Если мы оглянемся на четырнадцатилетний временной промежуток между битвой на Калке и вторжением Батыя, то, будучи на девятьсот лет мудрее, не сможем скрыть того чувства, что Русь жила на время, как бы взятое взаймы, не вполне отдавая себе в этом отчет. Мы не знаем, предпринималась ли русскими князьями какая‐нибудь попытка провести разведку за Волгой и Каспием, зато известно, что русские интересовались азиатскими делами и пытались почерпнуть информацию об Азии из книг. Именно в этот период на русский язык была переведена история о «Пресвитере Иоанне». Книга рассказывает о некоем христианском царстве в Центральной Азии, откуда Европа ожидала помощи против левантийских мусульман. Легенда основывалась на реальном факте обращения в несторианство ряда монгольских и тюркских племенных вождей в двенадцатом веке. Конечно, никто не был достаточно силен, чтобы сдержать прилив монгольского вторжения. Если русские поверили в эту легенду, то им вскоре пришлось испытать горькое разочарование.

Новость о поражении, которое нанесли монголам волжские булгары, должна была подбодрить русских, показав им, что пришельцы с Дальнего Востока не были непобедимыми. На самом деле волжские булгары и половцы представляли собой тонкий заслон, едва ли способный защитить Русь от недавних пришельцев, но представляется, что русские и не думали о том, что им нужен такой заслон, по крайней мере – в лице волжских булгар, против которых суздальские князья вели упорную борьбу в этот самый период. Однако отношения с половцами продолжали оставаться дружественными.

Так как киевский и черниговский князья погибли в битве на Калке, на их престолах произошли изменения. Новые князья, Владимир III Киевский и Михаил Черниговский, следовали руководству князя Галицкого, Мстислава Удалого. Таким образом был основан союз Киева, Чернигова и Галича, хотя это и был свободный альянс, который также имел поддержку от половцев, руководимых ханом Котяном.

Северо-Восточная Русь сформировала самостоятельный политический организм, особенно с того времени, когда суздальским князьям удалось держать Новгород под своим контролем. Двое сыновей Всеволода III тесно взаимодействовали друг с другом: Юрий II был великим князем Владимира (с 1217 г.), а Ярослав – князем Новгорода (с 1222 г.). Совместными усилиями они пытались осуществить общий план экономической политики, целью которой было обеспечить использование торгового пути от Балтийского моря к Средней Волге. Юрий взял на себя заботу о юго-восточном конце этого пути, пытаясь разрушить барьер, которым являлось государство волжских булгар. В качестве предварительной меры он попытался отделиться от булгар и завоевал финское племя – мордву. Он выстроил важную крепость на месте слияния Волги и Оки и назвал ее Нижний Новгород, что достаточно характерно. Одновременно князь «верхнего» Новгорода Ярослав сосредоточил свое внимание на усилении контроля над Прибалтикой. Он совершил набег на землю Ям (то есть северное побережье Финского залива) и в 1227 г. установил свое господство в Карелии, обратив ее население в христианство. Он также проявлял бдительность в отношении немецкого вторжения.

Тем временем политическое равновесие в Западной Руси было временно нарушено из‐за смерти Мстислава Удалого (1228 г.). Но вскоре молодому князю Даниилу (сыну Романа) удалось восстановить порядок на Волыни, а затем и установить свое господство в Галиции (1237 г.). Таким образом, накануне монгольского вторжения политическая ситуация на Руси вполне стабилизировалась. Хотя между князьями и не было полного единства, существовало два региональных альянса – северо-восточный и юго-западный. Была также исключена опасность половецких набегов, по крайней мере на тот момент, благодаря дружеским соглашениям с половецкими ханами.

Таким образом, представляется, что полностью была подготовлена почва для постепенного восстановления всерусского союза; во всяком случае, политическая ситуация выглядела значительно лучше, чем в конце двенадцатого века. Однако надпись уже была на стене, хотя русские и не видели ее. Вскоре монгольское вторжение разбило на куски всю политическую и экономическую структуру Киевской Руси.