Глава 16

До пятнадцати лет Миша Вязов жил с отцом и матерью в Дубовке. Местечко это дачное, лес там тянется километров на двадцать — по одну сторону железнодорожного полотна дубовый, а по другую — сосновый; лес пересекает небольшая речка, которая то превращается в озера, заросшие по берегам камышом, то в быстрые ручьи.

Отец Миши работал слесарем-лекальщиком, каждый день ездил на завод на поезде, а по выходным дням любил порыбачить. Миша увязывался с ним. Вставали они задолго до рассвета, поеживаясь, шли сначала по лесу, потом спускались в долину, в травянистые луга. У отца были облюбованные места, в зависимости от времени года или погоды он шел на быстрину или к озерам, сидел на берегу, не шевелясь, покуривая старую трубку. Миша не любил ждать, пока рыба сама придет, он ходил с удочкой по берегу, приглядывался и закидывал там, где, по его расчетам и догадкам, можно было без особого терпения подцепить щуку или окуня. И надо сказать, что они с отцом пользовались переменным успехом. Отец, идя с рыбалки, добродушно посмеивался, если у сына кошелка была потяжелее.

— Ты, наверное, Мишка, следопытом будешь. Ходишь все да высматриваешь и, глянь, подцепишь.

— Плохо, что ли? — смеялся Миша. — Рыба умная, ее интересно перехитрить.

— Рыбу-то перехитрить не трудно, человека гораздо труднее, — говорил отец.

Михаил вспомнил о детстве, когда однажды встретил возле своего дома Костю с Виктором. Они, видимо, ругались.

— Чего не поделили, камни на мостовой? — спросил Михаил. — Здравствуйте, орлы!

Костя обрадовался, а Виктор руки не подал, посмотрел на лейтенанта исподлобья и отвернулся.

— Сразу видно, что у товарищей экзамены, — продолжал Вязов, искоса поглядывая на насупленного Виктора, — побледнели, разговаривают нервозно, смотрят исподлобья.

— Это вон Виктор нервничает, — кивнул головой на товарища Костя, — а я спокоен. Я хотел к вам зайти,

Михаил Анисимович, а он не хочет.

— Почему?.. — Вязов с прищуром посмотрел на парня. — Нажаловался на меня отцу, а теперь стыдно.

«Ага, значит, попало от отца», — подумал Виктор и злорадно усмехнулся.

— Милости прошу ко мне, — весело продолжал Вязов. — Я не злопамятный, дружбу из-за пустяков не теряю.

— Ладно, я тоже не злопамятный, — Сказал Виктор, ожидавший, что лейтенант начнет сейчас его упрекать, читать нравоучения.

Костя вошел в комнату, как старый знакомый, сказав: «Там соседки для нас, Михаил Анисимович, чай не приготовили?», а Виктор критически осмотрел скудную обстановку, скривил губы, но в глубине души остался доволен его холостяцким жильем.

— Чай для нас всегда готов, — засмеялся Михаил- вы посмотрите пока здесь книжки, я мигом.

Когда Вязов вышел, Костя сказал:

— Смотри теперь сам. Не верил!

— Может быть, он деньги копит, — не сдавался Виктор.

— Такие люди, как Михаил Анисимович, деньги не копят, живут просто, не п пример моему старику-скопидому.

— Хватит, не будем об этом говорить, — сердито оборвал товарища Виктор. — Еще хозяин услышит.

— Боишься?

— Ты что-то задираться стал, Коська. Раньше был тихонький, а сейчас ходишь нос кверху, что Наполеон.

— Раньше ты мной командовал, а теперь я хочу тобой командовать.

— Эх, ты! Справишься? — Виктор не моргая смотрел на товарища, губы его постепенно растягивались в улыбку, в желтых глазах мелькнул огонек насмешки. — Трудную задачу ты задал себе, боюсь, коленки у тебя трястись будут.

Костя собрался ответить тоже язвительно, но тут вошел Вязов.

— Чаю, ребята, нет, — сказал он, — все хозяйки ушли в театры. Может быть, пол-литра принести?

— Не надо, — возразил Костя.

— А твое мнение, Виктор, — спросил Михаил по-приятельски. — Может быть, для тебя принести?

— Пусть ему Суслик носит, — вмешался Костя, — а мы и без этого обойдемся. — Он сел за стол и попросил:- Вы, Михаил Анисимович, все знаете о Суслике, расскажите, за что он сидел в тюрьме.

— Пусть нам Виктор расскажет, они, кажется, друзья, — отшутился Вязов, с улыбкой посматривая на Костю.

— Я его не расспрашивал, — хрипло сказал Виктор.

— В его биографии ничего интересного нет, — уже серьезно сказал Вязов. — Последний раз Суслик сидел за то, что унес вещи у старушки-пенсионерки, у которой стоял на квартире. Старушка родственников не имела и попала в трудное положение. Вещи, конечно, ее нашли. Вообще, Суслик — гадкий человек, ничем не брезгует, чтобы добыть деньги на водку. И с тобой, Виктор, он завел дружбу для того, чтобы, в случае необходимости, воспользоваться положением твоего отца. Ты прошлый раз зря обиделся на меня. Я еще не во всем разобрался, полностью не знаю, что произошло тогда, но мне известно одно: если бы преступление совершилось, тебе тоже не поздоровилось. Ты не маленький, и тебе пора это понимать. — Вязов дружески улыбнулся и добавил:- Пека прекратим подобные разговоры, они очень неприятны гостям, я лучше вам покажу фокусы.

Михаил вытащил из стола новенькую колоду карт. Перетасовывая карты, он следил за ребятами. Костя смотрел на товарища победоносно. «А смелости не мало у этого, невзрачного на вид, парня», — подумал Михаил с удовольствием. Виктор сидел смущенный, он не ждал откровенного дружеского разговора и был ошеломлен этим. Когда же Вязов предложил им вытащить из колоды по одной карте и сказал, что он эти карты угадает, Виктор оживился и стал с интересом наблюдать за руками лейтенанта. Вязов точно назвал карты, которые держали ребята в руках, потом разложил колоду на столе, предложил загадать любую карту мысленно и опять угадал. Показав еще один фокус, Вязов засмеялся и сказал:

— Ладно, расскажу я вам свои секреты.

Ребята были довольны, и когда вышли из подъезда, Костя спросил Виктора:

— Ну как, интересно?

— Я и раньше знал, что лейтенант интересный человек, — сказал Виктор сухо.

— Раньше. Он тебе не Суслик какой-то.

Виктор помрачнел, но ничего не сказал.