Часть 3
Бескрайний лес, называемый «Великий лес Тоб», расположился на границе Империи Багарут и Королевства Рэ-Естиз, к югу от Азерлисских гор. На границе этого леса лежала деревенька Карн. Там проживало примерно сто двадцать человек — двадцать пять семей. Не так уж и необычно для пограничного поселения королевства Рэ-Естиз.
В основном крестьяне жили за счёт леса и посевов, ведь в деревне почти не было гостей, за исключением некоторых ищущих травы врачевателей и приходившего раз в год сборщика податей. Эта деревня застыла во времени.
Как только светало, крестьяне шли работать. У деревни не было магического света, так называемого «Вечного света», так что селяне работали от рассвета и до заката, такая вот у них была жизнь.
Как только Энри Эммотт просыпалась, ей нужно было идти к ближайшему колодцу за водой. Это была работа девушки. Как только дома ёмкость для воды наполнится, её первая задача будет завершена. Примерно в это время мама приготовит завтрак, и семья из четырех человек вместе насладится едой.
На завтрак будет ячменно-пшеничная или просто пшеничная каша, а также немного обжаренных овощей. Иногда они ели фрукты. После завтрака её десятилетняя сестра пойдёт за дровами в лес или поможет с работой на поле. Как только в центре деревни раздастся звон, оповещающий о наступлении полдня, все соберутся на близлежащей площади, чтобы пообедать вместе и отдохнуть.
Обед будет состоять из испечённого несколько дней назад чёрного хлеба и супа с мясным фаршем. После этого все продолжат работать на полях, и как только зайдёт солнце, они вернутся домой и будут ужинать.
Как и обед, ужин тоже будет состоять из чёрного хлеба, но суп будет фасолевым. Если деревенские охотники вернутся с добычей, будет и мясо. После ужина все соберутся на кухне, и в свете огня будут счастливо общаться, чиня при этом порванную одежду.
Около восьми часов вечера они пойдут спать. Энри Эммотт родилась шестнадцать лет назад и вплоть до этого дня никогда не покидала деревню. Ей было интересно: дни всегда такими останутся?
Как и в любой другой день, Энри встала с кровати и пошла к колодцу, набрать воды. Чтобы наполнить большой резервуар, ей требовалось пройти от колодца к дому три раза. «Такс», — Энри засучила рукава, и показалось немного белой, не загорелой кожи. Работа в поле сделала её руки тонкими, но сильными, с мускулами.
Наполненный водой кувшин был тяжёлый, но Энри подняла его с легкостью. Если наполнить его до краев, ходить нужно будет меньше раз, и на работу потребуется меньше времени, так ведь? И слишком тяжёлым он не должен быть. Думая так, Энри зашагала домой. По пути она услышала странный звук. Когда повернулась в ту сторону, от ужаса сжало сердце.
Она услышала, как ломается древесина. А затем…
— Крик?..
Будто кричит от удушья птица, но это точно не птица. Энри бросило в дрожь. Она не хотела в это верить. Должно быть, это воображение, это точно не был человеческий крик. В голове промелькнуло множество ужасающих мыслей.
Нужно поспешить — крик идёт со стороны дома. Бросив кувшин с водой, она побежала со всех ног.
Она почти споткнулась о платье, но сумела не упасть. И снова этот звук. Сердце забилось как бешенное. Это точно человеческий крик, в этом нет сомнений. Она бежала, бежала и бежала. Никогда в своей жизни она не бежала так быстро, она бежала, пока не споткнулась о собственную ногу.
Ржание коня, люди плачут и кричат. Всё становилось яснее и яснее. Впереди, ещё издали Энри увидела: незнакомец, полностью закованный в доспехи, направляет обнаженный меч на сельчан. А недалеко на земле лежит крестьянин со смертельной раной.
— Мистер Морджина…
В такой маленькой деревеньке никто не был чужаком, все были частью одной большой семьи. Поэтому Энри узнала того убитого крестьянина. Хотя иногда он шумел, он был хорошим человеком и не заслуживал смерти. Ей захотелось остановиться… но она прикусила губу и продолжила бежать.
Короткое расстояние от дома до колодца теперь стало бесконечностью. Ветер принёс к ушам крики и ругань. Наконец она увидела свой дом.
— Папа! Мама! Ниму! — закричав, Энри открыла дверь и увидела, как семья застыла с полными ужаса лицами. Однако как только вошла Энри, они сразу же расслабились, показывая облегчение.
— Энри, ты не пострадала! — Отец руками, сильными от работы на поле, поднял Энри.
— Ахх, Энри… — Мать тепло её обняла.
— Хорошо, Энри тоже вернулась, теперь нужно быстро бежать!
Положение семьи Эммотт было незавидным. Они беспокоились, что Энри ещё не вернулась, и потеряли тем самым возможность убежать. Им неминуемо грозила опасность.
Но слишком уж быстро страхи стали горькой реальностью. Как только они захотели сбежать… в дверном проёме показался силуэт человека. В лучах солнца стоял мужчина в полных доспехах с гербом Империи Багарут. В руке он держал ножны с мечом. Империя Багарут часто воевала со своим соседом, Королевством Рэ-Естиз. Но вторжения случались лишь близ города-крепости Э-Рантэл, они никогда не доходили до этой деревеньки.
Тихой жизни деревни вдруг не стало. Глядевшие из щелей шлема холодные глаза сосчитывали членов семьи Энри. Когда она посмотрела в те глаза, ей стало страшно. Рыцарь схватился за меч, послышался звук извлекаемой из ножен стали. И как только он почти вошёл в дом…
— Агх!
— Эгх!
…Отец кинулся на рыцаря, и они оба вывалились за дверь.
— Бегите!
— Ты!
По лицу отца текла кровь, наверное он поранился от удара о рыцаря.
Отец и рыцарь схватились на земле. Рыцарь сдерживал клинок отца, а тот сдерживал меч рыцаря. Когда Энри увидела на отце кровь, разум опустел — она не знала, помогать отцу или живо бежать.
— Энри! Ниму! — выкрикнула мать, вернув её к реальности. Энри увидела, как мать с болью на лице покачала головой. Энри ухватила сестру за руку и побежала. Ею овладело сомнение и чувство вины, но она решила быстро бежать в лес.
Ржание коней, крики, лязг металла и запах гари.
Из каждого уголка деревни… Энри всё это видела, слышала и чуяла. Где, с какой стороны? Энри бежала и отчаянно пыталась понять. Следует бежать до пределов тела или спрятаться в уголку какого-нибудь дома? Подгонял не только страх за свою жизнь и сильное биение сердца. Ей придавало силы чувство того, как за её руку хватается другая, маленькая рука.
Жизнь сестрёнки.
Бежавшая впереди мать у следующего угла вдруг остановилась и развернулась. Она побежала назад, показывая Энри бежать в другую сторону. Думая о том, почему мать повернулась, Энри быстро сжала губы, давя крик. Она сильнее ухватила сестру за руку и побежала, не желая оставаться в этом месте даже на мгновение больше нужного. Ужасаясь того, что может увидеть.
— Владыка Момонга, что-то не так? — снова спросила Альбедо. Момонга не знал, как ответить. Столько всего произошло в одночасье, что разум опустел.
— Извини. — Он мог лишь подняться и по-дурацки уставиться на Альбедо.
— Что-то случилось? — Альбедо, медленно изучая Момонгу, нагнулась поближе своим красивым лицом. Он учуял ароматный запах. Этот аромат вернул Момонге мыслительные процессы, и он медленно вернулся к реальности.
— Нет… это… ничего.
Момонга не был таким человеком, кто будет почтительно говорить с куклами. Но… когда он услышал вопрос Альбедо, машинально ответил почтительно. Потому что из-за её действий и речи было невозможно не замечать её человеческое поведение. Хотя Момонга явно видел, как не нормально ведёт себя Альбедо, он всё ещё не мог понять, что случилось. В таких обстоятельствах оставалось лишь подавить переполняющее его чувство страха и удивления, но поскольку Момонга был обычным человеком, ему это не удалось.
Ему захотелось закричать. Но тут он вспомнил одного согильдийца.
Суматоха — это поражение масштаба страны, ты должен всегда держать голову холодной и мыслить логически. Сохраняй спокойствие, планируй наперёд, и не трать время на мысли о пустяках, Момонга-сан.
Думая об этом, Момонга успокоился. В мыслях он выразил благодарность Пунитто Моэ, стратегу гильдии Аинз Оал Гоун, парню, любившему моэ.
— …С вами что-то случилось? — спросила Альбедо, её прекрасное лицо, когда она сделала шаг вперед, стало ещё ближе, Момонга почти ощутил, как она источает свой аромат. Несмотря на то что он наконец сумел успокоиться, он в мгновение чуть снова не потерял самообладание.
— …Функция вызова Гейммастера, похоже, не работает. — Момонга не мог не ответить этому НИП — у неё были такие щенячьи глаза.
За всю его жизнь у него никогда не было такого опыта с противоположным полом, особенно в такой атмосфере. Хотя он понимал, что она — НИП, у Момонги заколотилось сердце, столь человечными были у неё выражение на лице и действия. Но он подавил биение сердца и снова успокоился. Хотя Момонга был взбудоражен, он вспомнил те мудрые слова согильдийца.
Но в этом ли дело?
Момонга покачал головой — сейчас не время так думать.
— …Пожалуйста, простите, что не могу ответить на вопрос владыки Момонги о Гейммастерах. Простите, что не смогла оправдать ваши ожидания, если я как-то могу исправить ошибку, я буду рада вам угодить. Пожалуйста, дайте мне ваши следующие приказания.
…Они друг с другом говорили. Тут не было никакой ошибки. Когда Момонга заметил это, то оказался слишком удивлён, чтобы что-то сказать. Такое ведь невозможно?
Этот НИП способен говорить. Нет, вполне возможно было использовать автоматизированную речь, чтобы позволить НИП говорить, игроки, например, могли загрузить многие возгласы и приветствия. Однако нормально разговаривать с НИП — это нечто невозможное. Даже Себастьян, и тот понимал лишь простые команды.
Так что же тогда случилось? Изменилась лишь Альбедо?
Взмахом руки Момонга велел Альбедо подняться, что она с большим сожалением и сделала. Затем Момонга обратил взгляд на дворецкого и шесть горничных.
— Себастьян! Горничные!
— Да! — С идеальной синхронностью отозвались все они и подняли голову.
— Подойдите к трону.
— Да, владыка. — И, снова с идеальной синхронностью, они встали и поднялись к трону. И там они снова преклонили колено. Из этого следовало два вывода: первое, даже без особых команд НИП способны понимать простые приказы; и второе, способна говорить не одна Альбедо.
По крайней мере все НИП в Тронном зале аномальны. И как только он об этом подумал, не смог избавиться от чувства, что есть что-то странное в Альбедо, стоявшей рядом с ним. Желая это прояснить, Момонга посмотрел на Альбедо пронизывающим взглядом.
— …Что-то случилось? Я сделала что-то не так?..
— !.. — Наконец-то осознав, что не так, он потерял дар речи и мог лишь от удивления сделать вздох… У неё изменялось выражение лица! Даже губы шевелились… — Не… неужели!..
Момонга дотронулся руками до рта и попытался сказать хоть что-то.
…Рот двигался.
Все знали, что в ММОРПГ-П было невозможно при разговоре шевелить ртом. Внешность и выражения лица были просто установлены заранее, будь это всё ещё так — никаких выражений на лице не было бы.
Кроме того, лицо Момонги было лишь черепом — ни языка, ни горла. Посмотрев вниз на руки, он увидел лишь скелет без кожи. У него не было даже внутренних органов, лёгких в частности, так как же он способен говорить?
— Невозможно…
Момонга вдруг ощутил, как рушится весь накопленный здравый смысл. Он почувствовал тревогу. Подавляя посыл закричать, он вдруг успокоился. Момонга намеренно ударил один из подлокотников трона, но, как он и ожидал, не появилось никакого индикатора повреждений.
— …Что мне делать… что же придумать?..
Совершенно не понимая, что происходит, он также начал злиться, что нет никого рядом, на кого можно было бы положиться, кто мог бы помочь. Самое важное сейчас… искать хоть какие-то намеки на разгадку.
— Себастьян.
Себастьян поднял голову, на лице у него было неподдельное выражение, было такое чувство, будто он живой человек. Он ведь поймёт мои приказы? Хотя я не знаю, что случится, в этом склепе все НИП ведь лояльны ко мне? Но они уже точно больше не НИП, которых мы все вместе создали.
В голове возникало всё больше вопросов, Момонга почувствовал беспокойство, но подавил эту эмоцию. Себастьян в любом случае самый подходящий кандидат для разведки. Несмотря на то что рядом стояла Альбедо, Момонга решил выбрать Себастьяна. Думая о том, чтобы походить на высокопоставленного начальника, приказывающего подчиненному, Момонга подчеркнул свою позицию старшего и скомандовал:
— Оставь Великий Склеп и обыщи окрестности. Если встретятся разумные или дружеские существа, пригласи их сюда. Пока другая сторона не враждебна, переговоры будут предпочтительнее. Радиус поиска — один километр, и попытайся не ввязываться в неприятности.
— Да, владыка Момонга. Слушаюсь ваших приказаний.
В Иггдрасиле НИП, созданные для защиты особых областей, не моги покинуть эти области. Однако сейчас он сделал обратное. Нет, это подтвердится лишь тогда, когда Себастьян покинет Великий Склеп Назарика.
— Возьми с собой одну из Плеяд. Если так случится, что тебе придётся отступать, принеси всю собранную информацию сюда.
С этим первый шаг был сделан. Момонга отпустил посох Аинз Оал Гоун. Посох не упал на землю, а начал парить, будто кто-то его удерживал на весу. Хотя это полностью противоречило законам физики, такое обычно случалось в игре. В Иггдрасиле не были редки случаи, когда брошенные предметы парили над землей. Со страданием на лице в посохе появились духи и обвились вокруг руки Момонги, на что тот не обратил внимания. Такой эффект происходил не так уж и часто, но он не удивил Момонгу, он просто прокрутил пальцем и развеял духов.
Момонга скрестил руки на груди в размышлениях. Следующим шагом будет…
— …Нужно связаться с компанией, выпустившей игру.
Учитывая, в какие необычные обстоятельства он попал, больше всех должна знать игровая компания. Но трудность была в том, как с ними связаться. Обычно использовали функции «Возглас» или «Вызов Гейммастера», чтобы немедленно с ними связаться, но этот метод, кажется, сейчас не работает…
— Сообщение?
Игровая магия связи. Как правило, она была пригодна лишь в определенных местах или обстоятельствах, но сейчас был как раз тот случай, когда она должна пригодиться. Хотя этой магией можно было общаться с другими игроками, было неизвестно, можно ли ею вызвать Гейммастера. И в таких ненормальных обстоятельствах не было гарантии, что магия всё ещё работает.
— Но…
Это стоит того, чтобы попробовать.
Момонга был чистым магом. Если не сможет использовать магию, не то что боевая мощь, даже подвижность и способности по сбору информации значительно упадут. Когда ничего неизвестно, очень важно убедиться, можно ли использовать магию. И как можно скорее.
Так где бы применить магию… Момонга осмотрелся в Тронном зале и покачал головой. Положение было чрезвычайным, но он не хотел превращать Тронный зал в комнату для магических экспериментов. Пока он искал подходящее место, одно пришло ему на ум. К тому же, кроме своих способностей, он хотел проверить кое-что ещё. Свою власть. Он хотел проверить, до сих пор ли является лидером Аинз Оал Гоун. Стоявшие перед ним НИП, похоже, были лояльны, но в Великом Склепе Назарика было ещё много НИП, которые по силе сравнимы с Момонгой. Ему нужно было подтвердить, что они всё ещё ему преданны.
Однако…
Момонга посмотрел на стоявших на коленях горничных и Себастьяна, потом на стоявшую рядом с ним Альбедо. У неё на лице была слабая улыбка. Очень красивая улыбка, но какая-то беспокойная, будто Альбедо что-то скрывает. У Момонги возникло плохое предчувствие.
Лояльность НИП всё ещё не изменилась? Если бы в реальности подчиненные встретили неумелого начальника, они бы потеряли в него веру, реакция НИП должна быть такой же, ведь так? Или они никогда не предадут, если это записано у них в программе?
Если преданность может пошатнуться, то что нужно делать, чтобы её удержать? Наградить их? В сокровищнице гильдии горы ценных предметов. Даже если старые товарищи по гильдии будут недовольны, он всё равно будет использовать сокровища, ведь сейчас чрезвычайное положение, затрагивающее выживание гильдии Аинз Оал Гоун, они поймут. Просто ещё не понятно, сколько сокровищ нужно дать.
И, кроме того, может быть, выше считается тот, кто сильнее? Но какая сила сейчас считается сильной? Он всё ещё не знал. Он чувствовал, что если продолжит и дальше в таком духе, то постепенно начнет всё понимать.
Или…
— …Сила? — Момонга разжал ладонь правой руки, и посох Аинз Оал Гоун автоматически поплыл ему в руку. — Сила стоять над всеми? — Семь драгоценных камней, встроенных в посох, ярко засияли, будто прося хозяина использовать эту мощь. — …Ну да ладно, подумаю над этим в другой раз. — Момонга отпустил посох и тот упал на пол, словно сердясь в истерике. Резюмируя, пока ведешь себя как лидер, вряд ли другие будут враждебны. Будь это человек или животное, если не показывать никаких слабостей, враг не обнажит клыки и не нападет.
Момонга громко и внушительно заговорил:
— Плеяды, слушайте. Все, кроме горничной, которая пойдет с Себастьяном, следуйте на девятый этаж и защищайте его от любых вторжений из восьмого этажа.
— Вас поняли, владыка Момонга, — горничные возле Себастьяна почтительно ответили, показывая, что поняли приказ.
— Следуйте немедленно.
— Так точно, владыка!
Себастьян и горничные поклонились, поднялись и все вместе ушли. Большая дверь ещё раз открылась и закрылась. Себастьян и горничные исчезли на той стороне. Хороший знак, что они не ослушались приказа.
Будто гора с плеч свалилась. Момонга посмотрел на ту, кто ещё осталась с ним. На Альбедо. Она улыбнулась и спросила: «Что вы хотите, чтобы я делала дальше, владыка Момонга?».
— Ах да, эмм… — Момонга встал с трона, одной рукой взял посох и сказал: — подойди ко мне.
— Как пожелаете, — ответив с улыбкой, Альбедо пошла вперед. Момонга по-прежнему опасался её жезла с черным парящим шаром, но на мгновение он об этом позабыл. Но прежде чем это понял, Альбедо уже была достаточно близко, чтобы его обнять. Какой приятный запах… о чём, черт возьми, я думаю?! Как только он подумал об этом, эта мысль мгновенно ушла — сейчас не время для фантазий! Момонга протянул руку, чтобы коснуться руки Альбедо.
— …
— Ах?
Лицо Альбедо вздрогнуло от боли. Момонга почувствовал потрясение и быстро отдернул руку. Что случилось? Я заставил её чувствовать себя неприятно? В голову пришло несколько досадных воспоминаний, — будто небеса упали на землю, — но Момонга быстро понял, в чём дело.
— …Ах…
Для того чтобы стать властелином нежити необходимо было сначала стать скелетом-магом, а у него, в свою очередь, есть навык, который при касании другого человека наносит на того повреждения или отрицательные эффекты. Наверное, поэтому она так отреагировала?
Но даже если это было так, в нём ещё оставались некоторые сомнения. В Иггдрасиле все монстры и НИП, которые перерождаются в Великом Склепе Назарика, регистрировались под гильдией Аинз Оал Гоун. А пока они из одной гильдии — не смогут друг другу навредить. Неужели она больше не состоит в гильдии? Или сейчас стало возможным причинить вред другим членам гильдии? Скорее всего, второе, по крайней мере вероятность этого высока.
Осознав это, Момонга извинился перед Альбедо:
— Прости. Я забыл убрать негативный эффект моего навыка.
— Пожалуйста, не обращайте внимания, владыка Момонга. Мне совсем не больно от такого уровня вреда. Если это владыка Момонга, какой бы боль ни была… Ах!
— Эм… э… неужели… нет, я всё равно искренне извиняюсь. — Момонга понятия не имел, что ответить, когда увидел, как Альбедо застенчиво прикрыла руками лицо, это выглядело так мило, что он начал заикаться.
Это в самом деле были негативные эффекты от касания. Момонга быстро отвернулся и попытался понять, как отключить навык… и вдруг понял метод.
Использовать навыки властелина нежити для Момонги было так же легко, как и дышать. Он невольно рассмеялся, столкнувшись с таким ненормальными обстоятельствами. Случилось столько всего странного, а он засуетился над чем-то подобным. Глупо. Привычки могут и впрямь ужасать.
— Я собираюсь тебя коснуться.
— Ах.
Отключив навык, он протянул руку и коснулся руки Альбедо. На ум пришли некоторые мысли, — какая тонкая… какая белая и некоторые другие, — но все желания мужчины были полностью проигнорированы, так как он просто хотел проверить её пульс.
Она дышит.
Биение сердца. Для биологического существа это данность. Конечно, только для биологического существа.
Отпустив её руку, Момонга глянул на собственное запястье — и увидел одни белые кости. Раз нет кровяных сосудов, то, очевидно, нет и сердцебиения. Конечно, если он властелин нежити, значит бессмертен, вне досягаемости смерти, конечно же сердцебиения не будет.
Отступая на шаг, Момонга посмотрел на Альбедо. И увидел, как из его тени на свет показались её влажные глаза. Лицо было покрасневшим, вероятно из-за резкого повышения температуры тела. Такой вид Альбедо ошеломил Момонгу.
— …Как же такое может быть?
Разве она не НИП? Просто электромагнитная информация? Как она может быть так похожа на живого человека, какой ИИ на такое способен? И ещё важнее то, что мир Иггдрасиля, похоже, стал настоящим миром…
Невозможно.
Момонга покачал головой. Такая фантастика просто не могла случиться. Но как только идея глубоко укореняется, её не так-то просто выкорчевать. Чувствуя себя немного неловко по отношению к тому, как изменилась Альбедо, Момонга не мог решить, что делать дальше.
Дальше… будет последний шаг. Если сможет это подтвердить, все предчувствия станут явью. Нужно проверить свои подозрения и узнать наверняка, реальность это или нет. Потому абсолютно необходимо кое-что сделать. Даже если она решит применить оружие, которое держит в руке…
— Альбедо… могу я коснуться твоей груди?
— Э?
Атмосфера мгновенно замерла.
У Альбедо от удивления расширились глаза. Даже Момонга смутился. Избежать этого было нельзя, но он всё равно не мог понять, почему это сказал. Спрашивать такое таким высоким голосом… это слишком вульгарно. Нет, использовать свою власть, чтобы совершить действия сексуального характера… это самое гнусное из гнусного.
Он собрал всё своё мужество; это нужно сделать. Момонга себя убедил, он мысленно себя уравновесил и с достоинством правителя произнёс:
— Это ведь не должно иметь значения?
Ни единого чувства достоинства. Но Альбедо, выслушав просьбу Момонги, которую тот сказал дрожащим голосом, выглядела так, будто её переполнила радость.
— Конечно, владыка Момонга. Пожалуйста, приласкайте их, как пожелаете.
Альбедо выпятила перед Момонгой грудь, свои большие холмы. Будь у него слюни, он бы уже сто раз их проглотил.
Он начал протягивать руку, чтобы коснулся скрытых под церемониальной робой грудей. Было неимоверное напряжение и волнение, но в уголке сознания он спокойно за собой наблюдал. Как же глупо я выгляжу, зачем я подумал о таком методе?
Он незаметно взглянул на лицо Альбедо и осознал, что её глаза сияют, а грудь будто говорит: «ну давай же!».
Может, от волнения, а может, от смущения, однако руки тряслись под таким давлением. Но он собрался и протянул руку. Сперва Момонга ощутил немного жёсткую поверхность платья, а затем что-то очень мягкое под ним.
— Умм… Ахх…
Как только Альбедо начала сладко постанывать, Момонга прекратил эксперимент. Вспомнив всё то, что знает, Момонга придумал два возможных объяснения. Первое, это может быть новая ММОРПГ-П. Это значит, что с концом Иггдрасиля был запущен Иггдрасиль II.
Но после этого эксперимента шансы на то, что это новая игра, начали стремиться к нулю. Потому что в игре запрещены действия 18+, или даже 15+. За нарушением этого правила последуют очень суровые наказания: имя преступника будет объявлено на официальном сайте, а аккаунт удалён.
Потому что если записи действий 18+ станут достоянием общественности, это нарушит закон об общественном порядке. В целом, не удивительно, что такое поведение признавалось незаконным.
Компания-владелец игры реализовала бы какой-то метод, чтобы игроки такого не делали. И обычно за игрой наблюдает Гейммастер. Момонга просто не смог бы вести себя непристойно, ему бы сразу же помешали. Но, похоже, никто и не собирался что-то с ним делать.
И согласно базовым правилам ММОРПГ-П и закону о компьютерах, за отсутствием лицензии было запрещено насильно держать игроков в игре. Это классифицировалось как похищение, и преступников судили по закону о похищении. Если игроков заставят присоединиться к игре, прокуроры сразу же это заметят, в особенности если будет невозможно выйти из игры. Не будет ничего удивительно, если всех сотрудников компании заключат под стражу. Для тех случаев, когда игроку не удаётся выйти из игры, в программу встроена функция записи, записывающая целую неделю геймплея, это обязательно по закону. С этим очень легко сообщить о нарушениях. Если Момонга будет отсутствовать на работе неделю, кто-то из коллег заметит, что что-то не так и пошлёт кого-то к нему домой. А как только полиция исследует выделенный интерфейс, она сможет решить проблему.
Какая компания пойдёт на риск оказаться арестованными? Конечно, можно оправдаться тем, что это первый опыт игры или тем, что они обновляли игру. Но для игровой компании брать на себя такой риск… в этом нет никаких преимуществ. Остается единственная возможность того, что это вредоносный акт, не имеющий никакого отношения к игровой компании. Если это так, то нужно придумывать что-то новое, иначе будет невозможно найти ответ.
Трудность была в том, что он не мог понять, как подойти к проблеме. Но также была ещё одна возможность…
…Что виртуальный мир стал реальностью.
Невозможно.
Момонга тут же отверг эту мысль. Как может случиться такое невероятное… но, с другой стороны, чем больше проходило времени, тем лучше это всё объясняло.
Также… Момонга подумал о сладком аромате Альбедо.
Согласно закону о цифровых данных два из пяти чувств — вкус и осязание — должны быть полностью отключены. Хотя в игре была система еды и напитков, в общем-то, это были лишь игровые товары, увеличивающие параметры. Запрет чувства осязания ввели для того, чтобы игроки не приняли игру за реальность. Из-за таких ограничений виртуальная реальность не стала сильно популярной в секс индустрии.
Но сейчас все эти ограничения исчезли.
Это сильно ударило по Момонге: «Что же с моей завтрашней работой? Что же случится дальше?» — Но сейчас всё это было незначительным, он отложил это в глубину сознания.
— Если виртуальный мир стал реальным… учитывая количество данных, это совершенно невозможно…
Момонга прокашлялся, а ведь его горло не должно бы и звука издавать. Разумом он не мог в это поверить, но сердцем уже понял. И наконец убрал руку от грудей Альбедо. Поласкав их некоторое время, Момонга наконец разобрался, в какое положение попал. Он касался их так долго не потому, что они были очень мягкими, и ему не хотелось отпускать… точно не потому.
— Прости, Альбедо.
— Воо ах… — Альбедо тяжело задышала, а лицо стало настолько ярко красным, что, казалось, оно такое горячее, что из него вот-вот пойдёт пар. Она застенчиво спросила Момонгу: «У меня тут будет первый раз?».
Он не смог подавить возглас удивления: —…Ч-что? — Все мысли вдруг будто исчезли, он не мог понять её слова. Первый раз? Что? О чём она? И почему у неё такой стеснительный взгляд?
— Могу я спросить, что я должна делать со своей одеждой?
— Ха?
— Мне раздеться? Или вы хотите сделать это сами? Если носить одежду, позже она… может измазаться… нет, если владыка Момонга желает, чтобы я была в одежде, я возражать не стану.
Наконец он понял Альбедо. Нет, всё ещё оставалось под вопросом, есть ли под черепом Момонги мозги. И как только он понял её намерения, то вздрогнул.
— Достаточно, Альбедо.
— Э? Да, владыка.
— Сейчас не… сейчас не время для этого.
— Я ужасно сожалею! Мы, очевидно, столкнулись с чрезвычайным положением, а я думаю лишь о собственных желаниях.
Альбедо, чтобы извиниться, начала ставать на колени, но Момонга протянул руку, чтобы её остановить.
— Нет, это всё моя вина, я тебя прощаю. И ещё… у меня есть для тебя другая задача.
— Что бы это ни было, я подчинюсь.
— Сообщи Стражам этажей, что я через час хочу с ними встретиться на Арене шестого этажа. Ауре и Мару я сообщу сам, так что этим двоим сообщать не нужно.
— Да, владыка. Кроме двух стражей шестого этажа, сообщить остальным, что они в течение одного часа должны собраться на Арене.
— Верно, теперь иди.
— Да.
Альбедо быстро покинула Тронный зал.
Момонга смотрел ей в спину. Когда она ушла, он тяжело вздохнул.
— …Что же я наделал… Это ведь должна была быть просто шутка… Если бы я знал раньше, никогда бы этого не сделал. Я… запятнал созданный Табулой Смарагдиным НИП.
Тогда Альбедо так отреагировала лишь по одной причине. Когда он переписывал ей настройки, то написал: «влюблена в Момонгу». — Вот почему у неё была такая реакция.
— Ах… Чёрт возьми!.. — пробормотал про себя Момонга. Альбедо — наследие, которое из ничего создал Табула Смарагдина, а он без дозволения её изменил. Момонга почувствовал себя так, будто испортил чужой шедевр. Он впал в уныние.
Но голова у него была черепом, было невозможно увидеть его искажённое лицо, когда он покидал Тронный зал. Он сказал себе пока забыть об этой проблеме. Сейчас есть другие, более важные дела.
