А здесь история снова возвращается к рассказу об Амадисе. Покинув замок Аркалауса, он проехал через лес и, очутившись на равнине, увидел вдали очень красивый, хорошо укрепленный замок. По равнине медленно двигалась карета, великолепней которой ему никогда не приходилось встречать. В нее были запряжены двенадцать лошадей. Сверху карету закрывала алая парча, так что было невозможно рассмотреть, что делается внутри. Спереди, сзади и по бокам на прекрасных конях гарцевали восемь вооруженных рыцарей. Амадис тут же направился к ним, желая узнать, кто там едет. Но едва он приблизился, как к нему подскакал рыцарь и сказал:

— Вернитесь назад, сеньор, и не будьте настолько дерзки, чтобы подойти сюда.

— Я не причиню никакого зла, — обещал Амадис.

— Нет, — возразил рыцарь, — потому что вы недостойны видеть то, что там находится.

И тут два рыцаря, ехавшие перед каретой, атаковали Амадиса, но он своим копьем сбросил их обоих на землю. Их кони после этого сразу же ускакали прочь. Та же участь постигла еще четверых. Оставшиеся двое тоже попытались вступить с ним в бой. Однако он ударил одного из них мечом сверху по шлему, и несчастный, лишившись чувств, как и другие, вылетел из седла. Последний рыцарь в испуге повернул коня и обратился в бегство.

Амадис приблизился к карете и, приподняв парчу, увидел внутри мраморную фигуру короля с короной на голове и в королевском одеянии. Корону сверху донизу и голову по самую шею пересекала большая трещина. Рядом с фигурой сидели пожилая дама и девочка, которая показалась ему самой прелестной из всех, каких он только встречал за все дни своей жизни.

— Сеньора, — обратился он к даме, — почему лицо у этой фигуры расколото?

Но дама не пожелала отвечать, и он последовал за каретой. Скоро они приблизились к замку и въехали через распахнутые ворота на широкий двор. Дама и девочка вышли из кареты и удалились в высокую башню. Двери за ними тут же закрылись, а карета уехала. Амадис решил осмотреть двор и вдруг услышал шум и громкие крики. Оглянувшись, он увидел, что к нему приближаются вооруженные рыцари на конях и другие люди, идущие пешком.

— Остановитесь, рыцарь, и сдавайтесь, иначе погибнете! — кричали они.

— Воистину, — отвечал он, — по своей воле я никогда и ни за что не сдамся!

Он опустил забрало, но не успел еще взять щит, как на него со всех сторон обрушились частые и сильные удары. Скоро он лишился коня, однако упорно продолжал защищаться, повергая к своим ногам тех, кто осмеливался подойти слишком близко. Чувствуя напор множества нападавших, он прорвался под навес, который закрывал загон для скота, и там, отражая удары, показывал чудеса. Когда он увидел, что карлик и Гандалин захвачены в плен, сердце его преисполнилось еще большего желания выстоять. Однако нападавших на него было слишком много, и они наносили удары со всех сторон, заставляя его порой падать на колени. Казалось, что ничто уже не позволит ему избежать смерти. Ведь даже взяв в плен, они ни за что не оставили бы его живым, потому что он сразил насмерть не менее шести противников и многих тяжело ранил.

Но тут к нему неожиданно пришло спасение. Надо вам сказать, что у прелестной девочки, которая жила в замке, были два льва. Это были очень свирепые звери, сидевшие на цепи. Только одна служанка, которая их кормила, осмеливалась приблизиться к ним. Девочка наблюдала из окна за битвой, и ей стало очень жаль храброго рыцаря, над которым нависла большая опасность. Она позвала служанку и велела ей спустить львов с цепи. Так и было сделано, и львы оказались на свободе. Люди, нападавшие на Амадиса, увидев это, бросились врассыпную, но некоторым все же не удалось спастись от острых и крепких зубов и когтей хищников. Кто смог, убежал на стены или в башню, а львы хватали тех, кто попадался им на пути. Поняв, что он свободен, Амадис как можно быстрее выбежал за ворота замка и запер их за собой, львы же остались внутри. Они бегали по двору из стороны в сторону и, пытаясь выйти, бросались на ворота. Люди в башне и на стенах не осмеливались спуститься к ним. Даже служанка, которая ухаживала за львами, не отваживалась ступить за дверь: настолько они были свирепыми и страшными.

Те, что остались в замке, не знали, как быть, и решили, что дама должна попросить рыцаря открыть ворота и выпустить страшных зверей. Они надеялись, что для женщины он это сделает скорее, чем для любого другого. Помня о том, как был обижен рыцарь, она долго не осмеливалась просить у него милости, но, наконец, не видя иного выхода, подошла к окну над воротами и сказала:

— Сеньор рыцарь, мы, хотя так плохо поступили с вами, просим у вас прощения и умоляем открыть ворота, чтобы львы могли выйти.

Однако Амадис не пожелал сделать ей такую любезность. Дама со слезами отошла от окна, и там показалась прелестная девочка.

— Сеньор рыцарь, — сказала она, — здесь есть и те, кто не виноват в причиненном вам зле и заслуживает милости.

Амадис был восхищен ее красотой и спросил:

— Прелестная подруга, вы желаете, чтобы я открыл ворота?

— Буду вам очень благодарна, — отвечала она.

Он пошел открывать, но она остановила его и сказала:

— Сеньор рыцарь, подождите, не делайте ничего, пока я не договорюсь, чтобы никто из тех, кто сейчас здесь, не напал на вас.

Через некоторое время она снова выглянула из окна и сообщила, что теперь все в порядке. Амадис попросил, чтобы ему сбросили сверху палицу и щит. Это сейчас же было исполнено. Взяв их, он пошел открывать запор. Львы, почувствовав близость свободы, бросились к воротам и, как только они открылись, быстро убежали прочь и скрылись в поле. Амадис, прижавшись к стене, подождал, пока они не исчезли из виду, и лишь потом вошел в замок.

Скоро дама и все ее люди спустились вниз и направились к нему. На этот раз встреча была очень доброй. Ему тут же привели Гандалина и карлика.

— Сеньор, — сказала дама, — отдохните здесь, потому что уже поздно. А утром мы вам дадим коня и все, что вам будет нужно.

— Скажите мне, сеньора, почему у фигуры, которую я видел в карете, была расколота голова? — спросил он.

Тогда дама, усадив рядом с собой прелестную девочку и приказав всем остальным удалиться, сказала:

— Сеньор рыцарь, та каменная фигура, которую вы видели в карете, сделана в память об отце этой прелестной девочки. Он был королем и во время одного из праздников сидел с короной на голове на своем королевском троне. Неожиданно появился его младший брат по имени Абисеос и сказал: «Я думаю, что на моей голове эта корона будет смотреться ничуть не хуже: ведь я тоже— сын короля». Выхватив меч, спрятанный у него под плащом, он ударил сверху по короне и разрубил голову королю так, как это видно на каменной фигуре. Заранее обдумав, как совершить такое злодеяние, он привел с собой очень много своих рыцарей и с их помощью захватил все королевство. Единственной наследницей прежнего короля была эта девочка, которую зовут Бриоланха. Я прихожусь ей теткой, она — моя племянница. Один пожилой рыцарь, верный ее отцу, когда случилось то, о чем я рассказала, тайно увез ее в этот принадлежащий мне замок. После этого я велела сделать фигуру убитого короля, каждый день ставить ее в карету и выезжать с ней с поле. Я поклялась никому не показывать эту фигуру, и увидеть ее можно только силой оружия. Того же, кому это удастся, я хочу попросить отомстить за совершенное великое злодеяние и вернуть девочке принадлежащее ей по праву королевство.

— Хорошо, — сказал Амадис, — я мог бы принять ваше предложение.

— Но я должна вас предупредить, — продолжала дама, — что Абисеос всегда сражается вместе с двумя своими сыновьями — Дарасионом и Драмисом. Во всякий бой они вступают только втроем. Поэтому я поищу еще двух рыцарей, которые могли бы помочь вам в битве с ними. Сейчас вы можете быть свободны, а приезжайте сюда через год. За это время я надеюсь найти вам достойных товарищей по оружию.

— Я с удовольствием так и сделаю, — согласился Амадис. — Но не утруждайте себя поисками рыцарей. Я сам позабочусь о том, чтобы в тот же срок привести сюда тех, кто очень хорошо поддержит столь правое дело.

Он так сказал, потому что надеялся найти своего брата дона Галаора и Аграхеса, чтобы вместе отомстить за смерть короля.

Переночевав в замке, наутро он снова отправился в путь.

— А как называется страна, которой по праву должна владеть Бриоланха? — спросил он на прощанье.

— Собрадиса, — объяснили ему.