10. Тайны города бога Атона и царской четы в этой древней столице
Отчего складывается такое впечатление, будто в Ахетатоне никто никогда не жил? И что интересного было найдено в Ахетатонском некрополе? Почему царские гробницы оказались в плачевном состоянии?
Вначале XX века было проведено эпиграфическое исследование гробниц египетских вельмож. Дело, однако, осложнилось тем, что усыпальницы были захламлены и кишели летучими мышами. А царская гробница Эхнатона, опознанная еще в 1880 году, и вовсе оказалась почти пустой. Царские сокровища были расхищены и, очевидно, распроданы частным коллекционерам, или же их пустили на черный рынок. К подобному опустошению привели и стычки между охранниками. Потом грянула Первая мировая война, и исследования в царской гробнице пришлось приостановить.
В 1933-1935 годах исследования в Вади возобновились – на сей раз раскопки были произведены должным образом. На обнаруженных там многочисленных осколках глиняных чаш значились имена Тутмоса III и Аменхотепа III. Там же в самых разных местах была найдена посуда, включая небольшие бутыли, которую обычно клали в гробницы рядом с саркофагами усопших. К тому же в царской гробнице сохранились обломки двух гранитных саркофагов, алебастровые канопы, расколотые каменные и фаянсовые ушебти Эхнатона, а также два саркофага – Эхнатона и его дочери Макетатон с именами Тэйе, Нефертити, Меритатон – сестры Макетатон, и Аменхотепа III.
Останки и редкие предметы утвари находились в плачевном состоянии, однако они свидетельствовали о том, что царская семья действительно правила в этом городе, да и потом, те же самые имена в довершение всего были обозначены на стелах. А это, в свою очередь, доказывает, что Аменхотеп III не возражал против того, чтобы его сын обосновался в Ахетатоне, и что Тэйе постоянно наезжала туда. Возможно, она даже прожила там несколько лет, невзирая на то, что покинуть Фивы означало отдалиться от жрецов Амона, слишком важного божества в представлениях царей.
Почему в Ахетатоне не были найдены другие мумии? Где находятся гробницы приближенных к царю сановников? Могли ли самые известные из них проживать в Ахетатоне? Действительно ли они были погребены в Среднем Египте, или их похоронили в собственных фиванских гробницах?
К 1824 году были открыты гробницы некоторых вельмож, а именно: Уйе, управляющего Тэйе (гробница № 1), Яхмоса, ведавшего делами царя (гробница №2), таких высших сановников, как Панехеси (гробница №6), Пареннефер (гробница № 9) и Туту (гробница № 8), а также главного конюшего Эйе (гробница №25). Когда снова восстановили план города, открылись и многие росписи в гробнице великого жреца Мериры (гробница №4). К 1834 году были найдены гробницы главного смотрителя гарема, тоже носившего имя Мерира (гробница №2), и городского головы Неферхеперу (гробница № 13). Как ни удивительно, покуда ученые исследовали обнаруженные гробницы, об их открытии никто не проронил ни слова, так что места раскопок в Ахетатоне сохранились в тайне.
К середине XIX века французы открыли другие, скальные гробницы вельмож – главного надзирателя за порядком May (гробница №9), управляющего Ипи (гробница № 10), воина Рамоса (гробница № 11), царского лекаря Пенту (гробница №5) и писца Асли (гробница №23). Все означенные гробницы были пожалованы царем в дар своим приближенным. Впрочем, они так и не были достроены. Возводить же их начинали по образцу фиванских усыпальниц, так чтобы в глубине каждой могла поместиться статуя усопшего. К тому же в этих гробницах, очевидно, успели поживиться грабители. Там удалось собрать лишь кое-какие разрозненные предметы, не имевшие большой ценности. Вслед за тем археологи снова запечатали гробницы, чтобы уберечь их от очередных мародеров, и взялись подводить итоги своим двадцатилетним поискам.
Где располагались другие некрополи – в частности, захоронения простых людей?
Из всего вышеозначенного сохранилось лишь несколько гробниц. А где же другие? Где, к примеру, хоронили видных горожан? Где находится некрополь простых жителей Ахетатона – торговцев, ремесленников, рядовых воинов, слуг?… В те времена в Среднем Египте свирепствовала чума – она наверняка унесла жизни многих горожан. Однако их тела так нигде и не были найдены! Так, может, народ бежал из города, не желая больше повиноваться воле Аменхотепа IV – Эхнатона? Что если простые люди подались обратно в Фивы, думая, что боги карают их за вероотступничество? Впрочем, и представить себе невозможно, чтобы столько сановников и челяди, состоявших при дворе или находившихся в близлежащих царских владениях, вдруг все разом вздумали бежать или даже решились на бегство. Поэтому тот факт, что в Ахетатоне до сих пор не найдены другие некрополи, остается подлинной загадкой.
В городе протяженностью 10 километров проживало огромное число египтян различного общественного положения, занимавшихся самыми разными делами, и некрополь был им нужен тем более, что египтяне верили в загробную жизнь. Первостепенной задачей всякого египтянина, вне зависимости от его положения в обществе, было построить себе гробницу, причем более крепкую, чем его земное жилище, – то есть неподвластную времени.
В городе должны были предавать земле и священных быков Мневисов, которым поклонялась царская чета. Но их там тоже не обнаружили…
Почему предметы, принадлежавшие царской семье и высшим сановникам, обнаружились в местах, отдаленных от Ахетатона? И дают ли находки ответы на вопросы, интересующие ученых?
Гробница Аперхела, погребенного в Саккаре, интересовала ученых с самых разных точек зрения. Этот высший сановник, прославившийся в конце царствования Аменхотепа III и при Аменхотепе IV – Эхнатоне, был отцом Уйи, главного колесничего и вербовщика воинов в военное время. Советника Аперхела называли также «отцом бога Атона». В его скальной гробнице на ярлыках глиняных кувшинов, относящихся к десятому году царствования Аменхотепа IV, и на некоторых восхитительных предметах погребальной утвари значатся имена Тэйе и Аменхотепа III. Стало быть, царская чета действительно жила в Ахетатоне.
В гробнице Рамоса, в Долине Вельмож, Западные Фивы, сохранились образчики двух разных форм искусства, поскольку стены в ней были большей частью расписаны при Аменхотепе III, а стену в глубине первой залы, отшлифованную не до конца, расписали уже при Аменхотепе IV – Эхнатоне и Нефертити – их образы запечатлены там в рисунках в сиянии лучей Атона.
Амарнское искусство предполагает изображение бытовых сцен, более привлекательных, нежели традиционные сюжеты эпохи Аменхотепа III. Впрочем, из этого вовсе не следует, что новый стиль распространился по всему Египту. Так, в Фивах сохранился свой стиль, как и в Мемфисе, где при Аменхотепе IV жизнь била ключом, или же в Мединет эль-Гуробе (нынешнем Эль-Файюме), где любила бывать царица Тэйе. Именно там было обнаружено письмо управляющего Ипи, а также надписи, сделанные наложницами гарема.
Родственные связи между разными членами царской семьи всегда вызывали множество вопросов. Был ли Тутанхамон сыном Аменхотепа IV – Эхнатона?
И кто была его мать?
С давних пор эта тема и правда вызывала столько вопросов, что Тутанхамон превратился в подлинный миф. Тутанхамон мог быть сыном Аменхотепа IV – Эхнатона или Аменхотепа III. А его матерью могла быть наложница Кэйа или Нефертити. Тутанхамон сам упоминает о своем «отце» в росписях на львах, извлеченных из-под земли в Солебе и ныне выставленных в Британском музее. И упоминает он об одном только Аменхотепе III. А коли так, к чему лишние вопросы? Да, но вся загвоздка в том, что слово «отец», как мы помним, могло иметь более общее значение, чем просто «предок». В амарнской гробнице Аменхотепа IV – Эхнатона были обнаружены фрагменты саркофага из красного асуанского гранита. Но никаких сведений о жизни усопшего на них запечатлено не было.
Трудно представить себе, что матерью Тутанхамона была Тэйе, учитывая ее возраст к тому времени, когда он появился на свет. Если же матерью Тутанхамона была Нефертити, его изображали бы вместе с ее шестью дочерьми во всех семейных сценах. Однако же ни в одной из них царевича рядом с Нефертити не увидишь. А значит, будущий царь мог быть сыном лишь наложницы либо второй царской жены, занявшей, вероятно, место первой.
Весьма гордившийся своим отцом Аменхотепом III Аменхотеп IV – Эхнатон велел изобразить себя вместе с ним на стеле в Асуане – у входа в царскую резиденцию Старый Порог. Тем более что они вдвоем поклонялись там Атону.
Когда скончались царевны и где покоится их прах?
Макетатон умерла спустя некоторое время после того, как ее родители отпраздновали в Ахетатоне двенадцатую годовщину своего царствования. И похоронили ее в гробнице отца. Со смертью Макетатон связана еще одна тайна, потому что на рисунках и прочих изображениях видно: ее родственники как будто оплакивают девушку, скончавшуюся во время родов. Выходит, Макетатон отошла в мир иной, когда рожала. Но от кого она зачала? Многие думают – от родного отца, который, по-видимому, сделал ее царской женой.
Ее сестры – Нефернеферуатон, Нефернеферура и Сетепенра – умерли в то же время. Но ни их мумий, ни гробниц найдено не было. Впрочем, место погребения Нефернеферуатон найти, похоже, все-таки удалось, поскольку неподалеку от усыпальницы ее отца были обнаружены погребальные сосуды с ее именем. В таком случае мы имеем дело с недостроенной гробницей. А умерли эти три девушки, вероятно, от чумы.
В живых же из сестер осталась только Анхесенпаатон: это явствует из того, что она стала женой Тутанхамона, после чего взяла себе имя Анхесенамон.
Почему о местоположении Ахетатона, построенного Аменхотепом IV – Эхнатоном, долгое время никто ничего не знал? И почему ничего не было известно о легендарной чете, жившей в этом городе солнца, который ныне называется Амарной?
Как ни странно, этот город оставался неизвестным на протяжении столетий. Египтянам, конечно, был не по душе отъезд фараона из Фив, а жрецам Амона и подавно. Хотя Нефертити с Эхнатоном и недолго царствовали в Ахетатоне, легко представить себе, какое великолепие и роскошь окружали их жизнь в новом городе, построенном специально во славу бога Атона. Дворцы, дома вельмож, а также гробницы для знати и членов царской семьи, разумеется, возводили и украшали только лучшие мастера и художники. Однако от семи лет, проведенных в пышных празднествах, не осталось никаких напоминаний, кроме развалин да фундаментов зданий и пустошей. И все же при ближайшем рассмотрении понимаешь, что в этих руинах запечатлен поистине грандиозный поворот в египетской истории или, вернее, невиданное отклонение в сторону.
Первыми, кто узнал о существовании Ахетатона, были исследователи, участники Египетского похода 1798 года . Это место манило и интересовало и многих археологов из числа их последователей. Название же города было обнаружено в располагавшихся по соседству алебастровых копях только около 1830 года. Но поскольку в то время археологи еще не умели читать иероглифы, они решили, будто руины – это все, что осталось от древнеримского города Алабастронополя. Рисунки и письменные отчеты о ходе тогдашних раскопок ныне хранятся в Парижской национальной библиотеке и в Лондоне.
Описание места раскопок и первая инвентаризация находок были сделаны только в середине XIX века, когда в тех краях начала работать прусская археологическая экспедиция. И сегодня копии обнаруженных там живописных сцен и надписей хранятся в Берлинском музее. Позднее в тех же местах проводили исследования французы. Чем не преминули воспользоваться жители ближайших окрестностей и соседних деревень: они подбирали на месте раскопок все, что плохо лежало, и продавали коллекционерам. Так что артефакты, включая целые фрагменты фресок, пропадали в огромных количествах. В 1887 году одно небывалое открытие наконец позволило понять роль, которую играл этот неведомый город. Местная крестьянка как-то наткнулась на послания, которыми обменивались фараоны и азиатские цари, – а чуть погодя к тремстам пятидесяти глиняных табличек прибавился глиняный цилиндрический сосуд с фрагментами писем, в которых упоминались цари Амурру, Библа, Кадеша и Палестины. Также там содержался перечень слов и слогов, которыми пользовались переводчики, владевшие клинописью. Случайно найденная переписка между фараонами и царями Митанни, Хатти и Вавилона действительно велась с помощью клинописи, а не иероглифов, поскольку именно клинопись как форма письменности была принята тогда при составлении государственных документов и писем.
Действительно ли Ахетатон состоял из многочисленных домов знати, административных зданий и поселений ремесленников, или же это был всего лишь недостроенный город поистине сказочной красоты?
Чтобы ответить на эти вопросы, предстояло не только тщательно провести раскопки на месте, но и составить новую подробную опись сделанных там находок, поскольку ранняя инвентаризация была произведена бессистемно. Но что можно было узнать по немногим собранным вместе предметам и разрозненным фрагментам? Начиная с 1892 года археологи исследовали в Ахетатоне все постройки: «дом Атона», «дворец Атона», Большой дворец, царский дом, царскую канцелярию, стеклодувные и глазуровочные мастерские, а также частные дома – с террасами, столовыми, вестибюлями, гостиными, где помещались жаровни и ложа, жилыми помещениями, женскими покоями, амбарами, кухнями, хозяйственными пристройками, конюшнями и хлевами… В ходе поисков удалось обнаружить лишь несколько статуй Эхнатона и Нефертити – совсем ничего, памятуя о том, какое количество скульптур царская чета заказывала мастерам. Ко всему прочему, поскольку найденные статуи оказались невольно или умышленно разрушены, восстановить эти произведения искусства сегодня уже нет никакой возможности, так что теперь все, что от них осталось, хранится в Бруклинском музее и музее Метрополитен в Нью-Йорке… В Большом дворце была найдена гипсовая маска Эхнатона, служившая, очевидно, моделью для изготовления царских ушебти.
Тем не менее ученым удалось определить размеры этого города, пределы которого были обозначены пограничными стелами – их обломки также выставлены в упомянутых выше музеях. Первый современный план Ахетатона был сделан еще во время Египетской кампании Наполеона. Оказалось, что этот город не раз разрушался во время сильнейших наводнений. От того-то и пострадали главные его памятники и строения.
Начиная с 1920 года эстафету у немецких археологов подхватили англичане – они с большим тщанием обследовали имение Накта, сановника достаточно могущественного, чтобы позволить себе иметь огромный дом со множеством жилых комнат и гостиных, с банями и служебными пристройками. Англичане также исследовали несколько торговых кварталов и произвели раскопки на территории складов и зернохранилищ, а кроме того – во дворцах и имениях при въезде в город, вместе с расположенными там скотными дворами, и пригородное поселение ремесленников – строителей гробниц.
Поскольку по сотням глиняных черепков (они называются «острака»), найденных в поселении ремесленников – в Западных Фивах, – мы смогли многое узнать о быте мастеров гробниц, была надежда и на то, что точно такие же носители письменности обнаружатся в Ахетатоне, и по ним можно будет понять, как складывалась повседневная жизнь тамошних ремесленников, как они трудились, как воспитывали детей, как строили гробницы и как их украшали. Но, к сожалению, при раскопках в ахетатонском поселении ремесленников если и удалось извлечь из земли кое-какие черепки, то никаких особых, дополнительных сведений они не принесли, равно как мало что добавили к нашим знаниям и камни, составлявшие часть домашней обстановки. Ничего интересного не нашлось и внутри хижин, построенных близ царского Вади, где жили эти самые ремесленники.
Частновладельческие дома, просторные и хорошо обставленные, свидетельствовали о том, что в Ахетатоне проживали и высшие сановники. В городе были раскопаны пороги и цоколи, а также обнаружены столы, оконные решетки, кресла, потолки, плиты перекрытия и настенные росписи. Благодаря некоторым известным именам удалось установить и владельцев тех домов. Но внутреннее убранство жилищ больших надежд не оправдало. Ясно было одно: вельможи жили подле своего царя, к тому же, вероятнее всего, они распорядились, чтобы их и похоронили в Ахетатоне, хотя в Фивах у них уже имелись собственные гробницы. Многим вельможам пришлось забыть про свои первые усыпальницы, еще только строившиеся в Верхнем Египте, чтобы быть погребенными в Среднем Египте рядом с членами царской семьи. Но, как мы уже видели, в Ахетатоне было найдено очень мало гробниц, так что нам по-прежнему неизвестно, где все же хоронили горожан.
Можно ли с полной уверенностью утверждать, что после царствования Сменхкары люди покинули город?
Свежие артефакты, добытые за последние годы в Амарне (Ахетатоне), никоим образом не указывают на то, кто правил в городе вслед за Сменхкарой. На стеклянной посуде и греческой керамике, завезенной в Египет, на скарабеях и оправах потрескавшихся фаянсовых колец, на фрагментах амулетов и платяных украшениях с именами разных царей и цариц, на печатях и кувшинах для вина, пива, масла, меда и прочей снеди с ярлыками, помеченными чернилами иератическим шрифтом, обозначены даты их изготовления… Но ни на одном предмете нет никакого упоминания имени фараона, правившего в Ахетатоне после Сменхкары. Из чего можно заключить, что город был покинут.
Пограничные вехи и стелы были намеренно разрушены либо осыпались со временем, поскольку камень, из которого они были вытесаны, оказался довольно непрочным.
Действительно ли бюст, выставленный в Берлинском музее, изображает Нефертити? И походила ли она на свой скульптурный образ, изваянный великим мастером Тутмесом? Где была найдена эта восхитительная каменная голова?
История этого легендарного бюста заслуживает особого внимания: не случайно она до сих пор вызывает огромный интерес и споры. Большое количество туристов посещает Берлинский музей только ради того, чтобы полюбоваться творением Тутмеса. Ведь оно – главный музейный экспонат. Руководство музея вовсе не собирается возвращать бюст Нефертити Египту, который очень хочет заполучить его обратно.
Бюст Нефертити обнаружили в бывшей мастерской Тутмеса в 1911 году. Вероятно, когда-то он помещался на деревянной полке, со временем изъеденной термитами и обвалившейся, вследствие чего бюст, естественно, оказался в пыли, упершись лицом в землю. В той же мастерской нашлось еще более двух десятков скульптурных голов. Но был ли запечатлен в них образ той же Нефертити, изваянный тем же скульптором, только уже совсем по-другому, – образ маленькой, слабой, полноватой женщины (может, ждущей ребенка?) с суровыми чертами, увенчанный головным убором, слишком громоздким для ее головы со впалыми щеками на лице, отмеченном печатью грусти?
Исследователи, наткнувшиеся на мастерскую Тутмеса, к тому времени уже раскопали стойки ворот, помеченных именем Маанахтуфа, начальника стройки при Аменхотепе IV – Эхнатоне. Из колодца во дворе мастерской извлекли именной лошадиный наглазник из слоновой кости, хотя египетские мастера не имели обыкновения метить свои изделия. Впрочем, Тутмес был не обычный мастер. В соседней кладовой хранились гипсовая лепнина, незаконченные скульптуры, бюсты, маски, заготовки – словом, свидетельства трудов скульптора.
Тайна одноглазого лика: почему у головы Нефертити только один глаз? Что это – у мышленный дефект?
Все, что касается Нефертити, как видно, порождает вопросы и загадки. Бюст из Берлинского музея прекрасен, даже несмотря на то, что у него недостает одного глаза! Отсутствующий глаз и правда вызывает самые разные предположения. Ведь Нефертити, кажется, не была одноглазой. Наиболее вероятная догадка сводится к тому, что этот лик служил моделью ученикам Тутмеса, постигавшим на нем премудрости техники инкрустации. Но благодаря именно этой модели все наконец узнали имя царицы, тогда как редкие расшифрованные надписи на пограничных стелах порождали одни только вопросы. Первые исследователи, будучи скорее первопроходцами, нежели археологами, и в самом деле недоумевали – кто такие Эхнатон и Нефертити, не обозначенные ни в одном из известных списков фараонов, тем более что их имена давным-давно были преданы забвению! Ведь даже такие правители, как Хоремхеб, стремились вычеркнуть эту царскую чету из анналов истории, включая памятники и летописи.
Если бюст из Берлинского музея был всего лишь моделью, походила ли Нефертити на собственное изображение, или же Тутмес вылепил некий идеал, служивший ему для создания приукрашенного образа царицы с точеным профилем? История, тяготеющая к точности, нередко опровергает мифы. Как бы то ни было, кое-кто все еще продолжает верить в совершенство египетской царицы, возрожденной из пыли веков, скрывавшей Ахетатон. И тем не менее все указывает на то, что между бюстом из Берлинского музея и супругой Аменхотепа IV – Эхнатона на самом деле не было ничего общего.
Относится ли влюбленность скульптора Тутмеса в Нефертити к области преданий?
О любви скульптора Тутмеса к Нефертити написано немало. Тот факт, что он создавал великолепные бюсты царицы и что она была его натурщицей, побудил иных историков к заключению, будто между ними существовала любовная связь. Скульптор якобы только и жил тем, что высекал из камня образы царицы, притом явно их приукрашивая. Но, обманутый или оскорбленный в своих чувствах к Нефертити, он, по-видимому, поквитался с нею, оставив без глаза одно из ее изваяний – знаменитый берлинский бюст!
Даже если Тутмес и слыл именитым художником и царская семья нередко назначала его запечатлевать свои образы в камне или гипсе, нет никаких доказательств того, что он был влюблен в царицу. К тому же Нефертити вряд ли решилась бы изменять мужу на виду у всех! Да и потом, трудно представить себе, чтобы собственный муж отселил ее в дальние приделы дворца за то, что она совершила непростительный проступок, став якобы любовницей скульптора. Куда более объективным было бы предположить, что Тутмеса призвали ко двору и наделили имением с мастерской в награду за его таланты. Между тем, поскольку легенды и любовные предания имеют свойство переживать время, эта связь неизменно муссируется в тех или иных текстах. Нефертити, позировавшая скульптору, безусловно, вызывала в нем вполне оправданное восхищение. И Тутмес, возможно, не мог оставаться равнодушным к чарующей красоте девушки, поскольку, даже если Нефертити и не была столь прекрасна, какой ее запечатлели в камне, она, несомненно, обладала даром очаровывать окружающих. И в этом смысле они с Клеопатрой похожи как две капли воды. Однако суть в том, что Нефертити не была писаной красавицей, хотя, по некоторым свидетельствам, и обладала дивным, певучим голосом и неподражаемым изяществом.
Действительно ли Нефертити была законодательницей новой моды в городе Атона?
У Нефертити была довольно странная прическа, оголявшая шею и плечи. Откуда же царица взяла такую манеру убирать волосы? Ведь все египтяне предпочитали носить длинные витые парики. Свою новомодную прическу Нефертити, оказывается, позаимствовала у нубийцев. А парики – у воинов Уауата и Куша, сражавшихся против египтян. Прическу на «нубийский» манер у нее, конечно, переняли вслед за тем все придворные дамы. Нефертити любила и узкие, плотно облегающие прямые платья, которые издавна носили египтянки. Кроме того, она подбирала себе такие головные уборы, чтобы можно было подчеркнуть изящество шеи, да и вообще египетские царицы редко надевали короны, отдавая предпочтение диадемам.
Почему Аменхотепа IV – Эхнатона во время его правления изображали с длинной шеей, яйцевидным черепом и неприглядно торчащим животом? Был ли он чем-то болен? И коли так, почему выставлял свою болезнь напоказ?
Через некоторое время после восшествия на престол Аменхотеп IV – Эхнатон повелел изображать себя в довольно необычном виде. И то верно: на всех огромных статуях выглядит он как-то чудно. Лоб – широкий, лицо – вытянутое, череп – как яйцо. А тут еще и выдающийся вперед живот, совсем уж неприглядный. Первое, что здесь и правда кажется странным, – то, что фараон велит изображать себя именно таким образом. Даже если у Аменхотепа IV на самом деле была неприглядная наружность, он постарался бы это скрыть. Ведь правители всегда облагораживали свой образ, который зачастую был далек от действительности. Однако ничто не указывает на то, что сын Аменхотепа III страдал какими-то физическими недостатками. Таким образом, напрашивается лишь один вывод: Аменхотеп IV осмелился выставлять напоказ свою внешность, потому что не только не стыдился, а, напротив, даже гордился ею. Впрочем, искусство амарнского периода, с присущей ему долей реализма, чуждого предыдущим эпохам, объясняет далеко не все.
Столь необычные симптомы и не менее странная внешность могли быть следствием некоей болезни. Тогда что за болезнь была причиной таких неприглядных недостатков, вернее, признаков? В этом смысле медики вполне единодушны: так способна проявляться только одна болезнь. Но она чревата бесплодием с самого рождения. А Аменхотеп IV – Эхнатон был отцом по меньшей мере шестерых дочерей – тех самых, что родила ему Нефертити! Так его ли это были дочери, или же царица зачала их от другого, дабы скрыть немощь царя?
С годами загадка становилась все более непонятной. К тому же и дочерей Аменхотепа IV вскоре стали изображать с огромными круглыми черепами. Точно такие же особенности проявляются и в образах царедворцев. Очевидно, члены царской семьи и высшие сановники намеренно перенимали подобные недостатки, дабы и в этом быть как можно ближе к фараону.
Тут невольно напрашивается мысль, что царь стал законодателем своеобразной моды и что подобное скульптурное уродство явно было ему по вкусу. И придворным художникам ничего не оставалось, как только подчиниться его воле. Полагая, что череп непомерных размеров есть признак большого ума, царь, вероятно, навязал свои представления придворным скульпторам, дабы те определенным образом ваяли членов царской семьи и их ближних. Разумеется, все царедворцы не могли быть жертвами одного недуга – довольно редкой формы адипозо-генитальной дистрофии, или синдрома Фрелиха! Признаки этой болезни – толстое туловище и бедра при худосочных нижних конечностях – могли проявляться у царя, но не у всех же жителей Ахетатона! К примеру, первый советник Рамос, похоже, был совершенно здоров, когда занял свой пост. Однако со временем он стал все больше и больше походить на царя, постепенно обретая совсем уже неприглядную наружность.
Возможно ли, что в Ахетатоне правили две женщины и что Аменхотеп IV даже не был мужчиной?
Этот вопрос мог бы показаться нелепым, если бы им издавна не задавались некоторые историки. После реставрации кое-каких статуй царя, обнаруженных в весьма плачевном состоянии на месте раскопок в Ахетатоне, оказалось, что те мало чем отличаются от скульптурных изображений Нефертити. У царя были длинная шея, совсем как у царицы, такой же широкий таз, груди и пышные бедра, особенно в верхней части. Словом, если бы царица не носила свой знаменитый головной убор и если бы царь, подражая ей, облачался в узкую прямую тунику, супругов было бы почти невозможно отличить! Так неужели Аменхотеп IV – Эхнатон действительно был женщиной, рядившейся в мужское платье по примеру своей предшественницы Хатшепсут? Что бы там ни было, а царю определенно нравилось принимать обоеполый образ. Из чего, впрочем, вовсе не следует, что он был женщиной.
Назад: 9. Тайны Нефертити
Дальше: 11. Тайны Тутанхамона
