Эту историю поведал мне мой дед. В 80-х он работал в каком-то военно-политическом блоке. История эта дошла от его коллеги, служившего в 60-х советчиком во вьетнамской войне. Собственно, во Вьетнаме ему и поведали данную историю о пропавшем взводе американских солдат, которых отправили на спасательную операцию в гущи вьетнамских джунглей.

Дошла она до меня в таком состоянии, что какие-то факты я могу исказить, а какие-то уже искаженные до меня. Поэтому я решил попробовать изложить ее в художественном стиле.

1965 год. Северный Вьетнам. Район Дананга.

Меня зовут Лэнс Прайд, рядовой Лэнс Прайд. Вот уже 2 месяца моя рота пребывает в этой чудной стране, мы бродим по прекрасным солнечным джунглям и нет-нет да и встречаемся с доброжелательными жителями северного Вьетнама. Но на самом деле все гораздо… гораздо хуже. Бродим мы по мокрым джунглям и болотам Вьетнама, дождь не прекращается уже несколько дней, встречи с теми самыми «доброжелательными» вьетнамцами не проходят бесследно, и нас остается все меньше и меньше, некоторые просто сходят с ума. Да я и сам, наверно, скоро сойду, а может быть, я уже псих. Да, скорей всего, я сумашедший, просто умалишенный.

Сегодня мы остановились в небольшой деревушке где-то на севере Вьетнама, в районе Дананга. Наш капитан Карл Брамс с радистом Генри Марина ждал приказов сверху. Ближе к вечеру дождь стих и стало как-то намного спокойней, но спокойствие это длилось недолго. Капитан Карл Брамс собрал нашу роту и огласил, что нужна дюжина добровольцев на спасательную операцию, на поиски пропавшего 3-го батальона 3-го полка морской пехоты США. Добровольцев Брамс нашел быстро: под его горячую руку попал я и еще 8 бравых солдат во главе с самим Брамсом – так вот решило командование. На следующий день мы двинулись на высоту 55 южнее Дананга. Именно в той степи не вышел на связь 3-й полк.

В 6 часов утра мы уже выдвинулись на высоту 55. 10 человек, из которых я хорошо знал только капитана Брамса – 30-летнего заправского вояку, который за 2 года службы превратился в машину для убийств гуков, но довольно доброго на вид человека. К обычным солдатам он, в принципе, так и относился, а вот с вьетконговцами – отнюдь, расправлялся крайне жестоко, причем не только из войск СВА, но и с гражданскими лицами в частности. И еще я знал троих своих сослуживцев: это Майк Райз по прозвищу Красавчик – миловидный парень, который постоянно хвалился подвигами завоевания барышень в родном штате Оклахома; Брендон Карлсон – пухловатый 20-летний белобрысый парень, вызвавшийся добровольцем во Вьетнам, дабы избежать тюрьмы из-за торговли марихуаной; и мой лучший на тот момент друг, который спас мне жизнь, обезвредив мину, на которую я наступил пару недель назад. Остальных парней я знал по именам, но не более того.

Через пару часов нудного и тяжелого прохождения через джунгли начался ливень. Казалось, будто сверху нас поливает самолет-амфибия, который тушит лесные пожары. Ливень шел еще около часа. Когда мы вышли на реку Хан, он немного успокоился, но его заменил мелкий дождь, который моросил практически до обеда. Перебираясь через реку, один из наших солдат – по-моему, звали его Бруно – потопил свой М-16. Тогда капитан отломал какую-то ветку от дерева и сказал, что теперь он будет воевать палкой против армии Вьетконга.

Где-то во второй половине дня мы попали под обстрел гуков. Стрелять начали внезапно, к тому времени моросящий дождь вновь перерос в постоянно поливающий ливень. Мы пробирались через поле к густым джунглям, которые вели на ту самую высоту 55, охранявшуюся небольшой частью армии СВА. Я, капитан и Брендон укрылись за небольшим пригорком, чуть дальше скрылась остальная часть нашего отряда.

В том месте видно было, как метался Бруно с палкой-автоматом, кэп наказал беречь ее до возвращения. Радист Дэрэк Юанстон оказался по другую сторону нашего укрытия, а нам во что бы то ни стало нужен был удар с воздуха для зачистки охраны высоты 55. Пули бесконечным градом летали над головой, а сверху лил непрекращающийся дождь.

Я запустил дымовую гранату посередине нашего расположения, и кэп двинулся к радисту, чудом избегая пуль. Через мгновение он уже скрылся в тумане серого дыма, а еще через несколько секунд вместе с дождем на нас посыпались заряды косоглазых гранатометчиков. Херачило так, что в ушах стоял только свист и гул, куски земли летали повсюду, глаза застилало дождем с грязью, дикое сумасшествие творилось в голове, хотелось плакать и тут же смеяться, в душе творилась дикая истерика. Еще мгновение и – БАХ!

…Очнулся я от ударов по щекам Красавчика Райза. В ноздри ударил тяжелый запах гари. Голова шла кругом, меня стошнило прям на ботинки Райза. Вокруг меня столпились 6 человек во главе с капитаном Брамсом. Наконец я пришел в себя и начал трезво оценивать ситуацию. Я посмотрел на точку, откуда шла пальба, – она была полностью выжжена. Неужели удалось? Но 4 из нас уже не вернутся домой. За пригорком, где укрывалась пара наших ребят, пал заряд и разорвал их на куски. Недалеко от воронки я увидел ботинок с обгорелой оторванной ногой. Еще двух ребят прорешетило пулями. А ведь разведка перед нашей операцией пообещала капитану, что по заданному пути мы максимум можем столкнутся с мирными гражданами Вьетнама.

Капитан Брамс дал время немного перевести дух, и уже в поредевшем составе мы двинулись на высоту 55. До наступления ночи мы постигли сложный путь: мы пробирались в гору через дикие джунгли, разрубая мачете заросли зловещего леса, дождь сопровождал нас почти весь путь, изредка затихая на короткое время. Где-то около часа ночи, изможденные, морально и физически уничтоженные, мы уперлись в небольшое селение. Там было 4 или 5 домиков-землянок с соломенными крышами, из них пара домов были более-менее целыми, остальные – обвалившиеся и разломанные. Брамс дал команду на ночлег.

Вчетвером мы расположились в одном из уцелевших домиков, укрывшись от проливного дождя. Райз и толстячок Карлсон остались на улице нести вахту.

Мы решили меняться каждые 2 часа. На следующий караул должны были выйти я и рядовой Борендау, худощавый паренек с тоненькими усиками на лице. Его я знал очень мало, он был этаким молчаливым пареньком в нашем взводе.

Капитан, разглядывая карту, обнаружил точное место, где была прервана связь с 3-м полком. Оказалось, что в этом радиусе мы и находимся. Попытка связаться с командованием не увенчалась успехом: рация отказывалась работать, из трубки слышались только слабые трески и помехи. Было решено остаться до утра. Может быть, этот гребаный дождь, наконец, утихнет и появится надежда на более-менее хорошую связь с базой.

Мне удалось быстро заснуть, так как усталость просто валила с ног. Но как только я закрыл глаза, тут же почувствовал толчок в плечо. Пришло время смены караула, но вставать не хотелось. Райз еще пару раз пихнул меня в плечо. Я повернулся. Борендау не спал. Бездонным взглядом он посмотрел на меня, и мы вышли на улицу.

Почти за час времени, проведенного на улице с Борендау, мы не промолвили друг другу ни слова. Дождь то затихал, то начинал с новой силой, мокрым было все и насквозь. От таких водных процедур кожа побелела и сморщилась. Вокруг была глубокая темнота. Дождь перешел в грозу. Электрические разряды озаряли ночное небо, бросая на землю мрачные тени, и от этого было еще больше не по себе. Сквозь шум дождя где-то в кустах послышался шорох. Довольно близко. Словно по команде, мы щелкнули затворами от М-16 и переглянулись. Мы не могли понять, с какой стороны донесся этот звук, и пытались разглядеть пространство вокруг себя, когда молния бросала яркие вспышки. Что-то хлюпнуло за спиной, но не успел я обернуться, как получил удар в затылок и отключился.

Когда я начал приходить в сознание, в нос ударила резкая вонь. Я успел различить едкий смрад застарелой мочи, фекалий и тухлого мяса. Эти «ароматы» мигом привели меня в чувства. Я резко поднял голову, от пронзившей ее боли потемнело в глазах. Хотелось свалить оттуда побыстрее, но я не мог пошевелиться – руки и ноги были крепко привязаны. Туманным взглядом я окинул помещение, но не смог определить, где нахожусь. Везде были грязь и обшарпанные стены, у самого потолка висели и торчали в разные стороны какие-то провода. Напротив себя я увидел деревянную рассохшуюся дверь с огромной трещиной, а слева в углу лежал Борендау.

Из его виска торчало мачете, всаженное наполовину. Кровь струйкой стекала в ухо, в приоткрытый рот, уже наполненный кровью, и капала с подбородка на голое тело бедняги Борендау. Сам я был раздет до пояса. Ужас, охвативший меня в тот момент, не имел предела. Я не чувствовал своих конечностей из-за перетянувших их веревок. Теплая струйка крови стекала с затылка. Из оцепенения меня вывел оглушающий крик. Даже не крик, а визг. По-моему, это был голос Райза. Через мгновение я снова потерял сознание.

На этот раз я пришел в себя от страшных стонов. Посмотрев на пол, я увидел Красавчика, лежащего на полу. Его тело было все в крови и в ранах, почти до таза не было левой ноги, а обрубок был небрежно перемотан какой-то грязной тряпкой. Его лицо было все в ожогах, а глаза выколоты и тоже будто прижжены. Он стонал негромко, но казалось, этот стон проникает прямо внутрь меня. Я пару раз его окликнул, и Райз тихим голосом пробормотал:

– Они жрут нас, – сказал он. – Они нас жрут!!!

От этих слов я снова откинулся в забытье. Сколько висел в отрубе, не знаю, счет времени был утерян. Очнулся от удара в лицо. Я поднял глаза и увидел перед собой… монстра. Нет, не такого, как пишут в книгах и про которых снимают фильмы ужасов. Это был человек! Узкоглазая мразь, с худым сморщенным лицом, – он смотрел на меня с озлобленным оскалом, его огромный рот с гнилыми зубами, заточенными и острыми, как у акулы, был весь в крови, а с губ свисали ошметки мяса. Он что-то прокричал по-вьетнамски и снова ударил меня кулаком в висок.

Через секунду отворилась дверь и еще один гук затащил тело капитана Брамса. Он был в отключке. Они натянули веревки на полу и привязали Брамса за руки и ноги. Тела Борендау уже не было. Райз лежал, похоже, уже мертвый. Привязав капитана, один из них взял Райза за плечи и уволок в другую дверь, почти ничем не отличающуюся от первой.

Рук я уже не чувствовал до плеч. Плечи же болели с такой силой, что мне хотелось снова отрубиться и не чувствовать боли, а главное – не видеть всего этого безумия. Дверь захлопнулась, но я видел через расщелину, как они грохнули тело на пол и напали на него, как голодные койоты на падаль. Я видел, как они раздирают зубами его плоть, отрывая своими гниющими клыками куски мышц с тела бедолаги Райза. Они пожирали его. Я видел, как рука Райза еще дергается. Господи, хоть бы он был уже мертв! Но я услышал его слабые стоны, а значит, он жив. Черт возьми, он еще жив! От безысходности я начал рыдать.

– Заткнись, – пробурчал хриплым голосом Брамс. – Надо выбираться отсюда. Их там человек 10, они едят нас вживую, чертовы психи. Тупые ублюдки отрубили мне кисть и сожрали у меня на глазах.

Дверь вновь отворилась. Обглоданную плоть Райза проволокли к выходной двери, оставив шлейф крови на полу, и выбросили на улицу. Дверь захлопнулась. Я слышал, как они разговаривают между собой и злобно хихикают. И конечно, дождь, стучащий по крыше, по стенам, по земле… Он был повсюду.

Капитан дернул руку – ту, что без кисти (из нее все еще хлестала кровь), и веревка слетела. Я видел, как он сжал зубы от боли, но не проронил ни звука, лишь слегка всхлипнул. Затем тряханул тазом, и из кармана выпал перочинный нож. Он толкнул нож культей к левой, здоровой руке, которая была еще привязана. С трудом схватив нож, Брамс начал резать веревку.

– Есть! – через несколько минут, показавшихся мне вечностью, веревка была перерезана. Он быстро освободил ноги и принялся освобождать меня.

– Нужно бежать, нужно срочно валить отсюда… Мне страшно, Лэнс, мне очень страшно, – шептал Брамс, быстро работая лезвием.

Он еще ни разу не называл меня по имени. Наконец мои руки упали вниз. Первые несколько минут я не мог ими двигать. Когда я был полностью освобожден, мы рванули к двери, где они жрали Райза. Я тихо открыл дверь, и перед нашим взором предстала небольшая комнатушка. На полу вперемешку с грязью была кровавая жижа с кусками человеческих останков. В углу комнаты я поймал взгляд толстячка Брендона Карлсона. Его глаза смотрели на меня, наполненные ужасом, как будто он еще жив, но он не мог быть жив – в углу лежала лишь его окровавленная голова, небрежно отрубленная от его пухловатого тела. Еле сдержав рвотный порыв, я аккуратно прикрыл дверь. Одна из стен была застелена листьями пальмового дерева, Брамс плечом протолкнулся в нее, и стена рухнула. В этот момент он подскочил и крикнул: «БЕГИ!»

Я рванул, что было сил. Я слышал, что Брамс бежал за мной, слышал крик гуков-каннибалов, слышал, что они бежали за нами. Я бежал не оборачиваясь, бежал, как никогда не бежал, через густые заросли, падая в грязь и подымаясь. Я не думал ни о чем, просто бежал и бежал… Вскоре под ногами почувствовал пустоту. Я помню, что летел куда-то вниз, ударяясь о мокрую землю. Еще несколько мгновений, удар и темнота.

Уже в госпитале мне рассказали, что меня нашли в овраге полумертвого, чуть ниже 55 высоты, что я что-то бормотал, кричал и плакал, нес бред про каких-то монстров. Меня сочли невменяемым и отправили на базу в госпиталь, а оттуда – домой.

Вскоре после этого был нанесен авиационный удар с воздуха по 55-й высоте.

С тех пор я каждую ночь вижу ребят, оставшихся на той зловещей высоте, я вижу, как их души бродят по джунглям и не могут найти покоя. Всех девятерых человек, во главе с капитаном Карлом Брамсом. И дождь. Не переставая, идет дождь.