Книга: Том 6. Пьесы 1871-1874
Назад: Действие первое
Дальше: Действие третье

Действие второе

ЛИЦА:
Артемон Сергеевич Матвеев, окольничий.
Абрам Никитич Лопухин, царицын дворецкий.
Иоган Готфрид Грегори, аптекарь.
Юрий Михайлов.
Яков Кочетов.
Клушин.
1-й, 2-й и 3-й ученики Грегори, комедианты.
Несколько комедиантов, два сторожа — без речей.

 

Лица в интермедии:
Цыган, Кочетов.
Лекарь.
Слуга его.

 

Палата в государевом дворце, над аптекой. В ней три двери: с правой стороны, в заднем углу, входная; с левой, тоже в заднем углу, в другую палату; в глубине — в комнату, назначенную для комедиантов. Посреди палаты невысокие подмостки, в виде четырехугольной площадки; сход с подмостков сзади к средней двери. Близ боковых стен скамьи. К задней стене, по обеим сторонам двери, приставлено несколько небольших рам перспективного письма, то есть декораций.
Явление первое
Несколько учеников-комедиантов: одни стоят кучками, другие ходят с тетрадями в руках и читают про себя. У входной двери два сторожа. Входят Юрий Михайлов и Яков Кочетов.
Юрий
(сторожам)
Смотреть за ним! Блюдите хорошенько!

(Якову, который садится на скамью и опускает голову на руку.)
А если ты вдругорядь имешь бегать
И своего безделья не отстанешь,
Сидеть тебе в палате на цепи.

1-й комедиант
Проведает боярин, на орехи
Достанется.

2-й комедиант
За первую провинность
Нигде не бьют.

3-й комедиант
Помилуют небось!

Юрий
Не шутки ведь! По царскому указу
Комедию Есфирь готовим наспех,
Стараемся, из кожи лезем вон,
Чтоб угодить царю, лишь ты, паршивик,
Мешаешь всем.

Яков
И убегу опять.

Юрий
Чего и ждать от дурака! Поучат,
Разок-другой отдуют батожьем,
Прибавится ума в тебе.

Яков
(сердито)
Не знаю,
Не пробовал.

Юрий
Отведаешь, узнаешь.

1-й комедиант
И что тебе неймется! Наша служба
Веселая, работы нет большой.

Яков
Отца боюсь.

Юрий
Ну, вот велика птица!
Проведает боярин Артемон
Сергеевич, что из его приказа
Подьячишка, в поруху воли царской,
От дела прочь сынишка отбивает,
Задаст ему.

(Уходит в другую комнату.)
Яков
Когда еще задаст,
А я за все про все, и здесь, и дома,
Побоев жди! Хоть в петлю полезай!

2-й комедиант
Житье твое нельзя хвалить.

Яков
Мое-то?
Мое житье, что встал, то за вытье.
Протер глаза, взглянул на солнце красно
И взвыл, как волк на месяц.

(Плачет.)
2-й комедиант
Полно плакать!
Несколько комедиантов
Не стыдно ль? У!!

Яков
Толкуйте! Вам живется
Сполагоря, и отдых есть, и радость
На праздничных гулянках, в песне звонкой,
В ребяческих забавах и во всем,
Чем жизнь робят красна; а мне веселье
Заказано.

2-й комедиант
Слезами не поможешь;
Что плачь, что нет — все то же будет! Лучше
Махни рукой, да покажи нам в лицах
Бытье-житье домашнее!

Яков
(сердито отталкивая его)
Отдайся!

1-й комедиант
Оставь его! Зачем мешаешь парню?
Ты видишь, он за дело принялся;
Пущай сидит да воет на досуге.

3-й комедиант
Потешь-ка, брат, приятелей!

Яков
Отстаньте!

1-й комедиант
Да ну его! Не хочет — и не надо.

3-й комедиант
А знатно ты рассказывал, бывало,
Животики со смеху надорвешь.
«Сидит отец, а ты стоишь».

Яков
Пристали,
Как банный лист, от вас не отвязаться.
Ну. вот: сидит отец в очках, читает,
А я стою поодаль, и, на грех,
Смутил меня лукавый, рассмеялся.
Отец очки снимает полегоньку.
«Чему ты рад, дурак? Аль что украл?
Не знаешь ты, что мы в грехах родились
И казниться должны, а не смеяться?
Не знаешь ты, так я тебе внушу.
Достань-ка там на гвоздике двухвостку!
Уныние пристойно отрочати,
Уныние, а не дурацкий смех,
Уныние, уныние…» И лупит
От плеч до пят, как Сидорову козу,
Без устали, пока не надоест.
И взмолишься, причитыванья вспомнишь,
И чешешься потом да унываешь,
Неведомо чему.

1-й комедиант
Яган Готфридыч.

Входят Грегори и Юрий Михайлов.
Явление второе
Грегори, Юрий, Яков и ученики.
Грегори
(Якову)
Ты для чего убЕгал, Якоб Кочет?
Нехорошо. Ты думал, dummer Junge,
Что грех тут есть? Не думай так! Не надо.
У нас и Бог один, и грех один.
Я пастор сам, такой, как поп у русских;
Что я греху учу, сказать лишь может
Кто не учен, совсем не штудирОван.
И глупость есть невинные забавы
Грехом считать. Теперь тебя прощаю;
А будешь, мой голубчик, уходить,
Тогда себе достанешь… Что достанешь —
Узнаешь сам. Не будет хорошо.

(Отходит.)
Яков
(про себя)
Толкуй себе: не грех. Тебе уж кстати
В аду кипеть, а мне так нет охоты.

Комедианты смеются.
Грегори
Ну, вы! Пошел, готовься начинать.

Комедианты уходят. Входят Матвеев и Лопухин.
Явление третье
Матвеев, Лопухин, Грегори и Юрий Михайлов.
Грегори
(с низкими поклонами)
Das ist sehr schoen, dass Sie gekommen sind.

Матвеев
Здоров ли ты, Яган Готфридыч?

Грегори
Очень
Благодарю за милость, понемножку,
И так, и сяк, Herr Лопухин!

(Кланяется Лопухину.)
Лопухин
Здорово!
Ну, что твои робята?

Грегори
Потихоньку,
Не торопясь, идем подальше.

Матвеев
Дело!
А много ль их?

Грегори
Тридесять человек.

Матвеев
И дельные робята есть?

Грегори
Немножко.

Матвеев
А Кочетов? Мне Юрий говорил,
Что больно он к немецкому языку
Старателен и шел к тебе в науку
Охотой сам. Да годен ли парнишка
На что-нибудь?

Грегори
Талант большой имеет.

Матвеев
Чему горазд?

Грегори
Такой смешной.

Матвеев
Покажешь
Сегодня нам?

Грегори
О да! Сегодня будем
Показывать смешную штуку. Начал
Готовить их для interludium.
Что делать, Негг окольничий, покуда
Своих смешных мы не имеем штук,
Из Киева достали. Без смешного
Никак нельзя, мой господин; наскучит
Материя одна без перемены.
Да только жаль, что нет свое; а надо
Свое писать смешное.

Лопухин
Нам смешного
Не занимать; и своего напишем,
Лишь волю дай. Гляди да слушай только,
С три короба насыплешь. Что другое,
Уж не взыщи, не вдруг у нас найдется,
А за смешным недалеко ходить.
Идя сюда, подьячего я встретил,
Как водится, для радости царевой,
Изрядно пьян. С великим челобитьем,
Как сноп, упал; да, прах его возьми,
Перепугал. Как что его скосило
У самых ног моих. Как боров пегий,
Валяется, являет о бесчестье.
Послушал бы, о чем он просит.

Матвеев
Что же,
Послушаем, вели позвать.

Лопухин
(сторожу)
Эй, малый!
Шатается тут некакий подьячий
Из мастерской царицыной палаты,
Так приведи сюда!

Сторож уходит.
Матвеев
(Грегори)
А скоро ль будет
Комидия «Есфирь» готова?

Грегори
Скоро,
Мой господин.

Матвеев
Для матушки царицы
Библейская Есфирь по сердцу будет.

Грегори
О да, mein Herr, я понимаю. Можно
Показывать сегодня вам немного
Комидию «Есфирь», а только прежде
Proludium покажем небольшое.

Матвеев
Какое же?

Юрий
(с низким поклоном)
Цыган и лекарь.

Матвеев
Ладно.

(Отводит Лопухина в сторону.)
Комидию для чести государской
Иметь давно пора, и речи нет.
Недаром же у прочих государей
При всех дворах она заведена.
Что можно взять, возьмем у иноземцев.
Чего нельзя — покуда подождем.
Абрам Никитич! Как ты полагаешь,
Для царской ли забавы лишь годна
Комидия? Для русского народа,
Для всех чинов и званий — от посадских
До нас, бояр, — немало пользы в ней.
Не стыд ли нам, не грех ли потешаться
Калечеством, убожеством людским!
На дураков смеемся; эко диво,
Что глуп дурак! А разве то умнее:
Сберем шутов, сведем их в кучу, дразним,
Как диких псов, пока не раздерутся,
И тешимся руганьем срамословным
И дракою кровавой. То ль забавы
Бояр, думцов, правителей земли?
А наших жен, боярынь, пированья?
Глядеть-то срам! От сытного обеда,
От полных чар медов стоялых встанут
Алёхоньки, как маковы цветочки,
По лавочкам усядутся рядком,
Велят впустить шутих, бабенок скверных,
И тешатся бесстыжим их плясаньем,
С вихляньем спин и песнями срамными.
И чем срамней, тем лучше, тем угодней
Боярыням. И сами бы пошли,
Да совестно, а плечи так и ходят,
И каблуки стучат, и громкий хохот
Дебелые колышет телеса.
А дочери, на те потехи глядя,
С младенчества девичий стыд теряют,
И с бабами и девками сенными
Без матери изрядно стерю пляшут.
Пора сменить шутов, шутих и дур,
Неистовства на действа комидийны.
Подьячего винят за пьянство; разве
Без чарки он, без хмельного питья
Найдет себе веселье? Вековечным
Обычаем указаны ему:
По праздникам попойки круговые
С задорными речами, с бранью, с боем
И на три дня тяжелое похмелье.
За что ж винить его! Иных приятств,
Иных бесед, речей и обиходов
Не знает он. А покажи ему
Комидию, где хитрым измышленьем
И мудростью представлены, как въявь,
Царей, вельмож, великих полководцев,
Философов дела и обхожденья;
И дум, и чувств изведав благородство,
Весельем он бесчинства не почтет.
Простой народ, коль верить иноземцам,
В комидии не действо, правду видит,
Живую явь: иного похваляет,
Других корит и, если не унять,
Готов и сам вмешаться в действо. Хочешь
Испробовать? Подьячему прикажем
Остаться здесь, на действо поглядеть.

Лопухин
Ну, что ж, изволь! А зашумит, так можно
И в шею гнать, боярин не велик.

Входит Клушин.
Явление четвертое
Матвеев, Лопухин, Грегори, Юрий и Клушин.
Лопухин
(Клушину)
Поди сюда, и снова без утайки
Рассказывай поряду, кто и как,
И чем тебя обидел.

Клушин
Государь,
Абрам Никитич, милости боярской
Прошу твоей.

Лопухин
Проси.

Клушин
Сиротским делом
Обижен я и, государь, являю
Перед тобой обиду.

Лопухин
На кого?

Клушин
На Якова Матвеева, палаты
Царицыной закройщика.

Лопухин
А чем же
Обидел он тебя?

Клушин
Сидел в палате
Сегодня я на месте, где садятся
Подьячие, а он, Матвеев Яков,
За поставцом сидел, где платье шьют,
И молвил мне: «Хорош бы ты подьячий;
Зачем-де пишешь, высуня язык?
Зайти тебе с затылка да ударить,
И ты себе язык откусишь». В том
И жалоба моя, и челобитье.

Лопухин
И лаял ты его, я чаю.

Клушин
Лаял
Неистово. Ужли ж стерпеть?

Матвеев
Обида
Не малая.

Лопухин
Уж это ль не обида!
Какой еще! И как ты перенес?
Диковина, Василий.

Клушин
Государь,
Абрам Никитич, смилуйся, пожалуй!

Лопухин
Еще чего не скажешь ли?

Клушин
Боярин,
Вдовею я без мала пять годов;
Греха боюсь, от скуки упиваюсь.

Лопухин
А мне-то что? Женись!

Клушин
Не раз сбирался —
Никто нейдет.

Лопухин
Уж я не виноват;
Недобрую себе ты нажил славу
Между невест.

Клушин
Твое велико слово:
Посватаешь, пойдут. В твоем приказе
Невеста есть, из мастериц, золотных.

Лопухин
Посватаю, женю тебя, Василий!
Останься здесь, дождись меня в палате;
Смотри туда!

(Указывая на подмостки.)
Гляди смирненько в оба!
Не прогляди смотри! А что увидишь,
Не сказывай!

Грегори
Начать могу?

Матвеев
Хозяин
Не я, а ты в палате.

Грегори
(в дверь комедиантам)
Начинаем.

Юрий Михайлов и несколько комедиантов ставят и укрепляют на заднем краю площадки раму, на которой написан домик. Рама ставится несколько отступя от краю, чтобы сзади ее оставался проход, а так как рама уже площадки, то и по обеим ее сторонам остаются небольшие из-за нее проходы. Перед рамой ставят скамью. Юрий Михайлов остается на площадке с тетрадью в руках. Матвеев и Лопухин садятся на скамью с левой стороны. Грегори сажает Клушина на скамью с правой стороны; тот упирается, он сажает его за плечи насильно и садится с ним рядом.
Юрий
(на площадке)
Ciganus exit. Яшка, выходи!

Уходит за раму, с другой стороны выходит Яков Кочетов, одетый цыганом.
Явление пятое
Матвеев, Лопухин, Грегори и Клушин.
Proludium (на площадке). Цыган, потом лекарь и слуга.
Цыган
(печально)
Чахбей, чахбей!

Клушин
(хохочет)
Охо, гого!

Грегори
(Клушину)
Молчи!

Цыган
Чахбей, чахбей!
Когда ж люди видали,
Чтоб цыгане с голоду пропадали!
А уж я ныне того дождался,
До самого нельзя — вплоть домотался.
Такая, право, забота:
Работать не берет охота,
А бродишь день до вечера,
И украсть тебе нигде нечего.
Нашла на меня напасть,
Приходит с голоду пропасть,
И стал я без хлеба в тоске,
Как без воды рыба на песке.
Да что ж я сдуру стою да плачу,
Лягу-ка я спать наудачу!
Уж либо голод переспится,
Либо что съестное приснится.

(Ложится на лавку.)
Клушин
Ну, как не так! Приснится, дожидайся!
Ложись, ложись!

Грегори
Не надо говорить.
Молчи, гляди и слушай!

Клушин
Замолчу.

Цыган видит во сне сало, ловит его зубами, понемногу приподнимаясь, и просыпается.
Цыган
Вот кой-что и хорошенькое приснилось,
Около губ ветчинное сало билось.
Я было за ним потянулся,
Да так ни с чем и проснулся.
Лягу на счастье сначала,
Не увижу ли опять сала
А увижу, так хвачу зубами,
Что твой кузнец клещами.

(Ложится опять. Клушин хохочет. Грегори зажимает ему рот. Цыган опять видит сало и тянется за ним.)
Ну-ка, еще, ну-ка, еще поближе,
Опустись маленько пониже!

Вскакивает, ловит руками и бежит за раму. С другой стороны выходят лекарь и слуга с ящиком медикаментов. Цыган, не поймав сала, возвращается печальный.
Цыган
Распропащая голова моя!

Лекарь
Doles?

Цыган
Да кака тут лиха болись?
Не ел, никак, две недели,
От того все черевья помлели.

Лекарь
Varia sunt mi medicamenta ad manus.

Цыган
Знаю, что ты обманешь;
Да уж ты поверь мне, цыгану,
Мало стало проку от обману.
Знать, что обман плохо помогает,
Коли цыган с голоду пропадает.
Мне бы теперь кусок сала,
Вся бы моя боль в животе отстала.

Лекарь
О, quam pulsus est gravis!

Цыган
Что ты меня давишь!
Вот чудак, щупает да в сторону плюет,
А что цыган голоден, того не чует.

Лекарь
Hic medicamenta.

(Показывает лекарство.)
Цыган
Да не пойдет это в губы.

Слуга
Говорит, что болят у него зубы.

Лекарь
Ubi dolor?

Слуга
(на ухо громко)
Болят у него денте!

Лекарь
Ubi sunt instrumenta?

Слуга
(цыгану)
Сядь-ка, брат, благо все готово.

Цыган
Вот мне любезное слово.
Теперь-то я обеда дождался,
Слава богу, добрый человек попался.
Надо мне поплотней усесться,
Чтоб за все голодные дни отъесться.
Привалило счастье цыгану.

(Садится.)
Слуга
Господин лекарь, принимайся! а я держать стану.

Цыган
Зачем держать? Стол подставьте,
Да печеное порося поставьте,
Да глядите издали, коли не видали,
Как люди поросят с костями едали.

Слуга
Болтай еще! Порося ему дать!

(Берет цыгана за голову сзади.)
Цыган
Аль ты меня хочешь, что кобылу, взнуздать?

Лекарь
(раскрывая рот цыгану)
Quam dentes sunt lati!

Цыган
Да что вы, черти прокляти!

Лекарь
(вырывая зуб)
Ессе habes!

Цыган
(вырвавшись, воет)
Ай, ай, ай-ай.
Батюшки мои!

Клушин
(привстает)
Ой, смёртушка! Ой, смерть моя приходит!

Грегори
(берет его за плечи)
Сиди, сиди, молчи!

Клушин
Да мочи нет.

Лопухин
Заткните рот ему тряпицей старой!

Клушин
Ой, замолчу! Ой, смерть! Ой, замолчу!

Слуга
(цыгану)
Присядь-ка, мы еще дернем.

Цыган
Да и так вытянули зуб с корнем.
Я думал, он от голоду полечит,
А он меня же калечит.
Знать, ума у тебя много,
Вздумал ты, жид тонконогой,
Коли зубов не станет,
Так и голод от человека отстанет.
От таких чертей лекарей
Бежать было цыгану поскорей.

Слуга
Беги, благо ты парень вострый,
А то вытащит тебе зубы вдосталь.

Цыган убегает.
Лекарь
Деньги где? Деньги заплати-ка!

Слуга
Попробуй цыгана догони-ка!

Лекарь
(бьет слугу)
Так вот тебе! Вот тебе! Получай!
Без денег больного не отпускай!

Слуга
Ох! Много мне от тебя передачи!
Нечего делать, давать тебе сдачи.
По-русски вот как! Отведай мою закуску.
У меня и черту не бывает спуску.

(Берет немца поперек, бросает на землю и бьет палкой.)
Лекарь
Heu, heu!

Слуга
(бьет палкой)
Вот тебе гей! лекаришка!
Некрещеный лоб, паршивый паричишко!

Клушин
Валяй его! Валяй! Вот так! Прибавь!
Прибавь еще!

Грегори
Сиди!

Клушин
Пусти-ка, немец.
Постой-ка, я пойду ему прибавлю.

(Лезет на подмостки.)
Лопухин
Гоните вон его! Гоните в шею!

Сторожа выталкивают Клушина.
Матвеев
(Грегори)
Изрядно, брат! Зело потешно видеть
Робят твоих.

Лопухин
Смешить горазды!

Грегори
Очень
Благодарю.

Матвеев
Теперь Есфирь?

Грегори
Сейчас.
Пожалуйте, войдите здесь в палату!
В минуту все у нас готово будет.

Провожает Матвеева и Лопухина в соседнюю комнату. Комедианты и сторожа прибирают на сцене; выходит Яков Кочетов, переодевшись в свое платье.
Явление шестое
Яков, комедианты и сторожа.
Яков
С добра ума убраться поскорее!
Потешно им, а мне веселья мало.
Смеются все, а у меня мурашки
По коже-то от пяток до затылка,
И волосы вздымает дыбом, словно
С загривка-то кто чешет. Убегу.
Отбегаюсь, хоть на цепь посадите,
Хоть режь меня. Парнишка молодой,
Душонка-то изныла. Мне ли тешить,
Ломать себя, чужую образину,
Цыганскую, жидовскую, чудскую,
Напяливать на облик православный,
Веселым быть и веселить других,
Когда в глазах зияет ад кромешный,
Над головой отцовское проклятье!
Кому Есфирь, а мне душа нужна.
Греха боюсь, уйду. Прощайте, братцы!

(Убегает.)
Комедианты
Ушел, ушел! Держите!

Сторожа подходят к двери. На шум выходят Матвеев, Лопухин, Грегори, Юрий Михайлов и остальные комедианты.
Явление седьмое
Матвеев, Лопухин, Грегори, Юрий Михайлов, комедианты и сторожа.
Сторожа
(у двери)
Не догонишь.
Держи его! Как вихорь полетел.

Юрий
(толкая сторожа)
Ловить его! Ловить его бегите!

Грегори
Что делать нам, mein Gott?
Никак не можно
Показывать Есфирь.

Матвеев
О чем тревога,
И кто ушел?

Юрий
Да Кочетов Яшутко.
Не в первый раз ему. Отца боится,
И бегает от дела.

Матвеев
Разве мимо
Отцовского согласья Яков взят?

Юрий
Охотился, и взяли, государь.
Его печаль отца спросить, не наша.
Уж больно лют старик, ему забота
Лишь бражничать да сына теребить,
Как ястребу курчонка. Батогами
Пугнуть бы их обоих — то ли дело!
И Якову наука, и отец
Помягче б стал.

Матвеев
В уме ли ты! Иль мало
Ругают нас бояре, так и ловят
Поймать у нас хоть малую оплошку,
Царю донесть и делу помешать.

Грегори
Без Якоба не можно и не будет
Комидия готова.

Матвеев
Постарайся!

Грегори
Один ушел, другой и все уйдут,
И я уйду.

Матвеев
А ты сердит, я вижу.
Взамен его возьми другого!

Грегори
Разве
Талент башмак, что можно их менять,
Один долой, другой надел?

Матвеев
Ну, как же
Помочь беде? Помехи, вижу, много
Со всех сторон: кто с умыслом, кто спросту
Мутит народ, по всей Москве разносит,
Что будто мы готовим государю
Бесовскую потеху. Не уймешь
Народную молву, пока не скажешь
С Постельного крыльца, что действо будет
Из Библии, Есфирь.

(Отводит Лопухина в сторону.)
Да не нажить бы
Себе беду другую, горше первой!
Указывать на Мордохея будут,
Отыскивать Амана меж собой.

(Юрию.)
Парнишка ты сведи к отцу, скажи:
Не надо, мол, не плачьте, пошутили.

Грегори
Нельзя, никак не можно мне без Якоб.
Другого нет, и нет, и негде брать…

Матвеев
Ну, как же быть, не знаю, право. Палкой
Медведей лишь к плясанью понуждают,
Людей нельзя.

Юрий
Дозволишь молвить слово?

Матвеев
Ну, молви, что ль, скорее!

Юрий
Государь,
Затеяно, так надо кончить дело;
Берясь за гуж, не говори: не дюж.
Ужли ж теперь, людей бездельных ради,
Ломать, бросать иль портить початое?
Ужли отстать от Якова? Да я
Возьмусь тебе, что Кочетов Кирило
И сам придет, и сына приведет
В палату к нам.

Матвеев
Схлопочешь, рубль за мною.

Юрий
Рублем на рубль ответить мне немочно,
А голову кладу свою в поруки,
Что Кочетов-старик придет просить
И кланяться, чтоб только взяли сына.

Матвеев
Ну вот, не плачь, Яган.

(Взглянув на часы, Лопухину.)
Приспело время,
Пора идти к царю на званый пир.

Уходят, все с низкими поклонами их провожают.
Назад: Действие первое
Дальше: Действие третье