Вернувшись к себе в спальню, я достал из кармана пальто завещание Лариби. Миллионер просил сохранить его как можно надежнее, и я принялся искать подходящее место, чтобы спрятать документ. Но подобных мест оказалось не слишком много в наших аккуратных, но скудно обставленных палатах. Кончилось тем, что я сунул бумагу под резиновый коврик, лежавший у раковины умывальника. Вероятно, мой поступок смахивал на первостатейную глупость, однако я достиг той стадии, когда мне уже ничто не казалось особенно глупым.

В курительной комнате, куда я спустился потом, все выглядело на редкость умиротворенно. Билли Трент предложил мне содовой воды, чтобы утолить жажду после партии в сквош. Он выглядел заметно повеселевшим. Штрубель сидел за столом, с улыбкой разглядывая свои непрерывно двигавшиеся руки. Фенвик был занят игрой в карты с мисс Браш, явно игнорируя грозные предостережения духов, рекомендовавших ее опасаться.

На мгновение я почти поверил в правоту доктора Ленца. В лечебнице не происходило ничего зловещего, если не считать трагической случайности со связавшим самого себя санитаром, пытавшимся освоить силовой трюк. А все остальные странные инциденты легко объяснялись с точки зрения обычных аномалий.

Но почти сразу мне вспомнилась Айрис и выражение ее лица, когда она рассказывала об услышанном голосе. Прошло лишь двадцать четыре часа со времени нашей последней встречи, но в неизбывной скуке лечебницы эти сутки представлялись целой чередой вечностей. Я с нетерпением ждал вечера, когда снова предстояло общение пациентов двух отделений. Она должна прийти сегодня в актовый зал, уверял я себя. Если же не появится, то я устрою настоящий скандал, пока меня не убедят в том, что с ней все хорошо.

Наконец ужин закончился, и неутомимая мисс Браш повела нас в главный зал лечебницы. Айрис я увидел, как только мы туда вошли. Она сидела у фортепьяно в стороне от остальных женщин.

Вне себя от радости, я хотел подойти к ней, но путь мне преградила мисс Браш. Дневная медсестра с ослепительной улыбкой предложила стать четвертым за столом для игры в бридж. Я извинился и сказал, что мне совсем не хочется играть в карты. Тон мой был на грани грубости. Но она по-прежнему не двигалась с места, загораживая мне проход с командирским и напористым видом, контрастировавшим с ее почти девичьим платьем, голубизной напоминавшим яйца малиновки.

– Ну же, мистер Дулут! Нельзя вести себя так необщительно. Вам будет весьма полезна увлекательная игра.

И, наверное, впервые за все это время мне пришлось пожалеть, что я достиг той стадии выздоровления, когда больше не мог себе позволить обрушиваться на персонал с отборной руганью. Мисс Браш взяла меня за руку и повела к одному из столов. У меня сложилось впечатление, что она намеренно хотела изолировать меня от Айрис. Но что мне оставалось делать? Пойти вразнос и устроить бунт?

Бридж я вообще терпеть не мог, а эта партия стала сплошным кошмаром. Мисс Браш непрерывно весело щебетала, а играла так же плохо, как две другие дамы – умственно отсталые пациентки. Что касается моего взгляда, то он почти все время оставался прикован к углу, где стоял музыкальный инструмент.

Айрис казалась чем-то обеспокоенной, но более оживленной и даже загадочной, чем обычно, в своем темно-зеленом платье с широкими рукавами. Когда мы все-таки встретились с ней взглядами, мне почудилось, что ее глаза о чем-то умоляют меня. Мои ставки в игре сделались еще более вздорными и бессистемными. Хотелось как можно скорее закончить роббер.

Но мне в партнерши досталась робкая маленькая школьная учительница, принадлежавшая к числу тех картежниц, которые не вступают в игру, не имея на руках полного набора тузов или хотя бы королей. И мне никак не удавалось получить хотя бы небольшой перерыв, оказавшись в роли «болвана».

Я заметил, что Геддес этим вечером выглядел необычайно для себя общительным. Мне подумалось, что это часть его плана самостоятельно раскрыть тайну ночного голоса. Когда же я увидел, как он отвел в сторону Лариби, мое убеждение только окрепло. Мне было бы крайне любопытно узнать, о чем они беседовали.

– Четверка пик, – объявила мисс Браш.

– У меня нет пик на руках, – снова некстати сказала моя напарница.

– Шестерка пик, – отозвалась партнерша мисс Браш.

Мое внимание теперь разрывалось между Геддесом и Айрис. Когда я рассеянно, но героически заказал семерную игру без козыря, то заметил, как Айрис поднялась и пересекла зал, направляясь в сторону мисс Пауэлл. Старая дева из Бостона прервала раскладку пасьянса и что-то сказала. Геддес уже оставил Лариби и разговаривал со Штрубелем. Ничто не доставляет таких мучений, как знание, что происходят события, в которых ты никак не можешь принять участия.

Я с треском проиграл заказанную партию. К моему удивлению, но и облегчению тоже, всегда сдержанная мисс Браш не смогла скрыть своего недовольства моим легкомыслием.

– Право же, мистер Дулут, вы никак не можете сосредоточиться.

– Согласен, – поспешно кивнул я. – Позвольте мне найти для себя замену.

Мгновенно поднявшись из-за стола, я усадил на свое место Билли Трента, который был только счастлив оказаться рядом с мисс Браш, и сразу же направился к Айрис.

Она уже успела вернуться на стул у фортепьяано. Еще только пристраиваясь рядом с ней, я уже понял: что-то стряслось. Ее пальчики нервно играли с застежкой сумочки, а выражение лица только добавило мне новый повод для тревоги.

И хотя мы находились на виду у всего зала, я взял ее за руку и тихо спросил:

– Что случилось, Айрис?

Она отдернула руку. Но не думаю, что ей не нравилось мое прикосновение. Просто как раз в этот момент мимо нас прошел Морено, осматриваясь по сторонам профессионально острым взглядом.

Пока она ждала, чтобы он удалился, ее голова слегка склонилась вперед, словно она старалась вслушаться во что-то, но никак не могла расслышать. Потом прошептала:

– Это происходило снова прямо сейчас.

Я понял, что она имеет в виду этот дьявольский голос. Мы оба слегка дрожали от волнения.

– Что он говорил? – спросил я хрипло.

– Почти то же самое.

– Про Лариби?

– Да. Но добавил и кое-что еще. – Она резко повернулась ко мне, и я внезапно ощутил щекой теплое дыхание. Ее глаза, обычно темные и чуть сонные, теперь горели странным живым огнем. – Если я расскажу вам об этом, вы тоже решите, что я сумасшедшая, как думают все.

Я снова взял ее за руку. Какое-то время мы оба молчали. Было так приятно касаться ее. И мне казалось, что она испытывает такое же ощущение.

Когда же после долгой паузы она заговорила снова, ее голос звучал почти спокойно.

– Он сказал, я должна отомстить за смерть отца, в которой виноват мистер Лариби. Только расправившись с ним, я смогу снова стать здоровой. А потом…

– Что?

– Он сказал, что у меня в сумке лежит скальпель.

– Скальпель? – повторил я в полнейшей растерянности.

– Да. Но у меня не хватает духа посмотреть. Потому я очень надеялась, что вы ко мне подойдете.

Вероятно, это произошло только в моем воображении, но показалось, что все в зале разом замолчали, прислушиваясь и наблюдая за нами.

Мне стоило изрядного усилия взять себя в руки.

– Передайте мне сумочку, – сказал я.

Она покорно отдала ее, не вымолвив больше ни слова. Мои пальцы сильно дрожали, пока я возился с застежкой. А потом она пружинисто открылась.

Поначалу я лишь тупо разглядывал содержимое. Носовой платок, пудреницу и еще несколько мелочей, которые Айрис дозволялось иметь при себе. В них было нечто, вызывавшее даже некоторую жалость к хозяйке вещей. Но они казались такими обыденными, такими естественными на своих местах.

И, наверное, именно поэтому столь ужасным выглядел другой предмет. Среди пустяков в самой обыкновенной кожаной дамской сумочке с шелковой подкладкой особенно странно смотрелся тонкий хирургический нож.

Одним мимолетным движением я достал его и сунул себе в карман. Мы с Айрис обменялись взглядами.

– Но ведь это абсолютно невозможно, – прошептала она.

Я тоже знал, что это невозможно, но вот только размышлял уже о другом. Я строил догадки, как и кому удалось совершить этот чудовищный трюк.

А затем, пока мы все еще продолжали сидеть рядом, я снова заметил, как остекленели, приобрели полусонное выражение ее глаза.

– Кто-то хочет, чтобы я убила Лариби, – медленно произнесла она. – Старается заставить меня сделать это против моей воли. – Ее руки бессильно опустились, и она добавила с внезапной мольбой и надеждой: – Но ведь вы не позволите ничему такому случиться, правда?

– Конечно же, не позволю. Нож теперь у меня. Я спрячу его. Вы можете полностью мне довериться.

Между тем вокруг нас в зале продолжалось активное общение. Краем уха я услышал смех мисс Браш, а затем басовитый голос Лариби. За столом неподалеку мисс Пауэлл тасовала карты для нового пасьянса. Они у нее неизменно сходились.

Айрис снова проняла крупная дрожь. Не обращая внимания ни на кого и ни на что, я обнял ее за плечи и тихо сказал:

– Не позволяйте запугать себя, Айрис. Помните, я всегда здесь.

– Но…

– Никаких «но» быть не может, – мои губы почти касались ее уха. – Я встану на вашу защиту, что бы ни случилось. Потому что… Потому что я люблю вас.

Ее взгляд снова встретился с моим, и она улыбнулась. Я же вдруг обнаружил, что мне глубоко наплевать на скальпели, голоса, да и на все остальное.

А когда мои губы ощутили мягкость ее волос, я подумал, не самое ли большое безумство совершается сейчас в повидавшем немало безрассудных поступков заведении доктора Ленца?