Дело было в начале 70-х. Снимали мы детский фильм «В стране отважных» о юных парашютистах. Осталась последняя съемка – прыжки с парашютом. Перед прыжками инструктор спрашивает оператора: «Вы когда-нибудь прыгали с парашютом?» – «Нет», – отвечает тот. Я говорю оператору: «Старик, ставь на камеру короткофокусный объектив и отдавай ее инструктору. Он прекрасно все снимет». «А вы когда-нибудь снимали?» – спрашивает оператор инструктора. «Нет, – отвечает тот, – но вы мне покажете, какую кнопку нажать, куда смотреть, и я все сделаю». Оператора это предложение возмутило и даже рассмешило. «Нас пять лет обучали во ВГИКе, как «это все делать», а вы хотите за пять минут, нажал на кнопку, чик-чирик – и человек готов. Так не бывает!» Инструктор стал ему говорить, что у него порывом ветра вырвет камеру из рук и она улетит. «Да? – сказал оператор. – Тогда привяжите ее ко мне». – «Но ее все равно порывом ветра вырвет у вас из рук», – сказал инструктор. «Но это уже моя забота», – ответил наш упорный, несгибаемый оператор. Как мы его ни уговаривали, он стоял на своем. Ничего не поделаешь, пришлось привязать ему камеру. Самолет взлетел. Набрал высоту. Юные парашютисты пошли вниз. Оператор – за ними. Чуда не случилось. Как и следовало ожидать, камеру порывом ветра вырвало у него из рук. Но так как она была привязана к нему, то стала бить его по ребрам, по голове, по всем доступным местам его тела. Успокоилась взбесившаяся камера только после раскрытия парашюта, но было уже поздно. Она сделала свое черное дело. В общем, камеру удалось спасти и оператора тоже, но доснимать эпизод пришлось все-таки инструктору.
