См. подробно: Станислав Думин. Романовы. Императорский Дом в изгнании. Семейная хроника. М., 1998.

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 62. Д. 61.

Его фамилия по-русски имеет несколько написаний – Маклин, Маклейн и Маклэйн. Сам он писал – «Маклэйн», поэтому и мы будем придерживаться этого написания.

См.: Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3 1933 – 1941 годы. М., 1997. С. 40 – 49; Т. 5 1945 – 1965 годы. М., 2003. С. 77 – 88.

Личное дело Д. Д. Маклэйна (М. П. Фрейзера) // Архив ИМЭМО РАН.

Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3. С. 31, 41.

Из интервью Джорджа Блейка автору публикации.

Первые сомнения в отношении Сталина у Маклэйна появились в августе 1939 года, когда был заключен советско-германский пакт о ненападении. Маклэйн был тяжело травмирован соглашением Сталина с Гитлером, которое он приравнивал к предательской мюнхенской политике Чемберлена и Даладье. По убеждению Маклэйна сближение Сталина с Гитлером «обусловило катастрофические и почти роковые последствия для Советского Союза и для всех народов Европы». – Из предсмертных записей Д. Маклэйна. // Мировая экономика и международные отношения. 1990. № 11. С. 107.