Это имя не было тем, под которым покойный был известен при жизни. Вообще с именами в Китае всегда дело обстояло довольно сложно [206; 207]. При рождении ребенку давали детское домашнее имя, в школьные годы он получал от учителя новое школьное имя. В древности после обряда инициации или по достижении совершеннолетия юноша получал взрослое имя. Чиновники на службе имели служебные имена. Женщины в гареме, особенно служанки и наложницы, обязательно получали от своего господина новое имя. Словом, имен было очень много, причем каждое имело строго определенное предназначение, свою сферу действия. Ошибка была исключена и недопустима как вещь совершенно неприличная. В ряде случаев имена табуировались: так, имя императора никто не смел произносить, чиновники тоже обычно избегали называть друг друга личными именами [785, 120 – 125]. Все имена давались их обладателям обязательно с учетом смысла и начертания иероглифа, благозвучия и даже с учетом сходства звуков со звуками каких‐либо иных благопожелательных или приятных звукосочетаний. Совершенно особую роль в соцветии имен играло храмовое имя, которым человек именовался во время ритуалов в храме предков. Подавляющее большинство китайских правителей древности и императоров Средневековья известны нам именно под их храмовыми именами.
