О книгах, используемых для колдовства и вызова демонов, можно написать целое исследование. В Бретани такие книги известны под общим наименованием «Агриппа» («Эгремон», «Эгромус» и т. п.). Листы в них красные, а буквы черные. Они хранятся, прикованные цепью к балке и закрытые на висячие замки, чтобы в них не заглянул непосвященный.

Когда-то «Агриппой» владели исключительно приходские священники, берегущие ее от посторонних глаз. После революции демонические книги растащили по домам, и тогда священники стали их отслеживать, забирать у владельцев, лежащих на смертном одре (без согласия владельца книга в руки не давалась), и даже сжигать.

Наделение жреца сверхъестественным даром — давнишний языческий прием, усвоенный христианством. Потомки кельтов хотели видеть в священнике друида, а не только предстоятеля на богослужении, и тому пришлось переквалифицироваться в белого мага и борца с Сатаной. В инструкции владельцу «Агриппы» сказано, что отныне он не нуждается в услугах священника. Иными словами, человеку необходим духовный руководитель, а на этом поприще демон успешно подменяет батюшку.

Для чего нужна «Агриппа» священнику? Прежде всего, для информации о том, кто из умерших осужден на вечные муки, а кто нет. С той же целью в Англии пастор на похоронах кидает взгляд на колокольню, дабы по виду сидящего там черного пса определить, попадет покойник в ад или в рай. Тема, что ни говори, животрепещущая. Бретонский священник перечисляет имена демонов, записанные в книге. Появившиеся демоны выдают нужные сведения, втихомолку злорадствуя над христианином-чародеем.

А вот мирянам, как правило, не удается справиться с книгой. Им недостает благодати, снисходящей на избранных при рукоположении. Священникам приходится выручать зарвавшихся прихожан. Кюре из Плюгуфана (Финистер), зайдя в ризницу, обнаружил там башмаки церковного сторожа, а на столе — приходской экземпляр «Агриппы», раскрытый на странице с именами демонов. Догадавшись, куда отправился хозяин башмаков, священник прочитал имена в нужном порядке, и тело вернулось в башмаки. Кюре успел вовремя — сторож отделался почерневшей в адском пламени лысиной. С тех пор он не снимал шапочку, а о своем путешествии не обмолвился ни словом даже жене, обретя в виде утешения статус посвященного.

В том же направлении улетела экономка кюре из Гаара (Иль и Вилен), сунувшая нос в забытую на столе книгу. У распахнутого окна остался лежать ее чепчик, сиротливо трепыхающийся на ветру. Прибежав домой, кюре на всякий случай отнес чепчик в комнату и вернул его хозяйку на прежнее место. Во всю оставшуюся жизнь экономка ни разу не улыбнулась, а в ответ на суетные вопросы вздымала к небу палец, изрекая: «Что вы посеете, то и пожнете». Таковы были ее впечатления от сельскохозяйственных работ в аду.

Ненароком завладевший «Агриппой» мирянин не знает потом, как от нее избавиться. Крестьянин из Пенвенана (Кот-д’Армор) тщетно пытался отдать книгу своему знакомому, сжечь ее, утопить, но каждый раз она возвращалась на свое место в доме. Жителю Гаара подсунули колдовскую книгу. Он вынужден был позвать священника, чтобы тот удержал ее в пылающем очаге, из которого она норовила выпрыгнуть.

Немало хлопот выпало на долю человека, в честь которого назвали бретонскую книгу. Генрих Корнелиус, известный как Агриппа Неттесгеймский (1486–1535), врач, алхимик и любитель оккультных наук, в наши дни глубоко чтится поклонниками средневековой магии. С болью в голосе они повествуют о скитаниях Агриппы по Европе, о его преследованиях инквизицией, о пребывании в тюрьме по обвинению в ереси. С гордостью — о его познаниях в теологии и каббалистике, историографии и юриспруденции, о спасении им от костра обвиненной в ведовстве старухи. Агриппа не скрывал своих медиумических способностей и однажды вызвал дух Цицерона прямо в присутствии гостей. Цицерон заставил рыдать слушателей, описав в красках свою посмертную участь.

В истории, схожей с бретонскими легендами, фигурируют жена Агриппы и некий школяр, которого она привела в дом в отсутствие мужа. Не удовольствовавшись тем, что уже получил, юноша попросил выдать ему ключи от кабинета мага. Там он сразу же бросился к лежащей на столе книге и начал ее читать.

Через пару минут в кабинет заглянул сердитый демон и поинтересовался, зачем его вызвали. Школяр что-то промычал в ответ, а демон, не дождавшись указаний, придушил его.

Тем временем Агриппа, извещенный духом Цицерона о проделках супруги, несся домой на крыльях магии. О происшедшей трагедии чародей догадался заранее по доносящемуся из окна визгу. Он заперся в кабинете, призвал демона и, нахмурив брови, указал на распростертое на полу тело: «Оживить!» Демон принялся оправдываться, ехидно скалясь и тыча когтем в дверь кабинета, сотрясающуюся от женского горя. Агриппа вздохнул и согласился на компромисс: школяра оживят лишь на время, чтобы дать ему уйти из дома. Так и сделали. Пока муж сдерживал бьющуюся в истерике жену, воскресший юноша спустился по лестнице, добрел, пошатываясь, до рыночной площади, где и завершил свой земной путь. Однако царапины на шее и выражение недоумения, застывшее на лице трупа, заставило многих задуматься о причинах смерти. Не дожидаясь окончания следствия, Агриппа покинул город и супругу и отправился в очередное изгнание. Сколь печальна судьба мага в эпоху темноты и невежества!

Значительная доля рассказов о волшебной книге, умном колдуне, глупом ученике или незваном госте составили сказочный тип АТ 325 («Хитрая наука» или «Ученик чародея»). Вот только чародей бывает не только умен, но и вероломен, а ученик не глупее учителя и нередко оставляет его с носом.