Глава 14
Мамлюкский султанат (1250 – 1517 годы)

Убийство аль-Муаззама Туран-Шаха в 1250 году в результате заговора мамлюков-бахритов привело к ликвидации Аййубидского султаната в Египте. Это событие обозначило появление бахритов как доминирующей политической и военной силы в стране. Шаджар ад-Дурр была первой главой мамлюкского государства, которое просуществовало более двух с половиной столетий и пало лишь в 1517 году под ударом османских завоевателей. Она царствовала – правда, всего три месяца – и подписывалась обычно как «мать Халила» (умершего сына ас-Салиха), а в хутбе упоминалась как «жена султана ас-Салиха».

Середина XIII века была переломной эпохой в судьбах исламского мира. Три силы противостояли друг другу: аййубидские правители Египта и сменившие их мамлюкские султаны, крестоносцы и двигавшиеся с востока монголы. От того, какая из трех сил возьмет верх и окажется победительницей, зависела судьба всего Ближнего Востока.

Действия бахритов в Каире вызвали недовольство аййубидских эмиров Сирии. Сирийские эмиры не без основания усмотрели в убийстве Туран-Шаха и избрании на пост главы государства ставленницы бахритов конец аййубидского господства в Египте. С отстранением аййубидских правителей от власти в Каире в Сирии возобладали сепаратистские настроения, и сирийские Аййубиды сделали все, чтобы отделиться от Египта. Багдадский халиф аль-Мустасим также не пожелал признать египетский трон за женщиной, которую он сам подарил ас-Салиху, и потребовал от египетских мамлюков избрания другого султана.

Каирские бахриты после некоторого колебания решили сделать шаг навстречу и поставить во главе Египта мужчину. Шаджар ад-Дурр вынудили отказаться от престола, и один из бахритских лидеров Айбег был избран султаном под именем аль-Малик аль-Муизз. В качестве главнокомандующего он должен был возглавить египетскую мамлюкскую армию. Опорой Айбега была его личная гвардия, получившая наименование «муиззия», а гвардейцы соответственно стали называться муиззитами.

Однако среди бахритов не было полного единодушия. Некоторые из бахритских лидеров не согласились с избранием Айбега и демонстрировали верность отстраненной аййубидской династии. Группировка мамлюков во главе с Актаем и победителем франков при аль-Мансуре Бейбарсом настояла на возвращении к власти Аййубидов в лице правнука султана аль-Камила – десятилетнего аль-Ашрафа Мусы (1250 –1252). В ходе переговоров Айбег сумел сохранить за собой пост атабега при малолетнем султане и стать фактическим правителем Египта, а умная и расчетливая Шаджар ад-Дурр поспешила выйти за него замуж, узаконив этим актом положение Айбега в роли второго мамлюкского султана; таким образом, юный аль-Ашраф Муса оказался лишь его формальным соправителем.

Назначением на пост правителя Египта аль-Ашрафа Мусы примирение с сирийскими Аййубидами не было достигнуто, но оно способствовало легимизации власти бахритских военачальников; вскоре между их лидерами – Айбегом и Актаем – началась борьба. Правда, на некоторое время, когда пришло известие о том, что аййубидская сирийская армия во главе с ан-Насиром Йусуфом вторглась в Египет и движется на Каир, соперники примирились. В феврале 1251 года в сражении при аль-Аббасе сирийцы были разбиты, но окончательный мир был заключен лишь в 1253 году, когда халиф альМустасим, узнавший о приближении монголов, перед лицом нового грозного противника настоял на примирении – хотя бы временном – между египетскими мамлюками и сирийскими Аййубидами.

Оказавшись у власти, Айбег начал укреплять свои позиции. Он прибрал к рукам египетскую казну и стал выдвигать на ведущие должности в государстве мамлюков из муиззии. Так, один из мамлюкских главарей, Кутуз, получил должность «наместника султаната Египта». Чтобы упрочить свою власть и расширить подчиненные ему области, Айбег женился на дочери Бадр ад-Дина Лулу – мамлюка, который унаследовал власть Зангидов в качестве атабега Мосула.

В это же время его главный соперник Актай, не желавший уступать Айбегу, женился на дочери аййубидского эмира Хамы, в результате чего получил возможность претендовать на султанат по праву своей аййубидской жены. Он потребовал, чтобы его жена в качестве царской наследницы получила резиденцию в каирской крепости, сооруженной в свое время Саладином и бывшей с тех пор постоянной резиденцией правителей Египта. Почувствовав угрозу со стороны Актая, Айбег в 1254 году с помощью Кутуза организовал его убийство. После этого, почувствовав свою силу, он отправил альАшрафа Мусу в изгнание в Византию и добился формального признания себя единоличным главой государства.

Захваченные врасплох, многие бахритские военачальники, бывшие в оппозиции Айбегу, бежали из Каира – частично к сельджукскому султану Рума, частично к ан-Насиру Йусуфу в Сирию. Среди них был и Бейбарс. В Сирии бахриты уговорили ан-Насира предпринять поход против Айбега. Но и на этот раз кризис был разрешен вмешательством халифа. В 1256 году он добился заключения между Айбегом и ан-Насиром мира, по условиям которого ан-Насир обязался не оказывать поддержки бежавшим из Каира бахритам, и те вынуждены были поступить на службу к аййубидскому правителю крепости аль-Карак, внуку аль-Камила – аль-Мугису Умару.

Поведение Айбега вызвало недовольство значительной части мамлюков, чем не замедлила воспользоваться Шаджар ад-Дурр. Она организовала заговор против мужа, и в апреле 1257 года Айбег был убит в бане. Но торжество Шаджар ад-Дурр было непродолжительным. Муиззиты передали султанат аль-Мансуру Али – пятнадцатилетнему сыну Айбега от другой жены, и, хотя Шаджар ад-Дурр поддерживали многие мамлюки ас-Салиха, они не смогли ее защитить. Вскоре ее нашли мертвой.

В это время большая часть бахритских беженцев находилась в Сирии, где, подобно хорезмийцам в прошлом, образовала неуправляемую и воинственную банду, представлявшую равную опасность для правителей Каира, Дамаска и аль-Карака. Дважды, в 1257 и 1258 годах, они под предводительством Бейбарса совершали набеги на Египет и оба раза терпели поражения от египетских бахритов во главе с Кутузом, который проявил большую жестокость, казнив их предводителей, попавших к нему в плен.

Мамлюки Бейбарса были не единственной никому не подчиненной силой, действовавшей на территории Сирии. Спасаясь от монголов, из родных мест бежало в Сирию курдское племя шахразурия. Курды сначала поступили на службу к дамасскому правителю ан-Насиру Йусуфу, а затем примкнули к бахритским мамлюкам аль-Мугиса, видевшим в них подспорье, с помощью которого он надеялся овладеть Дамаском. Правда, в 1259 году аль-Мугис отказался от союза с курдами, и те перебрались в Палестину. Бейбарс же в это время сумел договориться с ан-Насиром и перешел со своими мамлюками к нему на службу.

Аль-Мансур Али играл в Каире ту же роль, что до него альАшраф Муса. Реальной властью он не обладал, и в то же время вокруг него шла жестокая борьба между различными мамлюкскими кликами, в которой понемногу стал брать верх Кутуз. Сначала, преодолев сопротивление соперников, он занял пост атабега аль-асакира, а в 1259 году, в преддверии неизбежного столкновения с монголами, низложил аль-Мансура Али и провозгласи себя султаном (1259 –1260).

Вторжения монгольских племен, обитавших к востоку от Алтая, на территории современной Монголии и на берегах Байкала, в мусульманские области начались еще в конце XI века, а в XII веке приняли характер частых грабительских набегов. На рубеже XII и XIII веков монгольские кочевники Центральной Азии, подобно их тюркским соседям, объединились в могущественный союз племен, который возглавил военачальник Темучин, получивший титул Чингисхана (1206 –1227).

За время царствования Чингисхана монголы завоевали Северный Китай и к лету 1220 года овладели значительной частью земель хорезмшахов. Воинство Чингисхана перешло Амударью и вторглось в Среднюю Азию и Хорасан. Города Средней Азии были жестоко разграблены, только Бухара и Самарканд избежали этой участи, добровольно открыв ворота завоевателям.

В 1227 году Чингисхан умер, в 1229 году великим ханом был избран Угедей, и наступление монголов возобновилось. Монголы разбили войско последнего хорезмшаха Джалал ад-Дина (1221 –1231), окончательно завоевали Хорасан и подвергли страшному разграблению города Мерв, Балх, Герат, Тус и Нишапур. В 1241 году Угедей умер, и после пяти лет регентства его вдовы ханом стал его сын Гуюк (1246 –1249). Тем временем монгольский военачальник Байджу в 1243 году разбил войско сельджукского султана Рума Кай-Хусрау II (1237 –1246) и, вторгшись в Анатолию, превратил его владения в монгольский протекторат. Теперь монголы оказались в непосредственной близости от сирийской границы, и, хотя сельджуки сумели через некоторое время изгнать их из Анатолии, они продолжали совершать набеги на Месопотамию со своих баз в Иране.

В 1251 году великим ханом был избран Мунке (1251 –1259), который отправил тридцатитысячную армию во главе со своим братом Хулагу в Иран и Ирак. Хулагу и его потомки Хулагуиды носили титул «ильханов» (дословно: «повинующиеся великому хану»), Хулагу начал свои завоевания с того, что в 1256 году захватил основной опорный пункт ассасинов Аламут, а их главарей казнил. Так монголы вплотную приблизились к границам Ирака.

В середине XIII века они неоднократно подходили к стенам Багдада, но угроза всякий раз рассеивалась; власти Багдада успокаивались и не принимали серьезных мер для защиты города. Последний аббасидский халиф аль-Мустасим (1242 –1258) был человеком безвольным и более всего интересовался придворными развлечениями. Вазир Ибн аль-Алками советовал ему покориться завоевателям, послать Хулагу богатые дары и признать его верховную власть, а военачальники настаивали на необходимости оказать завоевателям сопротивление. Халиф колебался.

Летом 1256 года в Багдаде вспыхнули волнения простонародья, и военная верхушка задумала воспользоваться ими, чтобы свергнуть нерешительного халифа. Узнав об этом, халиф поспешил последовать совету военных и вступить в бой с монголами, что закончилось весьма плачевно. В январе 1258 года Хулагу с войском подошел к Багдаду, разбил высланную против него армию и осадил город. В феврале монголы овладели восточными стенами города. Попытки вазира Ибн аль-Алками и несторианского патриарха выступить в роли посредников успеха не имели. 10 февраля монголы ворвались в Багдад и учинили в городе страшную резню, пощадив только проживавших в городе христиан и иудеев, на которых Хулагу смотрел как на потенциальных союзников. На пятый день Хулагу приказал прекратить разрушение города, хотя к этому времени большая часть Багдада уже сгорела. Аль-Мустасима заставили выдать скрытые казнохранилища, наполненные золотом и драгоценными камнями, а затем казнили вместе со всеми мужчинами из рода Аббасидов. Казнили также тех эмиров и военачальников, которые советовали халифу выступить против монголов. При этом вазир Ибн аль-Алками, патриарх и другие сторонники капитуляции были обласканы. Так Аббасидский халифат прекратил свое существование, а Багдад навсегда утратил роль столицы исламского мира.

Одновременно с Багдадом монголы захватили Васит, вырезав бóльшую часть жителей города. Басра сдалась монголам без боя, а шиитское население Хиллы, находившееся всегда в оппозиции к багдадским властям, поспешило навести через Евфрат мост и вышло навстречу монгольскому войску с приветствиями. Так весь Ирак вошел в состав монгольского государства Хулагуидов.

Хулагу назначил правителем Ирака и Хузистана Ала ад-Дина аль-Джувайни, который известен не только как государственный деятель, но и как историк. Управляя Ираком более двадцати лет, аль-Джувайни пытался отстроить Багдад, восстановил многие дамбы и каналы. Позднее большие работы по орошению и заселению опустошенных войной земель Ирака были проделаны при принявшем ислам ильхане Махмуде Газане (1295 –1304). Это дало возможность сохранить плодородие страны и городскую жизнь на довольно высоком уровне. Тем не менее после монгольского завоевания Ирак так и не смог полностью возродиться, и Багдад оставался второстепенным провинциальным городом вплоть до начала XX века.

Сразу же после захвата Багдада и казни халифа великий хан Мунке приказал своему брату Хулагу продвигаться дальше на запад. Во главе армии был поставлен тюрок по происхождению, несторианец Кетбука Нойан. К монголам присоединились правитель Антиохии Боэмунд VI, позднее отлученный за это папой, и армянские союзники. Христианские правители Европы возлагали надежды на союз с монголами, некоторые даже планировали совместный поход против общего исламского врага. Их посланцы то и дело разъезжали между монгольским лагерем и христианскими дворами. Но эти переговоры результатов не дали. Армянские же правители еще в 1247 году отправили к монголам делегацию, она была хорошо принята, и был заключен союз с монголами.

Под властью Хулагу и Хулагуидов (1256 –1353) образовалась большая империя, включавшая весь Иран, Среднюю Азию, Ирак, Азербайджан, Грузию, Армению и часть бывших владений сельджуков Рума в Малой Азии. Новой целью монголов стали Сирия и Египет.

Узнав о захвате и разрушении Багдада, аййубидский правитель Дамаска ан-Насир Йусуф поспешил отправить своего сына с дарами к Хулагу, выражая тем самым готовность заключить соглашение с завоевателями, но посланец вернулся в Дамаск с письмом от Хулагу, полным угроз и оскорблений. Стало ясно, что монголы намерены завоевать Сирию. Поняв это, ан-Насир сначала собирался сопротивляться могучему противнику и даже вывел свое войско за пределы города, намереваясь дать сражение; одновременно он запросил помощь у правителя Египта. Но аль-Мансур Али не выказал желания действовать, а в одиночку ан-Насир Йусуф воевать не решился, и, по мере приближения монголов, сирийские беженцы толпами устремились на запад. Тогда и перешел к активным действиям Кутуз. Он сверг нерешительного аль-Мансура Али и провозгласил себя султаном под именем аль-Малик альМузаффар («всепобеждающий царь»).

Между тем армия Хулагу пересекла Евфрат и приблизилась к Алеппо. Старый правитель города, сын Саладина, пытался оказать монголам сопротивление, но в январе 1260 года город был взят штурмом. При известии об этом событии армия ан-Насира рассеялась, сам он бежал в Газу, а оттуда в Трансиорданию, но в дороге был схвачен и отправлен к Хулагу. В том же году монголам сдался Дамаск, и они начали совершать набеги на Палестину.

При вторжении монголов в Сирию восточные христиане оказывали им всяческую поддержку, а после падения Дамаска открыто радовались победе монголов. Хулагу взял их под свою защиту, и они начали третировать мусульман, заставляя их вставать при виде крестного хода. Глава Латинского королевства в Акре, опасавшийся прихода монголов, напротив, готов был пойти на сотрудничество с мамлюками против пришельцев.

Хулагу отправил в Каир посланцев, предлагая Кутузу сдаться, но Кутуз приказал их казнить, и война стала неизбежной. Незадолго перед этим случилось событие, послужившее усилению мамлюков. Перед лицом общей опасности Бейбарс и Кутуз смогли договориться, и Бейбарс, получив «аман» (обещание безопасности), возвратился в Египет. В июле 1260 года Кутуз выступил против неприятеля, и как раз в это время Хулагу, получив известие о смерти великого хана Мунке, передал командование Кетбуке Нойану и отбыл в сопровождении значительной части войска, чтобы принять участие в выборах нового хана. Войско Кутуза, авангард которого возглавлял Бейбарс, вошло в Палестину. Египетский посланец прибыл в Акру и получил разрешение от короля франков на проход мамлюков через его владения, а Бейбарс с мамлюкскими военачальниками даже был принят королем, как гость.

Тем временем Кетбука Нойан с войском переправился через Иордан и расположил свой лагерь около селения Айн Джалут, близ Наблуса. 3 сентября 1260 года произошло сражение, в котором монголы были разгромлены, а Кетбука Нойан убит. Монгольское владычество в Сирии окончилось, а Египет был спасен от вторжения. В результате Сирия с Алеппо и Дамаском без войны перешла от Аййубидов к мамлюкам. Кутуз поспешил закрепить завоевание и назначил своего правителя в Дамаск, а Алеппо, прежде обещанное Бейбарсу, было передано Ала ад-Дину Али – сыну мамлюкского атабега Мосула Бадр ад-Дина Лулу. Во владении аййубидских эмиров оставались лишь три небольшие княжества: Химс, Хама и аль-Карак. Удовлетворенный достигнутым, Кутуз возвратился в Каир.

Победа мамлюков над монголами вызвала в Египте и Сирии всеобщее ликование. Сирийские сунниты приветствовали мамлюков и терроризировали сотрудничавших с монголами шиитов, христиан и иудеев. Хотя современники и понимали, что успех мамлюкской армии был обусловлен в первую очередь отъездом Хулагу с большей частью монгольского войска на восток и что численность монголов, принимавших участие в сражении, не превышала десяти тысяч, у последующих поколений прочно укоренился взгляд, что именно мамлюки сумели отразить вражеское нашествие и спасти исламский мир от полной катастрофы.

Единство мамлюков, возникшее перед лицом общего врага, оказалось непродолжительным. После победы старая вражда между бахритами и муиззитами (мамлюкскими отрядами, созданными еще Айбегом аль-Муиззом) вспыхнула с новой силой. Обиженный Бейбарс, надеявшийся получить за свое участие в войне власть над одним из сирийских эмиратов, организовал заговор, и 24 октября 1260 года во время охоты в пустыне его сподвижники зарезали Кутуза, после чего Бей– барс, при поддержке бахритских мамлюков, был провозглашен султаном. В момент избрания Бейбарс обещал советоваться во всех делах с теми из мамлюкских военачальников, которые его поддержали, а те, в свою очередь, поклялись сохранять ему верность.

Аз-Захир Бейбарс, по прозвищу аль-Бундукдари (1260 – 1277), родился в 1223 году в кипчакской семье, кочевавшей к северу от Черного моря. С наступлением монголов в 1241 году семья бежала в Анатолию, была обращена в рабство, а пятнадцатилетний Бейбарс был куплен мамлюкским работорговцем Айдакином аль-Бундукдари (откуда прозвище Бейбарса) для аййубидского султана ас-Салиха. Успехи во время сражений с франками в 1249 и 1250 годах, приведших к пленению французского короля Людовика IX, поставили его во главе мамлюкского войска Аййубидов. Именно тогда при его активном участии был убит пытавшийся отстранить от власти тюркских мамлюков и неспособный оказать должного сопротивления крестоносцам аль-Муаззам Туран– Шах. Победа над монголами еще больше укрепила авторитет Бейбарса в Египте. Позднее арабский историк Ибн Халдун (1332 –1406) писал, что «приход в мамлюкскую среду степняков был божьим благодеянием, ибо придал исламскому миру новые силы и мужество в момент слабости и упадка и помог справиться с великой опасностью, которая ему угрожала». В результате роль тюркских мамлюков в исламском государстве возросла и закрепилась на много десятилетий, а в Египте XIII века они стали абсолютными властителями. Поэтому мамлюкский султанат именовался современниками «Даулат аль-атрак» («Государство тюрок»).

Бейбарс вступил на трон в ноябре 1260 года; через несколько недель в честь этого события в Каире состоялось торжественное шествие. Сподвижники Бейбарса (хашдашия) из придворной мамлюкской гвардии ас-Салиха Аййуба оставались его главной опорой на протяжении всего царствования, он оказывал им всяческое покровительство. Вместе с тем Бей– барс создал и свою собственную гвардию – «захирия».

Особым предметом забот Бейбарса после его вступления на престол была Сирия. Хотя Сирия и присоединилась к мамлюкскому султанату после победы мамлюков над монголами, в ней сохранялись сепаратистские настроения. Так, в Алеппо были сильны позиции мамлюкской гвардии двух последних Аййубидов. Она скинула назначенного Кутузом правителя Ала ад-Дина Али и выдвинула на этот пост человека из своей среды. Но намерение алеппских мамлюков установить независимый от Каира режим в Северной Сирии не осуществилось из-за новых попыток монголов вторгнуться в страну. Алеппо и Хама не устояли против монголов и были в очередной раз захвачены завоевателями; правда, мамлюки вскоре сумели вытеснить их из страны. Затем в Алеппо, как в калейдоскопе, менялись правители, пока в конце концов Бейбарс не сумел окончательно подчинить себе этот город. Понимая неизбежность будущей борьбы с монголами и крестоносцами, Бейбарс много внимания уделял укреплению своих позиций во всех городах и районах Сирии. В 1263 году он ликвидировал аййубидский эмират в аль-Караке, позже, воспользовавшись смертью не оставившего после себя наследника эмира, овладел Химсом, а затем прибрал к рукам и Дамаск.

После разрушения монголами Багдада и казни халифа альМустасима мусульмане оказались без авторитетного суннитского правителя, который обладал бы законным правом на власть. Бейбарс решил использовать сложившуюся ситуацию для укрепления своего авторитета в исламском мире и в 1261 году провозгласил одного из уцелевших во время вторжения монголов в Багдад членов династий Аббасидов аль-Мустансира (1261) халифом. Этот выбор был одобрен египетскими правоведами. Бейбарс принес новому халифу клятву верности (байа), приказал упоминать его во время пятничной молитвы и чеканить на монетах его имя. В свою очередь, Бейбарс был провозглашен султаном Египта, Сирии и тех провинций на Евфрате, которые оставались в руках Хулагуидов, а также Хиджаза, Йемена и всего, чем он «овладеет в ходе будущих завоеваний».

Это было не только официальным признанием прав Бейбарса на захваченные им земли, но и программой дальнейших завоеваний. В обнародованном документе подчеркивалась обязанность Бейбарса вести священную войну, строить крепости и создавать флот. Бейбарс объявлялся не только правителем Египта и Сирии, но и политическим главой всего исламского мира.

Халифат аль-Мустансира не был продолжительным. Несколькими днями спустя после возведения на престол он во главе небольшого отряда вторгся в Месопотамию с целью вернуть Багдад Аббасидам и двинулся вниз по Евфрату. В 40 километрах от Багдада аль-Мустансир встретил войско монголов и в завязавшемся бою был убит, а его голову победители торжественно пронесли по улицам разрушенного Багдада. После этого один из его родственников был избран в Каире халифом под именем аль-Хаким I (1261 –1302), и потомки аль-Хакима I менялись на троне вплоть до османского завоевания.

Новый халиф оказался для Бейбарса человеком нужным. После смерти хана Мунке в 1259 году между его братьями началась борьба за власть. Сторонник одного из соперников, хан Золотой Орды Берке (умер в 1266 году), был единственным мусульманином среди монгольских ханов, и Бейбарс вступил с ним в союзные отношения. В 1263 году монгольское посольство в Каир, возвратившись к Берке, привезло с собой султанские дары, в том числе свитки Корана, которые, по преданию, были переписаны самим третьим праведным халифом Усманом. Имя Берке стало поминаться в хутбе после имени Бейбарса. В свою очередь, Берке отправил часть монгольских солдат на родину, а другую передал в распоряжение Бейбарса, и тот расселил их в Египте и Сирии. Хотя преемник Берке Менгу-Тимур не был мусульманином, его дружеские отношения с Бейбарсом скреплялись общей враждой к ильханам.

И все-таки Бейбарс вынужден был учитывать исходившую от монголов опасность. Мелкие правители Сирии и Палестины не могли защитить себя от внешней угрозы. Поэтому Бейбарс считал необходимым не только преодолеть их сепаратистские устремления, но и заполучить полный контроль над сиро-палестинскими крепостями. Наибольшее значение имела крепость аль-Карак, которой владел аййубидский правитель аль-Мугис Умар, контролировавший дорогу из Дамаска в Египет и Хиджаз. В 1263 году Бейбарс заманил аль-Мугиса в свою ставку и обвинил в связях с монголами. После этого аль-Мугиса отправили в Египет, а его сыновей вынудили уступить крепость Бейбарсу.

Постоянно держа в уме монгольскую угрозу, Бейбарс не упускал из внимания и крестоносцев, которые владели рядом важных в стратегическом отношении пунктов на побережье Средиземного моря. Он отбил у них крепость Бира, расположенную на левом берегу Евфрата, на пути к монгольским владениям, и таким образом создал бастион для защиты Северной Сирии.

С 1265 по 1271 год армия Бейбарса вела войну с франками, захватывая один укрепленный пункт за другим. Бей– барс занял порт Цезарию, города Яффу и Хайфу. При этом он методично разрушал франкские крепости, и они более не могли служить базами для крестоносцев. К северо-западу от Тивериадского озера он занял города Цфат, Рамлу и Тир, а в 1268 году капитулировало Антиохийское княжество. Эта победа была для мусульман не менее значительной, чем взятие Саладином Иерусалима, ибо Антиохия с начала Крестовых походов неизменно находилась в руках франков. Отряды Бейбарса совершали набеги вплоть до стен Акры. Дабы утвердить власть ислама, Бейбарс приказал снести главную христианскую церковь в Назарете. К концу правления Бейбарса в руках у мамлюков была почти вся Сирия, а во владении крестоносцев оставалась лишь узкая полоса вдоль побережья Средиземного моря.

Политика Бейбарса в отношении христиан была двойственной. С одной стороны, мамлюки вели войну с христианскими государствами в Сирии и Палестине, а с другой – завязывали широкие торговые и дипломатические отношения с Византией и европейскими странами. Бейбарс был умелым дипломатом. Он возобновил старые связи Египта с Константинополем и поддерживал хорошие отношения с монгольскими ханами Золотой Орды. Он отправил послов к сицилийскому королю Манфреду и в Италию, расширил торговые связи с итальянскими городами и Арагоном. Этой торговле не мешали ни поражения крестоносцев в Сирии, ни монгольско-христианский союз.

Умело сочетая дипломатию и военную силу, Бейбарс распространил свое господство на оба берега Красного моря, укрепился в Хиджазе и Йемене, организовал ряд экспедиций в Нубию, Ливию и в страны африканских соседей Египта, всячески поощрял торговлю с Южной и Восточной Азией. Поскольку монголы перерезали традиционные пути паломничества, отныне дорога в Хиджаз, равно как и снабжение священных городов, проходила через Египет. Оставаясь внешне независимыми, правители Хиджаза – потомки Пророка – подпали под власть мамлюкского государства, что увеличило престиж Бейбарса в исламском мире. Он даже присвоил себе титул «Хадим аль-Харамайн» («Слуга двух священных городов»).

К концу своего правления Бейбарс попытался нанести удар монголам. Султанат Рума находился в это время под монгольским протекторатом, и один из претендентов на пост султана Изз ад-Дин Кай-Кавус II (1249 – 1257) пригласил Бейбарса вторгнуться в Анатолию, пообещав за это половину своих владений. В 1277 году Бейбарс предпринял поход в Анатолию, разбил монгольскую армию при Элбистане и был возведен на престол в качестве султана Рума. Однако он не получил поддержки со стороны местных тюркских племен и вынужден был отступить в Дамаск, где вскоре умер.

Арабские хронисты ставят Бейбарса в один ряд с Саладином. Оба они были не местного происхождения: Саладин был курдом, а Бейбарс – тюрком-кипчаком. Однако Саладин в большей мере был связан с арабской культурой, ибо пришел в Египет из мусульманских областей. Бейбарс же был тюркским военачальником, лишь недавно принявшим ислам. Саладин предпочитал действовать неожиданными наскоками на противника (именно так ему удалось захватить Иерусалим). Бейбарс тщательно готовился к военным кампаниям. Захватив часть территории противника, он немедленно начинал строить на ней оборонительные сооружения. Так, захватив Химс и Хауран, он восстановил в этих городах разрушенные монголами крепости, обновил военный арсенал и построил множество военных судов.

Хотя Бейбарс пришел к власти «через два трупа» (аль-МуаззамаТуран-Шаха и Кутуза), арабские хронисты его оправдывают, ссылаясь на трудные обстоятельства, в которых находился исламский мир. И Саладин, и Бейбарс оказались у власти в момент смертельной угрозы для ислама, оба создали сиро-египетскую монархию, возродив идею единства исламского мира, персонифицированного в образе халифа.

После смерти Бейбарса наследственный принцип избрания султана был нарушен, и, хотя Бейбарс еще при жизни в 1262 году назначил своим преемником малолетнего сына, через три года после его смерти, в 1277 году, фактическим правителем стал один из мамлюкских главарей – как и Бейбарс, тюрок-кипчак по происхождению Калавун (1280 –1290). Попытки мамлюкских военачальников в Сирии, в союзе с сыновьями Бейбарса и с помощью монголов, отнять у Калавуна власть оказались безуспешными, и Калавун взял под жесткий контроль мусульманские княжества Сирии.

Калавун почти во всем следовал политике Бейбарса. Учитывая постоянную опасность со стороны монголов, он, ища союзников среди христианских правителей, обменивался посольствами с Византией и римским императором, заключал политические и торговые соглашения с Генуей, Кастилией и Сицилией, налаживал отношения с непримиримыми врагами Хулагуидов, обратившимися в ислам кипчаками. Его послы в Йемене и на Цейлоне старались оживить торговые отношения со странами Востока. Переговоры с франками о совместных действиях перед лицом монгольской опасности не помешали ему после того, как монголы были отброшены, напасть на франков и в 1289 году захватить самый большой и хорошо укрепленный порт Триполи.

Окончательно изгнать крестоносцев с Ближнего Востока удалось сыну и преемнику Калавуна – аль-Ашрафу Халилу (1290 –1294). В 1291 году он возглавил большую армию, снабженную осадными машинами, и взял приступом Акру. Позднее без большого сопротивления капитулировали Бейрут, Тир, Сидон и Хайфа. Таким образом, после Иерусалима в 1244 году, Антиохии в 1268 году, Триполи в 1289 году пал последний крупный опорный пункт крестоносцев – Акра. Города крестоносцев были разрушены, а их развалины заселили тюрки, курды и даже монголы.

Среди наследников Калавуна особую известность приобрел его второй сын ан-Насир Мухаммад, правивший Египтом и Сирией с перерывами с 1294 по 1340 год. Его длительный султанат дважды прерывался (с 1295 по 1299 год и в 1309 году); по сути, его правление началось лишь с 1310 года. Когда в результате компромисса враждующих мамлюкских клик совсем юным он пришел к власти в 1294 году, ничто не указывало на то, что его пребывание на посту халифа будет более продолжительным, чем правление его предшественников. Однако позднее, искусно маневрируя между враждующими сторонами, он сумел завоевать симпатии жителей Каира и продемонстрировать политическую зрелость и твердость, обеспечившие стране безопасность и процветание.

В правивших примерно два с половиной столетия мамлюкских династиях различаются две линии: бахриты (1250 –1382) и бурджиты (1382 –1517). В отличие от бахритов, изначально базировавшихся на нильском острове, бурджиты располагались в каирской крепости (бурдж), откуда и пошло их название. Между бахритами и бурджитами было существенное этническое различие. С конца XIII века стало сложно рекрутировать в состав мамлюкского войска тюрок из кипчакских степей, и все большую роль начали играть мамлюки, привозимые с Кавказа. В арабских средневековых источниках период господства кавказских мамлюков обычно именуется «Даулат аль-джаракиса» («Государство черкесов»), в отличие от первого периода господства бахритских мамлюков «Даулат альатрак» («Государство тюрок»). Черкесский полк был основан в качестве придворной гвардии еще Калавуном, разместившим его в каирской крепости. Во время правления Калавуна и его сына аль-Ашрафа Халила (1290 –1294) бурджиты не играли большой роли в государственных делах, но после смерти аль-Ашрафа между мамлюкскими кликами началась борьба за власть, и тут бурджиты обрели заметное влияние.

В 1295 году мамлюкский эмир Китбуга сумел на короткий срок (1295 –1297) захватить престол. В отличие от предшественников, он был не тюрок, а монгол и попал в отряды Калавуна не как наемник, а как военнопленный; его захватили в 1260 году, когда ему было всего пятнадцать лет. Его султанат совпал с мирной иммиграцией монголов-беженцев из войска ильхана Махмуда Газана в Сирию. Их военачальники прибыли в Каир в 1296 году, были благожелательно приняты Китбугой и расселены с семьями в основном в прибрежных районах Палестины. Прибытие монголов-соотечественников должно было, как полагал Китбуга, усилить его позиции в султанате. Однако Китбуга не рассчитал последствий, ибо появление монголов было воспринято бурджитами-кавказцами как угроза их власти.

Борьба мамлюкских клик в момент назначения Китбуги султаном привела к двоевластию. Китбуга попытался опереться на тюрок-бахритов, в то время как его соперник Санджар ас-Суджаси пользовался поддержкой кавказских бурджитов. Китбуга одолел своего соперника; преданные ему люди убили Санджара. Добившись победы, Китбуга решил окончательно разделаться с бурджитами – одних арестовал, других изгнал из крепости. В 1294 году с помощью тюркского военачальника Ладжина Китбуга сумел добиться свержения султана ан-Насира Мухаммада и сам стал султаном. Юного ан-Насира заточили в крепость и запретили ему появляться перед народом.

Однако власть Китбуги оказалась непрочной. Удар ему нанес тот самый Ладжин, которого он считал своим союзником. В ноябре 1296 года группа заговорщиков во главе с Ладжином пыталась его убить, но Китбуга сумел бежать в Дамаск. Ладжин был провозглашен султаном (1297 –1299), а от Китбуги откупились, дав ему в качестве вотчины Хаму, где он и умер в 1303 году. Но Ладжин недолго удержался на троне. Стоило ему затеять экономические реформы, которые должны были укрепить финансовое положение самого Ладжина и преданной ему придворной гвардии в ущерб интересам ряда мамлюкских главарей, как против него составился заговор. В 1299 году Ладжина убили прямо во время молитвы, а к власти вновь, во второй раз, был приведен ан-Насир Мухаммад. Он более или менее устраивал всех мамлюкских лидеров, ибо создавал в среде враждующих главарей некоторое равновесие.

Главной задачей мамлюков в это время стало отражение нового натиска двигавшихся с востока монголов, которые, как и прежде, претендовали на Сирию. В начале XIV века их предводитель ильхан Махмуд Газан (1295 –1304) с огромной армией перешел Евфрат, занял Алеппо и Дамаск и разбил мамлюков при Химсе. В письме к папе Бонифацию VIII в 1302 году он предлагал христианам союз, чтобы атаковать мамлюков с востока и запада, но его предложение было отвергнуто. В 1303 году состоялось решающее сражение близ Дамаска в долине Мардж ас-Суффар. На этот раз монголы были разбиты, и угроза монгольского нашествия была окончательно устранена.

Мамлюки отпраздновали победу над монголами весьма своеобразным символическим действом. За годы монгольского нашествия мамлюки усвоили многое из монгольских обычаев в одежде и поведении. В частности, они стали носить длинные волосы по монгольскому образцу. Египетский историк аль-Макризи (1364 –1442) рассказывает, что в знак победы над монголами султан публично остриг голову, а вслед за ним это сделали все мамлюки.

Весь XIV век, после того как в конце XIII века города на сиро-палестинском побережье были окончательно очищены от крестоносцев – особенно после разгрома армии монголов и до появления Тимура и Тимуридов в начале XV века, – Египет пребывал в относительном мире и спокойствии. Мамлюки, приобретшие славу сокрушителей монголов и христиан, пользовались уважением во всем мусульманском мире. Их владения простирались на западе до Киренаики, на юге до Нубии и на севере до гор Тавра. Под их опекой находились священные города Хиджаза. Внешние враги стране больше не угрожали, и египтян больше всего беспокоили постоянные распри в их собственной среде.

Центральная власть в мамлюкском султанате была достаточно сильной. Султан опирался на большой милитаризованный бюрократический аппарат, в котором все важнейшие должности были заняты военными. Из множества диванов главными оставались военный (диван эмиров), диваны хараджа и султанских владений. Основные поступления в казну складывались не из поземельного налога, а из пошлин на местную и внешнюю торговлю, налогов на городские строения и ремесла. Египет торговал со странами Востока через Красное море разнообразными специями, ароматическими веществами, шелком, а привозимые товары использовались как для местных нужд, так и для торговли со странами Южной Европы и Византией, что приносило казне большой доход.

В 1382 году к власти пришел первый бурджитский султан Баркук, находившийся у власти с перерывами с 1382 по 1399 год. После него вплоть до османского завоевания в 1517 году государством последовательно правили 23 бурджитских султана.

Среди бахритов в основном преобладал принцип семейного наследования власти, хотя и были исключения. У бурджитов возобладало выдвижение на пост султана по сеньориальному принципу – султаном становился (или выдвигал в султаны одного из мамлюков своей свиты) предводитель наиболее могущественной в данный момент мамлюкской клики. Если же все-таки султан пытался передать власть сыну, то того обычно свергал какой-либо мамлюкский лидер. Таким образом, «естественный отбор» обеспечивал пребывание у власти самого сильного (или самого хитрого) правителя, но при этом создавал предпосылки для постоянной междоусобицы и борьбы претендентов. Каждый новый султан опирался на свой корпус мамлюков-земляков, при поддержке которого приходил к власти, а его преемник начинал свою деятельность с того, что подвергал репрессиям клику, стоявшую за предшественником. Это приводило к постоянной борьбе между султаном и враждебными ему мамлюкскими землячествами.

Баркук был первым султаном Египта, которого арабские хроники именуют «черкесом» («джаркас»). В отличие от других мамлюков, еще в раннем детстве разлученных с родителями и не знавших своих предков, купленный в Крыму Баркук знал своего отца. Он принял участие в заговоре, в результате которого был убит очередной султан-бахрит Шабан II (1361 – 1363), затем, в 1378 году, стал главнокомандующим при малолетнем султане-бахрите аль-Мансуре Али (1376 –1382) и в конце концов захватил престол. После этого он перевез своего старого отца и ближайших родственников в Египет.

Как и во времена правления мамлюкских султанов предшествующих столетий, одну из наиболее болезненных для Баркука проблем составляли взаимоотношения с сирийскими эмирами. Ему пришлось вести борьбу с претендовавшим на независимость правителем Алеппо, к которому присоединились и другие сирийские эмиры. Они даже сумели в 1389 году победить его на поле боя, отстранить от власти и посадить за решетку, а на престол был возведен бахритский султан Хаджжи II. Но тут в Каире начались столкновения между мамлюкскими кликами, и, воспользовавшись неразберихой, Баркук бежал из заключения, сумел сформировать бурджитское войско, в которое кроме его приверженцев вошло много бедуинов, и после разнообразных приключений, напоминавших авантюрный роман, в 1390 году победил своих противников, вернулся в Каир и вторично стал султаном (1390 –1399).

Подобно Бейбарсу и Калавуну, Баркук надеялся основать новую династию. За день до смерти он призвал пребывавшего в Каире аббасидского халифа аль-Мутаваккила I, судей и мамлюкских эмиров, вынудил их принять решение об избрании преемником его сына Фараджа (1399 –1412), а в качестве его атабега назначил одного из своих приближенных Этмиша аз-Захира. Почти сразу назначение Этмиша вызвало споры среди эмиров, боровшихся за должность покровителя и воспитателя детей султана. Этмиш был отстранен, и при малолетнем султане Фарадже появился новый атабег.

Тем временем новая грозная опасность – в лице страшного завоевателя Тимура (Тамерлана) – нависла над Ираком, Сирией и Египтом. Первые походы Тимур совершил в Хорезм и Хорасан, после чего за несколько лет сумел покорить весь Иран, часть Закавказья и Индостана от Инда до Ганга. Он в который уже раз разрушил Багдад, а жителей вырезал. В 1395 году Тимур покорил значительную часть Прикаспия и Нижнего Поволжья. Но более всего он стремился к завоеванию богатых земель мусульманского Ближнего Востока.

Когда Тимур вторгся в Ирак и появился на подступах к Багдаду, правитель Ирака Ахмад ибн Гийас ад-Дин бежал в Каир. Согласно иранским источникам, Тимур обратился к Баркуку с посланием, в котором предлагал египетским мамлюкам дружбу, обмен послами и заключение торгового договора, требуя, однако, чтобы ему выдали беглеца. Однако Баркук ответил высокомерным отказом.

Через год после смерти Баркука Тимур вторгся в Сирию. Войско Тимура разбило мамлюков близ Алеппо, захватило город и разорило его. Такая же участь постигла Химс. Затем без большого труда Тимур овладел Дамаском и сжег большую часть города; была разрушена знаменитая мечеть Омейядов. При этом войско египетских мамлюков во главе с юным Фараджем находилось неподалеку, но не приняло участия в сражении.

В намерения Тимура не входило немедленное наступление на Каир. Своим главным противником в это время он считал османских султанов и двинул войско против них в Анатолию. В 1402 году произошло сражение при Анкаре, султан Баязид I потерпел поражение, и османское государство, вслед за Сирией, подверглось страшному опустошению. Затем Тимур отправился с войском на восток, а в 1404 году он умер, что, вероятно, и спасло Египет от разрушительного вторжения.

Фарадж был последним мамлюкским султаном, получившим власть по наследству. В дальнейшем пост султана захватывали сильнейшие эмиры в результате ожесточенной борьбы. Фараджу в момент вступления на престол было пятнадцать лет, и фактическую власть в стране осуществлял некий Ибн Гураб, опиравшийся на большой штат чиновников-секретарей. В 1405 году группа мамлюков попыталась возвести на престол одного из своих главарей, Абд аль-Азиза, но его правление продолжалось всего несколько месяцев. Сторонники Абд аль-Азиза засели в каирской крепости. Однако Фарадж, опиравшийся на верную ему часть мамлюков, сумел овладеть крепостью и схватить Абд аль-Азиза, который был сослан в Александрию, где и умер. Многие мамлюки-заговорщики бежали в Сирию, где их охотно принял на службу правитель Дамаска. Для того чтобы расправиться с главарями мятежников в Сирии, Фарадж предпринял с 1406 по 1412 год пять походов. В свою очередь, мятежные эмиры сделали несколько попыток свергнуть Фараджа в самом Каире. Попытки дворцовых переворотов следовали одна за другой.

Правление Фараджа кончилось для него трагически. В 1412 году он, взяв с собой для престижа безвластного халифа аль-Мустаина (1406 –1414), предпринял очередную военную экспедицию в Сирию против непокорных эмиров и потерпел неудачу – его войско было разбито, халиф попал в плен, а сам он оказался осажденным в Дамаске. Мятежники решили нанести Фараджу и моральный удар, избрав султаном самого халифа аль-Мустаина, который долго отказывался от этой чести, понимая, что его правление долговечным быть не может, однако вынужден был согласиться. Принужденный к сдаче Фарадж предстал перед судом эмиров и улемов и был приговорен к смерти. Его спасло лишь заступничество халифа– султана. Через несколько месяцев аль-Мустаин, как и можно было ожидать, лишился трона, поскольку глава мятежников Шайх аль-Муаййад захотел сам быть султаном (1412 –1421).

Среди непрерывно менявшихся на султанском престоле предводителей различных мамлюкских клик следует выделить Барсбая (1422 –1438), когда-то бывшего мамлюком Баркука. Барсбаю пришлось столкнуться с большими экономическими трудностями. Египет был разорен мамлюкскими смутами и неурожаями, казна была пуста, и Барсбай вынужден был изыскивать новые способы добывания денег. В его время получила большое распространение система продажи должностей. Дело дошло до того, что мамлюки стали за деньги освобождаться от несения военной службы. Это было нечто немыслимое, принимая во внимание этические представления мамлюкского воинства.

Учитывая экономическую важность торговли через Красное море, приносившую казне большие доходы, Барсбай в 1425 году отобрал контроль над таможней порта Джидды на Красном море у местных правителей-шерифов и установил государственную монополию на торговлю зерном, мясом, перцем и изготовляемыми в Александрии тканями, что разоряло египетское купечество и ремесленников. При преемниках Барсбая практика установления государственных монополий усилилась; экономика страны держалась лишь на непосильных для жителей налогах и таможенных сборах.

В первой половине XV века перед правителями Египта встала новая проблема. Пираты с островов Средиземного моря и из Южной Европы стали совершать систематические набеги на приморские города Сирии и Египта и даже на Александрию. Барсбаю пришлось приложить немало усилий, чтобы создать достаточно сильный военный флот и укрепить прибрежные крепости. По договору, заключенному еще в 1414 году султаном Шайхом аль-Муаййадом с королем Кипра Янусом (Жаном) II, последний обязался всячески препятствовать действиям пиратов с острова, но то ли не мог, то ли не хотел выполнять условия соглашения. Тогда Барсбай в 1427 году, после длительной подготовки, отправил на Кипр армию. В кровавом сражении мамлюки разбили киприотов и на море, и на суше, опустошили остров и возвратились с большими трофеями; среди многочисленных пленных был и сам король. Его торжественно провели по улицам Каира и отпустили домой лишь после того, как он признал султана сюзереном и обязался выплачивать ежегодную дань. Часть захваченной добычи была отправлена в Мекку для восстановления нуждавшихся в ремонте святынь.

Личность Барсбая не внушала современникам большой симпатии. Хронисты сообщают, что он был жадным, алчным, вспыльчивым и жестоким человеком. Первыми своими актами при вступлении на пост султана он возобновил предписанные исламом, но фактически не действовавшие ограничения, направленные против христиан и иудеев. Он запретил принимать иноверцев на государственную службу и ввел для них дополнительные налоги. Возможно, в отместку за нападения европейских корсаров на мусульманские корабли в Средиземном море он наложил запрет на имущество европейских купцов в Египте и Сирии; европейцам было запрещено покидать страну, а европейские монеты изымались из обращения в Египте.

После Барсбая, с середины XV века, начинается упадок мамлюкского государства как в экономическом, так и в военном отношении. К этому времени окончательно сложились пребывавшие в состоянии почти непрерывных столкновений друг с другом и мятежей основные мамлюкские клики, которые неохотно подчинялись даже ими же самими избранным султанам. Они постоянно возмущали порядок в стране и разрушали традиционную систему социально-экономической жизни.

Власть султана до такой степени утратила авторитет, что в 1455 году султан Инал (1453 –1461) вынужден был отказаться от проведения праздника традиционного жертвоприношения из-за опасения, что его побьют камнями собственные мамлюки. Что же тогда говорить о простых горожанах, которые никогда не были застрахованы от грабежей и насилий? Порой доходило до вещей удивительных – так, чтобы подчеркнуть особый статус мамлюков, их главари запретили местным жителям ездить на лошадях.

Позднейший период мамлюкского султаната, начавшийся с приходом к власти аз-Захира Хушкадама (1461 –1467) и окончившийся спустя полстолетия османским завоеванием, был временем особенно ярко выраженной политической и экономической нестабильности. Хушкадам, избранный в порядке компромисса между соперничавшими кликами, предоставлял мамлюкам полную свободу действий; после его смерти на протяжении одного года сменилось три султана, и все они были марионетками в руках боровшихся друг с другом мамлюкских кланов. Ослабление власти способствовало успеху набегов на центральные области страны кочевников-бедуинов из Верхнего Египта. При халифе Каит-бае (1468 –1496) в 1472 году бедуины добрались до Каира и ограбили окрестности города.

Особенно на экономическом положении страны сказались волнения в Верхнем Египте, где с XV века проживало арабизировавшееся берберское племя хаввара, переселившееся в Египет еще во времена фатимидского господства. Верхний Египет был житницей страны, и центральная власть не могла смириться с самовластием проживавших там племен. В 1469 году, дабы привезти в голодающий Каир зерно, туда была снаряжена военная экспедиция, которая сопровождалась жестокостями по отношению к местному населению. Однако все это не приносило желаемого эффекта.

Страшным испытанием для Египта стали эпидемии чумы, не раз посещавшие ее с 1416 по 1513 год. В результате население страны сократилось почти в два раза. Деревни опустели, ирригация пришла в упадок, и культивируемых земель стало меньше. Пришло в полный упадок текстильное производство в Александрии.

Государственные доходы за последние два столетия мамлюкского господства сократились более чем в два с половиной раза. Особенно сильно пострадала Сирия, ибо в дополнение ко всем испытаниям экономического порядка она оказалась полем боя между мамлюками, франками и монголами, а в XV веке была опустошена Тимуром.

По мере того как мамлюки утрачивали элементы традиционной дисциплины и выходили из повиновения султанской власти, падала их боеспособность. Когда-то мамлюкский воин был хорошо тренированным наездником, делавшим карьеру в соответствии со своим боевым опытом и заслугами перед султанатом. Возможность продвижения по службе была для него важным стимулом для проявления мужества и стойкости на поле боя. К середине XV века положение изменилось: мамлюки стали пренебрегать традиционными военными и физическими упражнениями. За ненадобностью, вероятно, был разрушен ипподром. Военному обучению мамлюкские главари стали предпочитать праздную жизнь в роскошных дворцах с пирами и различными увеселениями.

Тем временем в конце XIV века на историческую сцену выступили турки-османы. Начальный период их истории окутан легендами. Род их, по-видимому, происходил из огузского племени кайы и в прошлом стоял во главе большой группы кочевников в Малой Азии. Таким образом, османы представляли собой часть волны туркменов, пришедших с востока и оттеснивших византийцев. Османы находились в союзных отношениях с сельджукскими султанами Рума; вторжение монголов и упадок сельджукского государства вынудили их переместиться в северо-западную часть Анатолии, откуда они вели почти непрерывную войну с византийцами. Ряды османского войска постоянно пополнялись за счет вновь прибывавших с востока туркменов. С помощью этих воинственных «газиев» (бойцов во имя ислама) османы расширили свои владения и поглотили все другие эмираты Малой Азии. В 1352 году османы переправились через Дарданеллы на Галлипольский полуостров и завоевали значительную часть Балкан. В 1394 году османский султан Баязид I (1389 – 1402) получил от халифа аль-Мутаваккила I (1362 –1406) титул султана Рума. Правда, в 1402 году его войско было разбито Тимуром под Анкарой, но в последующие десятилетия османам удалось восстановить часть своей империи в Малой Азии и овладеть многими областями Ближнего Востока. В 1453 году османский султан Мехмед II взял штурмом Константинополь и тем самым подвел черту под существованием Византийской империи.

В течение многих лет отношения между мамлюками и османами были дружественными. Первые столкновения между ними начались во второй половине XV века и носили характер пограничных инцидентов. В 1481 году османским султаном, преодолев сопротивление своего брата-соперника Джема, стал Баязид II (1481 –1512). Джем бежал в Каир и предпринял безуспешную попытку силой добиться султанского трона. Это окончательно испортило отношения мамлюков и османов, хотя ни Баязид, ни Каит-бай не решались на открытый конфликт. Каит-бай даже сделал попытку примирения, отправив в 1485 году от имени халифа грамоту, по которой Баязид назначался помощником мамлюкского султана в Анатолии и других, завоеванных им территориях. Разумеется, это пожалование безвластного аббасида не произвело на Баязида никакого впечатления, начавшиеся было переговоры между Баязидом и Каит-баем в 1491 году завершились ничем.

В 1496 году Каит-бай умер, и в последующие пять лет на престоле сменилось пять султанов. Первый из них, ан-Насир Мухаммад (1496 –1498), сделал попытку создать новое войско, способное владеть огнестрельным оружием. До этого пушки использовались в мамлюкском войске только при осаде городов, а ружьями были вооружены только пехотинцы – чернокожие мамлюки и вспомогательные отряды, в которых служили немамлюкские солдаты («авлад ан-нас»).

Мамлюки высокомерно отказывались принять на вооружение ружья и пушки, которыми уже располагало, по примеру европейских армий, османское войско. Использование во время боя огнестрельного оружия они считали делом «неблагородным». Они держались за «законное и почетное» оружие османской пехоты – копье, меч и лук и соответственно за былую тактику ведения войны. Подобная позиция мамлюкской касты объяснялась социально-психологическими причинами – употребление нового оружия, по их понятиям, уравнивало их в правах с чернокожими рабами, их собственными детьми от местных жительниц и ремесленниками-горожанами. А это уже выглядело как покушение на их неограниченную власть, что и стало одной из причин, побудивших их убить ан-Насира Мухаммада. Преемником его был избран аз-Захир Кансух (1498 –1500), но и он был вскоре смещен, а на султанский престол возведен шестидесятилетний Кансух аль-Гаури (1501 –1517), он столкнулся с теми же проблемами, что и его предшественники. Враждовавшие между собой мамлюкские клики во главе со своими неуправляемыми лидерами не желали ему подчиняться, а в казне постоянно ощущался недостаток денег. Что любопытно, насущная необходимость заставила Кансуха аль-Гаури формировать части, вооруженные огнестрельным оружием; солдат для них он рекрутировал из наемников и местных жителей, в первую очередь городских ремесленников, а военное снаряжение закупал в Европе.

Большие средства Кансух аль-Гаури расходовал на создание военного флота для защиты средиземноморского побережья Египта и Сирии от пиратских набегов и обороны Красного моря от вторжения португальцев. В 1486 году португальские корабли достигли на юге Африки мыса Доброй Надежды, а весной 1498 года Васко да Гама добрался до западного побережья Индии и высадился в Калькутте – центре индийской, персидской и арабской торговли. В дальнейшем важное значение для португальского господства в Индии имел захват торговых и стратегических пунктов – Адена у выхода из Красного моря в Индийский океан и Ормуза в Персидском заливе. Овладев этими пунктами, португальцы перерезали старый торговый путь из Индии в Александрию через Красное море и нанесли удар как по транзитной торговле Египта, так и по монополии итальянских городов на торговлю с Индией.

Португальский флот пытался воспрепятствовать плаванию мусульманских кораблей за пределами Красного моря, и побуждаемый венецианскими купцами Кансух аль-Гаури принял ответные меры. В 1505 году он направил флот под командованием Хусайна аль-Курди в Индию, а в 1508 году объединенный флот египтян и индийского княжества Гуджарат нанес поражение португальскому флоту. Впрочем, в 1509 году португальцы взяли реванш, разгромив египетский флот.

Угроза со стороны португальцев заставила османов и мамлюков на время объединить свои силы. В 1511 году Баязид II отправил мамлюкам порох и лес для постройки кораблей. В Суэцком заливе мамлюки соорудили флот, и в 1515 году новая военная экспедиция была готова к отправке. Османы приняли в ней участие, послав отряд из двух тысяч моряков под командованием Сельмана Реиса, который действовал совместно с Хусайном аль-Курди. Флот союзников дошел до Йемена, захватил Забид, но его атака на Аден окончилась неудачей. Поход оказался не слишком успешным, однако египтяне сумели создать для себя в Йемене опорный пункт, которым позднее пользовались османы, для того чтобы не пускать португальский флот в Красное море.

Сотрудничество османов и мамлюков в войне с португальцами было непродолжительным. Ситуация изменилась, когда на смену осторожному политику Баязиду II пришел его воинственный сын Селим I Грозный (1512 –1520). Еще в начале XVI века в Азербайджане курдом по происхождению и тюрком по языку Исмаилом I (1501 –1524) было основано шиитское государство Сефевидов (1501 –1786). Объявив себя очередным перевоплощением шиитских имамов, Исмаил I основал в Ардабиле особый суфийский орден «сафавия» и, сделав этот город своей базой, стал постепенно расширять свои владения. В 1508 году он сумел присоединить к ним Ирак с Багдадом и почти весь Иран. Основанное им государство сразу же оказалось во враждебных отношениях с суннитским османским султаном. Кризис разрешился, когда в 1514 году Селим I вторгся на территорию Сефевидов и нанес поражение Исмаилу I в самом Азербайджане.

Кансух аль-Гаури был весьма обеспокоен усилением своего османского соседа. Он решил поддержать Сефевидов и под предлогом посредничества между воюющими сторонами, покинув Каир, перебрался в Алеппо, где сконцентрировал большую, но находившуюся в весьма беспорядочном состоянии армию. Селим I, планировавший новый поход против Исмаила, решил не оставлять своего потенциального противника на фланге и не подвергать свою армию опасности. Поэтому он предпочел сначала нанести удар по мамлюкскому войску. В августе 1516 года к северу от Алеппо, при Мардж Дабике состоялось сражение, сыгравшее решающую роль в судьбе мамлюкского государства. Армия мамлюков была разгромлена, а Кансух аль-Гаури умер во время боя. Мамлюки обратились в бегство, а Селим I вступил в Дамаск и за месяц овладел всей Сирией.

Покидая Каир, Кансух аль-Гаури назначил своим заместителем Туман-бая, который прославился не столько ратными подвигами, сколько умением собирать в Верхнем Египте налоги. Теперь на его долю выпало осуществление гораздо более серьезной задачи. Потерпевшие поражение мамлюкские эмиры настаивали на том, чтобы он принял на себя должность султана, но перед лицом возникших трудностей прежде рвавшийся к власти Туман-бай согласился занять этот пост весьма неохотно. Возведение его на трон состоялось без обычной торжественности по сокращенному ритуалу, ибо халиф альМутаваккил III в это время находился в плену у османов.

Разбив мамлюков в Сирии и обеспечив тем самым безопасность своих флангов в войне с Сефевидами, Селим I собирался этим ограничиться. Он вовсе не стремился к завоеванию Египта. Но мамлюкские перебежчики, исходя из своих корыстных интересов, всячески побуждали его вторгнуться в Египет и добились своего. Совершив тяжелый переход через Синайскую пустыню, войско Селима I подошло к Каиру. Сражение состоялось 23 января 1517 года, и мамлюкское войско в очередной раз было разбито. Селим I вступил в Каир, а уже на следующий день в хутбе, в главной каирской мечети, было произнесено его имя. Туман-бай бежал на юг Египта и собрал там армию из остатков мамлюкского войска и бедуинов. В апреле 1517 года произошло последнее сражение в районе Гизы, в котором мамлюки опять потерпели поражение. Туман-бай был выдан османам и казнен. Египет вошел в состав Османской империи.

Оценка роли мамлюков в истории Египта весьма противоречива. С одной стороны, эти чуждые коренному населению страны властители жестоко угнетали жителей и, по мнению современных египетских историков, затормозили ее экономическое и культурное развитие. С другой стороны, в то время как исламские общины Месопотамии и Сирии, а также восточных областей исламского мира страдали от варварских нашествий и подвергались страшным разрушениям, египетские мамлюки сумели защитить Египет и спасти долину Нила от завоевателей и тем уберечь страну от страшного опустошения.