Глава 9

Несмотря на бурное окончание дня, вечер выдался спокойным и расслабленным. Словно и не покромсали мы полклана ирбисов, не прибили наглого Артемия, не… в общем, словно ничего и не было.

Место под стоянку нашли неподалеку от лесного озера. Весело переговариваясь, поставили палатки. Потом мужчины развели костер, а мы с Мышкой, хохоча и подкалывая друг друга, типа кашеварили. Почему типа? Потому что лапша быстрого приготовления наше все! Всем хотелось чего-то горячего, а не сухих бутербродов, а ничего на кашу или суп не было.

Весело трещал костер, бросая причудливые отблески на наши лица, жил своей жизнью ночной лес.

Я опять замоталась в свой любимый плед и грела руки о чашку с травяным чаем. Хм, этот плед надо сохранить. Как талисман… Сколько всего он со мной прошел буквально за пару дней, и сколько еще предстоит…

Мышка, переодевшись в теплый спортивный костюм, жалась к Вереску, время от времени искоса посматривая на его лицо. И ее собственное при этом казалось настолько беспомощным, что очень хотелось не то врезать снежному барсу по морде, так сказать в превентивных целях, не то отозвать для серьезного разговора. И тоже – в превентивных целях. Особенно если учесть, что сам Вереск, казалось, покинул нас, грешных, и витал черт его знает где. И только то, что он одной рукой обнимал волчицу за плечи, а другой – ласково гладил ее по волосам, подсказывало, что все не так уж плохо. Просто по этой безмятежной эльфийской моське фиг что поймешь.

Я едва сдержала завистливый вздох. Блин, а я тоже так хочу… Чтобы меня обнимали и гладили по голове. И чтобы смотреть вот таким беззащитным взглядом. Ощущать, что ты не боевая машина при двух пистолетах, а обычная девушка, слабая и нуждающаяся в поддержке. Вон как Мышку проняло. Я ее не так чтоб очень хорошо знаю, но настолько милой и женственной не помню. Впрочем, судя по задумчивым взглядам Риста, не одна я.

– Так, меня это задолбало. – Напарник взвился на ноги и направил указательный палец на заинтересованно склонившего голову ирбиса. – А ну-ка, пошли поговорим.

– Куда? – напряглась Мышка и хотела было встать, но Вереск мягко придержал ее за плечи.

– Не стоит, малышка. – Его губы на миг прижались к виску подруги. – Мне с ним тоже очень надо поговорить. Пообещай, что не будешь подслушивать.

– Обещаю, – неохотно отозвалась она и яростно посмотрела на Аристарха. – Рист, твою налево… Только попробуй что-то испортить!

Тот лишь весело усмехнулся и закатил глаза – мол, посмотрите, какая грозная. Вереск мелодично рассмеялся, и мужчины, тихо переговариваясь, пошли прочь от нашего костра.

– Ира-а-а, – задумчиво протянула Мышка, – ты мне друг или сосиска?

– Друг, друг, – хихикнула я и, состроив скорбную мордочку, замогильным голосом вопросила: – И чего же ты хочешь от меня, дражайшая подруженька?

– Ну-у-у… – Волчица скромненько так потупилась, а затем вскинула на меня горящие азартом карие глаза. – Мне подслушивать запретили. А узнать, как там Рист будет моего Вереска песочить, жуть как хочется. Но о том, чтобы ты тихонько сидела рядом со мной, речи не было! И-и-ир! – умоляюще протянула она и даже ладошки сложила в молитвенном жесте. – Пойди за ними, а?

– Бу-га-га. – Я мрачно сделала вид, что смеюсь, и выразительно покрутила пальцем у виска. – Мышь, ты что, с дуба рухнула? Как ты себе это представляешь? Чтобы я, обычная городская жительница, не приобщенная к тайнам тихохождения, подобралась незамеченной к наемнику высочайшего класса и оборотню? Да они меня за несколько метров учуют!

– Ира, у меня есть план! – провозгласила эта мелкая зараза, и я обреченно поняла, что шпионские игры только начинаются.

План этой оторвы был прост, как пять копеек, и нагл, как зажравшийся домашний кошак. И наверное, только поэтому я согласилась. Так как если что и могло сработать, то лишь вот такое безумие.

Мы с Мышкой с тихим хихиканьем ломанулись в кусты. Нюх безошибочно вел оборотницу по следу, который оставил ее мужчина. Мы не скрывались, не крались, не старались вести себя тихо. Наоборот, шумели так, чтобы нас точно засекли.

– Мышка! – Рык Риста раздался откуда-то с северо-востока. – Тебя же просили не подслушивать!

– Да сдались вы нам сто лет! – бодро отозвалась подруга. – Мы вообще… э-э-э… на кустики… полюбоваться пришли.

Меня едва не согнуло пополам от хохота, но я торопливо зажала рот рукой.

– Угу, как сейчас вижу, – вздохнул напарник и едва слышно проговорил: – Пошли немного дальше. Надеюсь, у них не хватит наглости провернуть этот финт еще раз.

Нет, милый, не хватит. Потому что этой самой наглости нам хватит на кое-что другое.

– Дерзай! – шепнула Мышка мне на ухо и помчалась вперед.

Мне оставалось лишь побежать следом и потом залечь так, чтобы меня не засекли.

– Мышка! – Вопль Риста был злым, а вот голос Вереска – насмешливым и таким понимающим:

– Малышка, я же просил…

– Я сейчас уйду, а то там Ирка без меня заблудится, – невозмутимо проговорила волчица. – Вот только тебе пару слов скажу, дорогой названый братец.

Я как раз нашла неплохие кусты неподалеку от места разговора и под ними притаилась. Осталось лишь молиться, чтобы подействовал отбивающий запахи порошок, которым щедро посыпала меня подруга. Ну и чтобы эти двое ничего не заподозрили и не ушли еще дальше.

– Он ни в чем не виноват, слышишь? – Голос Мышки был тихим, но твердым. – Я сама напросилась с ним. Сама его спровоцировала, пусть и неосознанно. И три раза проигнорировала предложение остановиться. Я сама, понял?!

Хохот Риста подсказал, что подруга его позабавила.

– Малышка, я, конечно, тронут, – в мягком голосе Вереска плескался смех, – но я уже взрослый мальчик и вполне могу за себя постоять. Так что иди к костру, не мерзни.

– Смотрите мне, – проворчала подруга и свалила с театральных подмостков.

А я даже затаила дыхание, гадая, услышу что-то интересное или все обломается?

– Как думаешь, они успокоились? – тихо спросил Рист.

– Не знаю. – Едва слышный вздох. – Вроде бы да… Так что ты хотел спросить? Ну, после того как поведал мне о том, что малышка тебе как сестра, ты ее еще на руках носил, и все такое. Решил поинтересоваться, когда свадьба? – В последней фразе оборотня сквозила явная насмешка.

– Нет, – невозмутимо отозвался Рист. – Ты вот так запросто говоришь, что Мышка тебя любит. Но, судя по ней, ответного признания она не слышала. Вот я и хочу знать, бить ли тебе морду за совращение совсем еще девчонки или пока повода нет? Иными словами… Вереск, ты ее любишь или совмещаешь приятное с полезным?

Я нервно кусала нижнюю губу, стараясь не шевелиться. Ай, какой разговор интересный! Ну же, Вереск, ответь правильно, а! Пожа-а-алуйста! Хоть будет чем подружку порадовать…

– Если вопрос стоит вот так, – голос ирбиса был каким-то странным, – то я не знаю, люблю ее или нет.

То есть как он не знает?!

– То есть как это ты не знаешь? – почти слово в слово повторил мой вопрос напарник обманчиво спокойным голосом.

М-да, вот уж точно, у дураков мысли сходятся.

– Рист, я долбаный эльф, хоть и только на четверть, – устало сказал Вереск. – А это значит, что я не только могу работать с сознанием и памятью живых. Я словно варюсь в котле из смеси эмоций, обрывков мыслей и подсознательных желаний, которые выплескивают на меня окружающие.

– Ты хочешь сказать… – Напарник закашлялся, и мне показалось, что он изумлен. – Что читаешь мысли?!

– Нет… Но иногда, сам того не желая, я их улавливаю. Если они текущие.

– Ладно, я потом об этом подумаю… – сдавленно пробормотал Рист, для которого, кажется, это признание стало откровением. – А при чем тут Мышка и неопределенность твоего отношения к ней?

– Нет никакой неопределенности, – хмыкнул оборотень. – Я ее не отпущу. Таких, как малышка, почти нет. Она не похожа на тех женщин, которые хотят одного, думают о другом, а говорят вообще о третьем. Никакого притворства, никакой наигранности. А потому, когда я на банкете у кошек впервые встретился с ее восхищенным взглядом… Мне действительно захотелось быть тем, кем она будет восхищаться.

А вот теперь пришлось закрыть рот ладонью. Потому что… да потому что это жесть какая-то! И я лежу на довольно прохладной земле и чуть не попискиваю не то от восторга, не то от желания придушить этого долбаного эльфа. Да уж, точнее, чем он сам, Вереска трудно охарактеризовать!

– Значит, ты согласился на роль няньки не просто так.

– Да. Я хотел быть к ней ближе. Более того, именно я внушил Артемию мысль, что это прекрасная идея, отправить мозолящего глаза непокорного брата подальше.

– Темные покровители, я сейчас с ума сойду! – Тяжелый, мученический вздох напарника вызвал у меня понимающую улыбку.

Ну еще бы, я сама тут в полном шоке.

– А почему тогда ты не знаешь, что именно чувствуешь? – твердо спросил Рист, видимо справившись с замешательством.

– Потому что чувства малышки такие яркие, что я не уверен в том, свечусь ли своим светом или отражением ее света. Для того чтобы разобраться, мне надо хотя бы на несколько дней побыть от нее вдали. Думал, что, пока буду вам с Ирой помогать, разберусь, и тогда станет точно понятно, есть ли смысл сделать малышку своей или лучше свалить подальше… Так эта вредина не захотела меня отпускать. – В его голосе звучало искреннее восхищение. – А сейчас… Я уже не смогу от нее отказаться.

Не знаю, как там с этим у всяких мифических эльфов, но я, простой человек, сказала бы, что Вереск втрескался. Потому что… да не верю я, что можно вот так относиться к девушке, если не испытываешь подобного на самом деле! Тот его жест с защитным амулетом перед боем… Как они смотрят друг на друга… Не-э-эт, ирбис несчастный, любишь ты ее! Лю-ю-юбишь! Просто, видимо, испугался такого поворота и теперь пытаешься остановить несущийся на всех парах поезд.

– А ты, случайно, сам себя не обманываешь? – ровным тоном поинтересовался Рист, а затем опять повторил мои мысли: – Может, ты в нее давно влюбился, а теперь испугался того, как быстро развиваются события? Как частенько говорит моя мать: «С вами, мужиками, такое бывает».

Черт, как он это делает?!

Тихий серебристый смех Вереска словно прокатился по воздуху, оставив после себя… странное ощущение. Я никак не могла сосредоточиться, чтобы описать то, что почувствовала.

– Рист, я же говорю, я долбаный эльф, хоть и умею отращивать хвост и когти, – саркастично протянул оборотень. – Если и есть у меня какой-то дар, так это препарировать ментальное содержимое черепушки и раскладывать по полочкам эмоциональные реакции. И потому всякое «мне показалось» меня не устраивает. Мне надо знать точно, что происходит. Чтобы я мог строить отношения дальше, четко зная, что делать.

– Нет, ну я тебя понимаю, – хмыкнул напарник. – Большинство людей так хотят. Я, например, точно такой же.

– Да неужели? – ехидно фыркнул Вереск. – Хочешь, докажу обратное?

– Э-э-э… В смысле?!

– Все думающие жаждут, чтобы реальность совпадала с их желаниями, – отчеканил снежный барс. – Возьмем, например, тебя. Скажи мне, дорогой друг, знает ли Ира, что нравится тебе?

Я не удержалась, икнула и остро пожалела, что не могу вот прям сейчас телепортироваться отсюда на фиг. Ибо пятая точка, ответственная за женскую интуицию, нестерпимо зачесалась, как бы намекая, что я услышу то, что мне может не понравиться. Но деться мне было некуда, поэтому я сидела как мышь под веником, и только острое любопытство не давало закрыть уши.

– Знает, – уверенно отозвался Рист.

– А вот и не знает! – отбрил его Вереск. – Конечно, я не могу считывать нейтрализатора. Но это не отменяет того, что я ловлю обрывки мыслей и эмоций. Поэтому говорю тебе прямо: я понятия не имею, как у тебя это получилось, но, когда она на тебя смотрит, вокруг нее просто сфера из нескольких мыслеобразов. И эти мыслеобразы – «Он не верит в чувства. Я для него слишком серая. Я не смогу его удержать».

Первым порывом было возмущение. Да ничего подобного! Вовсе не об этом я думаю! Да и вообще… Но с недавних пор я училась не врать самой себе, а потому после вспышки негодования пришлось с неудовольствием согласиться с услышанным.

Что в свою очередь подводило нас к очередной проблеме…

А-а-а, бли-и-ин! На кой я поддалась на уговоры этой авантюристки?! Как я теперь этим двоим в глаза смотреть буду?!

– Вот как… – Зловещий голос напарника был для меня четким сигналом под кодовым названием «Нам песец». – Я даже знаю, откуда у нее в голове этот бред… Интересно-интересно… И что еще такого ты можешь рассказать мне о ней?

– А вот сам спроси, – со смешком предложил Вереск. – Вот прямо сейчас и спроси.

А потом он сделал… нечто.

– Выходи, – сказал оборотень.

Я затаила дыхание и попыталась мимикрировать под кустик. Это же не ко мне обращаются, не так ли?..

– Ира, вылезай.

Надежда сдохла на подлете.

Кляня Мышку на чем свет стоит, я начала медленно пятиться, стараясь не очень шуметь.

– Ира, давай по-хорошему, – не сдавался ирбис.

– Угу, а то сейчас я тебя как найду… – Рист оставил фразу не завершенной, но я не обольщалась.

Песец предполагался большим, белоснежным и ехидно скалящимся.

Выставлять себя идиоткой, попытавшись рвануть отсюда подальше, я не стала. Тяжело вздохнула и поднялась с холодной земли. Затем обстоятельно почистила джинсы и куртку, и только после этого смело вышла пред испытующие мужские очи.

– Мышку не бить, это была моя идея, – попыталась я выгородить подругу.

– Врешь, – безэмоционально отозвался наш долбаный эльф – блин, чтоб я еще раз его по-другому назвала! – Но с малышкой я сам разберусь. А вы… общайтесь.

И, тихо хмыкнув, ушел в лагерь.

Я осталась один на один с Ристом, который не сводил с меня тяжелого и задумчивого взгляда. Нервно дернув плечом, я не выдержала и пробурчала:

– Нечего на меня так смотреть. И вообще… Предлагаю забыть все, что тут было сказано, и пойти к костру.

Факир был пьян и фокус не удался.

Рист небрежно отмахнулся и в следующее мгновение оказался в шаге от меня.

Черт, дело пахнет керосином!

Я сглотнула слюну, ощущая, что в горле пересохло.

– Слушай, это все бред собачий, – решила я зайти с другой стороны. – В конце концов, какая разница, мы с тобой всего лишь напарники…

– Ш-ш-ш! – зло прошипел он, как заправский змей, а на моих плечах сжались сильные пальцы.

А-а-а! Я перепуганно смотрела в едва видимые в этой тьме глаза и физически ощущала на себе тяжелый взгляд. Нервно облизав губы, я… разозлилась. Говорите, лучшая защита нападение? О’кей! Сделаем!

– И вообще, это ты виноват! – Я гордо вскинула голову и выставила вперед ладони, стараясь увеличить расстояние между нами. – То, что Вереск вытащил из моего подсознания, целиком и полностью твоя заслуга! Все, что ты мне говорил…

– Заткнись! – рыкнул Аристарх и… впился в мои губы яростным поцелуем.

В другой ситуации я наверняка попыталась бы его оттолкнуть. Убежать, сказать что-нибудь едкое… да мало ли, что я могла учудить! А теперь… Сначала я опешила, а потом… просто было поздно.

Слишком много времени мы были рядом. Слишком я им восхищалась. Слишком… старалась держаться подальше, потому что смутно ощущала угрозу. Слишком долго выстраивала стену, в которой фундаментом было «Я его не стою». И сейчас, когда Рист целовал меня, напористо сминая мои губы, я словно наяву видела, как эта стена разваливается. И меня погребает под собственными эмоциями, которые я до сегодня считала запретными и даже боялась признать их существование.

На тот поцелуй в убежище этот был похож… ну как круги на воде и высокие волны океана. В нем невозможно было не раствориться. Не покориться этому мужчине. Не позволить прижимать к себе так тесно, что ощущается, как бешено стучит его сердце.

Сильные ладони сжали мое лицо, а хриплый голос выдохнул прямо в губы:

– Темные покровители… Откуда же ты взялась на мою голову… такая…

И прежде чем я сумела ответить… Да что там ответить – я и в себя прийти не успела! А Рист опять поцеловал меня. Но на этот раз не завоевывал, не показывал свою власть и свою ярость, а побуждал и подталкивал ответить. И я просто не смогла не откликнуться. Прильнула к нему всем телом, обняла за плечи и смело ответила на поцелуй, с ума сходя от необычных и не до конца понятных ощущений.

И весь мир потерялся, отошел на задний план. Какая разница, что нас там ждут? Какая разница, что за нами охотятся? Какая вообще разница, что с этим миром, пока его теплые губы ласкают мои?

Все закончилось так же внезапно, как и началось.

Сначала мои губы обжег холод, а в следующий момент я услышала сдавленный рык. Еще не до конца придя в себя, я повернула голову и недоуменно вскинула брови, глядя на отошедшего на несколько шагов Риста.

– Не время. – Он тяжело дышал, а его руки были сжаты в кулаки. – И не место. Но разговор еще не закончен. Потом…

И, ухватив меня за руку, целенаправленно потащил к нашему маленькому лагерю.

Я встрепенулась и осознала. Все. От А до Я. Покраснела до корней волос, вспоминая, как бесстыдно прижималась к телу напарника… Как опьянела только от одного поцелуя… И в принципе, если быть честной с самой собой, вряд ли сумела бы остановиться… Черт, вот только этого мне не хватало! Уж не втюрилась ли я, часом? Прислушалась к себе и поняла, что ничего не понимаю. Поцелуй должен был все изменить, но я не ощущала этих изменений. Словно происходящее… было правильным. Бли-и-ин! А ведь это плохо… Потому что это значит… если Рист захочет повторения или продолжения, уговорить меня будет нетрудно. Но ведь это осложнит наши партнерские отношения!

Чертов напарник, не мог со своим соблазнением до окончания наших неприятностей подождать?!

А ведь многозначительные намеки на «потом поговорим» могут иметь ну до фига вариантов! И как мне подсказывает моя пятая точка, интуитивно-предчувствующая, – этот гад запросто может все эти «до фига» воплотить в жизнь! И самое скверное, что я, кажется, не так уж против!

Мы, как два медведя, ломились через кусты. Ой, что-то мне кажется, Рист опасается слететь с катушек и… кхм. В общем – кхм. Точнее и не скажешь… Когда мы подошли к нашему костру, я даже уже успела прийти в себя. Насколько это вообще возможно после такого… шока. Я была спокойна и не думала, что еще что-то может выбить меня из колеи. Но когда испытующий взгляд Вереска прогулялся сначала по Аристарху, потом по мне, ну а после этот долбаный эльф расплылся в понимающей усмешке, я поняла, что мне хочется взвизгнуть и спрятаться за спину напарника.

– А я смотрю, вы пого-о-ово-о-ори-и-или! – протянул проклятый ирбис, окидывая нас веселым взглядом.

– Вереск, закройся, – устало рыкнул Рист, и я почувствовала, как на моих плечах сжимаются его пальцы. – Иначе, клянусь темными богами, получишь в табло.

– Нервный какой, посмотрите на него, – лениво отозвался ни разу не напуганный оборотень, мягко поглаживая по голове прижавшуюся к нему Мышку.

Подруга, кстати, расстроенной не выглядела, значит, если и получила бамбулей, то не сильных. На нас она смотрела непонимающе, время от времени бросая подозрительные взгляды на своего мужчину.

– А вообще, для успокоения ваших нервов есть шикарный способ. – Вереск выразительно кивнул на нашу с напарником палатку. – А мы с малышкой даже пойдем прогуляемся по лесу.

Все мое смущение пропало, словно его и не было. Я со свистом выдохнула и с большим трудом сдержалась, чтобы не врезать по одной блондинистой морде.

Да как этот кот драный смеет?! А казался таким приличным!

– Слушай, ты, – Рист в два шага оказался рядом с оборотнями и злобной горой навис над ними, – эльф долбаный!..

О-о-о! Я же говорила – теперь это будет подпольной кличкой этого снежного барса!

– …Вот тебя забыл спросить, что мне делать! Иди со своими советами знаешь куда?!

Судя по лицу Вереска, тот даже на грамм не испугался. Мышка – та немного дернулась, а этому все по барабану. Сидит, весь такой прекрасно-отрешенный, и смотрит на Аристарха с явным поощрением. Мол, ну выдай еще что-нибудь.

Ой, что-то мне подсказывает, что драке все-таки быть!

– Ты вообще соображаешь, как все сложно? – продолжал рычать Рист, и я позавидовала его выдержке – вот точно, если бы была на его месте, под глазом оборотня уже бы фингал наливался. – Нам надо добраться до храма и пройти его, а не отвлекаться на всякое…

– Сказал? – жестко перебил его Вереск, а когда напарник, нахмурившись, посмотрел на него, еще более жестко продолжил: – А теперь запомни и время от времени повторяй. Особенно когда тебе захочется… чего-нибудь не совсем приличного.

Три совершенно непонимающих взгляда скрестились на одном странном ирбисе.

– Я тебе скажу только несколько слов, дальше сам поймешь, не дурак. – Оборотень отпустил Мышку, встал и посмотрел Аристарху в глаза. – Как думаешь, что будет с девушкой, у которой ни разу нормального секса не было, если ты с ней переспишь?

Чего?! Да как он!..

– Эй! – возмущенно крикнула я. – Вереск, ты что, совсем страх потерял?!

На меня никто не обратил внимания. Мужчины сверлили друг друга взглядами, словно вели безмолвный диалог. Моя подруга все так же непонимающе переводила взгляд с одного на другого.

Но я не намерена была терпеть этот произвол. Вот только ничего не успела сделать.

– Спасибо, – выдохнул Рист и взлохматил свои волосы. – Мышка, – он посмотрел на волчицу, – сегодня спишь в палатке с Ирой.

И, резко повернувшись, свалил в лес с такой скоростью, что я даже «а» сказать не успела.

– Будьте хорошими девочками, в этот раз сидите здесь, – обронил Вереск и направился следом.

Мне ничего не оставалось, как сесть на землю, обхватить голову руками и простонать:

– Мышка-а-а, я, кажется, с ума сошла!

– Тогда ты в прекрасной компании, – меланхолично отозвалась подруга, подсаживаясь ко мне поближе. – Ибо моя крыша упорхнула в том же направлении еще три дня назад. Или все же почти три месяца? – Она вопросительно заглянула мне в глаза. – Ир, что это было-то?

И я, не выдержав нервного напряжения, истерически расхохоталась.

Спать я убралась очень быстро. Вот как представила, что сейчас вернутся эти два гада и мне придется смотреть в глаза Ристу, так сразу и убралась. Ну их к чертовой матери!

Мышка пыталась меня растормошить и расспросить, но собеседником я была отвратным. Потому что все мои мысли крутились вокруг поцелуя, а еще немного задевали тот разговор между напарником и оборотнем, после которого меня и отправили спать с Мышкой.

Нет, как раз с заявочкой Вереска все более-менее понятно. Ибо если у девушки вдруг начинается личная жизнь, то мозги собирают чемоданы и сваливают в неведомые дали на весь срок конфетно-букетного периода. А значит, есть большой шанс, что в храме по моей вине погибнут все. Опустим тот факт, что мне эта личная жизнь на фиг не сдалась, особенно если учитывать, какие принципы у Риста насчет близких отношений с противоположным полом. Нет уж! Пусть валит… на хутор бабочек ловить! Его циничные слова о любви до сих пор у меня в ушах звенят! Правда, это не отменяет того факта, что этот гад мне нравится, и очень. А еще я очень боюсь, что, если он решит меня соблазнить, моя крепость позорно сдастся при первых признаках штурма. Черт, надо было раньше поисками нормального любовника озаботиться…

Собственно, все эти размышления в конце концов привели меня к печальному выводу: Вереск, конечно, прав в том, что Риста одернул, вот только поздно. Судя по тому, как я зациклилась, ближайшие сутки точно буду выбита из колеи. А значит, завтра надо ставить вопрос ребром. В смысле, чтобы обождать с заходом в этот храм. Я должна хоть немного прийти в себя, чтобы не только не быть балластом, но и приносить пользу.

А что до поползновений Риста… Фигу ему с постным маслом. Перебьется. В конце концов, я не безголовая девица, «плывущая» от одних поцелуев!

М-да, теперь главное себе об этом напоминать почаще…

Я слышала, как мужчины вернулись в лагерь. Как к нам в палатку заглянул Вереск. Слышала, как они с Мышкой целовались и тихо перешептывались. Я же лежала лицом к стенке и делала вид, что сплю без задних ног.

Наконец все стихло. Но сон не шел, в голове был полный сумбур, а мысли упрямо возвращались к тому проклятому поцелую. И если бы просто возвращались! Каждый раз я находила в нем что-то новое, открывала другие грани ощущений и восприятия. И черт знает до чего бы додумалась, но меня спасла Мышка.

– Ира! – громким шепотом позвала она. – Ты спишь?

– Угу, типа того, – тоже шепотом отозвалась я.

– А что между вами происходит?

Я чуть не взвыла. Вот спасибо, дорогая подруженька! Вместо того чтобы отвлечь меня от этих мыслей, решила в них попросту утопить! Я крепко сжала губы и решила не отвечать. Может, подумает, что меня отрубило, и отстанет?!

Угу, размечталась.

– Ну, И-и-ир! – умоляюще протянула волчица и потрясла меня за плечо. – Я же спать не могу! – жалобно проговорила она. – Помру в расцвете лет, сама же виновата будешь! Ну, И-и-ир! Расскажи, а! Мы же подруги!

Нет, не отстанет.

Пришлось повернуться к ней.

– Мышь, а если бы я знала, – хмуро сказала я, включая фонарик. – Если честно, вообще уже ничего не понимаю. Сначала он меня позвал замуж, но потом оказалось, что это было сделано специально для прослушки. А еще немного позже – что он все равно считает шикарной идею нашего брака. Ну а вот сегодня поцеловал… Причем так, что моя крыша чуть не покинула меня вместе с мозгами в тот самый момент, когда наши губы соприкоснулись.

– Вот сейчас я вообще ничего не поняла, – растерянно помотала головой подруга. – Ты можешь толком объяснить, что между вами произошло за эти несколько дней?!

Я закатила глаза, но все-таки принялась за подробный рассказ.

Маринка слушала меня не перебивая, да и вообще казалось – даже не мигала. И лишь когда я закончила свой монолог на том моменте, как нас с Ристом подобрали они с Вереском, с возмущением выдохнула:

– Не, ну козел!

Я с интересом приподняла бровь, поглядывая на волчицу, чье хмурое лицо в тусклом свете фонарика казалось старше.

– Я его сто лет знаю, но такого свинства за ним не помню! – откровенно сказала она. – И вроде не дурак… Но если уж решил девушку на серьезные отношения раскрутить, то, может, стоит начать с романтики? А не как в том фильме: «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен – чего зря время терять»!

– Да какая романтика, – вяло отмахнулась я. – Он к этому относится исключительно как к деловому соглашению. Я вообще сомневаюсь, что действительно ему нравлюсь.

– Пфф! – фыркнула Мышка. – А целовал тебя он тогда зачем?

Вопрос был интересный, потому что выбивался из выстроенной картины мира. Но… скажу честно, думать на эту тему я не хотела. Поэтому смерила подругу выразительным взглядом и отрезала:

– За шкафом! Хватит уже! – И кровожадно улыбнулась. – Лучше расскажи мне, как тебя так с Вереском угораздило.

– Ой… – Она отвела взгляд.

Мне почему-то подумалось, что волчица покраснела.

– Вот именно что «ой», – весело отозвалась я. – Помнится, кое-кто, не будем тыкать пальцем, божился, что у нее всю симпатию к этому типу отшибло, когда тот нянькой заделался.

– Как видишь, не отшибло, – вздохнула она, а потом мечтательно протянула: – Он такой… такой…

– Долбаный эльф, – со смешком подсказала я.

– Вот да, – неожиданно согласилась подруга. – Точнее не скажешь.

Я недоуменно подняла брови.

– Короче, таких не бывает, – вдруг выдала она. – Если все эльфы были такими, как он, очень жаль, что их больше нет.

Честно говоря, я ни черта не поняла. Но то, что подруга моя настолько втрескалась в Вереска, что идеализирует, – было видно невооруженным взглядом.

– В общем, я почти сразу осознала, что он мне очень нравится, – тихо созналась Мышка. – И это меня бесило. И чем больше нравился – тем больше бесило… Все мои выходки, они же именно из-за этого были… А этот гад еще смотрел так понимающе, видимо, раньше меня понял, что я влюбилась… Ну а потом он собрался к вам и без меня! – обиженно выдохнула она. – Ты бы слышала, что я устроила! Со мной даже мама спорить не решилась. Или рассудила, что это неплохой опыт, кто ее знает? А Дана, чтобы просто запереть меня, дома не оказалось…

Вот это да, я еще думала, как это наш драгоценный Данила, который вечно трясется, чтобы дорогие ему женщины ни во что не вляпались, это допустил. Представляю, как он рвал и метал, когда все выяснилось…

– А потом была ночь в отеле. – Голос Мышки упал до шепота. – Мы же парочку изображали… Ну и я перестаралась… Или подсознательно того хотела?

– Так, Мышь, честно говоря, я ничего не поняла!

– Слушай, ты, – обиделась подруга, – думаешь, мне легко все это рассказывать? Как получается, уж прости! Я не каждый день взрослого мужика поцелуями довожу до того, что он от меня чуть не сбежал!

– О! – обрадовалась я. – Теперь понятнее! А да-а-альше? – предвкушающее промурлыкала.

– А что дальше… – Тихий вздох. – Обиделась. Девушка я, или где? Сказала, что я к нему со всем чувством, а он дурак. И что, если я ему не нравлюсь, лучше пусть сразу скажет, а не снисходительно улыбается, как он любит.

– А он? – Я ерзала на месте от нетерпения, а внутри что-то сладко замирало, словно все это не с Мышкой было, а со мной.

Сопереживание – страшная штука.

– Сказал, что нравлюсь, и даже очень. Только мелкая еще и не понимаю, что творю, – буркнула подруга, а затем возмущенно прошипела: – Мелкая! Не понимаю, что творю! Короче, не виноватая я, он сам меня спровоцировал!

– Дай угадаю, – медленно проговорила я, давясь смешками, – ты решила ему доказать, что не мелкая ни разу. И соблазнила.

– Ага, – шмыгнула носом волчица. – Только я не думала, что все получится… Думала, он опешит, признает, что не прав, и все такое… А этот гад взял и соблазнился! А потом и меня…

Я не выдержала и все-таки рассмеялась.

– А как же три раза предлагал остановиться? – подколола я ее, напомнив ту пламенную речь перед Ристом.

– Ты предлагаешь пойти сказать правду? – иронично поинтересовалась она и покачала головой. – Нет, для всех пойдет официальная версия. Поэтому очень тебя прошу – не распространяйся.

– Заметано, – отрывисто кивнула я и, понизив голос, спросила: – И как тебе?

– О-о-о! – с придыханием протянула Мышка. – Ир, он такой…

– Долбаный эльф, – со смешком подсказала я.

– Ну да. – Она ответила тоже смешком. – Короче, восхитительно все. Вот только не знаю, надолго ли.

– Надолго, – авторитетно заявила я, вспомнив, что так и не поделилась с подругой информацией.

Зря я, что ли, разведчиком работала и спалилась по-глупому?

В общем, после того как я поведала весь разговор Мышке, та просто стала недоступна. Блаженная, на грани идиотской улыбка подсказывала мне, что только моей информации ей и не хватало для счастья. И даже то, что Вереск до сих пор не понял, любит ли, ее не смущало.

Я сделала несколько попыток ее растормошить, но, быстро поняв, что это бесполезно, махнула рукой. Влюбленная, что с нее взять? Так что я плюнула и решила, что пора спать. Завтра предстоял тяжелый день.

– Ир… – Голос Мышки раздался, когда я почти уснула.

– А? – хрипло откликнулась я.

– Вы с Ристом классная парочка, мне очень хочется, чтобы у вас все получилось. Нет так, как задумал Рист, а по-настоящему.

По-настоящему… Эх, если бы это было возможно…

– А мне хочется, чтобы все получилось у вас с Вереском, – честно сказала я. – Но все-таки давай спать.