Часть первая
Семья. Детство. Возмужание
(1865–1893)

Восемнадцатого февраля 1865 года главный архитектор Людвиг Хедин вошел в подъезд своего дома на углу Кунгсгатан и Дроттнинггатан в Стокгольме. Он снял пальто и шляпу и поспешил узнать, как дела у его жены Анны. Схватки уже начались.

Людвиг Хедин и Анна Берлин познакомились во время катания на санях в Юргордене и поженились в 1862 году. Брак был удачным. У них уже была дочь, и 19 февраля 1865 года родился мальчик.

Людвиг Хедин присел к письменному столу и записал в дневнике:

«Поужинал в “Конкордии”. Поздний ужин у Гранстрёма. Вернулся домой в половине двенадцатого. Пошел к повитухе. Без четверти два родился наш сын Свен Андерс.

Молю Господа, чтобы он стал хорошим мальчиком».

Судя по всему, мольбы Людвига были услышаны: маленький Свен Андерс стал одним из самых выдающихся, знаменитых и титулованных шведов за всю историю страны. На протяжении нескольких десятилетий не проходило и дня, чтобы его имя не появлялось хотя бы в одной из газет мира. Он был велик и эпохален. Все, что Хедин делал, было монументальным, в конце концов — даже его заблуждения. Все выбранные им роли: авантюриста, первооткрывателя, ученого, писателя и шоумена — были сыграны превосходно.

Происхождение семьи Хедин мы можем проследить до семнадцатого века. Там мы находим человека по имени Пер в приходе Хидингста в Нэрке. У Пера родился сын Ларе Перссон, дослужившийся до инспектора, он взял себе фамилию Хедин по названию прихода. В 1683 году у него родился сын Свен, ставший церковным старостой в Крэклинге. В 1717 году у него родился сын Фредерик. Фредерик стал управляющим хозяйством в Смоланде. В 1750 году у него родился сын Свен Андерс, впоследствии ученик Карла фон Линнея. Свен был лейб-медиком Густава IV Адольфа и написал несколько книг. Среди прочих книга о Карле Линнее и трактат об оспе.

У Свена Андерса родился сын (которого он тоже назвал Свеном Андерсом), дослужившийся до начальника отдела министерства. У Свена Андерса-сына было девять детей: четыре мальчика и пять девочек. Одним из его сыновей и был Людвиг, впоследствии главный архитектор Стокгольма и папа нашего героя Свена Андерса Хедина.

У мамы Свена-Анны была доля еврейской крови. Ее прадедушка Абрахам Броде, студент, сбежал в Сконе из Франкфурта-на-Одере в Германии после совершения кражи. В 1771 году он крестился и взял фамилию Берлин. Дедушка Свена по линии матери Кристиан Гиссель Берлин был священником в Балкокре в Сконе.

Противники Свена Хедина частенько использовали еврейское происхождение Хедина для нападок. На карикатурах его изображали с огромным крючковатым еврейским носом, а Агнесс фон Кристеншерна вывела его под именем Шолом-Алейхема Берлина в своем романе «Девицы фон Пален».

В ответ на это Хедин указывал, что на пятнадцать шестнадцатых он немец. В обиходе семьи Хедин ничего еврейского не было. Хедины были типичной буржуазной семьей, бывшей на верхушке среднего класса, они праздновали Рождество, были аполитичны и консервативны. Высшие ценности Хединов были довольно просты: Бог, Король и Родина.

Архитектор Людвиг Хедин был завален заказами. С 1850 по 1900 год население Стокгольма выросло с 93 до 300 тысяч жителей, то есть утроилось. Строительство процветало: постоянно были нужны новые дома, улицы, фабрики и прочее. Город бурлил и развивался.

Но Людвиг Хедин успевал вести светскую жизнь и находил время для детей. Кроме старшей дочери Клары и уже известного нам Свена у них с Анной родилось еще три мальчика и четыре девочки. Двое мальчиков умерли вскоре после рождения.

Свену Хедину около года. 1866 год.

Семья была дружной, каждое воскресенье приходили дяди Свена-Калле, Сванте, Хенрик и Аппе. Они были завсегдатаями светских салонов, почитатели старой густавианской кавалерственности и обходительности; они любили поэзию и театр, были остроумны, интеллектуальны и любили посмеяться.

Все они оказали сильное влияние на юного Свена, но в особенности дядя Сванте. Сванте, или, точнее, Свен Андерс, был известным комедийным актером. Публика в драматическом театре начинала смеяться, едва он появлялся на сцене. В частной жизни он был очень приятным в общении человеком, что называется-душа общества.

Во время Рождества в доме Хединов он был чем-то вроде Санта-Клауса. В сочельник дядя Сванте приходил с полной корзиной тщательно выбранных подарков, завернутых в белую бумагу. Он был главным заводилой на празднике.

Позже вечером, когда подарки были розданы и праздничный ужин закончен, папа Людвиг, Свен и другие дяди обычно шли в холостяцкую квартиру Сванте на холме Сперлинген, разжигали камин, и каждый получал еще по одному рождественскому подарку.

Когда одна из сестер Свена заболела корью, его немедленно отвезли к Сванте, чтобы не заразился. По вечерам, когда Сванте уходил в театр, Свен изучал его обширный гардероб. Чего там только не было: трубки, сигарные мундштуки с жестикулирующими фигурками, графины для пунша с музыкой, портсигары, булавки для галстука и всякие смешные штучки. Многие вещицы Сванте получил в подарок от короля-сердцееда Карла XV. Сванте входил в круг ближайших друзей монарха, так что король тоже в какой-то степени относился к миру Свена Хедина.

Карл XV умер в 1872 году. Семилетний Свен с папой Людвигом пошли попрощаться с королем. Многие хотели увидеть скончавшегося монарха еще раз, перед тем как его зароют в землю, и к ступеням замка вилась длиннющая очередь. «Он желто-белый, совсем как воск», — подумал Свен, когда они с отцом подошли к катафалку с гробом. Ему почему-то особенно запомнилось, что у короля были очень тонкий нос и маленькие узко прорезанные ноздри.

Маленький Свен Хедин жил в мире романтических героев, населенном такими персонажами, как Кожаный Чулок, Ункас, капитан Немо, и непридуманными героями — такими, как Дэвид Ливингстон, Генри Стенли, Адольф Норденшёльд. В двенадцать лет Свен уже знал, кем он станет в будущем - героем-первооткрывателем, как и они.

Он мечтал о богатом меценате, который шлепнет к его ногам мешок с золотыми монетами и скажет что-нибудь вроде: «Отправляйся на Северный полюс». Примерно так же, как это сделал газетный магнат Джордж Беннет, посылая Генри Стенли разыскивать в Африке пропавшего Ливингстона. В отличие от большинства других мальчиков, которые, вырастая, забывают свои мечты, Свен их осуществил.

Следовать примеру героев-первооткрывателей он решил буквально, так что когда одним зимним днем Норденшёльд прогуливался по Дроттнинггатан, Хедин пошел следом, тщательно ступая по оставленным в снегу великим полярным исследователем следам. Свен прочитал все, что мог, об экспедициях, неизвестных краях, особенно полярных, и начал готовить себя к будущей полной трудностей и лишений героической жизни. Он ел очень мало, спал в нетопленой комнате с открытым окном даже зимой.

У Свена Хедина были врожденный талант к рисованию и литературный дар, и он очень рано начал и рисовать и писать. Он писал мелодраматические саги о благородных героях и сам иллюстрировал их. Источниками вдохновения для него стали архитектор, график и сказочник Ф. В. Шуландер и знаменитый французский иллюстратор Гюстав Доре.

Когда Хедину было пятнадцать, он сделал серию рисунков по мотивам «Двадцати тысяч лье под водой» Жюля Верна. К Рождеству Свен удивил семью романтической приключенческой повестью в стихах со своими рисунками; в дальнейшем писать стихи стало семейной рождественской традицией. В результате через два года появилась довольно длинная иллюстрированная сказка в стихах о восточном герое Араб эль-Сиде и об опасностях, которые ему пришлось преодолеть для того, чтобы освободить дочь багдадского халифа из рук разбойников.

Родители Свена Анна и Людвиг Хедин.

После незабываемого вечера 1880 года, когда пятнадцатилетний Свен Хедин смотрел, как «Вега» Норденшёльда бросила якорь в Стрёммен, его творческий талант приобрел определенную направленность: он с особым рвением стал рисовать полярные экспедиции и чертить карты. В тринадцать лет он начертил карту Франции, потом также карту Испании и Италии. В шестнадцать лет Хедин был уже довольно искушен в картографии и начал мегапроект, потребовавший двухлетнего труда, — атлас в шести томах.

В первом томе была показана Солнечная система и звезды Северного полушария, во втором томе были карты Севера, пейзажи, животный мир, морские течения, частота появления северных сияний, распространение тундровой зоны, границы лесов, зоны обитания и климатические зоны. В третьем содержалась сотня карт маршрутов наиболее известных полярных исследователей. Четвертый рассказывал о географии, экономике и животном мире Скандинавии и России. Пятый посвящен другим странам Европы, а в шестом помимо прочего были карты распространения двухсот четырех видов шведских птиц.

Свен Хедин не особенно блистал в школе. Первый год ему было очень трудно, да и позже, когда учение пошло легче, Хедину намного больше нравилось рисовать и чертить карты, чем зубрить уроки. Он даже оставался на второй год и получил неважные оценки на экзаменах в 1885 году: в частности, по географии, немецкому, английскому и латинскому, что действительно удивительно, принимая во внимание его будущую карьеру путешественника и славу лингвистического гения.

В детстве Хедин был тихий, молчаливый, замкнутый в своем мире мечты и фантазий о чести, мужестве, открытиях и восточных героях. Это тоже кажется достаточно странным, потому что в зрелом возрасте Хедин стал смелым, отчаянным, экстравагантным, он мастерски манипулировал публикой и обожал театральные эффекты.

Братья и сестры Хедин. Свен позирует стоя. 1882 год.

Атлас мира был самой большой, но далеко не единственной картографической работой юного Хедина. Многие карты он вычертил исключительно ради удовольствия. Слухи о его таланте распространились через знакомых, и Свен начал получать заказы. В одном случае он должен был сделать карту Египта и бассейна Нила, другой заказчик захотел карту Большого каньона в цвете на четырех листах в два квадратных метра каждый, так что Свену пришлось расположиться в семейной столовой и ползать по полу с чертежными инструментами.

В девятнадцать лет он получил задание начертить огромную карту с маршрутами путешествий русского исследователя Николая Пржевальского по Центральной Азии. Пола в столовой было уже маловато, и Хедин перебрался в студию Свободной академии искусств. Карта была заказана Оскаром Нюстрёмом, хорошим знакомым папы Людвига, который должен был прочитать доклад о Пржевальском по случаю вручения русскому ученому «Медали «Веги». Эта награда, учрежденная после успешного плавания Норденшёльда по Северному морскому пути, была сродни Нобелевской премии для путешественников-исследователей. Годом раньше этой медалью был награжден Генри Стенли. Решение о награждении принимало Общество антропологии и географии.

Когда карта была закончена, ее смонтировали в зале Общества врачей, где должна была состояться лекция; карта заняла всю стену. Среди публики было много именитых гостей, в частности сам Норденшёльд. После доклада он подошел поближе и начал внимательно изучать карту. Оскар Нюстрём кивком указал на Хедина, который давно мечтал познакомиться со своим кумиром.

Сердце Свена едва не выскочило из груди, когда его представили Норденшёльду и они пожали друг другу руки. Норденшёльд похвалил карту и спросил, какие образцы использовал Хедин. Этого вполне хватило, чтобы он летел домой как на облаке.

Когда Свену Хедину исполнилось двадцать, никакого опыта путешественника у него не было и в помине: дальше острова Юстер в стокгольмских шхерах он не бывал, как, впрочем, и остальные члены семьи.

Хедины, как и почти все в то время, были крепко привязаны к дому. Никто из них и представить не мог, что планы Свена могут стать чем-то большим, чем мечты и фантазии.

Но весной 1885 года, примерно месяц спустя после двадцатилетия Свена, к нему подошел ректор Бесковской школы Бергман и застал врасплох неожиданным вопросом: а не хочет ли Хедин поехать в Баку на Каспийском море?