Утром 7 августа 1933 года Хедин приехал в Нанкин и встретился с министром иностранных дел Ло Венкаем.

— Я прочитал ваш отчет, вы совершенно правы: дорога нужна. Сколько это будет стоить?

— Тридцать пять — сорок тысяч долларов.

Министр удивился:

— Так мало?

— Я не включил жалованье. С зарплатой пятьдесят пять.

— Правительство возьмет на себя все расходы.

Месяцем ранее на приеме в немецком представительстве в Пекине Свен пространно побеседовал с заместителем министра иностранных дел Китая Лю Чингче.

Разговор зашел о положении в раздираемом войной Синьцзяне, который был практически отрезан от страны. Бывший губернатор Цзинь сбежал в Нанкин, и там его арестовали, обвинив в тайных связях с русскими. Новым губернатором провинции стал ШенгТупан.

Лю Чингче хотел услышать мнение Хедина. Суждение Свена было решительным. Если не принять срочных мер, то Китай потеряет Синцзян, как уже потерял Тибет, Внешнюю Монголию и Маньчжурию.

— И что, по вашему мнению, нужно делать?

— В первую очередь построить первоклассную автомобильную дорогу между Синьцзяном и остальным Китаем. Вторым шагом будет строительство железной дороги. Вы сможете в любой момент в случае необходимости перебросить в провинцию военные части. Хоть целую армию.

Хедин напомнил о природных ресурсах Синьцзяна — золоте и нефти и о крайне незначительных объемах торговли с прочими частями Китая из-за плохих коммуникаций, в то время как торговля с Россией, на западе провинции, где есть дороги, процветает.

— Надеюсь, — медовым голосом закруглил беседу Свен, — ваше превосходительство понимает, что я не ищу выгод для себя. Я готов приступить к делу немедленно, поскольку никто знает, что будет в Синьцзяне через месяц или три.

— Вы правы. Дело не терпит. Напишите служебную записку на мое имя.

И Хедин передал Лю Чингче карту с наметками предполагавшейся трассы.