Чаще всего женщины возникали после того, как мужчины, обустроившись на земле, подавали наверх соответствующее прошение. Но иногда это происходило без всяких просьб с их стороны, исключительно по воле творца.

Индейцам тоба божество спустило женщин с неба в клетке, которая болталась высоко над землей и не ровен час могла быть опять поднята вверх. Божество словно хотело выяснить, как внизу отнесутся к его инициативе. Результат опыта оказался впечатляющ: мужики камнями проломили у клетки дно, женщины горохом посыпались вниз, набрали в свободном падении скорость и, пробив почвенный слой, провалились куда-то очень глубоко. Тогда мужчины вооружились палками-копалками и вырыли всех до единой, хотя и, как сообщает миф, некоторым в ажиотаже выбили глаз, а то и оба.

С неба низошли, хотя и не в клетке, а по лиане, женщины к индейцам чороте; причем распределял их в порядке очереди лично тотемный предок Ястреб: тем чороте, которые пришли за женами первыми, достались самые красивые.

К первочеловеку меланезийского племени ватут, который, бедняга, питался землей, высушивая ее на солнце, явилась, тоже с неба, жена и принесла с собой всякие вкусности и глиняную утварь.

Женщины индейцев мака вышли из озера, причем начали с воровства рыбы у своих будущих соплеменников-муж-чин, а первая женщина араваков (локоно) попалась в рыбачьи сети.

Поэтично выглядит история появления женщин у лепча — тех самых, которых сначала пробовали лепить из сливочного масла. Второй вариант мужчины-лепча был сделан из более подходящего материала: плоть из глины, кости из камня, сосуды из лиан, кровь из воды, — а душу в него вдохнул ветер. Так вот специально для этого чудесного мужчины демиург Таши-такбо поймал в силки женщину, которая до того летала себе в небесах подобно птичке.

Все перебранные мифы, однако, ничего не говорят о процессе создания женщины, а это, пожалуй, и есть самое интересное. Впрочем, описаний процесса тоже хватает. Начнем, как от отправной точки, с библейской истории. Как известно, библейский Бог начал с Адама, но тот недолго оставался в одиночестве. События развивались стремительно, в пределах одного дня творения. Как повествует Книга Бытия,

Господь погрузил Адама в «крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку» (Быт. 2:21, 22). Отметим гуманность Господа: операция была произведена в «крепком сне», то есть под наркозом, и без каких-либо отрицательных последствий для здоровья библейского первопредка.

Нечто очень похожее проделали высшие силы с ребром первомужчины народа тода, живущего в горах Нильгири на юге Индии (не путать этих, нильгирских, тода с тода тайваньскими — это разные народы!). Изолированность тода от остального мира следует подчеркнуть особо, дабы исключить намеки на заимствование мифа из Библии. Первый нильгирский тода выбрался из-под земли, уцепившись за хвост священного буйвола, которого семья местных божеств перегоняла по какой-то своей надобности с подземного на наземное пастбище. Вообще-то за такое своеволие можно было и схлопотать, но, видимо, божества находились в хорошем расположении духа, коль скоро никак не стали тода наказывать, и даже наоборот — наградили первомужчину женщиной, изготовленной из его ребра.

Любопытно преломилась библейская версия появления женщины в гагаузской легенде. У Адама и Евы было много детей, но почти все мальчики, и только одна дочь, на которой, когда пришел срок, все, как один, сыновья и пожелали жениться. Дабы не случилось на этой почве внутрисемейного конфликта, сообразительный Адам насобирал в поле кости самых разных животных и попросил Бога превратить их в женщин. Милосердный Господь просьбу выполнил. Этим, по мнению гагаузов, и объясняется то, что одни женщины хитры как кошки, другие преданны как собаки, третьи трудолюбивы, как лошади, четвертые упрямы, как ослицы, и т. д.

А у ибанов, которых еще называют морскими даяками, роль ребра сыграла мужская нога. Однажды, когда первомужчина ибанов возлежал у бамбуковой рощи, у него вдруг вспухла икра, и не успел он ничего подумать, как от ноги отпочковалась готовая к соитию женщина. Разумеется, тут не обошлось без патронажа и даже прямого вмешательства местного бога Петары.

Но превращение отдельных частей мужского тела и уж тем более костей животных в женщину — дело нетипичное. Куда чаще демиурги действовали широкими мазками и целиком превращали в женщин одного, а то и сразу нескольких мужчин. Например, первую женщину уже упоминавшегося племени мункан Месяц, выступивший в качестве демиурга, создал из своего младшего брата, отхватив тому мужские причиндалы одним взмахом остро наточенного бумеранга. А чтобы у брата не было сомнения в своем новом статусе, он вручил ему вместо копья, положенного мужчине, женскую палку-копалку.

Мужчин другого австралийского племени — коко-ялу-нью — Месяц поначалу призывал использовать вместо женщин отверстия, проделанные в камне, причем действовал личным примером. Но когда из этого ничего путного не вышло, он обратил свой взор на тотемного предка коко-ялунью Ястреба, чьи темные волосы, когда Ястреб принимал человеческий облик, делали его похожим на женщину. Недолго думая, Месяц проделал с Ястребом то же самое, что и со своим братом, и прорезал ему обсидиановым ножом вагину.

Аналогичную операцию, согласно второму варианту происхождения андаманцев, произвел неназванным инструментом тотемный предок варан Та Петие над островитянином по имени Колотат и сам же совокупился с ним (то есть с ней...), чтобы родить первопредков.

Страшная история случилась за многие тысячи километров от Андаманских островов — в Южной Америке, где первая женщина племени кабияри прежде была мужчиной-ягуаром. Однажды, наевшись рыбьего жира, ягуар к ужасу своему забеременел. «Чем же я буду рожать?!» — возопил он, с ненавистью глядя на свое мужское достоинство и проклиная рыбий жир. Но к счастью для человека-ягуара, местный шаман, в равной степени бывший человеком и дятлом, владел приемами хирургии: сначала он отсек ягуару все для женщины лишнее, а затем соорудил ему боеспособные женские гениталии, и ягуар — впрочем, уже не ягуар и не мужчина, а женщина, получившая имя Ямату, — благополучно родил (или родила — как кому нравится).

Не надо, однако, думать, что орудиями превращения мужчины в женщину были только острые предметы. Ведь возможностям и фантазии высших сил нет предела. Два брата, индейцы чаяуита, единственные из всего племени спасшиеся во время потопа, насмотрелись на обезьяний секс и тоже захотели половой жизни. Сначала пытались они использовать в качестве женщины краба, но им — это были высоконравственные братья — не понравилось, что краб так бесстыдно расставляет ноги. Тогда они обратились с просьбой создать женщину к божеству Кумпанаме, и тот решил вопрос просто, переменив пол младшему брату. Один из вариантов мифа рассказывает, что Кумпанама подсунул братьям горшок, откуда выпрыгнул паук и внедрился в тестикулы юноши, и весь этот ужас закончился превращением мужского твердого начала в мягкое женское. Другой миф, правда, сообщает, что женскую проблему у чаяуита это поначалу все равно не решило и некоторым мужчинам приходилось эмигрировать на небо ради женитьбы на девушках-звездах. Что характерно, никто из них назад не возвратился...

Иногда для превращения хватало одного желания божества. В общем, был мужчина, а потом вдруг — р-раз! — стал женщиной. Демиург африканского народа сонге Мвиди Микулу как-то шел по лесу и ломал сучья, которые, падая на землю, все до единого превращались в мужчин. Будучи рачительным хозяином подотчетных земель, Мвиди Микулу подумал о том, что всех этих мужчин следует обеспечить женщинами, и тут как раз заметил, что за ним подглядывает некто Чампака. Мановением руки — Чампака и ойкнуть не успел — Мвиди Микулу заменил ему пенис и яички влагалищем и прирастил груди. Превращение сопровождалось нотацией, что мужику негоже проявлять чрезмерное любопытство. Позже свежеиспеченная женщина поступила в общее пользование и нарожала множество новых сонге. Конечно, одно импульсивное решение демиурга не могло решить демографическую проблему, но мужчинам, бывшим сучьям, повезло набрести на поле, где в изобилии рос арахис, — целое богатство по древним временам. Весть о находке разнеслась по миру, и тут же невесть откуда набежали женщины...

Сомнительно, чтобы злополучный Чампака сильно обрадовался столь неожиданной перемене в своей судьбе, но, по крайней мере, операция над ним была произведена бескровно и безболезненно. И такое случалось куда чаще, нежели всякие жестокости, уродующие психику будущей женщины и матери. Точно так же, без всякого применения острых предметов, одним добрым словом, Летучая Мышь, тотемный предок австралийского племени вотжобалук, создал первую женщину-вотжобалук из своего спутника, вместе с которым прогуливался по местной полупустыне.

А демиургиня Дух Вселенной даже на слова размениваться не стала — она силой мысли обеспечила равновесие полов в одном из эскимосских племен, превратив в девушку младшего мальчика.Перед этим, чтобы племени было где жить, Дух Вселенной справила большую нужду, и возник остров Нунивак (если кто не верит, может найти его на карте; координаты: 60°04'54" северной широты и 166°22'5Г западной долготы).

Куандра, демиург индейцев урарина, поначалу решил, что его народ вообще обойдется без женщин, а размножаться станет, вводя друг другу пенисы между пальцами ног и вынашивая детей в икрах. Но потом, насмотревшись на такую половую жизнь, он переменил свое мнение, и однажды половина народа урарина, заснув мужчинами, проснулась женщинами. Иную методу применило божество, отвечающее за индейцев квакиутль: оно расщепило местного первомужчину на две части — одна часть так и осталась мужчиной, а другая была наделена женскими гениталиями.

Первая женщина австралийского племени вик-натара появилась в результате плясок, которые затеяли два брата-первочеловека. С последним па у одного из них отвалился половой член, и на его месте образовалось влагалище. Позже братья вступили в брак и породили людей племени вик-натара. Индейцам кофан для обретения женщины даже танцевать не потребовалось. Один из них — на тот момент кофа-нов было трое — взял да и превратился волею высших сил в даму, а двое оставшихся стали ее равноправными мужьями.

Первые женщины у индейцев крахо возникли из юношей, которые угостились ямсом неизвестного современной науке вида. У индейцев племени вийот первой женщиной стал бедолага, у которого все валилось из рук — при всех стараниях он не мог ни лося добыть, ни огня трением развести и очень страдал от своей непригодности. Насмотревшись на потуги этого вийота, демиург погрузил его в сон, и пробудился он уже женщиной, утратив вместе с мужскими гениталиями мужские комплексы. А у мужчин его племени началась нормальная половая жизнь.

Трикстер лис Агуаратунпа, герой мифа индейцев чири-гуано, сам превратился в женщину. Он бережно отсоединил пенис и повесил на дерево, а вместо него пришлепал влагалище, сделанное из первого попавшегося под руку плода; идея была в том, чтобы в случае надобности вернуть пенис обратно. Он так и сделал, но прежде чем опять сделаться мужчиной, успел стать матерью.

Антропоморфный Вакджункага, божество-трикстер индейцев виннебаго, сделав себе влагалище из лосиной печени, а груди из почек, вышел замуж за сына племенного вождя и родил троих сыновей.

Койот, трикстер из мифа индейцев уичита, пообещал первым представителям этого народа, семерым братьям, жену на всех одну, но зато какую — собственную дочь. Все бы хорошо — но у Койота не было дочери! И когда пришел срок свадьбы, Койот недолго думая сам превратился в девушку, а затем и в семимужнюю жену; прежде чем его разоблачили, он тоже успел родить. Братья, огорченные подлогом, поднялись на небо и, превратившись в Большую Медведицу, каждую ночь глядят сверху на землю, недоумевая, как же это их так провели...

Хотя тут, конечно, надо оговориться, что астральная мифология переполнена версиями о происхождении этого созвездия. Тайваньские пайваны, например, утверждают, что Большая Медведица — это их культурные герои, причем четырьмя звездами представлен глава фамилии (мы видим его половой член, тестикулы и шапку), и по одной звездочке досталось двум его сыновьям и дочери.

Божество Такаро, решив населить острова Леперс, входящие в архипелаг Новые Гебриды, вылепило из глины десять мужчин, а потом сообразило, что получилась армия, а не народ, швырнуло в одного из них кокос, и этого оказалось достаточно, чтобы проигравший в игре «На кого бог пошлет!» превратился в женщину. Проконсультировавшись с Такаро, новоявленная женщина выбрала себе суженого из оставшихся девяти мужиков, и от этой пары пошли меланезийцы местного розлива.

Крупный плод нашел применение, когда возникла необходимость в женщине, и у индейцев нивакле. Правда, здесь ситуация в корне отличалась от меланезийской. Поначалу женщина среди первых нивакле была — она вышла из реки, где первоначально пребывала в качестве рыбы, — и даже родила от местного культурного героя двух сыновей, но потом пошла по кривой дорожке и изменила мужу с жеребцом — так, во всяком случае, гласит миф. Насчет жеребца — это анахронизм, поскольку лошади в Америке вымерли давным-давно, задолго до возникновения мифологии нивакле, и вновь появились там благодаря европейцам, но культурный герой, видимо, ничего про анахронизмы не знал и поэтому жену за адюльтер прикончил. Их дети, когда подросли, решили женский вопрос просто: старший бросил некий плод в пах младшему, от чего тот превратился в женщину, а далее — пирком да за свадебку!..

Тыква — тоже плод — сыграла чудесную роль в судьбе индейцев шуар. Так уж вышло, что при полном отсутствии женщин демиург, курирующий шуаров, воспылал страстью к одному юноше, соорудил ему грудь и влагалище из тыквенной мякоти и вступил с ним в законный брак. Все нынешние шуары обязаны своим существованием этому любовному союзу, то есть, если вдуматься, имеют божественное происхождение.

Верхние танана — те самые, чьи первопредки были сделаны из листьев, — поначалу тоже жили строгим мужским коллективом без всякого намека на секс. Но их тотемный предок Ворон пришел к выводу, что это не вполне нормально, и решил самых красивых юношей превратить в женщин. Он отправился в страну, где все было так же, как и в родных для верхних танана местах, — за одним исключением: вместо уток и гусей здесь летали по небу стаями вагины. Настреляв потребное — соответствующее выбранным юношам — количество вагин, Ворон вернулся к верхним танана, надел поплотнее свои охотничьи трофеи на эректированные пенисы юношей, а то лишнее мужское, что после этой процедуры продолжало выпирать вбок и в стороны, поотрывал, и юноши превратились в женщин.

Тотемный предок индейцев кучинов, тоже Ворон, собрал вагины в лесу — в его угодьях они росли на опушках. Затем Ворон явился к кучинам и, притворившись слепым, попросил самого красивого отрока помочь развязать мешок. Как только юноша исполнил его просьбу, Ворон хвать вагину — и прилепил ему между ног. Это вызвало в кучинах, до того момента сплошь мужчинах, радостное оживление. Они набросились на юношу и моментально лишили его невинности. Нашлось ли применение остальным вагинам, бывшим в мешке, миф не говорит. Кстати, другой миф кучинов, о котором мы обязаны сообщить хотя бы для порядка, повествует о том, что поначалу все кучины, наоборот, были женщинами, но у половины из них имелся мужской орган, сделанный из пуповины, — и получше, чем у многих позже появившихся мужчин.

Как бы то ни было, насилие, имевшее место у кучинов, следует осудить и поставить в пример кучинскому Ворону его собратьев Ворона тлинкитов и Ворона хайда, которые, набрав женских гениталий на островах близ Аляски, просто раздали их всем желающим. На добровольных началах состоялось превращение мужчины в первую женщину и у эскимосов нетсилик; здесь просто нашелся герой-первопроходец, который по собственной инициативе — ради размножения племени — превратился в женщину.