Глава 16
Суть вещей, на которые надеются

— Аня, — умоляюще сказал Дэви, влезая на блестящий кожаный диван в кухне Зеленых Мезонинов, где сидела, читая письмо, Аня. — Аня, я жутко голодный. Ты представить не можешь, какой я голодный.

— Сейчас… Я дам тебе хлеба с маслом, — отозвалась Аня рассеянно. Очевидно, в письме содержались какие-то захватывающие известия, потому что щеки ее были такими же яркими, как розы на большом кусте за окном, а глаза были так похожи на звезды, как это могло быть только с Аниными глазами.

— Но я голодный не на хлеб с маслом, — заявил Дэви недовольно. — Я голодный на пирог со сливовым вареньем.

— О, — засмеялась Аня, отложив письмо, — такого рода голод можно вынести очень легко. Ты же знаешь, что одно из правил Мариллы — не давать тебе ничего, кроме хлеба с маслом, перед обедом.

— Ну, тогда дай хоть хлеба… пожалуйста. — Дэви наконец научился говорить «пожалуйста», но добавлял это слово только после некоторого раздумья. Он с одобрением взглянул на внушительных размеров ломоть, который протянула ему Аня.

— Ты, Аня, всегда замечательно толсто мажешь маслом. А Марилла только еле-еле… Когда много масла, проскакивает гораздо легче.

Ломоть «проскочил» довольно легко, если судить по тому, как быстро он исчез. Дэви соскользнул с дивана головой вниз, дважды перекувырнулся на коврике, а затем сел и объявил:

— Все, Аня, я решился насчет небес. Я туда не хочу.

— Почему? — спросила Аня серьезно.

— Потому что небеса — это на чердаке у Саймона Флетчера. А я Саймона Флетчера не люблю!

— Небеса на… чердаке у Саймона Флетчера! — воскликнула Аня, слишком изумленная, чтобы рассмеяться. — Дэви, что навело тебя на такую нелепую мысль?

— Милти Бултер говорит, что это там. Прошлый раз на уроке в воскресной школе говорили про Илию и Елисея, а я встал и спросил мисс Рождерсон, где это — небеса. Но мисс Роджерсон, похоже, ужасно обиделась. Она и так уже была сердита, потому что на вопрос "Что Илия оставил Елисею, когда ушел на небеса?" Милти Бултер ответил: "Свою старую одёжу", ну, и мы все, ребята, засмеялись, не подумав. Хорошо бы сначала думать, потому что тогда не всё, о чем подумал, сделаешь. Милти вовсе не хотел быть непочтительным, он просто забыл, как эта штука, которую Илия оставил, называлась… Ну вот, а мне мисс Роджерсон сказала, что небеса — там, где Бог, и что я не должен задавать таких вопросов. Тут Милти толкнул меня локтем и сказал шепотом: "Небеса на чердаке у дяди Саймона; я тебе все объясню, как пойдем домой". И пока мы шли домой, он объяснял. Милти вообще на это дело мастер. Если он даже чего-то не знает, то напридумывает всякого, и все равно получится объяснение. Его мать — сестра миссис Флетчер, и она взяла его с собой на похороны Джейн Флетчер, его двоюродной сестры. И там священник сказал, что Джейн ушла на небеса, хотя Милти сам видел, что она лежала прямо перед ними в гробу. Он думает, что потом гроб отнесли на чердак. Ну, а когда все было кончено, Милти с матерью пошли наверх, чтобы забрать ее шляпу, и он спросил ее, где небеса, на которые ушла Джейн. А мать указала прямо на потолок и ответила: "Там, вверху". Но Милти знал, что над потолком нет ничего, кроме чердака. Вот такон все и выяснил… С тех пор он ужасно боится ходить к дяде Саймону.

Аня усадила Дэви рядом с собой и попыталась справиться с сумбуром в его бедной голове. Ей было легче сделать это, чем Марилле, потому что она хорошо помнила собственное детство и могла вникнуть в курьезные представления семилетних детей о тех вещах, которые взрослым людям кажутся простыми и очевидными. Ей только что удалось окончательно убедить Дэви, что небеса совсем не на чердаке Саймона Флетчера, когда в кухню вошла Марилла, вернувшаяся с огорода, где вместе с Дорой собирала горох. Дора была добрая маленькая душа, трудолюбивая и старательная, и самым приятным для нее было помогать старшим там, где находилась работа, с которой она могла справиться. Она кормила кур, собирала щепки для растопки, вытирала посуду, бегала по всевозможным поручениям. Никогда не приходилось объяснять ей одно и то же дважды. Она неизменно была аккуратной, добросовестной, внимательной и никогда не забывала ни одной из своих маленьких обязанностей. Дэви же, напротив, был невнимательным и забывчивым, но обладал удивительным врожденным даром завоевывать симпатию, и как Аня, так и Марилла любили его больше, чем Дору.

Пока Дора с важным и ответственным видом лущила горох, а Дэви изготовлял из стручков лодочки, приделывая к ним мачты из спичек и паруса из бумаги, Аня рассказывала Марилле о чудесном содержании только что прочитанного письма.

— Ах, Марилла, вообразите только! Я получила письмо от Присиллы; она пишет, что миссис Морган прибыла на наш остров и, если в четверг будет хорошая погода, они приедут в Авонлею. Они будут здесь около полудня и собираются провести с нами вторую половину дня. А вечером они поедут в гостиницу в Уайт Сендс, где остановились какие-то американские друзья миссис Морган. Ах, Марилла, ну не чудо ли? Я едва могу поверить, что это не сон!

— Не думаю, чтобы миссис Морган сильно отличалась от обычных людей, — сказала Марилла сухо, хотя даже она ощутила некоторый трепет. Миссис Морган была знаменитостью, и ее визит никак нельзя было назвать заурядным событием. — Так значит, они приедут к обеду?

— Разумеется. Ах, Марилла, можно, я сама приготовлю этот обед? Я так хочу сделать что-нибудь для автора "Розового сада"… хотя бы всего лишь приготовить для нее обед. Вы не будете возражать?

— Боже сохрани, мне не так уж хочется париться у горячей плиты в июльскую жару, чтобы меня очень рассердило, если кто-то другой намерен меня заменить. Так что ты вполне можешь этим заняться.

— О, спасибо, спасибо! — воскликнула Аня, как будто Марилла оказала ей величайшую милость. — Сегодня же вечером составлю меню.

— Лучше не изощряйся, — предупредила Марилла, отчасти встревоженная высокопарным звучанием слова «меню». — Необыкновенные блюда чаще всего не удаются.

— О, я не собираюсь "изощряться", — заявила Аня. — Готовить не те блюда, которые мы обычно готовим по праздникам, было бы нелепо и неестественно, но, хотя я, конечно, знаю, что у меня нет той рассудительности и степенности, которые следовало бы иметь семнадцатилетней девушке, к тому же учительнице, все же я не настолько глупа. Но я очень хочу, чтобы все было как можно вкуснее и аппетитнее. Дэви, не бросай стручки на лестнице, а то кто-нибудь поскользнется… Сначала я подам легкий суп… Вы знаете, у меня отлично получается луковый суп-пюре… Потом — жареные цыплята. Возьмем для этого моих двух белых петушков. Они были моими любимцами с тех самых пор, как серая курица высидела только их двоих, — такие два маленьких пушистых желтых комочка. Но я знаю, что когда-нибудь ими все равно придется пожертвовать, и конечно, не может быть более подходящего случая, чем предстоящее торжество. Но, ах, Марилла, сама я не могу зарубить их… даже ради миссис Морган. Мне придется попросить Джона-Генри прийти и сделать это за меня.

— Я сделаю, — вызвался Дэви. — Только пусть Марилла подержит их за ноги, потому что мне, наверное, придется держать топор двумя руками. Ужасно забавно будет смотреть, как они запрыгают потом без голов.

— Из овощей у меня будет горошек, бобы, картофельное пюре и салат, — продолжила Аня, — а на десерт — лимонные пирожные со взбитыми сливками, кофе, сыр и песочное печенье. Я сделаю пирожные и печенье завтра. И завтра же выглажу мое белое муслиновое платье. А сегодня нужно рассказать обо всем Диане, чтобы она успела выгладить свое… Героини миссис Морган почти всегда одеты в белый муслин, и мы с Дианой решили, что оденемся так же, если когда-нибудь нам предстоит встреча с ней. Это будет очень тонкий комплимент, вы согласны?.. Дэви, дорогой, не засовывай стручки в щель между половицами… А еще нужно пригласить к обеду мистера и миссис Аллан и мисс Стейси, так как все они тоже очень хотели познакомиться с миссис Морган. Как это удачно, что она приезжает именно сейчас, когда мисс Стейси гостит здесь… Дэви, не пускай стручки в ведро с водой, лучше пойди с ними к корыту… Ах, я надеюсь, что в четверг будет замечательная погода: вчера вечером, когда я была у мистера Харрисона, к нему заходил дядюшка Эйб и пообещал дождь на всю эту неделю.

— Это хороший признак, — согласилась Марилла.

В тот же вечер Аня побежала к Диане чтобы поведать ей чудесную новость. Диана также приняла известие о приезде миссис Морган близко к сердцу. Они обсудили предстоящее событие, сидя в гамаке под большими ивами в саду Барри.

— Ах, Аня, не могу ли я помочь тебе приготовить обед? — сказала Диана с мольбой. — Ты же знаешь, я могу сделать замечательный салат.

— Конечно, — согласилась бескорыстная Аня. — И поможешь мне украсить стол. Я хочу превратить гостиную в настоящий цветник… а обеденный стол весь украсим маленькими розочками. Ах, надеюсь, все будет хорошо. У героинь миссис Морган всегда все идет как по маслу: у них никогда не бывает неудач, их ничто не застанет врасплох, они всегда сохраняют самообладание. К тому же все они отличные хозяйки и, кажется, такими уже приходят на свет. Помнишь Гертруду из повести "На опушке леса"? Она вела хозяйство своего отца, когда ей было всего восемь лет. Когда мне было восемь, единственное, что я умела, это нянчить детей. Миссис Морган, должно быть, отлично знает все о девочках и девушках, раз так часто о них пишет, и я очень хочу, чтобы у нее сложилось о нас хорошее впечатление. Я воображала себе этот визит десятки раз — и как она выглядит, и что она скажет, и что я скажу… Я так волнуюсь из-за своего носа. На нем семь веснушек, как видишь. Они появились после пикника Общества Друзей Авонлеи, когда я ходила на солнце без шляпы. Наверное, это неблагодарность с моей стороны — так расстраиваться из-за них, вместо того чтобы радоваться, что они не появились на всем лице, как в детстве, но лучше бы их вообще не было… У всех героинь миссис Морган прекрасный цвет лица, и я не могу припомнить, чтобы среди них была хоть одна веснушчатая.

— Твои веснушки не очень заметны, — утешала Диана. — Попробуй потереть их на ночь лимонным соком.

На следующий день Аня испекла пирожные и печенье, выгладила муслиновое платье, подмела и вытерла пыль в каждой комнате дома — совершенно, впрочем, излишний труд, потому что Зеленые Мезонины были, как всегда, в образцовом порядке, столь дорогом сердцу Мариллы. Но Аня чувствовала, что даже ничтожная пылинка в доме, который собирается почтить своим присутствием знаменитая Шарлотта Морган, равнялась бы святотатству. Аня вычистила даже чулан под лестницей, хотя не было ни малейшей вероятности, что высокая гостья пожелает туда заглянуть.

— Но я хочу чувствовать, что порядок везде идеальный, даже если она этого и не увидит, — сказала Аня Марилле. — Знаете, героини ее повести "Золотые ключи", Алиса и Луиза, взяли своим девизом стихи Лонгфелло:

И поэтому они всегда держали в чистоте подвальную лестницу и не забывали вымести из-под кроватей. Мне было бы не по себе, если бы во время визита миссис Морган я вдруг вспомнила, что в этом чулане беспорядок. С тех пор как мы с Дианой в прошлом апреле прочитали "Золотые ключи", это четверостишие стало и нашим девизом.

В тот же вечер Джон-Генри и Дэви вдвоем привели в исполнение приговор, вынесенный двум белым петушкам. Ощипывать птицу всегда казалось Ане неприятным занятием, но на сей раз эта работа была в ее глазах почти священнодействием в связи с высоким предназначением ее упитанных любимцев.

— К счастью, — говорила она Марилле, — мы не обязаны вкладывать душу в то, чем заняты наши руки. Вот сейчас я ощипываю этих петушков, но в воображении бреду по Млечному Пути.

— То-то я замечаю, что ты разбросала по полу больше перьев, чем обычно, — отозвалась Марилла.

Потом Аня уложила Дэви в постель и заставила его пообещать, что на следующий день он будет вести себя безукоризненно.

— А если я буду завтра целый день такой хороший, как только можно, то послезавтра ты позволишь мне целый день быть таким плохим, как только мне захочется? — спросил Дэви.

— Я не могу на это согласиться, — сказала Аня осмотрительно. — Но зато я возьму вас с Дорой покататься по пруду на плоскодонке. Мы доплывем до самого конца пруда, выйдем там на песчаные дюны и устроим пикник.

— Ладно, идет, — кивнул Дэви. — Буду завтра хорошим, не сомневайся! Я хотел сходить к мистеру Харрисону и пострелять горохом из моего пугача в Джинджера, но это можно и в другой день. Боюсь, что завтра надо будет вести себя прямо как в воскресенье. Ну да ничего, на пикнике я все наверстаю.