывала, обиделся. Мол, нечего из меня дурака делать…