Часть 4
Шалти прыгнула вперёд. Будто птица, летящая сквозь тьму, она одной ногой приземлилась на баррикаде у входа в пещеру. Две вампирские невесты проследовали за ней до самого входа.
Она, улыбаясь, смотрела на цель.
Группа двигалась плотно. Впереди ступали трое мужчин, похожие на воинов. Экипировка у них отличалась, но тот, кто выглядел самым потрёпанным, носил доспехи, созданные наложением друг на друга множества чешуек — чешуйчатые доспехи. Каждый держал в одной руке оружие и щит на спине.
За ними шла красноволосая девушка-воин в упрочнённых доспехах. Замыкал группу легко одетый мужчина с посохом, скорее всего, заклинатель. Рядом с ним плечо к плечу шёл заклинатель веры, одетый в наряд епископа. На шее у него висела подвеска в форме пламени.
Группа из шести, несмотря на то что удивилась внезапному появлению Шалти из пещеры, не впала в замешательство, продолжая идти строем.
— Неееееее плооооохо.
Можно, конечно, убивать и людей, которые слабы как тофу, но встретить противников, которые хоть с виду могут сражаться, гораздо интереснее. Шалти жадно улыбнулась и её два алых глаза заблестели предвкушением.
— Оно говорит!.. — На лице заклинателя промелькнуло потрясение, но лишь на мгновение. Сразу взяв себя в руки, он… — Должно быть, враг — вампир! Действенно только серебро или магическое оружие. Победа невозможна! Отступаем! Не смотрите ему в глаза! — прокричал голосом достаточно громким, чтобы его услышала вся долина.
Он прокричал только важную информацию и ответ остальных был быстрым. Три воина впереди взяли в руки большие щиты и приняли защитную стойку. Они смотрели Шалти не в лицо, а в шею или область груди. Стоявшая позади девушка-воин чем-то облила их мечи. Носа Шалти достигло неприятное зловоние.
Алхимическое серебро.
Особая жидкость, созданная алхимиками. При нанесении на оружие она формирует магическое покрытие с эффектом, похожим на серебро.
Серебряное оружие дорогое. Более того, оно изнашивается значительно быстрее оружия, созданного из железа, его нельзя использовать очень долго. Вот почему большинство искателей приключений покупают алхимическое серебро и используют его, когда в нём есть необходимость.
Когда оружие пропиталось жидкостью, приобретя свойства серебра, группа начала отступать.
Даже отступали они впечатляюще. Вся группа двигалась как один, движения были аккуратными и синхронными.
— Мой господин, Бог огня…
— Это бесполезно! Сосредоточься на защитной магии! — остановив епископа от использования подвески, заклинатель начал сосредотачивать магию впереди группы. Епископ последовал его примеру.
Хотя с небольшими различиями по классам, в целом, епископы используют силу Бога, чтобы подавлять, уничтожать и доминировать над существами вроде ангелов и демонов. Однако этот метод эффективен лишь против врагов, чья магическая энергия намного ниже, чем заклинателя. Другими словами, только что епископ пытался применить магию подавления нежити. Заклинатель же сразу понял разницу в силе между монстром и епископом и сказал ему не тратить зря энергию и использовать более эффективную магию.
По отношению в их группе поняв, кто лидер, Шалти решила следовать приказам и захватить их. Но сердце по-прежнему было затуманено порывом к резне, желанием видеть больше крови.
Она хотела убивать, раздавить их под ногами, оторвать им руки и ноги, покрыть их кровью. Она не могла больше терпеть. Дыхание стало прерывистым и во рту начала появляться пена.
— «Защита от зла».
— «Малая защита разума».
Два заклинателя наложили на воинов защитную магию.
Шалти, которая потерялась в возбуждении, ощутила, хоть и смутно, что-то вроде восхищения. Даже если заклинания были самыми базовыми, первого уровня, они были самыми подходящими в таких обстоятельствах. Эти искатели приключений отличаются от наёмников, которые безрассудно нападали, от глупца-воина, который даже не умел использовать боевые навыки и сражался в одиночку.
Но как бы там ни было… бессмысленная деятельность, как ни крути, бессмысленной и останется. Против такой огромной разницы в силе ничего из предпринятых мер не имело смысла.
Когда Шалти столкнулась с таким милым сопротивлением, крошечный кусочек самообладания, державший её в узде, исчез.
— Больше не могу… я не выдержуууууууууу! Большеееееееее нееееееее могуууууууу ждаааааааааааать! — закричав голосом, будто она сорвалась с цепи, Шалти начала двигаться.
Маленький шажок, такой лёгкий. Но для тех, кто её видел, она двигалась быстрее шторма. С такой же скоростью она сделала выпад рукой.
Щит раскололся, доспехи раздробились, барьер разорвался, словно бумага, рука прошла через кожу, плоть и кости — схватила бьющееся сердце и в следующий миг вырвала. Не обращая внимания на рухнувшего воина, она показала остальной группе тёмно-красный комок в руке. Женщина-воин вскрикнула, а лицо епископа стало таким, словно он увидел мерзость.
Довольная ожидаемой реакцией, Шалти от возбуждения захихикала и активировала магию.
— «Оживление мертвеца».
Потерявший сердце воин медленно поднялся. Он превратился в зомби, низший класс нежити-монстров. Однако на этом всё не закончилось. Шалти лизнула сердце в руке и всунула в шар, парящий над головой. Когда обратно его вынула, на его месте образовалась пульсирующая масса крови, будто оно подражало сердцу, которым было прежде. Она бросила кровавый ком в зомби.
Комок, словно насекомое, перевернулся и проник в тело зомби. Глухой стук. На мгновение тело задрожало. После нескольких конвульсий зомби медленно начал преобразовываться. Кожа высохла и потрескалась, будто из тела испарили всю жидкость. Ногти в несколько раз выросли, а из зубов образовались острые клыки. Эта нежить больше не была зомби.
Наблюдая рождение низшего вампира, искатели приключений вместе выкрикнули от потрясения:
— Невозможно! Я никогда не слышал о вампире, который может так свободно пользоваться высокоуровневой магией!
— Ты сейчас смотришь на одного! Успокойся! Держи ум трезвым!
— Но!..
— Отступление невозможно! Нужно сражаться!
— Понял!
Пока епископ был в замешательстве, один из воинов поднял оружие и побежал на Шалти. Оставшийся воин атаковал низшего вампира, который раньше был его товарищем.
— Мой господин, Бог огня. Уничтожь нечестивого, который перед тобой!
Во все стороны из подвески епископа начала излучаться невидимая священная сила. Но, само собой разумеется, Шалти это никак не задело.
— Ахахахахахахахаха!
Один из мечей воина вонзился в низшего вампира. Его движения замедлились из-за священной энергии епископа. Поскольку он пока не полностью преобразовался, то всё ещё был наполовину зомби, и поэтому магия епископа оказалась эффективной. Шалти это знала, но того, что её творение проиграло какой-то там божественной силе, оказалось достаточно, чтобы её оскорбить.
Блокируя мизинцем меч, она посмотрела на надоедливого епископа, стоявшего позади группы.
— Отвааааааллллиииии!
Она лениво махнула правой рукой. Простое движение перерезало воину шею, и он упал замертво, разбрызгивая кровь.
— «Малое увеличение силы».
На последнего оставшегося воина было наложено сильное заклинание. Низший вампир, движения которого замедлились, против усиленного магией воина. Преимущество в битве теперь немного сместилось в сторону воина.
Ну, они, кажется, наслаждаются, грубо их прерывать. Ещё осталось на ком поохотиться. Подумала Шалти, по-прежнему жаждая крови, и перевела взгляд на епископа. Будто чтобы блокировать ей поле зрения, на пути стала женщина-воин, правда, с железным оружием.
Почти мило. Даже чувствуя ужас, она с такой решимостью держит меч. Словно жалкое сопротивление маленького зверька. Шалти ощутила, как внизу живота стало теплее, она была в восхищении от плотских удовольствий.
Какие звуки она издаст, когда я откушу ей пальцы? Следует отрезать ей уши и скормить их ей. Нет, сначала я выпью её кровь. Это ведь первая добыча-женщина с того дня, как я вышла наружу.
— Деееессссеееерт, — заявив это с широко открытым ртом, она прыгнула. С легкостью миновав женщину, она приземлилась прямо перед епископом и заклинателем.
Епископ не успел даже двинуться — Шалти нежно схватила рукой его руку, которой он хватался за подвеску, и резко сжала. Кости раздробились, а коже и плоти не куда было деваться и их выдавило из ладони Шалти.
— ГУУУУААААХХХХХ!
Удовлетворённая криком епископа, Шалти любезно сделала ему подарок — освободила от боли. С взмахом её руки из шеи епископа брызнула кровь. Девушка счастливо кивнула, глядя, как кровь поглощается парящим над головой шаром. Вдруг сцену прервал меч, пронзивший Шалти сзади. Но, словно гигантское дерево, она не шевельнулась. Будто клинок, торчащий из груди, — банальное неудобство.
— Невозможно… не работает! Но это ведь серебро?! — Поняв, что Шалти не взволновал клинок, который явно прошёл через её грудь, прямо сквозь сердце, женщина пронзительно закричала.
Минуту назад у женщины-воина не было серебряного оружия. Должно быть, она подобрала его у погибшего товарища.
Информация, которую тогда прокричал заклинатель, не была ошибочной, однако и полностью верной не была. Само по себе серебряное оружие было бесполезно против Шалти. Оно не только должно быть выковано из серебра, но и зачаровано могущественной магией, или же создано из особых металлов. Не обращая внимания на женщину позади, Шалти смотрела на заклинателя, который до сих пор не оправился от потрясения. Его рот быстро двигался.
— «Магическая стрела»!
В Шалти полетели две стрелы света и… исчезли без следа.
Активировался навык Шалти Обнуление магии. Он не был идеален, его могла подавить более сильная магия. Но с такой разницей в силе заклинание было с легкостью обнулено.
Другими словами, у заклинателя не было ни единого способа сражаться против Шалти.
— Скуууууууучно! — потеряв интерес, Шалти махнула рукой и мгновенно отрезала ему голову.
Обернувшись, она увидела, как низший вампир и воин продолжают пылко сражаться.
Шалти протянула руки к двум лежавшим на земле головам. Схватив обе за волосы, она со скучающим видом швырнула их в обоих бойцов. Когда масса по крайней мере в шесть килограмм бросается на устрашающей скорости, результат очевиден. Они оба медленно свалились на землю.
Всё это время Шалти оставляла без внимания её — десерт, женщину-воина, которая неустанно рубила и колола Шалти в спину.
Но — бесполезно. Шалти не было даже щекотно. Лишь на платье появлялись дыры. Но поскольку одежда была магической, она восстановится, пока с Шалти всё будет в порядке.
— Тоооогдааааааа! Десееееерт! Вреееееемя еееееесть! — она засмеялась словно ребёнок, который оставил самую вкусную еду напоследок. Но всё равно смех был грубым, злым. Шалти обернулась и встретилась с женщиной взглядом.
Когда глаза встретились с алыми глазами Шалти, женщина воин осознала, что осталась последней. Со слезами на глазах она сделала шаг назад, потом ещё один. Затем усердно начала что-то искать на поясе.
В окрашенном красным мире Шалти расслабленно глядела на усилия женщины. Она почувствовала крошечное любопытство по поводу того, что же та пытается сделать.
Она быстро вынула бутылочку и кинула.
Шалти посмотрела на бутылку, которая крутилась в воздухе, летя в её сторону, и улыбнулась.
Хотя женщина кинула её со всей мочи, в глазах Шалти она летела слишком медленно. Уклониться было легко. Однако высокомерие сильного не позволило ей так сделать. И в равной степени Шалти хотела увидеть выражение на лице женщины, когда последнее, секретное оружие будет уничтожено.
Желание убивать было подавляющим. Но Шалти сдерживалась. Чем дольше ждёт, тем слаще будет вкус, когда она, наконец, попробует. Глядя, как бутылочка медленно приближается, она рассеянно подумала:
Святая вода? Или жидкий огонь? Что бы ни было — бесполезно. Какое жалкое сопротивление. Как я и хотела, сначала я выпью её кровь, но столько, чтобы она не умерла. Если она девственница, можно просто выпить её, пока она не умрёт. Если нет — я поиграю с ней немножко, по возможности не проливая её кровь.
Приняв решение, Шалти лениво рукой отбросила бутылку. Удар заставил красную жидкость выплеснуться из горлышка, разбрызгиваясь ей на кожу.
А потом… небольшая боль.
Голова Шалти внутри побелела. Жажда крови исчезла, словно её никогда и не было. Она с недоумением посмотрела на болевшую руку. От места, где жидкость касалась кожи, исходил сильный запах и небольшой дымок. Шалти опустила взгляд ниже, к земле. Там лежала бутылка с открытой крышкой, выпуская ароматный запах. Она очень хорошо знала этот запах.
Запах бутылочек зелья, которые в Великом Склепе Назарика используют повсеместно.
Сама жидкость, скорее всего, — Малое лечебное зелье. Предметы, которые восстанавливают здоровье, нежити наносят вред. Вот почему кожа Шалти чуть расплавилась.
— Невозможно! — она закричала с таким гневом, что, казалось, затрясся сам воздух. — Приведите женщину ко мне живой!
В ответ на её команду стоявшие в стороне вампирские невесты начали двигаться. Пока Шалти была в глубокой задумчивости, женщина использовала эту возможность, чтобы развернуться и убежать. Две вампирские невесты быстро её нагнали и с обеих сторон схватили за руки.
Хотя женщина отчаянно вырывалась, разница в силе между человеком и вампиром была слишком большой. Её притянули к Шалти.
— Смотри мне в глаза!
Шалти схватила женщину за подбородок и силой заставила посмотреть в глаза. Само собой разумеется, она держала свою силу в узде, иначе бы случайно оторвала подбородок и попала в неловкое положение. Ведь Шалти хоть и умела пользоваться магией веры, она была нежитью и не знала обычные лечащие заклинания.
Вскоре глаза женщины затуманились, и ужас у неё на лице сменился на дружеское выражение. Эффект очарования от «Демонических глаз привлекательности». Почувствовав, что женщина-воин попала под заклинание, Шалти освободила её от хватки.
У неё было несколько вопросов. Но прежде всего нужно было спросить лишь об одном. Шалти подняла бутылку зелья и поднесла её к лицу женщины.
— Где ты достала это зелье? От кого?!
— В таверне мне дал его человек в чёрных доспехах.
Когда Шалти услышала слова, которые были проговорены так, словно не важны, она просто застыла.
— …Подожди… нет, невозможно… но… в… в каком городе?
— Таверна в городе Э-Рантэл.
Шалти была шокирована, будто мир перевернулся. Человек в чёрной броне. Ведь она знала, о ком говорит женщина-воин. Если догадка верна, то самая большая проблема в том, почему у этой женщины есть зелье. Трудно представить, чтобы он отдал его без причины.
— Невозможно…
Неужели он дал ей некие тайные инструкции? Или, может быть, дал ей зелье, чтобы сформировать связи, или, возможно, усилить дружбу?
В мыслях появился образ величественного Аинза Оала Гоуна, абсолютного правителя Великого Склепа Назарика. Неужели она разрушила некий разработанный им план?
— Почему сюда пришла?! Твои цели?!
У неё больше не было роскоши говорить утончённо. Первым приоритетом стало узнать столько информации, сколько возможно. Шалти глядела на женщину налитыми кровью глазами, но совсем не такими, как прежде.
— Нашей главной задачей заключалось патрулирование дорог. Когда мы услышали, что где-то рядом есть бандитское укрытие, мы пришли посмотреть и убедиться наверняка. Нам показалось, что тут что-то случилось, поэтому мы разделились на две команды и пошли на разведку.
— Вы разделили команду на две?
— Да. Поскольку мы не знали, сколько тут бандитов, нашей работой было обратить их внимание и выманить в ловушку, приготовленную другими.
— Ясно, значит, есть другая команда. — Из-за возникшей ещё одной неприятности Шалти щёлкнула языком. — Так сколько вас всего?
— Включая меня, сюда пришло семеро и…
— Что? Семеро? Не шестеро?
Шалти перевела взгляд на тела. Три воина, один епископ, один заклинатель, и эта женщина. Числа не сходятся. На её вопросительный взгляд женщина-воин безразлично ответила:
— Да. На случай чрезвычайных обстоятельств у нас есть рейнджер, который пойдёт в Э-Рантэл за подкреплением.
— Что?..
Тогда голос заклинателя был необычайно громким. Верно, достаточно громким, чтобы его услышала вся долина.
— Кух!
Шалти широко открыла глаза и со скоростью быстрее ветра выпрыгнула из долины. Хотя она взобралась на вершину и просмотрела окрестности, даже её глаза, умеющие видеть в темноте, не могли глядеть сквозь деревья. Даже когда она напрягла уши, услышала лишь шелест листьев.
Шалти не обладала навыками обнаружения или магией поиска. Найти человека в этом лесу было невозможно.
— Чёрт! — выкрикнула в гневе она. — Она их потеряла. Честное слово, она была слишком самодовольной. Теперь совершённых ошибок стало две. Она заскрежетала зубами. — Приди, моё родство!
Под ногами Шалти начала извиваться тень — из неё вышло несколько волков. Само собой разумеется, это были не обычные волки. Мех был чёрным, словно ночь, а красные глаза блестели безжалостной коварностью.
Монстр седьмого уровня, вампир-волк.
Хотя Шалти навыком «Поднятие родства» могла вызвать разнообразных монстров, лишь эти волки умели искать добычу.
— Следуйте за ним. Убейте каждого человека в этом лесу!
Она словно прорычала команду и десять вампиров-волков устремились в лес.
Даже глядя им в спину она полагала, что вероятность успеха очень мала. В мыслях всплыл образ Ауры. Рейнджер, наверное, имеет пару тузов в рукаве, когда дело доходит до сокрытия следов, хоть, конечно, не на уровне Ауры.
Другими словами, важно сбежать наверняка и уже потом подумать о следующем шаге. Шалти кинулась к предыдущему месту и спросила женщину-воина, будто собиралась её ударить:
— Во-первых, кроме тебя кто-то ещё получил зелье от того в чёрной броне?
— Нет, никто.
— Отлично! Следующий вопрос. Есть вероятность, что рейнджер воссоединится с оставшейся командой?
— Нет. В обстоятельствах, когда наша команда может быть истреблена, его работа заключается в том, чтобы покинуть команду и вернуться в город. Так у нас есть наибольший шанс выжить.
Такая подготовка включала как вероятность поражения, так и окружения. Так что Шалти, без преувеличения, загнали в угол. Осознав это, она вспыхнула от гнева.
— Слабые люди, всегда припрячут столько трюков. Если я когда-нибудь получу разрешение подчинить ваш вид, я позабочусь, чтобы с вами обращались как с червяками, которыми вы и являетесь!
Но гнев не изменит нынешнюю реальность.
Почти наверняка о существовании вампира узнают в городе.
Неизвестно, сумел ли рейнджер разглядеть, как она выглядит. Сейчас была середина ночи, уголок долины. Трудно представить, что при таких условиях человеческое зрение сможет её разглядеть.
Тем не менее…
— Чёрт возьми!
Выкрикивая проклятья, Шалти задумалась.
Аинз ей приказал: В этот раз твои цели — преступники. Ведь когда они исчезнут, никому не помешают. Если любой из бандитов будет способен использовать боевые навыки или магию, ты должна захватить его любой ценой, даже если придётся выпить кровь и поработить. Если найдёшь преступников, которые много знают о делах в мире и проходивших войнах, их тоже должна захватить. А также не устраивай сцену. Если о действиях Назарика станет известно, есть вероятность, что это в будущем помешает нашим планам.
Так что она уже пошла против большинства его указаний. Шалти подавила желание вырвать себе волосы.
— Всё, хорошо. Всё, хорошо. Всё, хорошо, — повторяла она, будто пытаясь себя загипнотизировать.
Ведь даже если информация о вампире просочится в город, в ней ничего не будет ни о её имени, ни о Назарике.
Другими словами, напавшего на это место вампира ничего не связывает с Назариком. Люди в городе будут убеждены, что наёмники в этом убежище были убиты диким вампиром… если такие водятся.
Как бы там ни было, в истории много дыр, но невозможно предположить что-то ещё, не имея дополнительной информации.
Шалти снова упала в водоворот мыслей.
Следующая проблема была в том, что делать с женщиной.
Даже если она была очарована, память исчезнет не полностью. Безопаснее всего — убить. Но Шалти не знала, почему мастер дал ей то зелье. Если дал с некой целью, то её убийство создаст ему проблемы. Это очень опасно.
Если она отпустит её живой, другие зададутся вопросом, почему же только её пощадили. Тогда будет раскрыта всевозможная информация, в особенности внешность Шалти. Может, сейчас это не такая уж и большая проблема, но нельзя сказать, что случится в будущем.
Разумнее всего связаться с мастером, но Шалти не умела пользоваться «Сообщением».
Тогда что же сейчас делать.
— Аррррр… владыка Аинз меня отругает… — прошептав столь тихо, что никто не услышит, Шалти обхватила голову руками. — Не будь у меня Кровавого безумия… нет, это грубо к моему создателю, господину Пэроронтино. Если бы я могла его подавить…
Слишком поздно сожалеть. Как бы она ни поступила с женщиной-воином, сейчас это уже неважно, выговор неизбежен. Единственное, что осталось, — это придумать, как смягчить ущерб.
Выбрать лучший из худших сценариев.
Шалти думала об этом снова и снова, пока дым не пошёл из ушей, она приняла решение.
Вместо того чтобы её убивать, лучше её пощадить, так останется больше возможностей. Ведь убийство необратимо, но если она собирается её отпустить, с этим нужно что-то сделать.
Шалти приняла решение. Нет, может быть, она себя просто обманывала.
— Твоё имя?
— Брита.
— Хорошо… я его не забуду!
Шалти приказала женщине по имени Брита чуть отойти. Затем обратилась к двум слугам, вампирским невестам:
— Собираем всё и уходим.
Она волновалась о том, хватит ли времени собрать все трофеи. Тем не менее нужно одурачить остальных, заставить их думать, что нападение было совершено с целью украсть добычу. Раз она уже провалилась, следует хотя бы попытаться распространить ложную информацию.
— Госпожа Шалти, что делать с женщинами?
Шалти сосредоточила взгляд на женщине, стоявшей чуть вдалеке.
— Просто оставьте её.
— Нет, я имею в виду других женщин…
— Что? Других женщин?
— Да, госпожа Шалти. Мы обследовали пещеру на наличие выживших, и нашли нескольких женщин, которых, похоже, использовали для удовлетворения похоти. Как бы вы хотели с ними поступить?
Шалти нахмурилась.
Что за чёрт.
Шалти обернулась и посмотрела на пещеру.
Поскольку они не видели моё лицо, ничего не изменится, даже если я оставлю их в живых. Но правильный ли это ход? Это раздражает, может, их просто убить? Тогда будет подозрительно, что я также не убила Бриту.
Не в состоянии решить, какой выбор наиболее выгоден, Шалти схватилась за голову.
— Что нам дел…
— Хаааа? А я откуда знаю!
Почему вы такое спросили, дуры.
Её лицо так и говорило. Если бы она не знала, то могла бы сказать, что просто не знала о женщинах. Но когда ей прямо сообщили об их существовании, умышленное игнорирование этого — явная измена мастеру.
— Достаточно уже, я не знаю! Не знаю! Оставьте их здесь! И добавьте к ним Бриту!
— Нам в самом деле следует их оставить в живых?
— Не знаю, чёрт возьми! Заткнитесь хоть на минуту!
— Простите, госпожа Шалти.
— Мы уходим! Двигайтесь!
Вампиры склонили голову и начали исполнять приказ. Тем временем Шалти медленно присела на корточки, опустив голову.
— …Меня отругают… что же делать… но… Э?.. — Она подняла лицо и уставилась на лес, в котором исчезли вампиры-волки. — Они что-то нашли? — Она почувствовала, как они в мгновение ока исчезли. И не развоплощены магией, а убиты. — Киньте женщину к остальным и следуйте за мной! Я оставлю за собой след!
Решение было стремительным. Выкрикнув лишь те слова, Шалти рванула вперед так быстро, что, казалось, разорвался сам ветер. Хотя её замедлял лес, даже человек на лошади не совладал бы с такой скоростью. На одном дыхании пробравшись через лес, Шалти добралась до места, в котором последний раз чувствовала волков.
Там находилось двенадцать человек.
У каждого была разная экипировка.
На вид не простая, и у каждого уникальная. Для сравнения, она была очень похожа на то, что носила Шалти. От них исходила огромная сила. Но поскольку у Шалти не было способностей идентификации магических предметов, всё это была её интуиция. Однако чувство от их оружия напомнило ей предметы легендарного класса.
Кто же эти люди? Шалти сгорала от вопросов. От двенадцати мужчин и женщин исходила совсем не такая аура, как от людей, с которыми она сталкивалась прежде. Будто разница между мышью и львом.
Переводя взгляд от одного человека к другому, её глаза остановились на одном мужчине.
Этот… силён?
Хотя удивлённая Шалти хотела узнать, насколько же он силён, она была не воинского класса и не могла в точности определить его силу. Он был не только сильнее её двух вампирских невест, но и Солюшн из Плеяд.
Шалти его оглядела.
Она посчитала его мужчиной из-за экипировки, но лицо было двуполым.
Его можно было принять как за мужчину, так и за женщину, но вместе с тем он казался ни тем, ни тем. Невысокий, с юным лицом, он, наверное, всё ещё рос. Из-за этого определить его пол было ещё труднее. Чёрные волосы были настолько длинными, что касались земли. Острые, рубиновые глаза смотрели на Шалти с нотками осторожности. С просто выглядящим копьем, в отличие от доспехов, мужчина побежал на неё.
— …Используйте это.
Голос, словно холодное озеро. Когда окружающие услышали его команду, по ним пробежалось волнение. Шалти не поняла, что это значит, она поняла лишь то, что он приказал им использовать предмет невероятной силы. Наверное, по силе он даже соперничал с предметом божественного класса Шалти.
Хотя люди, повинуясь приказу, начали двигаться, Шалти полностью их проигнорировала. Она осторожничала только по отношению к одному человеку, всё остальное большой угрозы не представляло.
Они что-то делали вокруг женщины, одетой в странный наряд. Женское платье с большим разрезом сбоку и круглым воротником. Цвет был серебряно-белым с вышитым золотыми нитями парящим в небе драконом с пятью когтями.
В мире Аинза такое платье называлось ципао.
Однако лицо женщины в платье от возраста стало морщинистым. Её открытые ноги напоминали лопух или сушёный картофель. Одежда не подходила внешности. Очень не подходила. Шалти даже отвернулась.
Но это было последнее маленькое чувство неуместности.
Возможно, всё бы изменилось даже по самой малейшей прихоти.
Если бы Аинз не захватил Нигана, если бы не противостоял информационной магии Силианской Теократии так решительно, если бы Теократия ошибочно не поверила, что «воскрес Драконий Король Бедствия», Если бы Шалти не была растерянной, всё бы изменилось. Однако то, что так много «если» совпало, значило, что такой итог был неизбежен.
Платье называлось «Пленение Бедствия, Кэй Сэкэ Коку».
Предмет, оставленный спасшим человечество Богом, объект их поклонения. Он обладал силой, которой не было даже у Шалти.
Дрожь.
Даже сильнейший Страж Великого Склепа Назарика, Шалти, задрожала. Это было предупреждение, почти как шестое чувство. С бьющими тревогу инстинктами она перевела взгляд на старую женщину.
Её нужно убить. Любой ценой.
Осознав это, Шалти двинулась к ней. Но мужчина с копьем преградил путь.
— С дороги!
Шалти ударила его по-настоящему. Слабое тело обычного человека разорвало бы на кусочки, но его просто отбросило, и он не умер. Более того, он сохранил боевой дух.
Шалти снова переключилась на старуху и бросила заклинание.
— «Массовое удержание вида»!
Многие из них перестали двигаться. Шалти сковала их, потому что посчитала, что этого более чем достаточно, чтобы компенсировать предыдущую неудачу.
Как только эта мысль возникла в голове, сердце стало заполняться белым.
Было такое чувство, словно часть разума начала уходить. Она не знала, что это такое. Но когда до неё наконец дошло — её переполнил огромнейший шок, и даже нежить Шалти задрожала от страха.
Контроль разума.
Она, нежить с полным иммунитетом к эффектам контроля разума, попала под чье-то влияние. Шалти отчаянно наполнила сердце, теперь уже почти полностью окрашенное в белый, ненавистью. Когда в голове возникли мысли о самом худшем сценарии…
— КУУУАААААХХХ!
…она закричала, сопротивляясь, с глаз потекла кровь. Контроль разума пытается загрязнить её, Стража Великого Склепа Назарика, она сопротивлялась.
Но, будто не обращая внимания на отчаянные усилия Шалти, сознание продолжало белеть. У неё даже не осталось возможности использовать магию телепортации. Если потеряет сосредоточенность даже на миг — тотчас попадёт под контроль заклинания.
Шалти использовала классовый навык и создала «Очищающее копье».
Большое копьё, наполненное божественной энергией, способно нанести значительный ущерб, даже если пользователь имеет злое мировоззрение. Но важнее всего то, что если за дополнительные очки магии она его усилит, то оно никогда не промажет.
Шалти, всеми силами сопротивляясь, смотрела на старуху, налаживающую заклинание, которое её испачкало.
Большой, зеркалоподобный щит, блокирующий ей путь, она даже не считала угрозой.
И наконец… она бросила.
Копьё вылетело из руки, словно имея собственную волю.
Эту атаку она усилила всеми своими навыками, которые могла вспомнить увядающим сознанием.
Копьё, словно вспышка света, пробило блокирующего ему путь мужчину вместе с его щитом и вонзилось в старуху.
Два человека вырвало кровью, в группе началась суматоха; это было последнее, что Шалти увидела.
Интерлюдия
Столица Королевства Рэ-Естиз.
В глубочайшей части столицы на ровном расстоянии друг от друга возвышалось больше двадцати высоких и круглых башен, соединённых стенами, образуя королевский замок Лаурентин, где располагался Дворец Валенсия.
Внутри дворца находился зал, у которого было больше функциональной значимости, нежели у его вычурного убранства. Тут собрались на дворцовом заседании многие дворяне и государственные министры.
Среди них виднелась фигура воина-капитана Королевства, Газефа Стронофа. Он приклонял колено перед королём Ранпосса III, сидевшим на троне.
Казалось, король постарел ещё сильнее. Хотя с отъезда прошло только полмесяца, но такое впечатление появилось у Газефа.
Его любимый монарх. Волосы у него уже поседели, а здоровым его нельзя назвать даже в качестве комплимента, лицо тоже осунулось. Рука, державшая скипетр, была тонкой, словно веточка, а корона на голове казалась непомерно тяжёлой.
Правил страной он тридцать девять лет, теперь ему уже было шестьдесят. Как раз тот возраст, когда пора бы передать трон наследнику, но вот подходящего не было. Не то чтобы не было принцев, которые могли стать преемниками. Их было двое, но пока они не были достаточно компетентны. Если сейчас он отречётся от трона, преемник точно станет марионеткой в руках большой знати.
Старик объявил слабым голосом:
— Воин-капитан, как хорошо, что вы благополучно вернулись.
— Да! Спасибо огромное, ваше величество! — Газеф ответил низким поклоном, услышав слова беспокойства.
— Ах, мы, конечно, уже получили рапорт, но мы хотим, чтобы воин-капитан лично подробно объяснил инцидент, и что именно произошло.
— Как прикажете, ваше величество.
Газеф поведал королю о событиях, произошедших в деревне Карн после того, как он покинул столицу. В особенности подробно он рассказывал о загадочном заклинателе по имени Аинз Оал Гоун, но не упомянул о возможном шпионаже со стороны Силианской Теократии. Поскольку, рассудил Газеф, лишь пара человек должна об этом знать, и тут не подходящее место, чтобы об этом говорить.
Поэтому Газеф говорил в основном о подвигах человека, которого встретил, и как тот рисковал своей жизнью, чтобы спасти крестьян от опасности.
— Поистине чудесная история. Самоотверженно пойти на риск, чтобы спасти слабых…
Слова короля переполняла похвала, заставляя нескольких дворян произнести презрительные замечания по поводу Аинза Оала Гоуна.
Проблемная и подозрительная личность.
Эксцентричный человек, который не решился показать своё истинное лицо.
Заклинатель со странным именем.
Со временем поднялись даже мнения, что это он организовал атаку, чтобы прославиться.
Газефу приходилось сдерживать себя, чтобы не выдать гнев. Ему было стыдно за то, что он не в силах вымолвить ни слова в защиту своего благодетеля, которого так критиковали. Конечно, для этого было серьезное основание. Поскольку у дворян, которые с цинизмом отнеслись к его благодетелю, было кое-что общее — они все принадлежали к большой группе, известной как Фракция большой знати.
Королевство Рэ-Естиз было феодальным государством, король контролировал тридцать процентов территории, большая знать ещё тридцать процентов, и оставшиеся сорок процентов контролировались другой, мелкой знатью. Сейчас Королевство разделилось на два лагеря, которые день и ночь боролись друг с другом за власть.
Одна сторона поддерживала монархию, а другая — Фракцию большой знати, в которую входило свыше половины шести больших дворян. Хотя в этом месте они стояли перед королём, даже здесь были слышны отголоски их сражений.
Потому, находясь в промонархической фракции и являясь доверенным короля, Газеф не желал неаккуратно вмешиваться. Он знал, что у его неуклюжей манеры речи нет и шанса на победу в споре с дворянами, поэтому было необходимо не делать промахов и не давать другим возможности использовать его собственные слова против него же.
Агенты Силианской Теократии узнали, куда я поехал, и появились в самое подходящее время… а это значит, что шпион, скорее всего, проник в самое сердце Королевства. Вполне возможно, что это кто-то из шести больших дворян…
Глаза Газефа скользнули к одному конкретному дворянину, человеку с необычайно холодным взглядом.
Светлые волосы, завязанные сзади, и пара узких голубых глаз. Кожа нездорово белая, а значит, он редко выходил на солнце. Его долговязая фигура создавала впечатление гадюки. Хотя ему ещё не было сорока, из-за нездоровой кожи выглядел он значительно старше. Лорд Рэйвен, один из шести больших дворян. Он часто ради собственной выгоды переходил между двумя фракциями. Он также тайно сближался со вторым принцем.
Если в Королевстве есть предатель, то это должен быть этот тип, разве не так?
Заметив взгляд Газефа, лорд Рэйвен скривил губы, которые и так были очень тонкими. Увидев такое провокационное отношение, Газеф посуровел ещё сильнее.
— На этом отчёт воина-капитана закончен. Нужно решить и другие важные дела, — заявил король, чувствуя себя немного уставшим и говоря дворянам прерваться. Газеф подошёл к нему и обвёл их глазами. Как доверенный короля, он давно привык к неприязни во взглядах. — Что ж, в соответствии с ежегодной традицией через пару месяцев должна начаться война с Империей. Это следующий пункт повестки дня. Господин Рэйвен, объясните всем.
— Да, ваше величество.
Мужчина, будто призрак, молча вышел вперёд и тихим голосом начал объяснять. Все затихли. У него не только было влияние в обеих фракциях, он также был самым могущественным из шести дворян. Никто не смел делать из него врага. Никто не возразил, пока лорд Рэйвен объяснял запланированный курс действий, и кто сколько пошлёт солдат. Закончив, он поверхностно улыбнулся королю и поклонился:
— …На этом доклад окончен.
— Благодарю, лорд Рэйвен. Кто-нибудь хочет что-то добавить?
В зале снова зашумели, все начали перешептываться между собой.
— В этот раз настал наш черёд отбросить противника. Давайте тогда перейдём к непосредственному нападению на Империю.
— Совершенно верно. Я уже устал от того, что мы лишь даём Империи отпор.
— Точно. Давайте заставим этих имперских поганцев почувствовать поражение.
— Верно, господин Эрл, я тоже так считаю.
Зал заполнился весёлым смехом мужчин, одетых в дорогую одежду.
Хватит мечтать. Если бы только была возможность доказать им полную несостоятельность таких суждений, быть может им было бы не так смешно.
Королевство и силы соседней Империи встречались каждый год на поле боя на равнинах Каз.
До сих пор ни одна сторона не понесла больших потерь, но просто потому, что Империя никогда не собирала все свои силы. Если бы они по-настоящему намеревались вторгнуться в Королевство, не было бы нужды вставать лагерем на равнинах Каз и ждать прибытия армии Королевства.
Газеф, и несколько дворян, которые ещё пользовались мозгами, поняли, что Империя таким методом истощает национальную силу Королевства. Армия Королевства состояла из народного ополчения, а армия Империи — из профессиональных солдат с рыцарской иерархией.
С первого взгляда было очевидно, у какой стороны преимущество, потому Королевству было необходимо мобилизовать вдвое больше сил, нежели Империи, и из-за большой численности войск армии требовалось больше поставок провианта. Хотя некоторые магические предметы могли создавать еду, она предназначалась лишь для того, чтобы обеспечивать питательными веществами, она была невкусной, даже голодные не хотели её есть. Поэтому она так и не стала главным источником пищи.
Более того, Империя вторгалась как раз во время жатвы, что приводило к уменьшению рабочей силы в деревнях, из-за чего задерживался сбор урожая. Не имея возможности собрать все силы для атаки, национальная мощь Королевства ослабевала, после чего королевская власть также ослабевала. Вот почему Фракция большой знати закрывала на это глаза. Они были счастливы, что авторитет и сила вражеской фракции — королевской — уменьшается.
Как только страна ослабнет достаточно, Империя вторгнется всеми силами! Думаете, враг удовлетворится мелкими стычками? Почему вы так наивны?
Газефа раздражали эти дворяне, верившие, что их абсолютная сила будет существовать вечно.
— Так вы говорите, что подозрительный заклинатель, спасший воина-капитана, может быть из Империи и проник к нам ради шпионажа?
— Верно, вы правы. Я слышал, что в Империи есть Академия заклинателей, так что это весьма вероятно.
— Имена граждан Силианской Теократии состоят из имени, крёстного имени и фамилии, возможно, что его имя является псевдонимом?
— С такими людьми всегда приходят неприятности, думаете, лучше с ним разобраться?
— Возможно, следует его захватить. Гильдия искателей приключений и так делает, что хочет, нанимая много заклинателей. Плохо, что появился ещё один такой. Для нас же будет лучше, если он станет подчиняться нам.
— Деньги, уплаченные гильдии, тоже не следует упускать из виду. Искатели приключений, живущие в Королевстве, берут за уничтожение монстров довольно большую плату!
— Доставить его сюда будет лучшим решением.
Услышав это, Газеф больше не мог молчать. Он не мог позволить им продолжать клеветать на благодетеля, который спас его, крестьян и его подчинённых.
— Одну секунду, пожалуйста. Прежде всего, этот заклинатель очень дружелюбен к Королевству. Не разумно так думать, или хотеть арестовать такого человека, — высказал своё мнение Газеф в попытке сделать обсуждение менее предвзятым. Несколько дворян посмотрели на него явно с отвращением.
С помощью одного своего таланта владения мечом Газеф взобрался на свою текущую должность. В глазах дворян, которые имели долгую историю и наследие, он был не более чем разбогатевшим за ночь выскочкой. Вот почему они питали к Газефу отвращение. Более того, его навыки владения мечом не имели равных в Королевстве, что только усугубило враждебность дворян.
Труднее всего эти выдающиеся дворяне принимали то, что есть человек, превзошедший их по способностям, хотя по статусу был ниже. Несколько дворян даже не дождались, пока Газеф закончит, они один за другим высказались против Аинза Оала Гоуна.
Сидевший на троне король с тенью восхищения в голосе хрипло провозгласил:
— …Достаточно. Мы решили, что суждение воина-капитана не ошибочно.
— Ну… если так говорит ваше величество…
Дворяне не стали возражать, временно сдержав свои насмешливые улыбки.
Газеф с благодарностью посмотрел на монарха, которому поклялся в верности, и который в свою очередь очень высоко ценил Газефа.
Встретившись с ним взглядом, король мягко кивнул.
* * *
После всей той борьбы за власть и лести сердце и разум истощились, но Газеф не позволил этому показаться на лице. Сейчас он сопровождал короля.
Король шёл с тростью, он повредил колено в прошлой войне, иногда его походка была неустойчивой, но учитывая достоинство короля, Газеф не протянул руку помощи. Более того, если бы он достиг того состояния, в котором требовалась бы помощь других, чтобы ходить, голоса Фракции больших дворян в поддержку отречения стали бы сильнее, и они вынудили бы короля отречься от престола в пользу марионеточного принца.
Хотя Газеф печалился, король должен был идти своими силами.
Когда они почти дошли до королевской опочивальни, король вдруг заговорил:
— …Сила дворян всё ещё нужна, чтобы сдерживать Империю. Если их советами открыто пренебрегать, страна расколется на части даже без вторжения Империи.
Хотя разговор будто начался с середины, Газеф понимал, что король хочет сказать, так что ему оставалось только прикусить губу.
— Я завидую Империи.
Газеф не знал, какими словами может утешить короля.
Три поколения назад Империя тоже была феодальным государством. Однако сила дворян постепенно ослабла, и когда текущий император взошёл на трон, страна стала абсолютной монархией.
Нынешнего императора звали Зиркуниф Рун Фарод эль Никс.
Во время восхождения на трон пролились целые реки крови, поэтому его, тогда ещё юношу, прозвали Кровавым Императором. Газеф вспомнил, как встретил его на поле боя, императора, который когда-то хотел его завербовать.
Император поистине родился, чтобы править.
— Из-за моего поверхностного мышления я не смог тебя защитить, за это я искренне прошу прощения. Даже отдав тебе опасный приказ, я не смог дать лучшую экипировку… мы просим твоего прощения, нет, я прошу прощения… Твои подчиненные тоже потеряли жизни из-за этого.
— Нет, вовсе нет…
— Газеф, хотя это нельзя назвать извинением, но я хочу возместить ущерб семьям умерших. Кроме того, я хотел бы выразить искреннюю благодарность господину Гоуну за то, что он спас моего самого верного и надёжного помощника.
Хотя спасён был не сам король, он всё же хотел лично отблагодарить обычного простолюдина. С этим должны быть проблемы, но…
— Полагаю, такой добродетельный человек, как он, будет удовлетворён просто этими словами.
— Неужели… ох?
В глазах короля отразились две фигуры, идущие им на встречу, в особенности красавица, идущая впереди. По слухам такое очарование невозможно было передать на портрете, поистине неописуемая красота.
Король улыбнулся. Юную принцессу он любил намного больше других детей.
Реннер Тэир Шарделон Райл Вайсеф.
Третья принцесса унаследовала ослепительную внешность матери, и была знаменита как «Золотая Принцесса». Ей было шестнадцать, возраст, когда уже можно выходить замуж. Это была ещё одна причина дворянам создавать проблемы. Её прозвали так за золотые, мягкие и шелковистые волосы, ниспадающие со спины. Губы, расцветшие в улыбке, были светло-вишнёвого цвета. Насыщенные тёмно-синие глаза сияли теплом словно сапфиры. Стильное белое платье ещё больше усиливало образ чистоты. На шее висело золотое ожерелье, казалось, будто это эмблема её благородной души.
Рядом с ней стоял юноша, который уже почти превратился в мужчину. Он носил белые доспехи, и его можно было описать как «бушующий огонь». Над изогнутыми глазами санпаку были две грубые брови, а на загорелом лице воля такой силы, словно сталь. Для удобства передвижения и уклонения в бою, а также по другим причинам, его светлые волосы были подстрижены и хорошо уложены.
Этого юношу звали Клаим, и Газеф не знал, как с ним себя вести. Не то чтобы он его не любил, скорее даже наоборот. Однако Газефу было трудно иметь дело с тяжёлой атмосферой, которую тот источал. Он не ненавидел серьезных людей, но всё же надеялся, что собеседник может хоть немного расслабиться.
Тем не менее Газеф понимал чувства Клаима.
Клаим, который всегда был возле самой красивой женщины Королевства, часто страдал от ревности и негодования других, и даже не имел ни одного друга. Кроме того, его происхождение было как и у Газефа, нет, даже хуже. Следовательно, ему нельзя было показывать никаких слабостей, он не мог позволить, чтобы из-за каких-либо его действий госпожу критиковали.
— Отец, воин-капитан.
Король улыбнулся подбежавшей к нему лёгкими шагами Лане, и кивнул низко поклонившемуся Клаиму.
— Кажется, ваша встреча наконец закончилась.
— Да. Мы много о чём поговорили.
— Я тоже так подумала, и когда мне захотелось, чтобы отец выслушал мою идею, я решила подождать вас здесь.
— Неужели? Тогда мне и вправду очень жаль.
Её идеи были не пустяковыми.
Ещё её прозвали «Золотой Принцессой» за ум и восхитительный дух. Она не только учреждала институты, но и предлагала новые законы. Почти все её предложения были планами по облегчению жизни низшего слоя общества. Более того, это была не благотворительность, а подготовка хорошей программы социального обеспечения, чтобы дать гражданам, которые хотят сами себе помочь, шанс стать самодостаточными. И вместе с тем поднять гражданам статус, укрепить их преданность к королевской семье и увеличить продуктивность. Всё это влияло на политику, в которой была заинтересована королевская семья.
Хотя ей мешали дворяне, не желавшие укрепления положения граждан, и почти все установленные институты распускались, довольно широкий круг знакомых и людей, получивших её благодать, высоко оценивали её усилия.
— Значит, мы пойдём к тебе и я внимательно тебя выслушаю.
— Однако, отец, у вашей дочери сейчас время прогулки. Клаим и я немного погуляем и потом вернёмся.
Когда Клаим услышал, что принцесса заявила, что прогулка важнее разговора с королём, лицо у него стало ещё жёстче. Газеф почувствовал к нему некоторую жалость. Однако принцесса Реннер постоянно делала всё по-своему. Как сопровождающее лицо он не мог жаловаться.
— Неужели? Тогда иди. Потом найдешь меня в моей комнате.
— Поняла. Пошли, Клаим.
— Извините.
Газеф, как воин, заговорил с низко поклонившимся Клаимом:
— Клаим, ты должен усердно улучшать свои навыки владения мечом, чтобы суметь защитить принцессу Реннер при любых обстоятельствах.
— Да! — Клаим решительно кивнул.
С другой стороны, Реннер сказала недовольным голосом:
— Клаим силён. Он и так может защитить меня когда угодно.
Её слова были беспочвенными. Однако в том, как принцесса их проговорила, казалось, была крупица истины.
— Тогда мы уходим, Клаим.
Своими тонкими пальцами Реннер подтянула Клаима за одежду. Хотя это было просто бессознательное действие, лицо Клаима стало твёрдым, как бриллиант.
— Да, принцесса.
Хотя у него на лице, пока его тянула принцесса, отсутствовали эмоции, в глазах виднелась печаль и смирение.
Те двое забыли выразить своё уважение, но король, похоже, был не против, он лишь молча смотрел на них двоих, как будто бы смотрел на то, что уже давно потерял.
— …Королю не следует чувствовать сожаление.
Клаим был неизвестного происхождения. Он был бедным ребёнком, подобранным Реннер, когда та вышла погулять за пределы замка.
Кожа да кости — он почти умер от голода. Теперь же постоянно пытался защитить спасительницу. Нет, он не просто стремился. Он не был наделён ни талантом владения мечом, ни таланом в магии, и он не был благословлён какой-либо выдающейся силой. Однако крупица за крупицей он усердно тренировался. Конечно, его успехи не дотягивали до уровня Газефа, а уровня героев он подавно не достиг. Однако сила, отточенная усердным трудом и практикой, достигла высшего уровня среди солдат Королевства. Однако было нечто, чего нельзя было превзойти.
Статус, власть, а также значимость.
Принцесса Реннер была крайне значима, Клаим просто не мог с ней сравняться.
— Сердце милорда очень внимательно.
— Хотя я знаю, что это глупо, я всё ещё желаю, чтоб хотя бы одна из моих дочерей… смогла заполучить свободу. Нет… другие дочери точно меня отругают… Я и вправду, когда думаю обо всём этом, становлюсь старым. — Король посмотрел в пустоту, будто там кто-то был: — Наверное, мне придётся позволить и этой дочери попасть в беду.
Если сейчас принцесса выйдет замуж, жених точно будет из Фракции больших дворян.
Газеф, думавший так же, ничего не сказал. Потому что не знал, что сказать. Единственные, кто мог понять трудности короля, — это люди того же положения, однако Газеф не был одним из них.
Тишина заполнила пространство между двумя мужчинами. Чтобы от неё избавиться, они снова зашагали вперёд.
